Откровения торецкого мэра Слепцова. Война, "весна" и Шкиря

С экс-мэром Торецка (бывшего Дзержинска) Владимиром Слепцовым мы встретились для того, чтобы услышать его версию начала “русской весны” 2014 года на Донбассе. Ведь именно мэры городов Донецкой и Луганской областей принимали непосредственное участие в тех событиях. Но под суд попали только трое из них.

Слепцов - один из тех немногих, кому "не повезло". В июле 2016 года он был арестован и обвинен в создании террористической организации и посягательстве на территориальную целостность Украины.

Наша встреча состоялась в больнице в Краматорске - здесь он находится на стационарном лечении, что не позволяет суду снова поместить его в следственный изолятор. Дело в том, что в декабре прошлого года экс-мэр не смотря на то, что ему еще не вынесен приговор, был освобожден Славянским горрайонным судом для обмена его на пленных украинцев в ОРДЛО, но переходить на оккупированную территорию в последний момент Слепцов отказался.

Владимир Никитович действительно выглядит болезненно, но тем не менее более двух часов посвятил этому интервью.

В процессе записи он то и дело просил выключить диктофон, переходил на шепот и просил не публиковать все откровения. “Это все я вам рассказываю для понимая, но публично этого говорить не могу. Вы же понимаете, где я живу, где моя семья...”.

Просьба Слепцова была честно выполнена, поэтому не рассказанными останутся истории о том, как в собственности его дочери оказался Фенольный завод, занимается ли контрафактом его зять, как складывались отношения мэра с ВСУ и многое другое.

О НАЧАЛЕ “РУССКОЙ ВЕСНЫ”

Свидетельства Владимира Слепцова о начале пророссийских выступлений на Донбасе весьма путанные: то он всё знал, всё контролировал, полностью владел ситуацией с силовыми структурами в городе Дзержинске; то вдруг оказывается, что какие-то неизвестные силовики предали, а он, вроде, и не подозревал ничего. По его версии, во всём виновата партия Витренко, наркоманы и центральны власти:

"Был Майдан, были протестные явления не только в Киеве - они начинались, как цепная реакция, и на Донбассе. Несправедливость, нарушение закона, социальные проблемы, задолженность по заработной плате…

Я вам хочу сказать, что ведь огромной проблемой было сращивание правоохранительных органов с противоправными структурами, которые занимались наркосбытом, игорными домами, изготовлением и сбытом фальсифицированной водки…

Я, к примеру, у себя в городе не получал поддержки ни от прокуратуры, ни от милиции, ни от СБУ по той причине, что они крышевали все эти процессы.

— Но вы же тоже бывший сотрудник милиции. Для вас это было открытием?

Тем более я многое знал и общался с людьми в этих структурах. А те, кто со мной работали в правоохранительных органах, остались моими помощниками, когда я стал мэром.

То есть я полностью контролировал ситуацию, которая была у нас в городе.

В конце 2013 года мы на сессии горсовета единогласно проголосовали решение о выражении недоверия всей структуре милиции Украины. Тем не менее никакой реакции со стороны СБУ, Генпрокуратуры, Верховной Рады не было. Естественно, у людей создавалось впечатление, что местная власть работает воедино со всеми этими структурами и не предпринимает каких-либо действенных мер по наведению порядка.

— Я не совсем понимаю, о каком порядке идет речь? В конце 2013 года в Дзержинске разве уже были какие-то волнения?

В дальнейшем —  я считаю, это большая недоработка СБУ —  в городе начались волнения, и их возглавили деструктивные силы .

Это представители партии Витренко, которые были всегда всем недовольны, для них главным был пиар и стремление к власти. Такое же недовольство населения начало проявляться практически во всех городах Донбасса.  К тому же в Верховной Раде с трибуны выступил Тягныбок и сказал, что нужно инициировать вопрос о привлечении к уголовной ответственности за русский язык. Вот эти все события в совокупности сделали свое отрицательное дело.

