Удар по Крымскому мосту или взятие Херсона заставили бы деморализованных россиян покидать свои позиции, - Фейгин

Ну что ж, Марк, началось. Распад российской структуры безопасности, так называемой российской геометрии безопасности, посыпался. И первый гвоздь забили окончательно даже не в Херсоне, а в Самарканде – сказали, что не будут помогать входящей в ОДКБ Армении, мол, выкручивайтесь, как хотите. И очень показательный момент был, когда Си Цзиньпина встречали с цветами, с караваем, чуть ли не с дрессированными медведями, а Путина пришел скромно поздравить без рукопожатия премьер-министр Узбекистана. Что случилось?

Кстати, ручку не подал сам Путин, он боится, что его могут отравить, еще что-то сделать через рукопожатие. То есть здесь скорее он не принимает этого гостеприимства. Я уверен, что протокол согласован, чтобы никто его не встречал, чтобы было без караваев и медведей. Но это не отменяет всего, что было сказано – безусловно, Путин теперь не является главным героем на саммите ШОС. Безусловно, Пекин является главным региональным государством, определяющим будущее не только входящих в ШОС стран, но и на всем евразийском пространстве, ранее называвшемся СССР, за исключением западноориентированных стран – Украины, Грузии, Молдовы. Пекин принимает эту эстафету, берет на себя функцию, определяющую на этом пространстве гегемона, это очевидно. Что касается Армении, мы этого ждали. Это было и в 2020 году, то же самое происходит сейчас. Это договорняк Путина с Эрдоганом, это понятно: Армению, как сателлита Москвы (это лишний раз доказывает: все, кто жмутся к Москве, чем кончают), ее просто делят, просто рвут. И остатки того, что останется от Армении, Москва хочет забрать себе. ОДКБ всегда создавалась как институт противодействия цветным революциям, а не для того чтобы реально защищать от реальной агрессии. Это именно и происходит, и потому даже заявление Казахстана, который собирается выйти из ОДКБ, – это еще одно свидетельство того, что Москва олицетворяет собой ОДКБ, а ОДКБ – это и есть Россия, нет там никаких других стран в военном плане, больше просто не нужно. России не нужно.

Ключевой момент: все началось в Украине, когда Россия начала свою военную авантюру, войну и залила кровью нас. Но, соответственно, во время этого процесса у них были выбиты зубы в военном плане, и теперь уже никто не делает никаких ставок на Москву. С другой стороны, как вся эта история сейчас, после нашего мощного контрнаступления в Харьковской области, отражается на кремлевских раскладах?

Я согласен, что это ключевой момент. Безусловно, войну проиграли. Ее уже проиграли морально. Ее еще не проиграли окончательно в военном плане, хотя это только вопрос времени. Но морально мы это показали довольно давно. Важно подчеркнуть, что Киевский отвод войск, точнее выход их оттуда в результате поражения на Киевском, Сумском и Черниговском направлениях, еще не являлся поворотным моментом, еще сохранялись силы. А вот Харьков добил. Теперь мы можем сказать, что действительно, поворотный момент произошел, и это не только мы с вами видим. Свидетельство тому – региональные союзники Москвы из Центральной Азии реагируют так же. А что, они как-то иначе реагируют? Также, оценив перспективу, меняют свои ориентиры. Кстати, президент Кыргызстана опоздал на какое-то время на встречу с Путиным, показывали уже Путина, который ждал президента Кыргызстана.

Теперь что касается того, что Украина сама становится региональным субгегемоном. К примеру, будет ли определять Украина судьбу Беларуси? Думаю, что да.

Этот распад пойдет дальше. Теперь по поводу раскладов в России и как из этого, как один из вариантов, может выйти Москва, из всех этих проблем. Пока рано об этом говорить, потому что для этого должны быть публичные свидетельства, мы должны услышать голоса недовольных из круга власти. Тогда можно будет судить, как эти расклады легли прямо сейчас, кто, куда, кому положено, кто собирается защищать Путина. Из того, что я сейчас вижу, у Путина есть верный союзник Кадыров, хотя многие говорят, что он в любой момент Путина сдаст. Но это не противоречивые вещи, потому что, защищая Путина, Кадыров защищает и себя. Надо понимать, что если не будет Путина, следующим не станет Кадыров. У Путина остались надежды, что его будут поддерживать такие, как Пригожин и его структуры. У Путина наверняка есть ощущение, что за ним определенная часть его команды, которую он привлек из Питера, типа Медведева, у которого силового ресурса нет и в раскладах не фигурирует. Но в остальном он не может быть уверен – ни в армии, минобороны или генштабе, в окопных защитниках, солдатах – нет, в офицерстве – нет, в силовых структурах, ФСБ – лишь отчасти. ФСБ вполне может оказаться нелояльным, чтобы не стать крайним вместе с Путиным, когда начнется разбирательство: а кто эту войну проиграл? Кто потеряет Крым и Донбасс? Другие структуры – они производные, хоть росгвардия, хоть полиция, все это не является определяющим. Сейчас ключевой является позиция армии и позиция ФСБ. Но в той части, где можно было бы избавиться от Путина, повесить на него все грехи, сказать: это все он, это не мы, мы вообще к этому непричастны, – но не потерять власть в результате всего этого…

