"Теология замещения" и другие российские нарративы по Холокосту

Неудивительно, что по всему миру, от Израиля до Украины, отсылки к трагической судьбе европейского еврейства используются в политических целях для достижения желаемого влияния на аудиторию (можно привести примеры из выступлений Владимира Зеленского и Биньямина Нетаньяху). Собственно, даже использование обращения к теме Холокоста (как ужаснейшего примера того, к чему может привести нетерпимость) в рамках воспитания толерантности также в определенной степени можно считать инструментализацию. Поэтому не само использование темы Холокоста Кремлем следует осуждать, но ее цель. Одно дело – когда к образам, которые ассоциируются с Холокостом, обращаются, чтобы остановить насилие и прекратить подстрекательство к нетерпимости, и совсем другое – когда обращение к этой теме призвано разжечь ненависть и легитимировать насилие.

Перед тем как начать анализировать, как именно Кремль использует обращение к теме Холокоста в пропаганде, следует напомнить два тезиса. Во-первых , история и политика памяти играют важнейшую роль в современной российской идеологии, формировании коллективной идентичности и мотивации принятия политических решений. Можно сказать, что история (точнее, разумеется, определенная трактовка исторических событий и процессов) по сути и является основой современной российской государственной идеологии. Вторая мировая война или Великая Отечественная, как ее до сих пор называют в России, занимает центральное место в официальном историческом культе. Во-вторых , адекватный анализ смысла и назначения обращения к Холокосту в рамках российской идеологии и пропаганды может быть осуществлен только с учетом контекста. Оскорбление Холокоста в рамках российской идеологии и пропаганды не обязательно быть непротиворечивым. Как и любой другой элемент в сложной современной постмодернистской идеологической схеме, "Голокост" может приобретать различные коннотации в зависимости от аудитории и практической задачи.

Читайте также: Мы не победим Россию, если будем ее меньшей копией

Рассмотрим три основных мета-нарратива, в рамках которых российская пропаганда обращается к теме Холокоста

1. Обвинительный нарратив (для внешнего пользования). Это самое очевидное и системное использование темы Холокоста в современной российской пропаганде. В первую очередь оно рассчитано на международное сообщество.

Суть этого нарратива сводится к обвинению в участии в Холокости всех, в отношении которых Россия совершает агрессивные действия или имеет агрессивные намерения. Нам наиболее известны попытки кремлевских пропагандистов связать украинское освободительное движение времен Второй мировой войны с уничтожением евреев, представить его вообще основным активным исполнителем гитлеровского "окончательного решения еврейского вопроса" (или даже самостоятельным субъектом, не просто пособием нацистов, а пение или соорганизатором геноцида).

Например, активно продвигается ложное утверждение, что именно коллаборационисты из рядов украинских националистических групп якобы убивали евреев в Бабьем Яру. Из-за создания ложной, но прочной ассоциативной связи украинского движения за независимость с Холокостом преследуется задача делегитимации самой идеи права Украины как суверенного государства на существование. Менее известно у нас то, что подобный нарратив Кремль использует и в отношении других стран. К примеру, лично Владимир Путин утверждал, что саму идею "окончательного решения еврейского вопроса" Адольфу Гитлеру подсказал польский посол Юсеф Липский.

2. Героический нарратив (для внутреннего пользования). Современная российская интерпретация истории Второй мировой войны, безусловно, не игнорирует Катастрофу европейского еврейства, однако расставляемые в публичных комеморационных практиках акценты весьма специфичны. Парадоксально, однако, собственно темой уничтожения евреев нацистами российский официальный дискурс пренебрегает.

Президент России никогда не был в Змиевской Балке - месте самых массовых расстрелов евреев на территории РСФСР возле Ростова-на-Дону (кстати, уже давно там был изменен текст на табличке на советском мемориале) было убрано упоминание, которое там было размещено после Перестройки , о том, что на этом месте уничтожались именно евреи, теперь, как и 50 лет назад, посетителя информируют об убийстве мирных советских граждан и советских военнопленных).

Читайте также: В войне виноват Путин, а не "не такие" украинцы

Правда, он участвовал в Форуме памяти Холокоста в Аушвике в 2005 году, который был организован российским олигархом Вячеславом Кантором (и умудрился в своем выступлении ни разу не сказать слово "евреи", рассказывая больше о подвиге советского солдата), но столь символичны жесты делались больше на зарубежную аудиторию. После того, как начиная с 2014 года польские власти прекратили приглашать президента России для участия в мемориальных мероприятиях, глава сервильной Федерации еврейских общин России Александр Борода даже высказал мнение, что "приезжать в Польшу по поводу дня памяти жертв Холокоста – неверная практика".

