Встреча Зеленского и Байдена напоминает встречу Черчилля и Рузвельта перед вступлением США в войну, - американский эксперт Фрид

Был реализован визит президента Зеленского в США, он встретился с президентом Джозефом Байденом с представителями американского парламента. Состоялся чрезвычайно важный разговор с президентом Байденом. Мы внимательно прочли в Украине и вне Украины официальные заявления. Но основной вопрос – как вы оцениваете то, что осталось вне публичных сообщений?

Я думаю, что у президента Зеленского было три цели. Первая – поощрить американцев присылать больше оружия в Украину, причем более современного оружия. Вторая цель, еще более важная, заключалась в том, чтобы увеличить американскую политическую поддержку Украины. Важно, чтобы эта поддержка продолжалась, и я думаю, что обращение Зеленского к Конгрессу должно было продолжить и увеличить эту поддержку. Третья цель – провести стратегические консультации с президентом Соединенных Штатов, потому что

это саммит военного времени, напоминающий саммит между Черчиллем и Рузвельтом перед тем, как США вступили в войну.

Сейчас я не думаю, что Соединенные Штаты собираются воевать с Россией – мы не собираемся, мы этого не хотим, но мы стремимся продолжать поддерживать Украину. Поэтому двум президентам необходимо было провести разговор один на один о выживании Украины в продолжающейся войне с российским агрессором, и это был очень серьезный разговор.

Мы все хотим победы для Украины, как сказал президент Зеленский, и следовало сверить часы по поводу того, как выглядит поле боя, как выглядит Россия, как выглядит Путин, и куда мы идем. Это был важный саммит.

Ключевой вопрос, без сомнения, – вопрос войны и мира. Как далеко будут готовы пойти Соединенные Штаты, помогая нам отстаивать наш суверенитет и нашу независимость? А с учетом геноцидальных практик, применяемых РФ, возможно, речь идет и о сохранении жизней сотен тысяч украинцев, потому что россияне готовятся уничтожить объекты нашей энергетической инфраструктуры и люди могут просто замерзнуть, их физически убьют холодом россияне. Соответственно, сейчас ключевой вопрос даже не о деньгах, не о нашем украинском развитии во всем мире, сейчас вопрос о конкретной военной помощи. Система Patriot – это очень хорошо, но вопрос не только в качестве, но и количестве.

Украина борется за свою жизнь. Американцы это знают. Я думаю, что президент Зеленский очень хорошо справился со своей задачей – он поблагодарил американцев за помощь, а также подтолкнул их к оказанию еще большей помощи. Задача была нелегкая, но ему удалось. Путин не побеждает на поле боя, поэтому он пытается уничтожить Украину, разрушая ее энергетическую инфраструктуру. Я не думаю, что это удастся, но мы на Западе должны помогать Украине как в военном плане, так и в рамках поддержки ее инфраструктуры. Это стоит больших денег. Сейчас Конгресс США рассматривает огромный бюджетный пакет в сумме $45 млрд помощи Украины. Надеюсь, что его утвердят, мы скоро об этом узнаем. Вы абсолютно правы в том, что США должны продолжать предоставлять Украине оружие, увеличивая его количество и качество. Украина доказала, что умеет воевать и использовать это оружие. Америка приняла отличное решение отправить в Украину системы "Patriot". Этих систем должно быть больше, и Украина права, настаивая на этом. Впрочем, американцы уже многое сделали. Так что это война, в которой еще много неопределенностей и мы не знаем, будут ли следующие украинские атаки успешными. Мы подозреваем, что если россияне попытаются атаковать, то потерпят неудачу. Мы также знаем, какой стресс испытывает сейчас украинская экономика из-за российских атак. Но также есть доказательства, что Россия стрессует точно не меньше. Украина сражается за свое будущее. Россия же борется за имперское тщеславие Путина, а воевать за желание царя так смело не удастся. Очень много положено на чашу весов, неизвестно, чем это обернется.