В самом Донецке возмущения были более активные. Кто такой этот “губернатор” Губарев, откуда он взялся и откуда источник этого процесса —  я такой информацией не владею, я с этими людьми не контактировал. Но когда начались эти волнения, необходимо было приехать народным депутатам, представителям правительства, Администрации президента и вместе с местными депутатами провести диалог с людьми. Это нужно было сделать в каждом городе. Людям нужно было разъяснить, кто виноват, и в чем виноваты — извиниться, повиниться и попросить прощения. Но они дистанциировались от народа, никого не было.

О ПАРТИИ РЕГИОНОВ И ЯНУКОВИЧЕ

— Так Донецкую область в Верховной Раде представляли депутаты Партии регионов. Они должны были приехать?

Все это условно. Я объясню. Да, был такой клич, были административные призывы, о том, что все мы должны… У многих в Украине такое представление, что представители Партии регионов обязательно связаны с Ахметовым, Януковичем, с другими олигархами…

— А это разве не так?

В действительности так. Но тем не менее, многие социальные вопросы тоже решались. Я хочу сказать, что Янукович-губернатор и Янукович-премьер, а затем президент — это два совершенно разных человека. До того, как Янукович стал главой администрации, Донецкая область была убыточная, с отрицательным финансовым балансом. Но с ним пришла настолько дисциплинированная и мобилизованная команда, с научным подходом, с программами, что за полтора года область вышла в передовые и пошли огромные поступления в государственный бюджет. А потом, когда он стал премьер-министром, Остапа понесло. Все эти беспринципные прихлебатели создавали ему иллюзию собственного совершенства. А до совершенства было далеко, как говорится, поручик имел высшее образование при отсутствии среднего. Нужно было начинать все с нуля, обогащать интеллект. С ним, конечно, занимались украинским языком, это чувствовалось, но этого было мало.

— Думаете, в плохом образовании основная причина провала Януковича?

Кроме того, видимо, еще пошел процесс соревнования между Ахметовым и Януковичем в плане перераспределения финансовых потоков. Не знаю, может, он хотел стать богаче самого Ахметова.

Отдал бразды правления своему старшему сыну. А за счет пренебрежения решением социально-экономических проблем Донбасса, он хотел заработать преференции в остальной части Украины. Но у него это не получилось. Когда я приезжал в Киев, я всегда брал с вокзала такси, чтобы поговорить с таксистами - они же всегда все знают. Что людей возмущало? Вот это выпячивание, барское отношение к людям… Своими кортежами с мигалками парализовали движение, каждый чиновник пытался выпендриться. Мне самому это было очень неприятно, хотя практически всех их я знал лично. Я им говорил об этом, а они в ответ смеялись. Я им как-то сказал: ваш смех преждевременный. Но они уверовали, что власть Партии регионов непогрешима.

— Вам не кажется, что этот миф про уникальность Донбасса, созданный Партией регионов, уже развеян, а вы его опять повторяете?

А в чем миф? Донбасс реально зарабатывал большие деньги, который приносили кокс и металл. Другой вопрос, что угольная отрасль оказалась дотационной, потому что структура себестоимости угля не соответствовала рыночной цене. Изначально же отрасль была государственной. Потом уже начались наступательные меры со стороны СКМ, они стали приватизировать генерацию облэнерго и шахты (при чем только рентабельные шахты). В частные руки попал и коксующийся уголь, и металлургическая отрасль. В конечном итоге, покупая дешевый уголь, они создавали низкую себестоимость конечной товарной продукции. За счет этого демпинговали на мировом рынке. При этом высасывали бюджетные средства — от 4 до 6 миллиардов грн., — компенсируя себестоимость угля. Вот где деньги. Сверхприбыль оставалась в частных структурах.

— У этой схемы же есть конкретные фамилии. Давайте их назовем.

Вы знаете, у  меня сегодня столько беды. Вы думаете, чего я сижу? Мне сейчас об этом не стоит говорить".

На самом деле, арестовали Владимира Слепцова только в июле 2016 года. Катализатором стала очередная попытка групы местных жителей блокировать ВСУ. Выступления с требования убрать из Торецка позиции украинской армии и блокирование военной техники случались в городе регулярно с лета 2014 года. Странно, но после ареста Слепцова, эта активность магическим образом сошла на нет. Подробнее об этом ниже.

