Украине нужно гораздо больше дальнобойных средств, чтобы донести эту войну до россиян, - эксперт Гендельман

Хотелось бы, чтобы вы отреагировали на слова шефа Пентагона Ллойда Остина, который охарактеризовал ситуацию как несомненное проявление успехов Вооруженных сил Украины. Речь, конечно, и о Харьковском направлении, и о Южном.

Прежде всего, надо сказать, что именно то, что ВСУ ведет одновременное наступление как на юго-западе на Херсонском направлении, так и на северо-востоке на Харьковском, что само по себе нетривиально, показывает то, что как минимум украинская армия может себе это позволить в плане накопленных резервов для развития наступления, что само по себе свидетельствует о хорошей подготовке. Далее, как мы видели за последние сутки, какое продвижение, неожиданное по глубине, в районе Балаклеи – разумеется, это несомненный успех на тактическом уровне. Если они смогут закрепиться на достигнутых рубежах, это может превратиться в оперативный успех. Далее зависит от того, когда каждая сторона сможет перебросить резервы. Для украинской стороны речь идет о развитии успеха, для российской – возможно, где-то остановить украинские войска, где если не купировать вообще наступление в целом, то хотя бы на отдельных участках остановить. Но, разумеется, и в плане неожиданности, и в плане глубины прорыва это успех на тактическом уровне, а дальше, возможно, и на оперативном.

Во всяком случае, мы понимаем, что государство-агрессор – это РФ и они вынуждены бросать в топку войны все новые свои резервы. Я не знаю, что у них с резервами, но третий так называемый корпус проявил себя не лучшим образом.

Как можно судить, он себя еще практически не проявил, в бой он в большей степени не вводился, его расдернули на несколько разных направлений. Пока я не видел подтвержденных сообщений, что некоторые части из него действительно вошли в бой. Но как минимум можно сказать, даже если он будет введен в бой, не факт, что это стратегически изменит положение. Потому что в чем на самом деле основная проблема русской армии в этой войне – исторически русская армия и советская армия всегда базировалась прежде всего на своем количественном преимуществе. А если в войне в Украине у них нет этого преимущества, то это причина такой оперативной плотности, в том числе на Харьковском направлении. Именно это позволило сделать такой прорыв, потому что там много таких участков, где достаточно прорвать первую линию, а после этого можно пару десятков километров двигаться почти беспрепятственно, потому что в них далеко не везде есть какие-то вторые эшелоны, им нужно собирать резервы с соседних и затыкать прорыв. Это еще потому, что у них банально не хватает живой силы, к чему российская армия не привыкла. И сейчас потому, что она столкнулась с таким большим противником, часто просто не знает, как решать такую проблему, потому что обычно она с ней не сталкивалась.

И главная проблема для россиян в том, что когда наступление ведется на двух противоположных участках фронта, Украина имеет внутреннюю коммуникацию, в случае необходимости она может перебрасывать резервы между этими двумя направлениями. Не факт, что это пригодится, но, как минимум, она может. В России коммуникация внешняя, и если им нужно перебрасывать с одного участка на другой, фронт более 1300 км, очень большие сложности в отношении логистики. Ну, и зачем им перебрасывать – потому что у них банально нет достаточно личного состава для такого длинного фронта.

А почему бы они не перешли к фазе общей или частичной мобилизации? Могли бы пойти и другим путем, могли бы поднять оплату своим контрактникам, например, вдвое. И также они провалили свои планы-обещания, точнее по привлечению боевиков Асада. Этого всего нет.

