Зима тревоги нашей

Новогодняя ночь, почти в два часа мы с женой сидим в узком коридорчике, подальше от опасных окон, пережидая воздушную тревогу. Только отпраздновали, только собрались укладываться спать, как над домом с отвратительным жужжанием пролетел иранский дрон, а затем со стороны Киева начали греметь мощные взрывы.

– Зима тревоги нашей, – говорю, – когда-то у Стейнбека был такой роман. А теперь это о нас…

Зима тревоги нашей, без снега, с неуместным теплом; прислушиваясь к взрывам, мы тихо переговариваемся, что будет обидно, если начнут просыпаться деревья, а потом ударят морозы, и весь будущий урожай погибнет. Зима наших воздушных тревог, укрытий в подземных переходах и бомбоубежищах, в подвалах и погребах, всюду, где нет смертоносного неба; зима с многочисленными и долгими отключениями электричества, с возвращением ковида, с ракетными обстрелами и атаками дронов. Обе наши кошки, Ирис и Пират, тоже не спят, пристроились у наших ног. На этот раз они удивительно спокойно выдерживают звуки взрывов, в начале войны в ужасе прятались за шкафами и долго потом боялись выходить во двор, под угрожающее небо.

– Наверное, они стали взрослыми, вот и не боятся…

Читайте также: Будничность геноцида. Каким запомнился 2022-й

Зима тревоги нашей ночной, новогодней, с пустыми улицами вокруг, без радостных возгласов и салютов, потому что салюты запрещены, многие соседи выехали за границу, спасаясь сами и спасая своих детей от нападений российских гадов. Если мы доживем до утра и выйдем на улицу, нас не встретят красочные россыпи конфетти и скомканные упаковки от петард и хлопушек, как это было все предыдущие годы. Деточий праздник, как называет его моя мама, остался без детей. У наших детей отобрали праздники, у некоторых из них отобрали и само детство, убив родителей, забрав родной дом и землю; некоторых из детей лишили самой жизни.

Если мы доживем до утра и выйдем на улицу, нас не встретят красочные россыпи конфетти и скомканные упаковки от петард и хлопушек, как это было все предыдущие годы. Деточий праздник, как называет его моя мама, остался без детей

Читайте также: Не забыть о снеге

Не забудьте, что это сделали российские палачи. Ни в этом году, ни в следующем, никогда не забудьте и не простите.

Зима нашей тревоги, когда мы сознательно отказываемся строить самые простые планы на будущее. Сейчас главное – пережить день, продержаться ночь. У жены высокая температура, вместо того чтобы лечь в постель, она вынуждена полночи сидеть в коридоре, страдая от взрывов. Так что планировать будем потом, когда дождемся утра…

– …и мирного неба над головой! – в один голос отвечали продавщицы из соседней "Форы" на мое вчерашнее поздравление. Это было нереально давно, как в предыдущей жизни. Во время обстрелов время останавливается. Для некоторых – навсегда.

Я выхожу во двор, невольно втягивая голову в плечи. В соседней девятиэтажке светится много окон, несмотря на такой поздний час. И светятся они не потому, что люди беззаботно пьют шампанское, поздравляя родных и друзей с наступлением Нового года, а потому, что продолжается зима тревоги нашей и под ногами вздрагивает земля от взрывов, и мужчины успокаивают больных, испуганных женщин, а женщины успокаивают испуганных детей, тайком думая: "Лучше было бы уехать отсюда".

Читайте также: Украинское хюге

В соседней девятиэтажке светится много окон, несмотря на такой поздний час. И светятся они не потому, что люди беззаботно пьют шампанское, поздравляя родных и друзей с наступлением Нового года, а потому, что продолжается зима тревоги нашей и под ногами вздрагивает земля от взрывов, и мужчины успокаивают больных, испуганных женщин, а женщины успокаивают перепуганных детей, тайком думая: "Лучше было бы уехать отсюда"

Читайте также: Начнем с Нового года…

Это тревожный свет. И все же, глядя в черное небо, я все равно верю, что мы доживем не только до следующего утра, но до утра, когда вражеские силы покинут нашу страну, навсегда, когда террориста Путина найдут, как он и завещал, мокрого и мертвого, на полу нужника, когда мы будем праздновать наши новые годы по-настоящему, не в подвалах и бомбоубежищах, а на просторных, прекрасных улицах и площадях наших городов. Это будет праздник победы, и впервые в жизни эти слова не кажутся мне слишком пафосными и перегруженными идеологическими коннотациями, потому что победа будет по-украински. Ибо мы выстрадаем ее, выборем, вырвем из кровавых лап осатаневших чудовищ, решивших завести свое дикарское и животное прошлое в нашем человеческом настоящем и будущем. Вслед за зимой тревоги нашей обязательно придет зима нашей радости, дорогие мои братья и сестры, украинцы. На безлюдных улицах снова будут звонкие детские голоса, легкий хрустальный смех маленьких принцев и принцесс, которого мы так давно не слышали. Верить в это меня побуждают не так обнадеживающие новости в интернете, как малозаметные, однако действенные, вещие знаки и приметы – скажем, табличка возле парикмахерской, где мелом написаны часы работы, а в конце – "Слава ВСУ!". Или уже традиционный сбор "на Байрактар" в кафе. Или сине-желтые флаги на балконах и подворьях, что тридцать лет назад казалось немыслимым. Изменилось поведение людей, изменилась манера общения. Мы все почувствовали теперь, что такое настоящая, не плакатная солидарность: от фермера с Черниговщины, который в начале вторжения бесплатно раздавал людям молоко, до девочки, которая улыбаясь, благодарит меня за принесенные банки для окопных свечей. Мы все знаем, что значит быть украинцами, быть непокоренными, быть.

С этими светлыми мыслями отправляемся спать. Сигнал отбоя воздушной тревоги раздастся еще нескоро.

Специально для Эспрессо

Об авторе. Константин Москалец, писатель

Редакция не всегда разделяет мнения, высказанные авторами блогов.

Следите за важнейшими новостями Украины! Подписывайтесь на нашу facebook-страницу и телеграм-канал.