О РЕФЕРЕНДУМЕ И НАЧАЛЕ ВОЙНЫ

— Хорошо, вернемся к марту 2014-го.

Нас, мэров, собирали дважды. Я присутствовал тогда, когда приезжал Юрий Луценко, как лидер, и Сергей Тарута. 27 мэров и 17 председателей райадминистраций, собирались мы в помещении донецкой торгово-промышленной палаты где-то в первой декаде марта. Тогда единогласно было принято решение о том, что необходимо провести референдум.

— Я нигде не встречала информацию, что Луценко при этом присутствовал.

Конечно, присутствовал! Мы приняли решение о проведении референдума о статусе Донбассе (об экономической самостоятельности, возможной автономии и статусе русского языка), но в составе Украины и на основе украинского законодательства! Об этом сейчас нигде не пишут.

Потом Андрей Шишацкий (председатель Донецкой облгосадминистрации 2011-2 марта 2014, глава облсовета до 24 апреля 2014), Сергей Тарута и Александр Лукьянченко (мер Донецка 2002-14 июля 2014) поехали в Верховную Раду с законопроектом о проведении референдума - именно в таком контексте, как я сказал. Видите, в Испании смогли так сделать за короткий промежуток времени, а наша Верховная Рада побоялась. Не надо было этого бояться, люди выпустили бы пар и никто бы никуда не отделялся. Этот законопроект был зарегистрирован, это мне Лукьянченко лично говорил, но так и не появился на повестке дня.

— Вам не кажется, что во все этой истории вы упускаете из виду одного важного игрока — Россию и российские вооруженные силы?

К вашему сведению, российские вооруженные силы пересекли границу Украины 19 июля 2014 года.

— До этого работали российские спецслужбы.

Донбасс просто разменяли. На самом деле им нужен был Крым. Ну посмотрите: все сейчас сосредоточены на Донбассе, а про Крым постепенно-постепенно забывают. И в перспективе вряд ли нам его отдадут. А Донбасс — просто отвлекающий маневр.

— В одном из своих интервью экс-мэр Славянска Неля Штепа вспоминала, что именно Андрей Шишацкий отдавал мэрам распоряжение создавать и вооружать отряды самообороны.

Нет, не было такого. Мы тогда утвердили: соблюдать общественный порядок. Это было указание Таруты и Турчинова. Не бастовать. Не вооружаться. И не в коем случае не допустить кровопролития. Вот чем я руководствовался. И я хочу сказать: я свои обязательства выполнил. Я выходил на все эти митинги. От кого я должен был прятаться? От собственного народа? Я 50 лет проработал в этом городе.

— Тем не менее, этот же народ писал на вас заявления о том, что вы организовывали “референдум”.

Я прихожу на работу в горисполком, а там уже подвальное помещение и первый этаж заложены мешками с песком. Я спрашиваю: “А что здесь происходит?” — “Здание захвачено”. Потом журналисты нашли какой-то кадр, где ополченцы благодарят мэра, что он им на это разрешение дал.

Это здание принадлежит не мне, а городскому совету, я к нему никакого отношения не имею! Когда они только вошли, хотели зарезать меня и завхоза. Завхоз об этом давал показания в СБУ, но их потом просто выбросили. Мы отмахивались от них, мне повезло, что я сам в прошлом самбист…

— Так кто вас хотел убить? Местные шахтеры и трактористы?

Местные, да, но не шахтеры. Наркосбытчики, наркоманы и тому подобные. Я же многих из них в лицо знаю. Потом двое из тех, кто пытался нас зарезать, взяли оружие и вообще сбежали и занялись разбоем. Вот такие первоначально были активисты. Позже к ним примкнули разные люди.  

— Но у них же должен был быть организатор.

Да, был. Житель Новгородского (пригород Дзержинска. - О.Р.), с двумя орденами красного знамени, полковник, якобы афганец. Но когда мы с военкомом проверили информацию, оказалось, что никакой он не афганец, ордена это погибшего афганца из Артемовска, а сам он в звании сержанта.

Я их стал разубеждать, мол, захватить власть с оружием легко, а что вы с ней будете делать: кто будет пенсии платить, кто коммунальным хозяйством заниматься? “Нам главное к власти прийти, а там разберемся”. Ну вот разбираются до сих пор.