Насколько можно судить по цифрам, оклады, которые они предлагают по краткосрочному контракту, для депрессивных регионов – очень большие суммы. Для жителей более благополучных городов – не факт, что не нужно предлагать какие-либо астрономические суммы, чтобы они ушли. Что касается мобилизации: проблема в том, что по той же причине, почему запрещено называть войну в России войной, только специальной военной операцией, вся пропагандистско-политическая линия, как эта война транслируется на Россию как нечто ограниченное, чем занимаются профессионалы и добровольцы, ни в в каком случае не "вставай, страна огромная", это нечто, где мобилизация не нужна и простым людям это не должно относиться. В крайнем случае теоретически, разумеется, могут прибегнуть к такому средству, как мобилизация, но это означает переформатирование всего подхода. Прежде всего, они должны признать, что специальная военная операция провалилась и нужна именно война. "Война" в русском общественном сознании – очень тяжело заряженное слово. Потребуется, прежде всего, политическая мобилизация, вся пропаганда должна быть перестроена. И главное – это будет признание того, что план таки провалился и нельзя будет говорить дальше, что все идет по плану: если вам вдруг понадобилась сейчас мобилизация, как вы можете одновременно согласиться, что все идет по плану, а сейчас вдруг мобилизация? Вы планировали, что вам через полгода понадобится мобилизация? Нет. Поэтому, по возможности судить, сколько можно они будут обходиться без мобилизации. Проблема в том, что из этого непосредственно вытекает нехватка живой силы.

С другой стороны, они входили в войну против Украины с попыткой оккупировать нас, с планом взять Киев за три дня. Это просто смешно: насколько я понимаю, у них другого оперативного плана не было. Хотя, в силу определенных причин, они добились определенного успеха на юге, но это успех не военный, это успех был их спецслужб, которые инфильтрировали своих агентов и подготовили отдельные участки для развертывания на юге. Что сейчас можно от них ждать? По слухам, Шойгу и Герасимов уже непосредственно несколько отстранены от принятия важных решений на уровне генштаба и минобороны.

На самом деле отстранены или нет – большой разницы нет, даже если они остались. Не факт, что у них остались стратегические гении. Как говорил Сталин, "у нас нет в резерве Гинденбургов". Поэтому будут решать: эти генералы, те генералы, они все равно должны оперировать тем количеством сил и средств. Какие-то блестящие стратегические ходы даже если кто придумает, они не помогут, потому что наряд сил и средств таков, что не дает особо ничего такого делать, кроме того, что они уже делают. Раз в мобилизацию они пойти не могут, следовательно, они не могут сменить наряд сил и средств. Поэтому, как вы сказали, на юге если частично это был успех не столько армии, сколько спецслужб, видимо, они рассчитывали, что то же будет возможно и на севере, и Киев, и так далее, и удастся после создания первого шока и трепета, после первого удара, возможно, войти в Киев, поставить новую власть, и дальше останутся какие-то разрозненные ячейки обороны без единого управления армией и украинским обществом. После того как этот план провалился, обнаружили, что у них гораздо меньше группировки, чем украинская армия. И с тех пор все эти месяцы оно так и выглядит, потому что первоначальный план был не так чисто военный, как разведывательно-политически-пропагандистский.

Как вы думаете, как они могут пробовать действовать в сложившейся ситуации? Потому что завещается так называемая длинная затяжная кампания. В своей статье генералы Забродский и Залужный очень хорошо описали все. Это очень смелая статья. Сейчас давайте перейдем с попыткой масштабирования сценариев, которые в конце концов указали генералы Забродский и Залужный.

Там описываются идеальные сценарии с точки зрения России, как она могла бы передвигаться дальше и на восточном направлении, и на южном. И там упоминается вариант, возможно, они захотят вернуться под Киев. Все это, разумеется, требует больших ресурсов, которых сейчас нет. Но теоретически если допустить вплоть до смены политического строя в России, чисто физически такое количество личного состава в России есть. Просто если его не мобилизовать, нельзя бросить на фронт. Но из-за того, что эта статья не какого-нибудь обозревателя или аналитика, это статья человека, который не просто знает обстановку, он сам принимает решение, это непосредственно главнокомандующий, он очерчивает не просто то, что видит, что может быть, это то, чего он , в частности, хочет. К примеру, он говорит, что в географическом плане центром тяготения является Крым, а в политическом – перенос ударов на территорию России, не только Крыма, но и других оккупированных территорий. Поэтому я считаю, что необходимо как минимум сокращение разрыва в дальнобойности средств между Россией и Украиной. Поэтому Украине нужно гораздо больше дальнобойных средств, чтобы донести эту войну до россиян. В статье Залужный говорит, что основная причина, почему российское общество или поддерживает войну, или ставится нейтрально, потому что его эта война не касается, простыми словами, как он там пишет, из-за безнаказанности. Если, по меньшей мере, частично не ликвидировать или хотя бы сократить эту безнаказанность, он считает, что это может повлиять и в политическом плане. Понятно, что эта статья не просто так вышла вчера, за день перед конференцией в Рамштайне, где будут обсуждаться вопросы дальнейших поставок. И это программное заявление о том, что Украине, кроме тех 10-20 дополнительных общевойсковых бригад, о которых он там тоже пишет, прямым текстом сказано, что нужно гораздо больше дальнобойных средств и именно это является тем, что позволит влиять на центр притяжения войны и таким образом качать все расписание войны в другую сторону.

