Языковой геноцид и его жертвы

Даже если это часть информационной вражеской кампании, то дыма без огня не бывает. Язык стал одним из маркеров для идентификации московских шпионов как внутри Украины, так и за ее пределами.

Правда, наши власти упорно не замечают, насколько эта проблема преодоления обрусения серьезна и как ее игнорирование может повлиять на исход войны. По всей вероятности, это не последняя российско-украинская война, если не провести тотальную украинизацию в ближайшие годы и не свести к нулю русскоязычный контент во всех сферах общественной жизни и политикуме.

Читайте также: Где Украина?

Хотя я в свое время работала в правозащитной организации и знакома со многими международными документами, которые касались геноцида, меня всегда настораживало, что, когда речь шла о России и Чечне, никто не спешил называть черное черным. Соискатели убежища из Чечни, рассказывающие о преступлениях, полностью подпадающих под классическое определение геноцида, впервые предложенное в 1944 году Рафалом Лемкиным, не получали статуса беженцев в независимой Украине. Никогда. С пророссийскими правительствами, сменявшими друг друга, оно и неудивительно. Но простые украинцы были искренне убеждены, что все чеченцы мафиози, а их дети подвергались буллингу в школах. Сериалы, книги, песни, импортированные из России, никогда не были участливы к чеченскому народу и готовили почву для прихода оккупационных войск в Украину.

Аппетит разгорался, дальше были Приднестровье, Абхазия, ну и теперь Украина. В последние годы ее обросли особенно активно, делая акцент на детях и молодежи. Учебники по литературе наполнялись произведениями российских классиков в оригинале, русская попса хлынула из всех динамиков, телевизор оккупировали "менты", "сваты" и всевозможные "крепостные", украинская пресса окончательно разбежалась по сайтам.

И это было уже после 2014 года. Особенно после 2014 года. Даже в некоторых школах не рекомендовали одевать вышиванки на первое сентября. Россия наконец-то решила, что клиент созрел и двинула на Киев. Действия псковских десантников в Буче были классическим актом геноцида. Благодаря этим преступлениям против человечности мир наконец-то разглядел Украину под микроскопом. Но о лингвоциде в Украине он до сих пор знает меньше, чем о геноциде в Руанде. И вина в этом, прежде всего, самих украинцев, которые пытаются не поднимать эту тему, чтобы не потерять гранты и не согрешить против политкорректности и мультикультурализма. Нужен системный и длительный труд, чтобы европейцы поняли, кем являются русскоязычные беженцы из Украины.

Они являются жертвами продолжавшихся веками ассимиляционных процессов и обретение Независимости в 1991 году эти процессы не остановило, а даже ускорило. В то же время, выделилась значительно меньшая группа украинцев, которые определились с языковой и национальной идентичностью и готовы ее отстаивать повсюду, как в Украине, так и за ее пределами.

В прошлом году я пробыла несколько дней в Варшаве, это был май. Повсюду развевались украинские флаги, все двери были открыты для украинцев. На улицах и площадях раздавались украинские песни. А какая-то молодая пара поставила большой украинский флаг и пела по-русски. Ее обходили как поляки, так и украинцы десятой дорогой. Наказали злотыми. Знамени мало, и паспорта мало тоже, и то, что себя называешь "украинцем", не разговаривая на украинском, также мало для того, чтобы мир идентифицировал тебя как гражданина воюющей страны.

Читайте также: Аргументы дьявола

У польского философа Яна Кота есть замечательное выражение: "Не важно, что с нами сделали. Важно, что мы сделали с тем, что с нами сделали". Правнуки жертв Голодомора, внуки тех украинцев, которых десятками тысяч топили в Днепре по приказу Жукова, галичан, которых отправляли безоружными в бой, и за чьими спинами стояли энкаведисты, дети донецких и луганских шахтеров, которых отправили воевать против "бандеровцев" с орбиты "русского мира" не сошли и не сойдут, если их к тому не заставишь.

Их все еще слишком много, жертв лингвоцида. Они мечтают вернуться с противной Бандеровщины в "русские города" Одессу, Харьков, Днепр, где их не будут насиловать языком предков. Или ассимилироваться в какой-то сытой и безопасной европейской стране.

Да, они будут жертвами лингвоцида, пока не поймут, что они жертвы. Даже если воюют сейчас в рядах ВСУ. Раб, осознавший, что он раб, перестает быть рабом.

Меньшее ослабление нетолерантности к русскоязычным — и их опять обметает прыщами "русского мира" и они взрываются агрессией. Мы все еще очень уязвимы на языковом фронте. Я ради любопытства прочитала сегодня две статьи из Википедии о геноциде – украинскую и российскую. В украинской среди перечня крупнейших известных геноцидов XX-XXI вв. указывается Голодомор, геноцид в Буче и Мариуполе. В российской даже нет намека. И что, теперь снова скажут "какая разница"? В Украине никогда не было геноцида? Для авторов этой статьи – мы все еще "один народ". И для большей части мира – тоже. Догадайтесь почему.

Специально для Эспрессо .

Об авторе: Галина Пагутяк, писательница, лауреат Национальной премии имени Тараса Шевченко.

Редакция не всегда разделяет мнения, высказанные авторами блогов.