Рожь над пропастью

Как назвать эту наступившую жатву? Жатва отчаяния, жатва надежды? Или просто кровавая жатва, потому что перед земледельцем или за ним идет смерть с косой? Изможденная женщина в черном платке продает два пакета огурцов, глаза у нее безумные. Бурчит, что ехала сюда во Львов 70 км маршруткой, потому что электрички не было, а огурцы сорвала вчера вечером. Она не может сосредоточиться, ей хочется бросить свой товар и пойти в поля, чтобы выплакаться вголос.

Читайте также: Аргументы дьявола

Но она зажата тисками обыденности, сезонным циклом и в этом великая правда – продолжать оставаться человеком хотя бы перед людьми. Не перед собой. Ибо без таких как она, мир одичает и отчается. Я не знаю, по ком она носит траур, еще совсем свежий – по сыну или по внуку, но боль сердца сосредоточилась в ее изношенных руках и стекает на зелено-белые огурцы, именно такие, какие мне нужны. А рядом другая женщина продает желтяки, наверное, очень дешево. Поэтому их обязательно у нее купят. Движение вокруг, люди – это все раскачивает застывшую мертвую воду скорби.

Воздушная тревога по селам слышна только из смартфонов. Здесь, в тылу. "Здесь хорошо, но как я ненавижу этих бандеровцев", - говорит женщина из Бахмута по телефону в доме на западе Украины. Хозяйка случайно слышит эти слова и выгоняет ее из своего дома. Этого не расскажут по телевизору, об этом лучше не писать в соцсетях, потому что обвинят в разжигании вражды между украинцами. Жертва, являющаяся одновременно врагом, не выдумка. Как говорим мы, украинцы: "Есть люди, а есть людцы". И разница между ними сейчас велика, как пропасть. Никто не знает, где у нее дно.

Множатся украинские знамена на сельских и городских кладбищах. По новеньким трассам мчатся иномарки мажоров, которые вдруг стали инвалидами и опекунами. "Тех врачей и тех военкомов, которые помогли жуликам избежать мобилизации, нужно расстрелять", - говорит женщина, чей муж пошел добровольцем на фронт и выучился на боевого медика.

Читайте также: Где Украина?

В нашем обществе будет все больше людей с нулевой толерантностью и это не удастся скрыть никакой цензуре. Я разворачиваюсь и ухожу, когда встречаю родственницу, которая хвастается, что ее ребята "выехали". Не спрашиваю, куда, потому что ее ребята - трусы, женатые мужчины, всю жизнь ездили в Московию на заработки. Вероятно, прикрылись немощной теткой и отправились в Чехию.

Неделю назад бабушка из нашей деревни разрушила все планы внуку-уклонисту. Умерла как раз перед тем, как он заплатил кучу денег, чтобы вывезти ее на лечение заграницу. Сейчас он ищет другие варианты, хотя хорошо потратился. И будьте уверены – проскользнет в щель. Сейчас фальшивые попечительство и инвалидность – главный тренд для маминых сынков, не желающих защищать родную землю. А жены тех, кто пережидает войну за границей, ездят к ним в отпуск. Полностью обеспеченные гастарбайтеры позабирали детей за границу и не стыдятся брать на них помощь у чужого государства.

В селе услышишь много интересного. И за это Фейсбук не забанит и не набросятся с мокрым рядном белые пальто. Война изменила даже патриотичные села. "Наше село уже не такое,- говорит мужчина, который пошел добровольцем, хотя уже за 50. - Теперь пол на пол". На сельском вече в воскресенье, когда мы открывали мемориальную доску диссиденту Григорию Прокоповичу, пели патриотические соловьи, к которых тоже есть в семье уклонисты. Громче всего поют. А местные чиновники еще громче. Они заинтересованы в том, чтобы война длилась как можно дольше, потому что могут ловить рыбку в мутной воде. И победу, а какая будет эта победа уже никто не знает, присвоят себе. Ну, хоть не сбежали.

Читайте также: Презрение

И не говорите родителям, которым привезли гробы с телами сыновей, что заробитчане донатят на ВСУ и что не все способны воевать. Надо быть вместе со своими родными в Украине, потому что безопасности нет нигде. Это можно было говорить год назад, когда мы верили мантрам Арестовича о том, что у московитов заканчиваются ракеты. Война расползается как чернильное пятно по карте мира. А нам в любом случае следует оставаться людьми, делающими все для победы, а не сползать в серую бездну страха, над которой будет осыпаться перезрелая рожь. Ибо не все, кто посеял зерно и надеялся собрать, завершат обжынки.

- Если война не закончится в этом году, - говорит моя племянница, - я сама пойду воевать.

– И я с тобой.

Специально для Еспресо .

Об авторе: Галина Пагутяк, писательница, лауреат Национальной премии имени Тараса Шевченко.

Редакция не всегда разделяет мнения, высказанные авторами блогов.