"Заключение ГАСУ ничего общего с аудитом не имеет, это больше похоже на профанацию или на какую-то атаку", - руководитель Укрэнерго Владимир Кудрицкий

Насколько энергосистема Украины готова к началу отопительного сезона и к сезону новых ракетных обстрелов? Гендиректор ДТЭК Максим Тимченко недавно заявил, что эта зима будет тяжелее предыдущей, ведь россияне сделали работу над ошибками, а у нас меньше резервов. Насколько вы согласны, или не согласны ли с таким прогнозом?

Я не склонен недооценивать врага. Мы готовимся к худшим сценариям, но и переоценивать то, что россияне там делают, мне кажется, неправильно. Впрочем, гораздо важнее, как мы будем готовы сами.

Действительно, восстановить 100% всего было невозможно за эти восемь месяцев. Это связано с тем, что пострадали около половины важных магистральных объектов сети и около 60% мощностей электростанций. Строилась энергосистема десятилетиями. Поэтому за восемь месяцев можно было только восстановить ключевые функции оборудования, позволяющие энергосистеме работать. Это производство электроэнергии и транспортировка ее по магистральным сетям Укрэнерго.

Что касается магистральных сетей, то мы все, что планировали – сделали, даже чуть больше. И еще до зимы наше моделирование показывает, что уже сегодня никаких узких мест, связанных с работой нашей сети, нет в системе. Даже если мы берем самый холодный день года, то есть день с наибольшим потреблением, моделирование показывает, что сеть способна пропустить необходимую мощность. Также сейчас мы доставляем оборудование, которое будет нашим резервом.

Что касается электростанций – ремонтная кампания продолжается. Уже многие энергоблоки, в том числе атомные, вышли из ремонтов и вернулись к работе в системе. Теперь очередь за тепловой генерацией.

Атомные станции не были объектами прямых атак, кроме неработающей ЗАЭС. В то же время, тепловая генерация сильно пострадала. Поэтому сейчас ключевая задача – выполнить планы восстановления тепловой генерации, которые были составлены в конце прошлого сезона.

Давайте пройдемся по сегментам. Вы сказали, что инфраструктура Укрэнерго  может пропустить любые необходимые объемы по сравнению с октябрем 2022 года. Если мы принимаем условие, что октябрь 2022 года – это 100%, то сейчас система насколько восстановлена?

Сейчас где-то на 85–90%.

А по тепловой генерации?

Не скажу.

Это обнадеживающие цифры или наоборот?

Скажем так, я не вижу в ближайшее время причин волноваться за какие-то ограничения электроснабжения. Ясно, что за скобки выносим риск массированных ракетных и дроновых атак.

Но есть предчувствие, что к массовым атакам россияне и готовятся. Пока они энергетику не трогают, но с усилением холодов...

Во-первых, объекты энергетики постоянно подвергаются атакам. Просто эти атаки действительно не так массированы, как были прошлой осенью или зимой. Каждый день мы видим пуски дронов-"шахедов".

Что касается ракетного потенциала, мы не знаем, каков он, но видим сообщение ГУР и его руководителя Кирилла Буданова о том, что враг готовится атаковать энергетику. Не доверять ему у нас точно нет оснований. Поэтому мы готовимся к тому, что россияне могут еще раз атаковать.

Снова сошлюсь на Тимченко – он публично показал расчеты ДТЭК, что зимой в пиковые периоды производство электроэнергии в Украине будет на уровне 14,7 ГВт. Еще 2 ГВт Украине придется импортировать. Согласны ли вы с такими расчетами? Что показывает моделирование Укрэнерго?

У нас другие цифры, я их называть не буду, в частности, по поводу генерирующих мощностей. Я не хочу давать врагу лишнюю информацию. Но, действительно, любой дефицит, который может возникнуть в системе, мы в определенной степени можем покрывать компенсирующими факторами – это включение дополнительных блоков имеющихся в резерве электростанций на природном газе, и это импорт электроэнергии из Европы.

Могу сказать, что результаты нашего моделирования более оптимистичны, чем цифры, которые вы назвали. Но все же импорт зимой будет необходим. Поэтому я постоянно говорю, что нам нужно создать все регуляторные условия, чтобы импорт электричества из ЕС был беспрепятственным.

Это вы сейчас говорите об изменении прайс-кепов, или их полной отмене?

Что такое импорт? Импорт – это покупка электроэнергии за границей. Теперь почему она не происходит в достаточном объеме? Потому что цена за границей выше, чем в Украине. А почему она выше, чем в Украине? Не потому, что в Украине какой-то супер дешевый энергетический микс, а потому что в Украине цена административно ограничена. Поэтому или надо снять эти новые лимиты, что мне лично нравится больше. Это – правильный способ урегулирования ситуации на рынке. Или искать другие варианты.