Такое ощущение, у меня лично, что в Пентагоне очень сильно ждали подобную статью. Потому что для украинской военной истории это, в принципе, прецедент. Это очень смело и правильно, но в то же время это военно-политический сигнал для Пентагона, сделанный публично. Мы понимаем, что действительно начинается принципиально новая история в отношениях государства-агрессора со всем западным миром. Мы не знаем, насколько все далеко зайдет, возможно, Путин постарается как-то так приуменьшить и локализовать войну против Украины, не превращая ее в войну со всем миром. С другой стороны, мы понимаем, что на Западе, такое чувство, потеряли всякий страх перед непрогнозируемостью Путина – речь идет и о всех угрозах "грязной" атомной бомбы и, в частности, относительно использования тактического ядерного оружия. Насколько мы понимаем, пошли очень мощные сигналы в кремль со стороны западных столиц, в частности от Пентагона. Я думаю, простым языком их могли предупредить об этом.

Кроме того, Залужный в статье упоминает и о тактическом ядерном оружии. Он говорит о том, что, разумеется, следует донести до российской стороны полное неприятие таких действий со стороны Запада, потому что понятно, что, возможно, какие-то дальнобойные средства Украине и дадут, но пока речь не идет о том, чтобы дали ядерное оружие, паритета быть не может. Поэтому в этом плане требуется само предупреждение, предостережение со стороны Запада. В любом случае, он там говорит о том, что в следующем году кампания будет нелегкой и это те средства, которые нужны, это то, что должен сделать Запад. Далее он говорит о наряде сил, как он подчеркнул, это зависит от "амбиций украинского командования". Подразумевается, что Украина может пойти дальше и размахнуться больше, если ей будет предоставлено достаточно средств.

Как вы думаете, чего нам ждать от российского сценария осенью? Помните в "Звездных войнах" была такая серия "Империя наносит ответный удар"? И вы очень правильно вспомнили, что они могут пытаться использовать вторую попытку захода под Киев. Конечно, сейчас не та ситуация, наши Вооруженные силы готовы, а у тех нет формально ресурсов, но я не верю в то, что они сейчас не будут пытаться отомстить, чтобы пытаться вывести на ту или иную переговорную линию. Насколько серьезно сейчас могла быть вторая попытка вторжения под Киев?

Что касается возвращения под Киев, сейчас нет индикаций к тому, что это возможно, потому что на территории Беларуси вообще нет большой группировки именно российской армии, без этого наступать оттуда фактически невозможно. Беларусь как таковая в наступательном плане практически небоеспособна, она могла бы быть теоретически вспомогательным эшелоном при российской группировке вторжения. Но пока ее на территории Беларуси нет, поэтому некому помогать. Теоретически они могут начать перебрасывание сил в Беларусь и формировать там ударные группировки, но опять же откуда взять достаточно личного состава, если у них сейчас проблема даже с тем, что они уже захватили – на том же Изюмском направлении. Пока, по меньшей мере, в ближайшее время их заботой будет ограничивать украинские наступления и только потом – думать о том, где они могут восстановить свои. Все упирается в ресурс, у них сейчас такой большой и растянутый фронт, у них не так много ресурсов, чтобы создавать какие-то ударные кулаки, проводить какие-то большие наступления. Сейчас мы видим, что их ближайшая задача – срывать украинские наступления. Затем, возможно, если это будет более или менее удовлетворительно сделано, тогда, возможно, они начнут думать о своем продвижении и, возможно, будут введены в бой и 3-й корпус, возможно, захотят создавать еще. В свое время приказ был, чтобы каждый из четырех военных округов России создал на своей территории такой корпус. Пока создан только один, и то не совсем полный состав. Посмотрим. Такими темпами у них займет это очень много времени – создать дополнительные резервы достаточного размера, чтобы речь могла идти о каких-то больших наступлениях.

