Вадим Мельник: Налоговая милиция исчезнет 26 сентября

Кандидат юридических наук, имеет два высших образования. Преподавал в университете ГФС и в Сумском государственном университете.

В эфире программы "Эспрессо: капитал" он рассказал о деятельности Государственной фискальной службы, причинах ее ликвидации и заложенных принципах работы недавно созданного Бюро экономической безопасности. Ведущий программы - экономический обозреватель Андрей Яницкий.

Господин Вадим, объясните, пожалуйста, чем сейчас занимается Государственная фискальная служба. Есть Налоговая, есть Таможня, а Государственная фискальная - это, кажется, старое название. Я совсем запутался.

Я вкратце объясню. Государственная фискальная служба была трансформирована в две службы - Государственную налоговую службу и Государственную таможенную службу. Но в составе ГФС была налоговая милиция. На сегодня ГФС - это, фактически, налоговая милиция, которая сейчас находится в состоянии ликвидации.

Чем мы занимаемся? Мы занимаемся разоблачением и расследованием уголовных производств в сфере уклонения от уплаты налогов в незаконном обороте подакцизной продукции.

Вот, например, сегодня мы уже имеем результаты и изъятие из незаконного оборота большого количества незаконной продукции, есть определенные достижения в борьбе с незаконным НДС, в том числе так называемыми "скрутками". То есть сегодня мы работаем в этом направлении.

И, зайдя на должность и возглавив эту службу, я для себя определил эти два основных приоритетных направления. Они очень мешают экономике и бюджету государстве.

Поясним: подакцизные товары - говорится, я так понимаю, о нелегальном алкоголе, табаке, возможно, топливе тоже, нет?

Да, и топливо тоже.

Налоговая милиция ранее имела нарекания от бизнеса на "маски-шоу" и так далее, и была создана как новое учреждение, Бюро экономической безопасности (БЭБ). Или она еще не создана? Должна ли она прийти на смену полиции, или нет?

БЭБ уже создан. Так, работа его еще не запущена. Продолжаются конкурсные процедуры по отбору руководителя и заместителей, и другого персонала. И она будет запущена и по закону определена не позднее, чем 25 сентября текущего года.

Фактически налоговая полиция станет частью или каким образом будет происходить этот переход полномочий?

Не позднее шести месяцев, согласно закону, уже 26 сентября с Налогового кодекса будет изъят раздел о Налоговой милиции.

И ГФС совсем прекращает существование.

Да, прекращает работу. Просто продолжается процедура ликвидации. Если мы не успеем ликвидировать до сих пор, будет продолжена процедура ликвидации - архивы и так далее.

Что касается БЭБ - действительно, это новый орган, который призван бороться с экономическими преступлениями, но уже на новой философии, более аналитический подход. О направлении - это больше выявление причин совершения преступлений, а не последствий.

То есть они они будут находить преступников, а действовать уже силовыми методами будут подразделения, например, обычная Полиция или Служба безопасности.

Не совсем так, не совсем так.

У них будут свои спецподразделения?

Здесь вопрос аналитического подхода заключается немножко в другом. Сейчас в двух словах объясню, в чем. В том, что ...

Проблема же в чем? Налоговая милиция выражала претензию белому бизнесу. Но белый бизнес пользуется такими системными криминальными явлениями, как конвертационные центры, скрутки и так далее. Почему они пользуются? Чтобы уклониться от уплаты налогов? Нажиться на этом? Просто выжить на рынке при такой конкуренции? Надо разобраться.

Белый бизнес должен работать - пусть работает. Но причину [существования конвертационных центров] надо преодолеть. И аналитик мало того, что обнаруживает эту причину - он еще должен понимать, так заложено в концепции этой службы - понимать, почему уклоняется белый бизнес. Белый бизнес наполняет бюджет. Чем сильнее бюджет, чем более наполнен, - тем сильнее экономическая безопасность государства. То есть нам надо помогать бизнесу наполнять бюджет. Это наша задача.