Отменить совсем или установить максимальные ограничения?

По крайней мере, выставить их на уровне, который не будет мешать покупать электричества на европейском рынке, и который будет работать как "защита от дурака". То есть, ограничить цену таким образом, чтобы она не росла в пять раз. Но при этом чтобы в ценовые ограничения беспрепятственно "проходил" европейский импорт. Сегодня цена на европейских рынках колеблется в диапазоне 120–150 евро, а у нас от 90 до 120 евро.

Из общения с представителями Офиса президента и Министерства энергетики, членами энергетического комитета мне показалось, что есть определенное консолидированное решение не менять прайс-кепы. А вы предлагаете их отменить. Соответственно, может ли речь идти о каком-нибудь компромиссном решении?

Не отмена, а поднятие. Я не знаю, о каком консолидированном решении вы говорите. У нас есть независимый регулятор. Он объявил процедуру смены прайс-кепов.

Степень "независимости" регулятора (НКРЭКУ, - ред.) мы знаем.

Я знаю, какой она должна быть по закону. Как и другие участники рынка, мы подаем регулятору свои предложения. Я всегда говорил, что есть два пути, как привлечь импорт Украины. Есть путь прямой – это отрегулировать прайс-кепы. Или второй путь – своеобразный. Это когда мы вместо того, чтобы рыночными методами исправить, просто выбираем специального импортера, который купит за 140 евро, продаст за 120 евро и получит 20 евро компенсации.

Откуда?

Откуда-то. У кого-то есть, наверное, лишние деньги.

Из Энергоатома?

Только в сентябре начала исправляться ситуация с долгами на рынке электроэнергии из-за того, что Энергоатом начал рассчитываться с поставщиками для населения. Желательно на этот раз Энергоатом не трогать.

Я не знаю такого источника, такой организации, у которой есть свободные средства для того, чтобы покрывать новый механизм спецобязанностей (PSO). Могу сказать о нашей компании, мы сейчас выполняем четыре PSO. Среди них, например, такое экзотическое: мы покрываем административные расходы Поставщика последней надежды (Укринтерэнерго), чтобы они были способны взымать свои долги. У нас в прошлом году было, напомню, угольное PSO. То есть, за деньги Укрэнерго покупался уголь, чтобы поставлять его на электростанции. "Боливар" способен вынести только ограниченное количество людей.

Поэтому если вдруг у кого-то есть такая идея положить импортное PSO на Укрэнерго, то мы немного заняты. Мы действительно привлекли большие деньги в качестве донорской и кредитной поддержки у западных партнеров. Но мы эту поддержку используем для восстановления и защиты наших объектов.

А какая это общая сумма?

Более миллиарда долларов привлечено с лета прошлого года. Это без учета 6 миллиардов гривен, которые мы заработали от экспорта.

А сколько вы из этой суммы уже использовали?

Мы использовали 70%. Но надо понимать, что большая часть этих денег – деньги на ликвидность, чтобы выплатить долги. Вот нам задолжали 60 миллиардов гривен, а мы задолжали меньшую сумму другим участникам рынка. Для того, чтобы эти другие участники рынка, которым мы задолжаем, могли подготовиться к зиме, мы часть средств привлекаем как кредит на ликвидность. Оплачиваем свои долги, даем этим электростанциям возможность получить некий ресурс.

Еще у нас масштабная задача по строительству инженерной защиты наших объектов. Мы говорим о сотнях тысяч кубических метров бетона, сотнях тысяч тонн песка, которые нужно соответствующим образом использовать, для того, чтобы защитить все наши объекты от атак. И мы говорим о миллиардах гривен.

Пока мы не взяли на это ни копейки из госбюджета. Хотя недавно правительство выделило нам на это деньги. Но добраться до них пока сложно.

То есть вам правительство только в прошлом месяце выделило деньги на защиту?

Полтора месяца тому назад.

А на что рассчитывало правительство? Что вы будете делать это собственными средствами или как?

Мы это делаем своими средствами, и мы параллельно ищем этот ресурс у западных партнеров. Практически все восстановление, все автотрансформаторы, которые мы смогли привезти в Украину, установить, они куплены не за тарифные средства и не за средства государственного бюджета. Они куплены за деньги, которые мы смогли привлечь от западных доноров.

Сколько вам выделило правительство?

9,7 миллиарда гривен.

А почему вы к ним не имеете доступа?