Марк, смотрите, очень характерный момент: во время агрессии против Украины во главу угла начали выпихивать, как ни странно, даже не Герасимова, начальника генштаба российского, а министра обороны Шойгу, который не должен, по всем раскладам, руководить агрессией. То есть он человек, который должен заниматься обеспечением войск, логистикой, каким-то там мобрезервом. Вместо этого все начинают сливать Шойгу, и, наверное, возможно, это связано с тем, что Путин на него сделал ставку как на человека, которого он будет выталкивать на первые роли, чтобы в случае чего остановить наступление Патрушева, Бортникова, возможно, при участии Нарышкина.

Нет, я думаю, там по-другому. Думаю, на Шойгу повесит именно Путин всех собак, поскольку ему будет выгодно сказать: это не я, это они, которые меня неправильно информировали, которые побуждали меня принять такие решения, а на самом деле их обеспечить было невозможно. Шойгу очень подходит такая роль. Во-первых, он действительно не военный, популярности в армии не имеет. Это вполне объективно, ведь он не прошел окопы, училища, академии и т.д. То есть в войсках он не может быть популярен никак. Он, так сказать, фанерный маршал. К тому же он не русский, это тоже важно. Кто-то говорит, неважно, что он тувинец, на самом деле так проще сказать: он не русский, русской цели у него нет, только какие-то свои. А это всегда в России модно: вокруг одни враги, "жиды" (Марк Фейгин употребляет такую формулировку, подчеркивая, что это штамп российского черносотенного нарратива, – ред.), разные "нацмены", это всегда было популярной идеей. И потому здесь проще будет перевести на него, чем на русского Герасимова. И они неслучайно в тайгу ездили в 2021 году и раньше, они там это обсуждали. И Путин тоже неслучайно на это все Шойгу поставил, он давно его назначил министром обороны, он понимал, что проще связать это с человеком уязвимым в определенном смысле. И не военный, и нерусский, и человек, который не сможет отбрехаться. Сказочка о талантливом управленце Шойге была придумана – с одной стороны, это был чисто аппаратный подход, надувавшийся, как шарик, чтобы потом проще было лопнуть, когда слишком надулся. В этом смысле сдать Шойгу – не проблема, да и Герасимова тоже, но Герасимов оказывает определенное влияние на генералитет. То есть это более проблематично. А кто вступится за Шойгу – какие-нибудь части или московский гарнизон? Поэтому я думаю, что Шойгу, конечно, сейчас не будут снимать, но через некоторое время его и, возможно, мягко Герасимова уберут, повесив на них всех собак. Это проще сделать. Конечно, Патрушев и клан "мобилизационный", который представляет прежде всего силовое крыло ФСБ, коллегию ФСБ РФ, это и Бортников, и члены коллегии, то для них проще сказать: это не мы виноваты, это армия виновата, они плохо воюют, и в частности Шойгу, который этим всем руководил. Потому что такое чувство, что Герасимова тоже отстранили некоторое время назад от ведения операции. Фактически операцией руководит сам Путин как главнокомандующий. У него есть генералы по направлениям, сейчас он Лапина по направлению Центр назначил на Западный военный округ – главный округ, который должен защищать от НАТО. Там был руководитель, командующий округом, который 15 дней пробыл в должности. И сейчас этого Лапина, любимчика Путина, героя России – Путин дал за операцию под Северодонецком и Лисичанском звание героя, – назначил его. У него там есть Суровикин на Юге и другие. Но заметьте, сколько фамилий, сколько лиц поменялось – мы можем об этом судить, конечно, более или менее вероятно – за период этих шести с половиной месяцев в должностях командующих направлений, командующих специальными операциями. Кто сейчас вспомнит Дворникова или Житкова? Он их тасует, потому что ни от одного не может добиться нужного результата. Эта идея с 15-м числом, 15 сентября дойти до границ Донецкой области, – я думаю, реально был такой приказ. Почему он был подверстан к референдумам? То есть, давайте решайте там вопросы, чтобы мы быстренько провели референдум. И каков результат?

