Агрессия РФ, оккупированные территории и защита суверенитета. О чем новый закон

Верховная Рада 18 января окончательно приняла закон "Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины над временно оккупированными территориями в Донецкой и Луганской областях" №7163. "За" проголосовали 280 народных депутатов.

Против голосовали Оппоблок почти полным составом и депутаты Виктор Балога, Яков Безбах из окружения олигарха Виктора Пинчука и бывший командир "Айдара" Сергей Мельничук. Воздержалась Надежда Савченко. Самоустранилась от голосования фракция "Видродження", контролируемая экс-регионалом Виталием Хомутынником. Также отсутствовала во время голосования Юлия Тимошенко и близкие к ней Григорий Немыря и Сергей Власенко.

Можно ожидать, что в течение следующих двух недель закон подпишет президент и он вступит в силу. Итак, что есть и чего нет в этом законе.

Его неправильно называть "закон о реинтеграции" или "закон о деоккупации". Реинтеграция возможна только после возвращения территорий, а механизмов деоккупации в законе нет. Деоккупацию вообще невозможно осуществить путем принятия закона. Нужны принуждение и всестороннее давление на РФ.

Закон, скорее, фиксирует сложившуюся ситуацию и касается государственной политики в отношении оккупированной части Донецкой и Луганской областей.

Нет в законе и упоминаний о Минских соглашениях. Их исключили из президентского варианте закона еще во время первого чтения в октябре прошлого года, поскольку партнер президента по коалиции "Народный фронт" был категорически против включения этих тактических договоренностей в законодательство.

Также не совсем понятны претензии, что закон позволяет перемещать товары на оккупированную территорию. Ведь он просто повторяет положения других законов и постановлений по поводу пересечения людьми и товарами пунктов въезда-выезда на линии разграничения, которые уже действуют более трех лет.

Известный юрист-международник, который помогал депутам в доработке закона и может считаться одним из его соавторов, судья Международного уголовного трибунала по бывшей Югославии (2001-2005) и представитель Украины в Совете ООН по правам человека (2006-2010) Владимир Василенко преимуществом закона считает его соответствие нормам и терминологии международного законодательства.

Определение Российской Федерации как агрессора выписано согласно Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 3314 "Определение агрессии" от 14 декабря 1974 года.

Об этом отмечает и вице-спикер парламента Ирина Геращенко: "Важно, что вводятся нормы международного права и международная терминология, в том числе и термин "эффективный контроль". Это приближает украинское законодательство к международному и позволяет украинским дипломатам более эффективно действовать в международных судах".

Владимир Василенко также утверждает, что в законопроекте нет никаких антиконституционных положений. Напротив, он подтверждает и усиливает другие постановления и нормативные акты, которыми был зафиксирован факт российской агрессии в Украине. Закон носит рамочный характер. Этим объясняется, почему в нем нет детализации и он требует принятия решений президента и Кабинета министров. Кроме того, природа конфликта такова, что не всегда возможно установить точные параметры.

Шли споры вокруг даты начала оккупации. Часть депутатов считали, что надо зафиксировать отдельно дату начала оккупации в Донецкой и Луганской областях. Однако авторы закона настояли, что дата начала агрессии со стороны РФ должна быть единая - 20 февраля 2014. Эта дата фигурирует в иске Украины к РФ в международном суде ООН и в материалах Международного уголовного суда. Именно от этой даты ведется фиксация вреда, причиненного РФ на территории Украины.

Также много усилий потратили депутаты на споры, нужно ли в этот закон включать упоминания о Крыме. Существует две позиции. Одна - должен быть единый подход, единая практика и единственный закон в отношении всех оккупированных территорий - и Донбасса, и Крыма. Другая - уже существуют законы по Крыму, а этот закон имел целью описать ситуацию именно по Донецкой и Луганской областях, поскольку там происходит военное столкновение в горячей фазе. Оба эти подхода имеют свои резоны и преимущества. Все равно можно идти тем или иным путем. Сейчас выбрали вариант регулирования различными законами.

В документе впервые дается определение оккупационной администрации РФ на оккупированной территории двух областей. По мнению одного из соавтора закона Владимира Василенко, "ЛНР" и "ДНР" никакие не отдельные террористические организации, так как это органы оккупационной администрации РФ. И когда мы признаем их отдельными терористичномы организациями, то фактически признаем будто у нас внутренний конфликт и это создает совершенно иной статус требований к РФ. Именно руководствуясь этой логикой во время голосований отвергали все попытки внести упоминания о "ЛДНР" в конечный документ.

Зафиксированы три существенных момента в законе в отношении оккупированных территорий. Первый - временная оккупация Российской Федерацией территорий Украины независимо от ее продолжительности является незаконной и не создает для РФ никаких территориальных прав. Второй - акты оккупационных администраций признаются недействительными, кроме документов в подтверждение фактов рождения или смерти, является международно установленной практикой. Третий -

ответственность за соблюдение прав человека и положение населения на оккупированных территориях несет Российская Федерация и именно она обязана обеспечить защиту прав гражданского населения и создать необходимые условия для его жизнедеятельности.

Ответственность за моральный и материальный ущерб, причиненный физическим и юридическим лицам, также возлагается на Российскую Федерацию. Это ставит точку в попытках положить на Украине обязанность содержать населения оккупированных территорий.

Также существенным моментом закона является фактическое прекращение режима АТО, а военная операция официально отныне называется "отпор и сдерживание вооруженной агрессии Российской Федерации".