Из-за определенных бюрократических процедур использования бюджетных средств, требующих времени. Для этого также нужно подготовить кучу документов, что тоже требует времени. Это не влияет сейчас на быстроту выполнения работ, но это факт. Поэтому нам есть чем заниматься без того, чтобы помогать импортерам ввезти ресурсы в Украину. И потому надеюсь, что все-таки будет выбран простой механизм привлечения импорта. А если найдут какую-нибудь организацию, которая сможет это профинансировать, будем очень рады. Но, на мой взгляд, это точно не может происходить за счет Укрэнерго.

Если будет найдено мудрое решение, сколько мы можем максимально импортировать?

Технически нам европейские операторы энергосистем разрешили импорт в 1200 МВт. Это связано с техническими ограничениями на европейской стороне. То есть, украинская система может взять большие мощности. Вопрос в том, может ли ее пропустить европейская сеть. Они сейчас делают очень детальное моделирование, возможно, или нет, в каких объемах и режимах работы. Кстати, показатель разрешенной максимальной пропускной способности был 500 МВт еще в феврале. Сейчас он 1200. То есть европейские коллеги уже существенные меры предприняли.

Скажите, пожалуйста, знакомы ли вы с идеей, озвученной министром энергетики Германом Галущенко, о том, что если импортер-потребитель импортирует 50% своего потребления, то его не будут отключать?

Если помните, в январе, когда крупные промышленные компании поняли, что отключения очень вредят их предприятиям, они уже были готовы импортировать по очень высокой цене из Европы. То есть производитель знал, что у них, например, есть лимит от облэнерго 30 МВт, а ему нужно по технологии 40 МВт. Он мог докупить 10 МВт из ЕС, и на эти 10 МВт его никто бы не ограничил. Потому что это не тот дефицитный ресурс, который мы распределяем, а дополнительный, который они себе привезли.

Эта схема определенным образом работала, поэтому она может работать и этой зимой. Но в этом году, мы уже умнее. Поэтому не хотелось бы доводить до такого состояния, когда у нас будет какой-то дефицит, который невозможно покрыть.

Что хорошего можно сказать об этом отопительном сезоне по сравнению с прошлым?

Больше автономных источников питания на объектах критической инфраструктуры. Что это значит? У нас есть линии, от которых питается больница и три многоэтажных дома. Мы это называем сопутствующей нагрузкой. В прошлом году нельзя было отключить эти дома, потому что больница потеряет питание.

Вручную отключали, но потребителей в Украине 17 миллионов. Всех вручную невозможно отключить. А кроме больниц, есть котельные, водоканалы, водоочистные сооружения, школы, детские сады и так далее. И на всех линиях, которыми они запитаны, есть сопутствующая нагрузка – бытовые потребители или юрлица.

В этом году есть возможность большего маневра. Просто за счет того, что обеспечение энергоснабжения этим объектам критической инфраструктуры не должно приводить к тому, что они, например, потребляют 1 МВт, а на этой линии еще 5 МВт висит дополнительного потребления.

В этом сезоне, если вдруг у нас будут какие-нибудь проблемы с энергоснабжением, я бы ожидал, что облэнерго сможет более равномерно распределять между потребителями имеющийся ресурс. Это возможно за счет того, что критическая инфраструктура имеет большее количество источников автономного питания, например, генераторов.

А какой объем дополнительной генераторной мощности для критической инфраструктуры у нас появился за этот год? Можно сосчитать?

Я могу дать свою оценку. Думаю, что это несколько сотен мегаватт, до одного гигаватта мощности. Скажем, это эквивалентно мощности нескольких блоков ТЭС.

Весной мы с вами говорили о том, как миграция населения повлияла на потребление электроэнергии. Что можете сказать сейчас?

Мы не видим каких-то резких скачков потребления, но оно постепенно растет – в среднем до 2%, если сравнить июль этого года с аналогичным месяцем в 2022 году. Для нас это индикатор возобновления бизнес-активности, а также того, что возможен небольшой эффект от возвращения в Украину потребителей.

Мы проговорили о готовности общей энергосистемы, сейчас о готовности конкретно подготовки ваших объектов. В частности, в августе-сентябре Укрэнерго  провело ряд тендеров, заключило договора на защиту объектов на 2,7 млрд грн. Почему эти договоры были заключены так поздно?

Потому что это специфический вид защиты. Именно по тому виду защиты, о котором мы говорим, технические решения, согласованные с военными и соответствующими институтами, появились ближе к концу лета.

У нас есть три вида пассивной инженерной защиты подстанций. Первый – это защищающий от обломков взрывной волны. Например, это биг-бэги (мешки с песком) или габионы (металлические сетки с песком). Второй – это специальные конструкции от попадания дрона-камикадзе "шахед", а третий и самый сложный – от ракетных ударов.