ОБ ОБВИНЕНИЯХ И СУДЕ

На многочисленных видео есть множество свидетельств, как вел себя мэр Джержинска весной 2014 года. Например, на заседании горсовета Джержинска, которое состоялось 15 апреля 2014 года, Слепцов объявил о решении городских властей поддержать проведение референдума о создании ДНР. Он проголосовал "за", как и все остальные делегаты. После этого оставался мэром Торецка, пока тот находился  оккупированным ДНР. 28 мая поддержал решение инициативной группы местных шахтеров провести акции протеста против ВСУ, которые, по словам Слепцова, "уничтожали мирное население". 

— Но вас задержали не сразу. Вы продолжали быть мэром, пока вас не обвинили в организации блокады украинской военной техники местными жителями 4 июля 2016 года.

По событиям 4 июля, когда губернатор Жебривский меня оболгал, что якобы я инициатор этого “сабантуя”, когда местным населением была заблокирована техника украинских военных на улице Маяковского. Накануне был обстрел города, целую ночь никто не спал, все прятались по подвалам. Мне мой помощник позвонил в 20:15: мол, тут народ собрался, возмущается, требует мэра. Я сразу же приехал, смотрю в центре города стоит военная техника, военнослужащие, они заехали на территорию недостроя. Вокруг толпа, все орут. Я выяснять, что случилось? Говорят, бабушки, дедушки, мамы не дают проехать дальше. Вместе с военным комендантом мы переговорили с руководством батальона, как выйти из положения. А потом появляется интервью какого-то разведчика в капюшоне: этот митинг организовал мэр. Нормально?

— Но тут есть еще один момент: если вы не сотрудничали с боевиками, то как так случилось, что они вас запросили на обмен?

Я деталей не знаю.

Ко мне в СИЗО пришли и спросили: хочешь на обмен? А мне уже надоело. Когда тебе 70 лет, куча хронических заболеваний и сахарный диабет, ждать справедливости сил уже нет. Но мне сказали, что я имею право остаться в Украине.

И я принял для себя решение и вместе со всеми, кто проходит по таким же, как я, статьям, в следственном изоляторе написал заявление.

— Вы утверждаете, что дело против вас сфальсифицировано. Но именно по настоянию вашей защиты судебный процесс по вашему делу проходит в закрытом режиме. Зачем закрывать процесс, если в ваших интересах, чтобы общественность увидела, что у обвинения нет доказательств против вас?

22 мая 2015 года мне было предъявлено подозрение. По статусу подозрение мне должен был предъявлять прокурор области, а предъявил какой-то прокурор, который появился и исчез. Уже процессуальное нарушение. 12 месяцев проходило расследование. По истечении 12 месяцев, если обвинительный акт не передан в суд, дело закрывается. И дело было закрыто. Но еще три месяца проводилось нелегальное расследование в отношении меня. И вот после случая 4 июля его возобновили. Именно 4 июля подлили масла в огонь, поставили политическую задачу упрятать меня.

А основания какие для ареста? Тем более нарушили территориальную подследственность суда, незаконно провели обыски у меня и у сына, незаконно держали меня 12 часов как свидетеля у себя в кабинете, не пускали ко мне моего адвоката, а приволокли какого-то непонятно государственного. Рассыпали передо мной, как колоду карт, материалы дела, я его пытался собрать и хотя бы пронумеровать. В подозрении написали такую ерунду, что я чуть ли не брат-сват этого Захарченко и тому подобное. У меня было давление, но скорую помощь мне так и не вызвали. Сын хотел мне передать лекарства, ему трое суток не говорили, где я нахожусь.

— Я спрошу еще раз. Зачем вы ходатайствовали о закрытии судебного процесса? Что в нем такого, что мы не можем знать?

У меня тогда было болезненное состояние, я просто недооценил ситуацию… Прокурор выступил с инициативой закрыть заседания…

— Нет, с такой инициативой выступил ваш адвокат.

Да? Может быть.

Вы понимаете, мне было настолько неприятно присутствие вот этих людей, которые называют себя активистами.