Что же будет с людьми, которые сейчас работают в вашем ведомстве? Они автоматически переходят в Бюро, будет какая-то система переаттестации? Вообще это будет полностью новый набор людей, как обновляли нашу патрульную полицию?

Полностью обновленный состав. Да, это, возможно, и работники как налоговой милиции, как органов СБУ, правоохранительных органов, так и гражданские работники, которые захотят, - приходят на конкурс, согласно своей квалификации они идут на конкурсы на те должности, где им можно работать. Полная перезагрузка правоохранительного органа, который призван заниматься борьбой с экономической преступностью.

А вы себя видите каким-то образом в этом новом органе, будете подаваться на конкурс? Или пока не решили для себя?

Решил однозначно. Я посвятил более 16 лет своей практической работы этой сфере. Так же есть определенные достижения в научной сфере, по борьбе с экономической преступностью в государстве, - я кандидат юридических наук именно по этой тематике. И на конкурс буду подаваться обязательно. Буду соревноваться за право стать главой этого органа. И готов работать. Считаю себя специалистом - есть и достижения практичные. Считаю, что буду полезным для государства.

Удачи вам. Давайте послушаем - мы расспросили людей на улицах об обысках в киевских предприятиях, которые проводила в том числе и ваша служба. Спрашивали, они считают это борьбой с коррупцией, или политическим наездом на мэра Киева.

Мнения разделились: кто-то говорит, что надо такое проводить, кто-то видит в этом политику. Меня огорчает то, что они были проведены одновременно на многих предприятиях. Разве это не является признаком политической подоплеки этого процесса?

Ни один политик, и свою позицию по этому поводу я вам выскажу. Если мы говорим о доказанных сегодня фактах потери бюджета более 160 млн грн, о фактах перечисления десятков миллионов гривен по определенным тендерным процедурам на фиктивные предприятия, которые не выполняли работ - я не считаю это политикой. Это чистый криминал.

Сколько предприятий вы обошли, скажем, со своими проверками и найдено? Вы сказали, 160 млн.

Более 160 млн.

Это пока подозрения, да? Нет решений судей, нет конкретных подозреваемых, приговоров нет, это пока ваши подозрения? Мы здесь не можем утверждать в юридическом плане.

Да, мы должны говорить о презумпции невиновности.

Да.

И о решении судей, когда лицо можно считать обвиняемой и так далее.

Что касается убытков, уголовных производств, одновременности.

На сегодня ГФС расследует 9 уголовных производств по фактам как уклонение от уплаты налогов при усвоении средств КГГА, так и о хищении таких средств. Что касается сумм, доказательств - сегодня уже два уголовных производства направлены в суд. Да, это не КГГА, это подрядчики, субподрядчики. На сегодня уже есть четыре подозрения на сегодня проведены выводы, полученные в ходе экономических и товароведных, и судебно-строительных экспертиз, которые подтвердили убытки. Такой является процесс, и это уже результат. То есть мы двигаемся к полному признанию вины лиц, которые это вызвали.

Когда могут быть приговоры? Как быстро, из вашей практики, происходит этот процесс? Это год, два года?

Экономические преступления - некоторые говорят, что же так долго. Но экономические преступления имеют свою специфику. Потому что проверки, ревизии, экспертизы длятся определенное время. Нахождение документов, от нас скрывают, - так же, надо установить их местонахождение и изъять их. Без документов нет заключения для экономического преступления. И смотрите, какая ситуация. Часто спрашивают: а что, только обыском? Да, только обыском. Факты, непредоставление документов, обыск, выявление документов. Более 40% проведенных обысков были эффективными.

В одном случае, я видел, что нашли какие-то листочки, где было написано о киевских парковках, ярмарках. Не знаю, принимали ли вы участие в том обыске. Были прямо какие-то миллионные суммы указаны. Но что может доказать эта бумажка, там ни печати, ни подписи, - ничего нет.

Важно, где он найден, у кого он найден, чьим почерком написано и как он укладывается в фабулу уголовного производства. Потому что очень часто именно черновики являются доказательством.