Подрядчики Укрэнерго выполняют первый тип?

Нет, первый вид защиты мы выполняем самостоятельно без подрядчиков с помощью областных военных администраций и Государственного агентства по восстановлению. Антидроновую защиту по части подстанций выполняем с помощью подрядчиков, а часть подстанций защищает Агентство по восстановлению. Антиракетный – работы ведутся Агентством по восстановлению в тесной координации с нами.

Успеют ли подрядчики, с которыми вы заключали договоры, завершить свои работы до конца этого года?

График, конечно, есть. Для того чтобы делать определенные виды работ, нужно отключить высоковольтное оборудование. Все оборудование одновременно по всей энергосистеме отключить невозможно. Потому что тогда в стране не будет света. Поэтому мы разбили эти работы на очереди. И первая очередь будет выполнена в тех временных рамках, которые вы называете.

Процесс инженерной защиты – это не что-то такое, что можно сделать до 10 октября, а потом просто сидеть и отдыхать, как Наф-Наф в каменном домике. Так же как постепенно наращивается способность ПВО, так же шаг за шагом наращивается способность особых видов защиты. И со временем мы будем делать все новые и новые укрепления.

Я слышала от коллеги такое мнение – хотела бы, чтобы вы подтвердили его правдивость или неправдивость – что эти работы, которые вы проводили, долгое время не могли начать, потому что вы поставили очень низкую цену и не могли найти подрядчиков.

Мы поставили цену, которая справедлива. Она может не нравиться подрядчикам. Но мы в принципе можем похвастаться опытом преодоления картельных сговоров на тендерах.

У нас работает больше 20 подрядчиков. С большинством из них мы не имели до того никаких отношений. Соответственно, мы умеем бороться с желанием кого-то в переговорном процессе, пользуясь сжатыми сроками, увеличить маржу.

Рецепт очень прост. Конкуренция. Есть компании, которые согласились с нашей сметой. Мы опубликовали цены на основные материалы, работы, сметную документацию на своем сайте. Это для того чтобы все могли посмотреть и сравнить.

Чем огорчили некоторых коллег своих по рынку и некоторых чиновников…

Я уверен, что все были в восторге. Потому что коллеги получили дополнительный довод в своих переговорах с контрагентами для снижения цены. Ну, а чиновники, безусловно, были довольны из-за того, что цены, которые мы опубликовали, вполне рыночные.

Ваши оппоненты передали нам несколько фото, чтобы показать, что вы плохо работаете и объекты не готовы. Речь идет о трех подстанциях. Они сказали, что на этих объектах Укрэнерго провалило работы по подготовке строительства защитных объектов. И, как доказательство, они показали эти три фото.

Фото: biz.censor.net

На одной из подстанций, которые вы показываете, есть интересная особенность. На фото автотрансформатор не подключен к сети, потому что он только что смонтирован и готовится включаться в работу. Конечно, когда вы монтируете автотрансформатор, который сам весит 240 тонн, вы разбираете все вокруг. Выравниваете площадку. Туда заезжает спецтехника, делающая свою работу. Строите определенную инфраструктуру, маслоприемник. Поскольку на этой подстанции автотрансформатор был разбит, то мы установили новый, затем он закрывается и затем включается.

Фото: biz.censor.net

А эти работы кто выполняет?

Укрэнерго, коммунальщики и дорожники. В прошлом году, когда обустраивали первый уровень защиты, 200 тысяч тонн песка было использовано для того, чтобы закрыть все на наших подстанциях. В этом году мы обновляем эти конструкции и их дополняем, используя, в частности, и габионы, наполненные песком. Таких габионов, чтобы вы понимали масштаб, только нам нужно установить около 100 км. Для антидроновой защиты наших объектов, по предварительной оценке, понадобится 300 тысяч кубов бетона. Для строительства одного из самых больших небоскребов в мире – Бурдж-Халифа – понадобилось в 10 раз меньше. И он строился не за полгода, а гораздо дольше. Это просто для понимания. И поскольку объектов очень много, нам помогают и местные власти, и дорожники.

Наши собеседники рассказывают, что вы настолько не были готовы, что три недели назад на Ставке президента по энергетике Владимир Александрович дал поручение ВГА заняться защитой объектов Укрэнерго.

Я не комментирую Ставку. Могу сказать, что президент уделяет огромное внимание подготовке энергетики к отопительному сезону.