Война, в частности с РФ, – это состязание и с помощью ресурсов. Недавно Путин посетил Беларусь, он встречался с Лукашенко. Понятно, какова была основная цель путинского визита в Беларусь: он склоняет Лукашенко вступить в войну. Во всяком случае, мы видим развертывание российской военной группировки на территории Беларуси.

Лукашенко поддерживает Путина политически, и в целом. Но, как и Франко, испанский диктатор времен Второй мировой войны, он не совсем готов взять на себя обязательство поддерживать чужую агрессивную войну. Я не могу дать вам ответ, вступит ли Беларусь в войну на стороне России, как и не могу сказать, что произойдет, если она попытается это сделать. Я не думаю, что белорусская армия и белорусский народ восхищаются этой идеей, ведь белорусская демократическая оппозиция ведет в определенном смысле такую же борьбу, как и украинский народ - борьбу за независимость и свободу. Но я не могу и не буду прогнозировать, попытается ли Путин осуществить новое наступление с территории Беларуси. Некоторые считают, что он сможет, некоторые - что у него не хватит ресурсов. Я склоняюсь к мнению, что российские ресурсы ограничены.

Путинизм – это система, основанная на лжи и грабеже. Тотальная ложь и грабеж. И путинизм ослабил русскую армию так же, как и Россию в целом. Но неважно, что я думаю. Путин может попробовать новые атаки и мы на Западе должны быть готовы продолжать нашу поддержку Украины.

Да, ситуация чрезвычайно серьезная. Россия, и, в частности, Путин, готовятся к так называемой долгой войне. Я пока не вижу определенных сигналов, свидетельствующих о том, что Путин и россияне устали от агрессивной войны против нас. Сейчас они начинают ужесточать мобилизационные меры. Мы понимаем, что эта история может занять больше времени. Оставшиеся инструменты в руках Запада, в частности экономические, финансовые, возможно, еще какие-то дополнительные, которые сделали бы российской экономике настолько больно, чтобы они были вынуждены приставать на переговоры со всем цивилизованным человечеством.

Существует две формы экономического давления на Россию, которые коллективный Запад либо уже недавно начал, либо планирует усилить. Во-первых, речь идет об ограничении российского экспорта, и последним и самым большим примером этого является ограничение цены на нефть.

Это сложный механизм, его нелегко применить, но уже видим его результаты - в лишении Путина и России доходов, в которых она очень нуждается.

Так что доходы России от продажи нефти сокращаются. На этом не стоит успокаиваться, потому что Россия будет хитрить. Это ограничение цены на нефть должно быть обеспечено, ведь его цель состоит в том, чтобы снизить доходы Путина и России, и есть все шансы, что это удастся сделать.

Во-вторых, можем ли мы сделать выводы из этого примера? Есть ли другие сферы российского экспорта, на которые мы можем повлиять? Возможно. Нам уже удалось ограничить собственный экспорт в Россию, в том числе микрочипы, что сказалось на российском автомобилестроении и других видах производства. Итак, видим, что это работает.

Санкции не будут и не должны работать идеально. И все же они работают достаточно хорошо.

Вопрос в том, есть ли другие сферы экспортных ограничений, которые мы можем попробовать? Я считаю, что и Европа, и США рассматривают свои следующие шаги в этом отношении, и я не удивлюсь, если мы увидим какие-либо действия после праздников и в начале нового года. Так что вы совершенно правы, мы можем сделать больше. Давление на российскую экономику сработает, но на это нужно время, поэтому основной инструмент в наших руках – это, конечно, оружие для Украины и поддержка украинской энергетической инфраструктуры. Это наша самая неотложная задача, тогда как экономическое давление на Россию будет наращиваться со временем.

Помню 80-е годы, когда экономическое давление на Советский Союз не было таким сильным, как сейчас, но советская экономика в конце концов потерпела крах, поэтому нам нужно усилить давление на Россию, и мои бывшие коллеги в Администрации США думают над тем, как это сделать, поэтому подозреваю, что это их план.

Так называемые мирные планы – мирный план Киссинджера, заявления президента Макрона и т.д. – это все создает картину, которая предполагает, что определенные переговоры возможны. Какие сейчас треки будут продуктивны и что, по вашему мнению, происходит в этой огромной дипломатической пирамиде?