А почему не произошел феномен реакции на войну, как было, например, во время первой русско-чеченской или русско-афганской, когда появилось определенное число убитых солдат и, собственно, количество трупов начало раскачивать, раскачивать общественные настроения, общественное мнение в Советском союзе и в России. А сейчас этого не произошло, хотя, например, убитых русских солдат мы видим сейчас втрое больше, чем при советско-афганской войне.

Афганская война наложилась на атмосферу застоя, когда государство в целом, уже все чувствовали, если даже не могли выразить словами, что государство зашло в тупик, государство разваливается. И потому перестройка и прочее произошло не столько из-за афганской войны, сколько из-за всего комплекса проблем. Война, возможно, являлась дополнительным фактором. Во время чеченской войны вообще была другая ситуация, другое политическое устройство. Если мы говорим о первой чеченской, тогда в политическом плане была демократия. Кроме того, русская армия вообще представляла собой плачевное зрелище, гораздо хуже, чем сейчас, потому что советская армия развалилась и русская армия там воевала постоянно сводными батальонами. И тогда же зародилась практика посылать туда разные СОБРы, ОМОНа и так далее чисто потому, что не хватало внутренних войск и армии. Сейчас, разумеется, для столь большой войны в Украине, как оказалось, не хватает и современной российской армии. Эти 168 БТГ постоянно в боевой готовности, но этого мало. Однако в целом, если бы война была в том формате, как в Чечне или как война против Грузии, этого им вполне хватило бы и снова через несколько дней выполнили бы все задачи, поставили флаги и т.д. Они почему-то думали, что то же самое можно сделать с огромной страной, как Украина, армия которой больше российской. У них не получилось, поэтому они забуксовали. А в плане, почему общество так не реагирует на жертвы – потому что сейчас другое политическое устройство, столько лет россиян приучали к тому, что возмущаться какими-либо действиями власти – это опасно. И кроме того, преимущественно идущий на краткосрочный контракт – это депрессивные регионы: Тува, Бурятия, Дагестан и так далее. Жителей столицы это касается мало, разве что кто-нибудь из идейных соображений сам захочет уйти. Поэтому, как говорится, к Богу высоко, к царю далеко, где-то идет война, которая специально с каждого телевизора постулируется как специальная военная операция, не война, которая касается каждого. Именно так это смотрится. До российского общества все эти полгода пытались донести, что "война где-то там", "здесь у нас все нормально", как сказал Путин, "Россия от этого ничего не потеряла, а может даже и приобрела". Поэтому сейчас как-то возмущаться – это судьба немногих по общим политическим причинам. Лично тех, кому небезразлично, это не касается, потому что на войну все равно никто не гонит. Не возмущаемые войной – их приучили не возмущаться. Поэтому такой замкнутый круг. Были, конечно, в начале…

А сколько трупов пробудят Россию? 50 тысяч убитых есть. Должно быть 150, 300 тысяч? Потому что это очень серьезный инструмент для того, чтобы заставить кремль выходить из войны.

Так, чтобы в ближайшее время было количество, чтобы это повлияло в политическом плане, пока не будет истощения физического, когда уже реально будет некого набирать. Сейчас мы видим, что контрактники набираются до 60 лет, набирают по фирмам и так далее. Когда наступит физическое истощение, когда некого будет посылать, тогда возникнет дилемма: либо переформатировать подход и объявлять мобилизацию, либо сворачиваться какими-то другими путями, делать какие-то "жесты доброй воли", делать какие-то заявления о том, что "не очень-то хотелось" и так далее. Но пока чисто физически солдаты не начнут заканчиваться, именно в моральном плане влияния на общество далеко не факт, что 100 или 150 тысяч погибших повлияют на российское общество в плане морального влияния.

А как быть с техникой, в том числе с "высокоточными" российскими ракетами. Мы слышим информацию, что продолжаются переговоры с Северной Кореей, чтобы она что-то снабжала. И уже стала легендарной история с иранскими беспилотниками.