Кстати, Россия официально так и не присоединилась к Международному дню памяти жертв Холокоста. В российской официальной исторической памяти упор смещается с трагедии тотального уничтожения на эпизоды героического сопротивления и участия евреев в вооруженной борьбе с нацистской Германией в рядах Красной армии.

Наверное, не стоит лишний раз напоминать о центральной роли культа победы в современной российской идеологии, а также настойчивости в отождествлении Советского Союза времен войны именно с Россией. Показательна в этом смысле часть постоянной экспозиции московского Еврейского музея и центра толерантности, открытого в 2013 году, посвященной Второй мировой войне. В отведенном на эту тему музейном пространстве доминируют советский танк и самолет; собственно Холокосту отведено сравнительно маргинальное место. Вот в этом музее – и в этом контексте – российский президент готов участвовать в мероприятиях, посвященных Холокосту. В 2019 году эти акценты были еще более усилены: в присутствии Владимира Путина был открыт памятник героям сопротивления в концлагерях и гетто. Годом ранее на экраны с помпой вышел (на премьере присутствовал Владимир Путин и, по его приглашению, Биньямин Нетаньяху) художественный фильм "Собибор" со звездой российского кино Александром Хабенским в роли рожденного в Кременчуге Александра Печерского (красноречивым также факт, что создание культа Печерского в России происходило на фоне недопущения России к реконструкции мемориала собственно в Собиборе в результате скандала с российскими манипуляциями с экспозицией в мемориале в Катыни).

Таким образом, в официальном российском дискурсе проходит символическое присвоение героического аспекта еврейской борьбы и сопротивления на фоне игнорирования аспекта трагедии еврейского народа. Использование "героического нарратива" на внешней арене позволяет Кремлю манипулировать чувством благодарности: именно Красная армия, то есть Советский Союз, якобы равный современной России, спас евреев от полного уничтожения.

3. Подмена. Когда христианские богословы сформулировали то, что принято называть "теологией замещения": концепцию, согласно которой именно христиане является Новым Израилем, избранным народом Бога, а евреи потеряли этот статус, отказавшись признать правоту церкви. Все, что обещано Богом евреям, согласно Библии после пришествия Христа, якобы касается на самом деле именно христианского сообщества. Эта доктрина позволила христианам присвоить символический ряд, заимствованный из иудаизма, вместе с тем, что церковь стала называть "Ветхим Заветом". Что-то подобное современные российские пропагандисты пытаются сделать с символическим рядом, связанным с Холокостом.

В последние годы официальный российский дискурс все больше эксплуатирует совершенно экзотическую идею, что главной жертвой нацистского геноцида был именно "советский народ" (отождествляющийся с российским, а не еврейский. Одной из важных ступеней на этом пути было открытие Владимиром Путиным памятника жертвам блокады Ленинграда в Иерусалиме в рамках Дня памяти жертв Холокоста в январе 2020 года.

Читайте также: Уже не Кремль ведет войну, а война ведет Кремлем

Как отметил еще накануне события один из ведущих российских историков Алексей Миллер на Круглом столе в близком к Кремлю журнале "Россия в глобальной политике", посвященном обсуждению полезных Кремля исторических нарративов, "это очень важный шаг, потому что блокадники ставятся на один пьедестал из жертвами холокоста" (так, с строчной буквы, в оригинале – В.Л.). В дальнейшем советские жертвы нацизма в кремлевской пропаганде вытолкали еврейских жертв Холокоста из этого "пьедестала". Сегодня уже российский МИД свысока поучает Израиль, что Холокостом правильно называть преследование и массовое уничтожение нацистами представителей разных этнических и социальных групп, прежде всего советского народа. В рамках логики официального современного российского дискурса именно русофобия, а не антисемитизм, становятся благодаря этому нарративу центральной, даже определяющей чертой нацизма. Это позволяет выдвигать парадоксальные обвинения в нацизме этническим евреям (например, президенту Украины Владимиру Зеленскому) или поучать Израиль, как следует помнить о Холокосте. Согласно этому причудливому мировоззрению, именно Россия занимает место как величайшей жертвы величайшего в истории преступления, так и исповедующей единственную верную версию исторической памяти о нем.

Тезисы к лекции для Образовательного семинара-школы "История Холокоста в Украине: изучение, преподавание, память", организованного Украинским центром изучения истории Холокоста

Источник

Об авторе. Вячеслав Лихачев, исследователь ультраправых движений, правозащитник

Редакция не всегда разделяет мнения, высказанные авторами блогов.