Я обратил внимание на то, что ваши оппоненты информационно подсвечивают один тендер. В августе-сентябре Корпорация производственных и коммерческих предприятий "Союз" Алены Приходько получила шесть тендеров от Укрэнерго на 414,68 млн грн. Ее отец, Игорь Приходько якобы являлся руководителем предприятий, выполнявших подряды по созданию объектов Сочи и выполнявших заказы для Черноморского флота РФ.

Можете прокомментировать эти факты?

О флоте думаю, что это не соответствует действительности. Точно сказать не могу. Что касается участия компании в проектах в России, то к 2017 году или 2018 году они закрыли свое представительство там. И, как мне понятно, они больше с тех пор никаких отношений с РФ не имели.

То есть, вы проводили проверку этой компании?

Да.

А кто производит проверку подрядчиков?

Наша внутренняя служба безопасности.

Не Служба Божья (СБУ – БЦ)?

И Службу безопасности Украины мы привлекаем, когда у нас есть по определенным маркерам какие-нибудь подозрения. И в принципе мы сотрудничаем со Службой безопасности для того, чтобы выявлять потенциальных коллаборантов, наводчиков и так далее.

Выявляли таких людей?

Таких людей обнаруживали. Их немного, но их обнаруживали. Имеются специальные процедуры. Эта работа ведется постоянно со Службой безопасности, и мы очень заинтересованы в том, чтобы и среди работников Укрэнерго, и среди наших подрядчиков полностью были исключительно люди благонадежные.

А что касается компании "Союз"?

Мы также направляли соответствующие обращения в Службу безопасности Украины на получение какой-либо информации, комментария, есть ли у них какие-либо данные, свидетельствующие о том, что нам нельзя с этой компанией сотрудничать. Ответа мы пока не получили.

Но эта компания не является доминирующей компанией среди всех подрядчиков, которые строят защитные сооружения или восстанавливают наши объекты.

Если подтвердится любая информация о том, что они сотрудничают с врагом, и с ними опасно иметь дело, то, конечно, мы будем принимать необходимые меры.

Ответьте, насколько это возможно вообще публично, насколько за год успели заменить разрушенные трансформаторы и накопить запас прочности?

С учетом того, что уже приехало и установлено, что едет, что мы законтрактовали до конца зимы практически на 100%.

Чтобы вы понимали масштаб, достаточно будет сказать, что заказ для этого нужно было увеличить по сравнению с довоенными годами более чем в 10 раз. А вообще на складе автотрансформаторов в мире ни у кого нет. Те заводы, которые для нас производят это оборудование, существенно нагружены. И по автотрансформаторам нам удалось привлечь достаточное количество финансовых ресурсов от доноров. Но здесь самый большой фактор – это время. То есть время, которое нужно на то, чтобы их произвести. Время, которое нужно на то, чтобы их еще и доставить. Логистика очень сложная. Весь процесс производства и доставки автотрансформаторов занимает до 9-10 месяцев.

Перейдем к теме выплат за электроэнергию СЭС с оккупированных территорий, некоторые из которых принадлежат брату заместителя председателя ОП Ростислава Шурмы. Знали ли вы об этой ситуации до выхода журналистских расследований? Принимали ли какие-то меры? И вообще можно ли было разрешить эту ситуацию и не допустить этого?

Мы не знали точно об этом до мая, что именно происходило. Но у нас были подозрения.

А почему не знали?

Потому что мы являемся оператором магистральных сетей. То есть, мы не видим потребления и производства отдельно каждого из 17 миллионов потребителей, имеющихся в Украине. Вот когда вы в квартире включаете кофеварку или свет, что видит облэнерго, который по сути доставляет вам электричество? Он видит изменение нагрузки. Он не знает, что вы включили свет или смотрите телевизор. У Укрэнерго и облэнерго отношения такие же. Что происходит внутри облэнерго нам неизвестно.

Нам известно только общее потребление в регионе или стране в мегаваттах. Данные по региону нам дают облэнерго и говорят: "смотри, у меня здесь миллион объектов, и они потребили столько-то, а эти объекты суммарно произвели столько-то". Эти данные они валидируют, то есть подтверждают их корректность.

А потом вы передаете их гарантированному покупателю?

Мы их передаем дальше не только Гарпоку, это важно. Мы передаем эти данные Гарпоку для расчета компенсации между "зеленым тарифом" и рыночной ценой для производителей ВИЭ. Нашим собственным подразделениям для выставления счетов за услуги по передаче электроэнергии и диспетчеризации системы. Эти данные передаются в отчетах в НКРЭКУ.

