Закрытая статистика: имеют ли право украинцы знать всю правду о наших военных потерях?

В данном контексте, очевидно, важно, есть ли у государства уже сформированная стратегия и четкий план относительно того, как найти пропавших украинских военных и как вернуть их на Родину. Ведь и сам уполномоченный предполагает, что среди этих 7 тысяч украинских военных есть немало живых – некоторые, очевидно, находятся в плену, в частности, и на территории России. И необходимо приложить максимум усилий – и государству, и общественному сектору, и международному сообществу, чтобы пропавших без вести украинских солдат разыскать и вернуть.

В то же время, как это ни парадоксально, в факте обнародования этой печальной статистики просматривается и положительный аспект: государство наконец официально - устами профильного спикера - поделилось с обществом "запрещенной" информацией, которая теоретически может миллионы украинцев деморализовать. Но означает ли вероятное негативное влияние на душевное состояние граждан, что чиновники имеют право прятать за семью замками от украинского общества "некомплиментарную", пусть и деморализующую военную информацию (конечно ту, которая согласно профильному законодательству не подпадает под определение государственной тайны) ?

Как это, в частности, сделали власти, зная накануне 24 февраля с. г. о вероятном нападении на нашу страну российской армии (по словам секретаря СНБО Алексея Данилова) и не уведомив об этом украинскую общественность, мол, чтобы не сеять панику? Возможно, тогда бы у миллионов украинцев было достаточно времени выехать в более безопасные регионы государства, на киевском железнодорожном вокзале не поднялась бы хаотичная и опасная давка и "армагеддон" гражданских авто на Житомирской трассе?

И, вероятно, если бы государство обнародовало реальные официальные цифры наших военных потерь в этой войне, то украинцы не испытывали бы тяжелого когнитивного диссонанса вместе с подозрениями о том, что их сознательно вводят в заблуждение, с болью глядя в социальных сетях на ежедневный мартиролог и перманентный "ряд" конкретных, не отчужденных сухой статистикой смертей конкретных украинских воинов практически со всех территорий нашего государства.

Так или иначе общество оказывается дезориентированным и деморализованным, когда в информационном пространстве озвучиваются разными официальными представителями контроаверсийные цифры наших погибших и раненых воинов-фронтовиков, как-то: до одной тысячи ежедневно погибших и раненых (нардеп Давид Арахамиц, 16 июня с.г.), 10 тысяч убитых (советник руководителя Офиса президента Украины Алексей Арестович, 10 июня с.г.), около 600 погибших и раненых (министр обороны Украины Алексей Резников, 6 июня с.г.). Каким цифрам украинцы должны верить при отсутствии согласованной информационной политики в условиях войны?

Не более ли полезным, а то и жизненно необходимым для украинского общества является знание пусть и страшной правды, преобладающих массивов пусть и горького фактажа о нашей освободительной войне параллельно с достоверной и утешительной для нас информацией о многочисленных потерях врага?

Наша сила, конечно, в правде – этим мы и отличаемся от россиян, живущих в иллюзорном оруэлловском антимире, рабски и комфортно для них порабощенных путлеровской пропагандой. И именно в правде заключается залог украинской Победы над бесчеловечно-жестоким агрессором, особенно в зрелом и осознанном доверии украинских граждан к власти, которая не цензурирует по-русски не только секретную, но и свободную информацию и не скрывает от них "неудобную и деморализующую" статистику.