Депутат от "Народного фронта" Дмитрий Тымчук считает, что срок и режим проведения АТО был актуальным для 2014 года, когда действовали неорганизованные бандформирования, которые поддерживались Россией, но еще не было четкой структуры оккупационных войск.

Однако на сегодня все военные формирования на оккупированных территориях Донбасса организованы в структуры 1-го армейского корпуса "ДНР" и 2-го армейского корпуса "ЛНР", которые, в свою очередь, оперативно подчиняются штабу 8-й общевойсковой армии вооруженных сил РФ.

"Это уже не какие-то отдельные воинские формирования, а часть вооруженных сил РФ - это оккупационные войска во вполне традиционном виде. И то, что Россия этого не признает, не означает, что нет факта оккупационных войск. Соответственно, переформатируется и наш режим силовой операции", - считает Тымчук.

Таким образом, пророссийские вооруженные формирования, действующие на оккупированных территориях, никакие не "боевики", "сепаратисты", "повстанцы" или "террористы" - это и есть регулярные войска Российской Федерации.

Вследствие этих изменений СБУ устраняется от руководства операцией. Руководство силами и средствами Вооруженных Сил Украины и других военных формирований непосредственно в Донецкой и Луганской областях осуществляет командующий объединенных сил, который назначается Президентом Украины по представлению начальника Генерального штаба.

Командующий объединенных сил реализует свои полномочия через Объединенный оперативный штаб Вооруженных Сил Украины. Полномочия командующего объединенных сил и положение об Объединенном оперативном штабе определяются и утверждаются президентом. Пока не до конца понятно, какими именно будут эти полномочия и каким будет разграничение функций между командующим объединенных сил и начальником Генерального штаба. Важно и то, кто именно станет командующим объединенных сил.

Закон позволяет силовикам в зонах, прилегающих к району боевых действий, вести себя как в условиях войн состояния: применять оружие и специальные средства, задерживать лиц, проверять у граждан документы, осуществлять личный досмотр граждан и их вещей, ограничивать или запрещать движение транспорта, проникать в помещение и реквизировать транспорт и средства связи. Эти нормы критиковали некоторые правозащитники. Но реалистично ли защищаться от агрессии никого при этом не ограничивая в правах?

В целом, закон дает Президенту Украины достаточно много полномочий по проведению военной операции и влияния на текущую политику в отношении оккупированных территорий. К уже упоминавшемуся, предусмотрено, что границы и перечень районов, городов, поселков и сел, частей их территорий временно оккупированных в Донецкой и Луганской областях определяются Президентом по представлению Министерства обороны Украины, подготовленным на основе предложений Генерального штаба Вооруженных сил Украины.

Также факт окончательного вывода и полного отсутствия всех вооруженных формирований РФ в Донецкой и Луганской областях в порядке, определенном настоящим Законом, устанавливается министром обороны Украины и министром внутренних дел Украины путем совместного представления Президенту Украины, который исключительно на этом основании принимает соответствующее решение.

Такие полномочия Президента стали раздражителем для значительной части депутатов. Иногда создавалось впечатление, что некоторые политики хотели бы вообще выбросить любые упоминания о Президенте из закона. Однако пока именно Президент является верховным главнокомандующим, до тех пор эти претензии выглядят несколько иррационально. Выбирая Президента, следует помнить, что выбираем также Главнокомандующего.

Как отметил в конечном счете глава фракции "Самопомич" Олег Березюк: "Президент подписал себе большие проблемы, потому что он взял на себя всю ответственность. И этот закон начнет действовать только тогда, когда Президент подпишет указы, будут говорить об оккупированных территориях и применении ВСУ". Здесь с Березюком можно согласиться. Но, может, это и хорошо, что хоть в этом вопросе есть один понятный ответственный.

В заключительных положениях закона Верховная Рада дала Президенту разрешение на применение ВСУ и других военных формирований для осуществления вооруженного сопротивления. Способ, которым ВР одобрила применение Вооруженных сил, подобен тому, который был в случае введения военного положения, даже сослались на соответствующий пункт 9 части первой статьи 85 Конституции Украины. Поэтому претензии, что после этого Верховная Рада не будет иметь влияния на Президента, несколько странно слышать, особенно от сторонников введения военного положения. Ведь если бы это все называлось военным положением, то, фактически, действия парламента были бы точно такими же.

Подытоживая, с принятием закона имеем более четкие юридические дефиниции по российской агрессии и оккупации территории Украины. Улучшилось нормирование применения ВСУ согласно фактическому состоянию войны. Что касается практики этого применения, то изменений почти нет - только фиксируется имеющаяся ситуация.

Очевидно, принятие этого "закона об оккупированных территориях" создает неудобную и раздражающую ситуацию для многих в мире, кто хотел бы быть деликатным по РФ. Можно ожидать, что нашим дипломатам придется услышать упреки, как усложнится теперь процесс "уговоров" Кремля. Ведь уже сейчас с РФ заявляют о нарушении Минских соглашений в результате принятия этого закона. Возможно, столкнемся с очередными промедлениями в освобождении заложников или с усилением обстрелов со стороны и регулярніх войск РФ. Однако согласовать украинское законодательство в соответствии с тем, как оценивает и воспринимает ситуацию большинство граждан Украины, безусловно, надо было. И именно с этой волей граждан, воплощенной парламентом, и должны считаться как украинская диломатия, так и мир.