В ноябре прошлого года мы заметили, что некоторые облэнерго нам представляют какие-то странные данные, кто сколько выработал и сколько потребил. То есть там были какие-то странные строки в этих таблицах, какие-то другие поступления, генерация какая-то непонятная. Мы задали вопрос облэнерго, что это такое, и проинформировали об этом регулятора НКРЭКУ.

А вы писали об этом министру энергетики?

Нет, потому что у нас правила работы рынка электроэнергии определяет регулятор. Мы написали регулятору, написали облэнерго. Для облэнерго прямо отметили: "Уважаемые коллеги, если вы вдруг подаете что-то с оккупированных территорий, то, что отключено от энергосистемы, не делайте этого".

Это был ноябрь 2022 года. Не получили никакой реакции ни от одного адресата. Далее, если вы помните, у нас был интенсивный период в жизни компании зимой из-за массированных российских атак. Также зимой сокращается производство солнечных электростанций. Поэтому, скорее всего, солнечная генерация, которую нам облэнерго вписывали в отдельные строки в табличках, уменьшилась до таких величин, когда уже не нужно было рисовать эти новые строки. И они ее просто, может, где-то спрятали в сетевых потерях, уменьшив их на величину этой генерации. Это, конечно, мое предположение. Мне трудно сказать, что они делали, с этим надо разбираться.

Но зимой этот феномен дополнительных строк исчез из их данных. И в апреле, или в мае, он снова появился, мы снова начали к ним обращаться. И наконец получили письма от Запорожьеоблэнерго, от Херсоноблэнерго, от других некоторых операторов систем распределения, о том что "с июля, с ноября прошлого года, часть этих солнечных станций не работают в единой энергосистеме". Мы проинформировали об этом Гарпок. И несколько недель пытались решить эту проблему.

А выплаты прекратились им когда?

В июне. Я инициировал совещание с НКРЭКУ и Гарпоком, на котором было принято решение о том, что данные по объектам на оккупированных территориях не будут учитываться в расчетах между Гарпоком и СЭС. Протокол, которым закреплено решение, был подписан еще до выхода расследования журналистов. Но, безусловно, публичное внимание к этому процессу ускорило реакцию всех стейкхолдеров. Все осознают, что нужно действительно сделать что-то в этой сфере.

Там есть законопроект Жупанина, запрещающий оплату…

Есть законопроект Андрея Жупанина и альтернативные ему законопроекты, которыми предлагается запрет оплаты компаниям, мощности которых расположены на временно оккупированных территориях, и ретроспективный пересмотр этих выплат. Есть инициированные регуляторами проверки, есть уголовные дела.

Но при этом в интервью "Радио Свобода" вы сказали такую фразу, которая удивила многих. Вы сказали, что не считаете расход денег воровством. Можете объяснить почему?

Потому что воровство – это четко определенный юридический термин. По сути, да, эти станции на оккупированных территориях получали денежную компенсацию. Но почему я сказал? На самом деле существовала и существует до сих пор "серая зона" в регуляторе. То есть определенная неопределенность. А какой статус всего, что там потребляется, производится на оккупированных территориях? Где границы этих оккупированных территорий? То есть сугубо с юридической точки зрения доказать, что это кража, мне кажется, будет сложно.

Потому что юридически у нас все эти объекты не имеют какого-либо специального статуса. И вот именно об этом я говорил, когда сказал, что надо на этот вопрос не закрывать глаза, а сказать, что мы, как государство, будем делать с потребителями и производителями на тех территориях. Ясно, что они украинские, ясно, что они временно оккупированы.

Но что делать с коммерческим учетом? Платить ли там кому-то компенсации? Не платить? Если не платить, это должно быть явное решение. То, что мы решили в мае, – это промежуточный шаг. А финальным шагом должно быть постановление регулятора, в котором в явной форме написано, что станции, которые не работают синхронно с украинской энергосистемой временно или навсегда не получают компенсации.

Соответствующие изменения формулы расчета этой компенсации мы подали. Ждем, что будет в постановлении регулятора.

Должны ли эти компании, получающие деньги, вернуть их обратно, по вашему мнению?

Поскольку источник для выплат Гарпоком компенсации, как правило, в большей степени наш тариф, мы очень заинтересованы, чтобы именно так и произошло. Это по крайней мере приведет к уменьшению нашего долга перед тем же Гарпоком, и, соответственно, уменьшит его долг перед "зеленой" генерацией.

Справедливо ли это? Наверное, да. Но тогда нужно честно сказать, что если эти компании закредитованы в банках, которые от них требуют возврата этих средств, то этот вопрос тоже надо как-то решить.