А результат очевиден: посыпался Харьковский фронт российский, они оставляли кучу техники, кучу трупов и пленных, отступили со словами, что они, мол, готовят какую-то реорганизацию и перегруппировку. Мы видим, что сейчас их подтолкнут к "перегруппировке" на Юге, скорее всего, в Запорожской области. Но Путину все это дело продавать. То есть он себя продавал раньше как человека, обеспечивающего стабильность и тому подобное, а тут он принес войну. И в то же время он должен объяснить эти колоссальные поражения. Мы видим, что это, скорее всего, может быть только начало, как бы они там не сверили с обстрелами гражданских объектов Украины.

Во-первых, Путин ничего не объясняет, он молчит. Мы не слышали от него ни одного комментария. Это во-первых. Единственный его комментарий в последние дни, что российские военнослужащие, гибнущие в Украине, гибнут за Россию. Понятно, что он говорит лозунгами, так проще. Он не объясняет: а что с Воронеж... Харьковской операцией, что там произошло?

Да-да, Воронеж, я услышал и намек понял. Что там с Воронежем?

Воронеж следующий за Харьковом на бомбардировки.

Я к тому, что Путин же молчит. А что говорит минобороны? От минобороны в лице Конашенкова заявление было сделано сразу после совета безопасности постоянных членов, которое провел Путин. Он сразу вышел и сказал: перегруппировка войск, все нормально. И Кадыров, который сначала было брыкался, вчера буквально заявил, что "вы ничего не соображаете, тактика, стратегия, мы специально отошли". Бред какой-то – этот вариант объяснений. На кого он должен повлиять вообще непонятно. Но проблема еще в том, что Путин не понимает, что делать дальше. Это очень важно. То есть, нет уже хороших объяснений. Они все закончились в марте – апреле. Теперь это уже все "в минус". К тому же, сейчас критическая ситуация с резервами, с техникой, с боеприпасами, с личным составом. А где брать?

В концлагерях. В тюрьмах. Мы же видели видосик с Пригожиным или псевдо-Пригожиным, который начинает вербовать российских преступников.

Нет, это точно Пригожин, 100%. Причем, когда мы об этом говорили в апреле-мае, я на своем канале, где-то скепсис еще был в общественном мнении: как, да вы что - судимых, и кто вам такое сказал, это невозможно. Были критические соображения на этот счет. А теперь они сами все слили, это им нужно, оказалось. 450 тысяч человек в местах лишения свободы им нужно, чтобы это широко распространилось, чтобы стало рекрутинговым мемом. Такое агентство по сбору "живого мяса". А ведь он открыто говорит: вы живое мясо, 6 месяцев продержитесь – выходите через помилование. Но шансов немного, потому что назад пути нет – расстреляют. Он так и говорит. Похоронят -  труп, тело передаем. Некому забирать – похороним на базе ЧВК. Просто живое мясо. Я думаю, стоимость этого нулевая, потому что сидевшие люди – это не люди военных специальностей и воевать не умеют, они будут гибнуть пачками, но они для этого и нужны. Они нужны, чтобы по их трупам шли остальные. С этой точки зрения я считаю, что да, власть уже на последнее бросилась. Они если так и делали, то скрыто, чтобы не очень громко. Ни в одной стране мира людям, которые убивали других людей, осужденным по закону, не дают оружие, нигде оружие не дают таким людям. Как они будут обращаться с этим оружием, а вдруг не в тех начнут стрелять? А даже если в тех – кто может разрешить преступникам воевать? У них же делинквентное (антиобщественное, противоправное, – ред.) сознание и антиобщественные намерения. Это самые страшные преступления, безусловно, за них нужно наказывать беспощадно. Придет время, и с этим будут разбираться.

"Черная масть" – мы понимаем, кто будет осуществлять непосредственное руководство этим контингентом, не какой-нибудь майор – майор для них был, когда они сидели. А после того как они получили "длинный ствол", условного "калашникова" – только авторитетов будут слушать .

Конечно, из своих будут выдвигать авторитетов, которые и будут руководить, это тоже объективно. В этой среде вообще надевать форму, погоны считается западло, ты уже крапленый тогда. Так нельзя, ты надел  форму – так ты уже на государство? Ну, пожалуйста, мне выскочить надо, сидеть десятку, а так 6 месяцев. Все равно ложь, все равно как навоз оставят на украинской земле. Другой вопрос, что это противоречит всем воровским законам. Но это происходит. Нельзя отрицать, что какое-то количество людей они соберут. Мы не знаем какое – сотни, тысячи, но точно кого соберут.