Хорошо. А ситуация в Киеве какая-то уникальная в этом плане? Вот, в других городах проводятся такие обыски? Например, в Одессе, во Львове, в Харькове?

Есть определенные предостережения относительно раскрытия тайны следствия. Но что я могу сказать? Это не исключительная ситуация. И, как я говорил, что надо будет обыски - мы их и дальше будем проводить. Будут факты в других горсоветах перерасход, неэффективного расходования средств, - мы будем открывать эти уголовные производства. На сегодня у нас по уголовным производствам исследуется деятельность, признаки преступлений еще в двух горсоветах областного уровня, где уже подготовлены подозрения работникам горгосадминистраций.

Что это за случаи? Можете привести какой-то конкретный пример такого преступления, как вы подозреваете?

В тех случаях я сейчас не могу привести примеры. Но, смотрите, я взял с собой для иллюстрации.

Например, это выполнение работ для города Киева АО "Киевметрострой", который по заказу КГГА выполнил работы по бурению тоннеля. Так вот, на ремонт высокотехнологичной техники было перечислено 80 млн грн на предприятие, которое этих работ не проводило.

Политика или преступление? Преступление.

Кто, где, в чьих карманах эти средства осели? Это наша задача - выяснить и привлечь виновных к ответственности. Во-первых, чтобы возместить убытки. Во-вторых, чтобы другим было неповадно.

Есть большая проблема относительно ответственности чиновников и депутатов, которые принимают решения. Вы приходите на обыск уже к подрядным организациям или даже коммунальным компаниям. Но кто этим коммунальным компаниям отдает приказы, какие депутаты голосуют за выделение средств на проекты, где потом находятся эти нарушения? Получается, что, особенно в случае депутатов городского или областного совета - это всегда коллективная безответственность. Они приняли решение, деньги исчезли, а они ни за что не отвечают. То эту систему можно преодолеть?

Вы правы, и мы как раз исследуем цепь всех лиц, задействованных в определенной тендерной процедуре, в проведении определенных работ. Почему? Потому что да, действительно, мы начинаем привлекать к ответственности лицо, которое является исполнителем, которое выполняло фактически работы, которое подписывало документы, и по цепи смотрим, кто возможно организатор этой схемы незаконного вывода средств и так далее.

Но привлечем мы к ответственности? Разумеется, это наша задача - таких лиц привлекать к ответственности. Есть ли вопросы к ним вообще? Действительно, есть. Уже сегодня по уголовным производствах факты, где мы четко видим преимуществ определенным фирмам во время тендерных торгов путем составления определенных тендерных условий. Мы это видим, анализируем, привлекаем специалистов, нам это объясняют и мы это переводим как доказательство. Да, будем эту претензию выражать. Если это претензия криминального характера - будут подозрения в том числе к лицам, которые причастны к разработке тендерных условий.

Вот, то, о чем ранее говорил господин мэр, что такие случаи были и в обысках со времен Януковича и еще раньше, во времена предыдущих президентов тоже такое случалось. Но к реальным приговорам редко доходило. И сейчас даже некоторые члены команды бывшего мэра Черновецкого, мы знаем, что до сих пор заседают в Киевсовете, хотя против них тоже когда-то были возбуждены дела. Я желаю, чтобы вы довели все эти дела до конца, чтобы это не осталось громкими заявлениями в СМИ.

Ну, и такой полуриторический философский вопрос - правду говорят наши депутаты, когда говорят, что в бюджете нет денег на обустройство парков, скверов, на помощь бедным киевлянам, или вы из своей практики видите, что этих денег больше?

Если их эффективно тратить ...

Вы поставили вопрос прошлых уголовных производств. Когда расследуется каждое уголовное производство, устанавливаются причины, почему так произошло. Причины устранены или нет?

Так вот, я сейчас тоже буду стараться так, чтобы если мы видим причины неэффективного использования средств местного бюджета, мы об этом будем сообщать городской совет, чтобы эти причины устраняли. Чтобы не случилось так, что фирма может вывести 80 млн грн на фиктивную фирму, которая фактически этих работ не проводила. Это тендерные условия позволили ей такие суммы вывести.