Вопрос о запасах угля. ДТЭК декларирует 1,3 млн запасов. В то же время Центрэнерго в месяц нужно 200 тыс. тонн, а у них в начале октября было 100 тыс. Таким образом, мой вывод, что Центрэнерго не готово, я уже молчу о проваленной программе ремонта и восстановления, они не готовы и по углю. Соответственно, вы их не учитываете в балансе производства, или какая будет ситуация с Центрэнерго?

Это важно для нашей энергосистемы. Ситуация с Центрэнерго критически важна для ряда областей в восточном и центральном регионах. Сколько угля есть, я не комментирую, потому что это чувствительная информация. Но у нас есть официальные обращения, письма от Центрэнерго с графиком восстановления.

Когда я в начале нашего разговора упоминал о необходимости соблюдения графиков, которыми регламентирована подготовка к зиме, я имел в виду и графики по накоплению топлива тоже. Конечно, как оператор системы, мы ожидаем, что они будут соблюдены. И мы включаем в наши расчеты то, что нам коллеги из Центрэнерго, ДТЭК, других энергетических компаний подают в баланс.

Недавно к вам пришли с обысками правоохранители, я так понимаю, Генпрокуратура. Пришли они по результатам аудита Госаудитслужбы. Можете объяснить, в чем были претензии Госаудитслужбы к вам? Мы уже знаем, что по Минобороны они были в некоторых местах прям фантастичны.

К примеру, озвученная ГАСУ цифра в 68 миллиардов гривен каких-то неэффективностей, нарушений и так далее. Из них 36 миллиардов – я сейчас не шучу – название строки в балансе нашей международной отчетности, она показалась им неправильной.

Какое название строки?

В балансе есть такая строка, которая называется "эффектом корпоратизации". Это эффект, который мы отражаем в балансе, потому что когда мы корпоратизировались, государство нам не передало все имущество. Магистральные сети не подлежат передаче в собственность по закону.

А на балансе у нас оно числится, учитывается. Поэтому в активной части баланса мы как актив показываем, в пассивной части собственного капитала тоже нужно что-нибудь показать. Мы свели это в эффект корпоратизации.

Три года международные аудиторы нам все подтверждали. На Лондонскую биржу в листинг мы вышли. Но ГАСУ лучше знать. И они сказали, что это название неправильно. Оно не отвечает украинским стандартам бухгалтерской отчетности. И мы его поменяли. Но они все равно написали 36 миллиардов гривен каких-то призрачных нарушений. И это по сути дискредитирует весь их отчет.

А что остальные 32 млрд грн?

Еще 12 миллиардов – это то, что мы должны Гарпоку. Еще около 15 миллиардов мы задолжаем участникам на балансирующем рынке. То есть, по мнению ГАСУ, наше "нарушение" в том, что нам задолжали 27 миллиардов, а мы из-за этого задолжаем 15 миллиардов. Вывод, который в отчете сделал ГАСУ: Укрэнерго неэффективно.

То есть долги, возникшие как взаимный круг долгов по энергорынку, они посчитали вам как растрату?

Конечно. Как нашу неэффективность и упущение менеджмента. Там есть такие же истории, как с Минобороны примерно. То есть, какие-то доходы сметные. Якобы подрядчики получали необоснованные доходы. В частности, коллеги из ГАСУ очень критиковали наши международные тендеры, финансируемые Всемирным банком и ЕБРР, и соответственно проверяемые международными банками. Им все там очень не понравилось.

А Всемирному банку как? У Всемирного банка к вам претензии были?

Нет. Всемирный банк и все наши партнеры по МФО результаты тендеров, контракты и платежи согласовывают. В конце концов, мы остались один на один с неэффективностями, которые посчитала ГАСУ, миллионов на 50 гривен. Часть претензий – это мы неправильно порезали плитку для обустройства админздания. Можно было порезать лучше. Еще несколько миллионов гривен – выплаты наблюдательному совету.

В общем, я должен констатировать, что это совсем не похоже на аудит. Я говорю это как сертифицированный аудитор из Британского института аудиторов АССА, а также сертифицированный аудитор Института внутренних аудиторов США СИА. Это ничего общего с аудитом не имеет, это больше похоже либо на какую-то профанацию, либо на какую-то атаку.

Именно потому, что мы считаем выводы ГАСУ необоснованными, непрофессиональными и иногда абсурдными, сделали так, как рекомендует глава ГАСУ госпожа Басалаева – обжалуем результаты аудита в суде. Киевский окружной административный суд 10 октября удовлетворил часть исковых требований Укрэнерго. То есть суд признал, что по крайней мере часть претензий аудиторов ГАСУ к нам необоснованна. Понятно, что мы пойдем в апелляцию и будем доказывать необоснованность остальных требований ГАСУ, основания для которых также отсутствуют. Но такое решение суда подтверждает, что аудиторы ГАСУ выполнили свою работу по отношению к Укрэнерго как минимум некачественно.