Во всяком случае, если власть уже и на такое пошла и готова уже на такой набор потенциальных комбатантов, то это говорит о беспомощности, о безысходности, я другого объяснения не вижу. И это все как альтернатива мобилизации и объявлению войны, потому что собственного народа они боятся еще больше, чем преступников.

Дать в руки всем этим бедным, отверженным оружие, они точно его повернут не туда. Поэтому на самом деле они пытаются избежать краха, откладывая его разными способами, давая оружие определенному количеству людей, которых они еще кое-как могут контролировать. А неконтролируемое количество, даже если ты объявляешь мобилизацию, 50 тысяч человек собираешь, ты ими управлять не сможешь и никто не сможет. И это еще хуже для них, чем уголовники. Это большой показатель.

Но с другой стороны, мы видим, что появился очень странный сигнал. Речь идет о том, что начали апологизировать Козака – помните, был такой деятель, который заведовал переговорным или псевдопереговорным процессом вместо Суркова, которого слили в унитаз истории. Так вот, Козак, говорят, умный, адекватный, приемлемый и он как раз предлагал те или иные невоенные планы. Соответственно, его отвергли, но здесь основное не то, что апологизируют Козака – мы понимаем, что Кремль сейчас упирается в то, что военную кампанию они не могут выиграть. То есть в военном плане вскоре они потеряют даже больше, чем жизнь – свое место в истории. Они начинают искать дипломатические коридоры и дипломатические формулы. Конечно, они не могут взять на себя, что, к примеру, Россия готова капитулировать, возвращает все, выплачивает контрибуцию Украине. Я думаю, пока они для этого не созрели. Но все равно ищут, и разговор полуторачасовой с Шольцом тоже является свидетельством. Шольц сказал, что Путин не готов к переговорам, но о чем говорить с Путиным полтора часа, если и так понятно, что он ни к чему не готов?

Я как раз уверен, что они ищут эти переговоры. И если им именно для этого нужен Козак, вернуть его в статус советника по Украине и быть переговорщиком – они бы на это пошли. Я убежден: они бы точно на это пошли. Для них проблема в том, что им Украина выдвигает закономерные условия: предварительно, для начала переговоров, вы оставите захваченные территории, которые незаконно оккупировали.

Хотя бы до 24 февраля, но сейчас после Харьковской операции я трудно представляю, что этим удовлетворится украинская сторона.

Мы восстанавливаем суверенитет над всеми нашими территориями, включая Крым.

Пусть начинают выводить, это не так, что мы давайте сядем за стол переговоров, мы вам Козака посадим, он против войны, смотрите, какой он сладкий. А вы начнете с ним разговаривать, а мы прекратим сейчас все операции, не надо Херсон занимать, не надо деоккупировать Лисичанск, Северодонецк, Луганск, ну прекратим обстреливать… Но ведь этого никто не примет. Когда говорят о том, что не будет переговоров, Путин отказывается от переговоров, он отказывается от этого формата переговоров. Он стремится к стамбульскому формату: едем в Стамбул, как они говорят, уже там какую-то рамочную предварительную оферту сделали со стороны Украины, так давайте уже начнем это. А ему говорят: нет, этот поезд уже ушел. И они не соглашаются на следующий шаг, означающий предварительное условие со стороны Украины покинуть земли. Какие еще земли – это уже потом. Да вы начните выводить войска, тогда будем разбираться. Просто в одностороннем порядке. Но если вы этого не делаете, то все будет продолжаться так, как должно продолжаться. А со стороны Германии как было сказано? Шольц ему предложил – слово даже такое прозвучало – капитуляцию. То есть имелось в виду "прекрати военную операцию, выведи войска". А Путин, что ему ответил? Смотрите: украинская сторона обстреливает Донецк, обстреливает Запорожскую АЭС – снова начал свою шарманку крутить бесконечно. Как у Райкина: а я ему – присылайте апельсины ящиками…

Бочками.