Вы помните спекуляции по переговорам во время и сразу после визита президента Макрона в Вашингтон? Тогда президент Байден сказал, что в принципе он не против переговоров, а президент Макрон заявил, что не хочет принуждать Украину к переговорам. Поэтому разговоры о потенциальных переговорах не заставили себя ждать. Уже на следующий день Кремль заявил, что переговоры должны начаться с признания того, что Россия завоевала новые территории, то есть россияне готовы вести переговоры только на основе капитуляции Украины и Запада. Это несерьезная переговорная позиция, поэтому меня не очень интересуют гипотетические дискуссии о переговорах, когда Кремль явно несерьезно относится к переговорам вообще, кроме как на своих условиях.

Я читал статью Генри Киссинджера, единственным интересным моментом в этой статье было то, что он сказал, что Украина и НАТО должны углублять свои отношения. Он также намекнул на что-то вроде серьезных гарантий безопасности для Украины. А это уже любопытно. Впрочем, вся концепция идеи Киссинджера основывается на том, чтобы Украина сдала миллионы людей, а также территории, которые Россия незаконно оккупировала силой, в том числе Донбасс и другие. Не думаю, что Кремль настроен серьезно, по крайней мере, пока. Администрация Байдена права, она не выступает против переговоров, но помогает Украине достичь наилучших возможных результатов на поле боя, чтобы она могла вести переговоры на своих условиях, насколько это возможно, а не на условиях Путина. И я думаю, что Президент Байден был достаточно четким по этому поводу во время переговоров с Зеленским. Все же слишком много людей, которые очень хотят пойти на переговоры, и для них переговоры начинаются с того, чтобы Украина сдала своих людей и свою территорию.

Как долго, по вашему мнению, может продолжаться война? В частности, речь идет о попытке измерить финансовые, человеческие и т.п. ресурсы Кремля. Мы понимаем, если Путин будет готов к каким-либо решениям, основное будет происходить на поле боя. Но есть не менее важный вопрос – это вопрос ресурсов.

Вы абсолютно правы в том, что Россия, вероятно, будет рассматривать временное прекращение огня как момент, чтобы перевести дух, восстановить свои силы и снова напасть. Это очевидно, учитывая, что именно так и происходило после 2014 года. Она использовала Минский процесс, чтобы выиграть время и подготовить следующее нападение на Украину. Было бы глупо ожидать чего-то другого, а я не люблю вести себя глупо. Но вопрос в том, может ли Путин добиться успеха? И это мне не понятно. Российская экономика находится в плачевном состоянии. Российское общество не поддерживает войну, оно вынуждено выражать свою поддержку. И если послушать истеричные фашистские разговоры на российском государственном телевидении, то я могу себе представить, что за пределами небольшой экстремистской части российского общества большинству россиян безразлично. И свидетельством этому являются сотни тысяч молодых людей, бежавших из страны во избежание призыва.

Это не Великая отечественная война. Это нечто вроде русско-японской войны или Первой мировой войны, которые Россия проиграла.

Страдания украинцев огромны. Российский народ либо не имеет представления, либо ему безразлично, но они точно не хотели бы переживать то, что испытывают украинцы, и я думаю, что Путин это понимает. И именно поэтому время не обязательно играет на его стороне, если Украина сможет пережить эту зиму, и если мы на Западе серьезно отнесемся к экономическому давлению на Россию, в частности, через военную и экономическую поддержку Украины. Это нелегко, но президент Зеленский был прав – поддержка Украины со стороны США – это не благотворительность, это инвестиция в нашу собственную безопасность.

Все так, но мы знаем пример Кубы и Северной Кореи, где уровень жизни стремительно падал и лежал на дне. Но люди выполняли преступные приказы своих генералов и своих компартийных секретарей. Сейчас мы имеем другую крайне опасную историю – речь идет об Иране и его баллистической программе. Остались ли в запасе у цивилизованного Запада санкционные механизмы, которые позволили бы настолько сильно надавить на Иран, чтобы он не поставлял в РФ баллистические ракеты, с помощью которых она будет убивать нас, без преувеличения?