Как раз о ГАСУ и говорят, что его выводы используют для того, чтобы атаковать фактически тех лиц, которые невыгодны нашей власти. Поэтому соответственно вопрос, который вы наверняка не захотите комментировать. Испытываете ли вы на себе давление со стороны властей?

Я не имею в виду, что это давление со стороны властей. Но давление со стороны правоохранителей точно есть, и мы его ощущаем. Как это работает? Аудиторы спрашивают правоохранителей, какие у них претензии к компании. Правоохранители им дают перечень эпизодов, которые, по их мнению, могут быть основаниями для претензий. Аудит эти эпизоды непременно отражает в собственном заключении. Неважно – они оправданы или нет. То есть аудиторы просто "освящают" дальнейшие действия правоохранителей по отношению к компании.

Потом правоохранители приходят к нам и говорят, что если аудиторы обратили на определенные эпизоды внимание, значит, там точно есть какой-то негативный кейс, требующий расследования. Таким образом, эта система замкнута сама на себя. И самая большая проблема заключается в том, что с установлением истины и выявление каких-то настоящих нарушений эта система не имеет ничего общего.

Когда мы говорим, что есть такие дикие  случаи, когда аудит ГАСУ вредит обороноспособности страны во время войны, то напомню, что энергосистема, к сожалению, тоже одна из ключевых целей российских атак. Поэтому нам бы хотелось все-таки тратить усилия не на объяснение очевидных вещей и на опровержение абсурдных обвинений, а на восстановление энергетических объектов и укрепление их защиты.

Расскажите о взаимных долгах между участниками энергорынка: кто кому и сколько должен? Почему возникают эти долги? Как выйти из ситуации?

Нам участники рынка должны более 60 миллиардов гривен, мы должны на 10 миллиардов меньше другим. Почему возникают долги? У Укрэнерго есть три ключевых источника поступлений для осуществления нашей финансовой деятельности. Это оплата услуг передачи энергии и диспетчерского управления энергосистемой по тарифам, установленным Регулятором. А также платежи на балансирующем рынке от компаний, которые потребили электроэнергию, но не купили ее на рынке в достаточном объеме.

Долги компаний, которые не рассчитались с нами на балансирующем рынке, не дают Укрэнерго возможности выполнить свои обязательства перед генерацией за услуги по балансировке. В подавляющем большинстве это компании, которые нельзя отключать от энергопитания, но они не покупают электроэнергию на рынке и не платят за нее. К примеру, коммунальные предприятия.

Укрэнерго также должно участникам рынка вспомогательных услуг (плата за предоставление резервов), поскольку с нами не рассчитываются за услуги по диспетчеризации в полном объеме. А долги участников рынка за передачу электроэнергии и постоянная недофинансированность тарифа на эту услугу со стороны регулятора не позволяет Укрэнерго полностью выполнять спецобязанности перед "зеленой" генерацией.

Как мы выходим из ситуации? Мы выпустили "зеленые" бонды и постоянно привлекаем финансирование в виде кредитов МФО для погашения нашей задолженности. Также мы направили на погашение долгов доход, полученный в 2022 году от аукционов на доступ к межгосударственным интерконнекторам при экспорте. Это существенно поддержало ликвидность рынка и позволило компаниям подготовиться к прошлой сложной зиме.

Но это временные решения проблемы. Что нужно сделать, чтобы прервать накопление долгов "всех перед всеми"?

Во-первых, тарифы Укрэнерго на услуги по передаче и диспетчеризации должны быть безубыточными, а участники рынка должны платить за них в полном объеме.

Во-вторых, чтобы решить проблему неплатежей на балансирующем рынке нужно определить исчерпывающий перечень компаний, которых нельзя отключать от энергоснабжения. Уверен, что тогда список неплательщиков существенно уменьшится.

После этого для тех компаний, которые действительно не могут платить, государство должно найти источник их финансовой поддержки. Все остальные должны рассчитываться на балансирующем рынке в полном объеме.

Дал ли пересмотр тарифов населению ожидаемый эффект?

Несмотря на то, что в течение лета долги накапливались, за сентябрь мы видим положительную динамику. В частности, Энергоатом существенно снизил долг перед нами за услуги по диспетчеризации, а также в полном объеме рассчитался с ПУПами в рамках выполнения спецобязанностей для населения. Для того чтобы с уверенностью говорить о полной стабилизации ситуации, такая тенденция должна сохраняться в течение следующих месяцев.