Бочками – это из другого произведения. Неважно, они телеграммами обменивались, дурака валяли. Так и здесь: ему говорят – выводи войска, а он начинает заговаривать зубы о Запорожской АЭС. Зачем ты морочишь Запорожской АЭС, никто уже на это не купится, все это уже закончилось, выводи войска. Это простое требование, абсолютно прозрачное и понятное. Снимаются войска, садятся на свои "телеги" и уезжают – и дальше начинаются какие-то варианты и разговоры. Для Путина это самоубийство. Поэтому он, исходя только из личных интересов, этого не делает и не собирается. Но в любом случае процесс двигается, его остановить невозможно, и если не Путин примет такое решение, то его теоретически может принять совбез. Постоянные его члены могут сказать: знаете, Владимир Владимирович, у нас есть общее мнение, что вместо тотального военного поражения мы лучше найдем общий язык с западными переговорщиками и попробуем начать делать что-нибудь. Если за этот месяц повторится что-то отдаленно подобное тому, что произошло на Харьковском направлении, то процесс ускорится.

Марк, я хочу вас заверить, что скорее всего что-то подобное может произойти, потому что отдельные командиры отдельных российских оккупационных частей подают сигналы, что они готовы сдаваться в плен. И они требуют, чтобы их обеспечили всеми процедурами согласно Женевским конвенциям. То есть их задача не бороться за "единую белую россию", их задача – выжить. Уже подают сигналы, и это не единичная история может быть. Здесь очень правильный вопрос: и вот что тогда?

А я вам скажу. Помните, как иракская кампания проходила? Армия Ирака Хусейна немного попряталась, а потом они просто взяли и разошлись по домам, в один день. Правда, с оружием, с автоматами, форму только сняли. Можно ли теперь предположить, что просто по домам разойдутся части, занимающие украинскую территорию? Это сложный процесс. Мы не понимаем в целом, как высшее командование справляется с этим. Я выдвинул идею, что элемент саботажа присутствует. В чем же он? В том, что генералы уже отдают себе отчет, что надо убегать от ответственности за эту спецоперацию.

То есть на передний план Кадырова продвигают, Пригожина. Что-то я не вижу генералов родов войск, командующих округами, представителей оперативного управления генштаба. Мы много их видим вообще?

Нет ни одного Лебедя-генерала.

Возможно, они говорят: а оно и к лучшему, если разные Кадыры на первый план будут выходить, Пригожины и им подобная "перхоть" – пусть они отвечают за все. А мы уж лучше в холодке, в "тени" посидим. У нас день города, салюты, колесо смотровое. Зачем нам переутомляться? В ситуации, когда исчезнет давление старших командиров, генералитета, процесс быстрой сдачи и переговоров, которые украинская сторона может стимулировать – по радиосвязи, мы же в ХХІ веке живем, у всех телефоны и почты есть – может ускориться. Причем даже необязательно сдача в плен, а просто оставление позиций, уход с них. Мы не будем вас обстреливать, вот у вас цигель-цигель, пара часов, уходите прямо с позиций. Садитесь и уезжайте, оставляйте города. Это неплохая была бы тактика – прежде всего, сохраняет жизнь бойцов ВСУ, не надо погибать. Нужно использовать эти механизмы, но, повторяю, процесс ускорится существенно, если произойдут дополнительно какие-либо определяющие политические важные события.

Объясните, Марк, какого плана могли бы быть эти события, которые так ускорили бы динамику процесса?

Символический удар. Если это даже не освобождение Херсона, то удар по Крымскому мосту моральный дух сидящих в окопах добил бы окончательно. Я уже не говорю о том, что в России бы началось. Видя, что все бесполезно, ты подыхаешь в окопе за то, что завтра Крым возьмут, а ты все еще сидишь в этом окопе – что защищаешь? Наступаешь куда? Надо снижать этот дух уверенности среди солдат, и тогда эти процессы будут бежать быстрее. Потому что это больше связано с общей обстановкой на фронте. Если она такова, тогда вообще непонятно, чего мы сидим в этом окопе, если завтра его все равно займет наш противник, какой смысл умирать за этот окоп? Стоит ли он того? Должна быть масса таких символических событий. И они будут подрывать сильнее, подъедать дух уверенности в том, что они здесь какую-то миссию выполняют немаловажную. Ведь это война наемников, по крайней мере, сейчас воюют люди за зарплату, за деньги, за 200 тысяч. Зарплатная война такая. Нет зарплаты – так зачем? "А вы умирайте за Путина, он же так велик". – "Вы что, серьезно? За Путина?" То есть это нужно дальше углублять: если есть ощущение, что ты до своих 200 тысяч не доживешь – какой в этом смысл? Тебе не премию платят. Тебе платят зарплату. Тебе перестали платить – ты перестал воевать.

Тебе платят не премию, тебе платят гробовые.