Вся проблема состоит в том, что это очень большая война. Огромный расход даже не столь высокоточных ракет, как артиллерийских снарядов. Американцы пока не сказали, что были закупки, но у нас есть информация, что Россия к Ирану обращалась. Понятно, что Россия это отрицает, и иранских беспилотников пока мы на фронте не видели, но если они обращаются к Ирану, понятно, что иранские беспилотники – это не только западные, но России настолько не хватает на такой большой фронт своих беспилотников, что можно взять и в Иране. И с танками проблема, и с артиллерийскими стволами, и с боеприпасами. Понятно, что в ближайшее время их хватит. Все эти настроения в Украине мы видели еще минимум 3-4 месяца назад, когда были прикидки, что у них через три месяца уже все закончится. Как видим, уже сентябрь и еще не кончилось. На время их хватит, а потом можно начать экономить. Сейчас мы видим: Мишустин объявил о строительстве двух танкоремонтных заводов, возможно также будет расширено производство как минимум обычных боеприпасов. Если для высокоточных ракет нужны западные компоненты, то в обычных артиллерийских снарядах это проще. В принципе так тянуть можно еще достаточно долго. Расчет, скорее, должен быть на то, что Украина сделает на поле боя. Не как истощить Россию, чтобы ей нечем было стрелять, а просто отодвинуть ее на фронте настолько, чтобы это начало влиять на ситуацию непосредственно на фронте.

А какой может быть так называемая зимняя война? Мы понимаем, что российская логистика уже была провалена при подготовке белорусского плацдарма. Речь идет о декабре, январе и начале февраля, когда они готовились во время учений. То есть поступала разная информация об уровне обеспечения войск и логистике. Проваленную логистику мы видели и в их попытках прорываться в Черниговском, Сумском и Киевском направлениях. Сейчас зима может быть достаточно суровой, они находятся на Юге, фактически в степях. Я не знаю, что у них, к чему они готовы, но какие бы формы могла бы приобрести эта война? Генералы Залужный и Забродский обозначили срок, который, скорее всего, протянется и в 2023 году.

Как выглядит сейчас, действительно, несмотря на эти тактические успехи, возможно, и оперативные в последние дни, не факт, что такими темпами удастся продолжать до украинской границы по всем направлениям. Зимой именно все зависит от темпов больших наступлений с российской стороны. В этом месяце нельзя сказать, что их нельзя ждать, но они менее вероятны, потому что нет личного состава. Стоять в обороне по логистике несколько проще, чем быстро наступать. Скорее всего, окажутся обычны все российские проблемы снабжения, такие как зимняя форма, отопление и т.д. Но в принципе все зависит от украинских действий. Если будут российские наступления, то обеспечение войск какими-то средствами для войны зимой – это не самая большая российская проблема, у них будет больше проблем сугубо военного плана, боеприпасов и т.д. В плане логистики, в плане доставки средств основная проблема – это не столько зима, это скорее осень, когда будет болото и развезет все дороги, будет основная проблема там. Когда же наступит зима и подмерзнет, тогда в принципе станет даже легче.

А как долго может продержаться российская военная интервенционная группировка на правом берегу Днепра? Речь идет об их воинских частях, их там 15, или 20, или 22 тысячи, которые расположены вблизи Херсона, правый берег Днепра. Может попасть их группировка в оперативное окружение.

У них уже проблемы, разумеется, со снабжением. Как мы все знаем, поставки через мосты по Днепру практически прерваны, они обеспечиваются баржами, катерами, даже вертолетами. Но, как мы видим, не было пока какой-либо полностью их переброски в Днепр, они еще более-менее держатся. Далее зависит от того, какие силы дополнительно введет в бой украинское командование, чем больше будет давление на эту группировку, тем больше они должны тратить сил и средств, в том числе артиллерийские снаряды, которые они в таком темпе, возможно, не смогут доставлять через Днепр. Все эти факторы могут в конечном счете привести к тому, что придется либо эвакуироваться, либо сдаваться, но пока не факт, что это произойдет в ближайшее время. Факт – пока они не посыпались. Все зависит от того, какую силу удары на этом направлении сможет нанести еще украинская армия. От этого зависит и то, сколько им понадобится снарядов и прочих средств. Поэтому удивим.