На суд же приходил вот этот Василенко, который кричал, что я сепаратист, хотя я лично раскрывал его преступление об изнасиловании. Вот этот Елец, пьяница Грудкин. Почему я должен терпеть унижения от всей этой мерзости, которая ходила с плакатами в суд?

Олег Василенко, Владимир Елец (на фото), Андрей Грудкин - торецкие волонтеры и активисты, выступившие против мэра Слепцова после освобождения тогда еще Дзержинска в июля 2014 года. Владимиру в мае 2017 года прямо под окнами дома, сожгли его волонтерский бусик. Он связывает это с критикой Слепцова.

О НАРДЕПЕ ШКИРЕ И ВЕРТИКАЛИ ПАРТИИ РЕГИОНОВ

— Интересно, что за вас не заступились ваши соратники-регионалы, например, тот же нардеп из Торецка Игорь Шкиря.

Шкиря - редкостный проходимец. И, к сожалению, я этого проходимца породил.

Я вам расскажу. К нам в милицию в 1990-х годах начали поступать заявления от граждан, которых Шкиря обманывал. Обещал отправить их на работу заграницу, брал за это деньги, по тем временам 150-200 гривен. Проходит время, Шкиря ничего не делает. Человек приходит к нему: “Ну что там?” — “Та вот мы ведем переписку”. Через некоторое время опять, а он ему: “Вы не подходите”. Два тома этого дела у меня хранились в сейфе в горисполкоме. Жаль, сгорели в 2014-м, а я хотел их подарить Шкире. Чем тогда закончилось?

Пришел к нам сопливый хлопец, говорит, мол, я первый раз в жизни оступился, я же в институте учусь. Вот так я познакомился со Шкирей и пожалел его.

Мы согласовали тогда вопрос с прокурором, он отдал потерпевшим деньги и похоронили это дело. А потом он удачно женился на племяннице Щербаня (Владимир Щербань - председатель Донецкой облгосадминистрации с 1995 по 1996 год. — О. Р.).  Его начали спонсировать. Потом он влез в доверие к Борису Колесникову.

И как-то звонит мне Борис Викторович: “Мы тебе кандидата на Дзержинск наметили. Шкиря”. Я звоню Януковичу, рассказываю, кто такой Шкиря, что он совершал преступления. Вроде, убедил. Проходит время, опять звонит Колесников, мол так и так, я согласовал Шкирю с Виктором Федоровичем. Опять я иду к Януковичу, убеждаю его. Но мне опять звонит Борис Викторович, говорит: “Так, больше к Виктору Федоровичу не катайся, не проси. Ты мне веришь? Я его убедил окончательно”. Вот как бы вы поступили на моем месте? Я согласился, потому что если бы начал с ними конфликтовать, они бы ни копейки потом не дали на город.

— Так а в чем состояла ваша задача?

В любом городе, в любом коллективе как скажу, что Шкиря - наш кандидат, все орут минут сорок, а я успокаиваю. Потом еще была история. Я когда-то создал благотворительный фонд “Надежда”, первый взнос в него сделал я, а потом по разным бизнесменам мы в него собрали 300-400 тысяч. Деньги из этого фонда выделяли малоимущим, людям, у которых случилось несчастье…

Лет 10-12 этот фонд работал. А перед выборами мне пришлось сказать, пусть Господь меня простит (крестится. — О. Р.), что фонд “Надежда” создал Игорь Шкиря. Ну, народ, зная хорошо этот фонд: о, вот он наш благодетель! Вот таким образом я убеждал за него голосовать. Больше о нем ничего хорошего не говорили. Он президентом баскетбольного клуба был, и тот разорил. Но я его протянул. Потому что тягал его, как щенка, по всем трудовым коллективам и убеждал людей.

— То есть вы хотели, но не могли противостоять вертикали Партии регионов?

Я вам могу сказать, как меня любили. В 2013 году на инфраструктуру Донецкой области было выделено 2,5 миллиарда гривен. Все города получили деньги. Как вы думаете, какой город не получил? Дзержинск, единственный. Так что и там меня не очень-то жаловали. Теперь вот сижу за это.