Это верно, что Россия укрепляет свои отношения с Ираном, а Иран поставляет России оружие. Подозреваю, что Северная Корея делает то же самое. Что касается нашего давления на Иран, то мы многое делаем в этом плане, и я не думаю, что дополнительное давление каким-то образом положит конец торговле оружием между Ираном и Россией. Их торговые отношения стратегически не влияют на ход войны. Оружие недостаточно хорошее. Я не думаю, что Иран сможет особенно на что-то повлиять. Мне непонятно, что Россия выиграет от продолжения этой войны. Они могут только потерять. Путин не выглядит уверенным человеком. Он отменил свою новогоднюю пресс-конференцию, новогодний прием, а также свое обращение к российской Думе. Сделал ли он это из-за плохого состояния здоровья? А может, он боится реакции? В любом случае, это не признак уверенного лидера. Мы должны помнить об этом. Мы осознаем собственные проблемы, а также то, каковы страдания украинцев. Чего мы не знаем, так это под каким давлением находится российская система, и я подозреваю, что она находится под достаточно сильным давлением. Они не выиграют войну, им это хорошо известно. Запад и демократия не оказались столь разделенными и слабыми, как ожидал и надеялся Путин. Путин находится в мировой изоляции.

Как думаете, будет ли доволен такими отношениями Путина с Ираном следующий премьер-министр Израиля – Биньямин Нетаньяху? Индия уже отменила свой ежегодный саммит с Россией, впервые за 20 лет. Россия изолирована, и мы должны помнить, даже когда мы решаем наши собственные разногласия, что разногласия в России и слабости России могут быть еще больше.

А какую роль будет играть Китай? Произошел удивительный визит. Дмитрий Медведев встречался с Си Цзиньпином. Я не знаю, какие у Медведева были полномочия. Есть предположение, что он привозил какое-нибудь, возможно, устное, возможно, письменное предложение от Путина. А какова позиция Китая и насколько Китай будет готов влиять на РФ с целью сдерживания или припоминания империалистических путинских желаний?

Считаете ли Вы, что китайцы поражены провальной войной Путина против Украины? Так я не думаю. Считаете ли вы, что они были довольны тем, что Россия начала эту войну сразу после того, как китайцы и россияне заключили соглашение, в котором говорилось о дружбе без ограничений? Так я не думаю.

Китайцы в шоке от того, как показала себя Россия в милитарном плане.

Они в шоке от ее стратегических просчетов, от ее неуклюжести в решении того, что она не может ни контролировать, ни остановить. Россия всегда была младшим партнером Китая, по крайней мере, последние несколько лет. Теперь совершенно очевидно, что она – агрессивный и некомпетентный младший партнер. Сомневаюсь, что китайцы пойдут на риск ради Путина. Кроме того, не забывайте, что у китайцев есть большие проблемы. Китайское правительство изменило свое решение об ограничениях против Covid. Сейчас Covid очень быстро распространяется по Китаю, что ударит по его экономике, экономический рост которой является низким. Си Цзиньпин и Джо Байден провели достаточно хорошую встречу в рамках саммита G20, а это значит, что китайцы, возможно, не захотят усиливать свою конфронтацию с США. Более того, они увидели, что Запад не так слаб, как они могли себе представить, и что они не так сильны, как они надеялись. Что это значит для России? Это должно насторожить любого серьезного стратега в Кремле, если таковые остались, что Китай не собирается поддерживать Россию, все больше погружаясь в трясину путинских авантюр. Думаю, что китайцы не рискнут нарушить американские санкции, даже ограничение цены на нефть. О, они не согласятся на ограничение цены на нефть, но могут молчаливо наблюдать за ним. Позиция Путина не сильна. Украинцы сейчас страдают в большей степени из-за неудобств, но стратегически это не тот путь, который продумывал Путин. Он допустил серьезные просчеты, а его нынешняя позиция гораздо слабее, чем в прошлом году.