Россия консолидирует контроль над оккупированными территориями, частично из-за первых ошибок Украины – эксперты в Гарварде о проблемах реинтеграции Донбасса и Крыма

Но в этих новых обстоятельствах часто забывают около двух миллионов беженцев и внутренних переселенцев, которых приняли в разных частях Украины и за рубежом в 2014-2015 годах. О том, как в Украине справляются с переселенцами, и как планируют реинтеграцию людей на территориях ныне оккупированных Россией, говорили эксперты, собравшиеся на международную конференцию в Гарварде.

Конференцию под названием "Не только пограничье: тридцать лет украинского суверенитета" 7-11 февраля провел в режиме онлайн Украинский научный институт Гарвардского университета (УНИГУ).

Внутренних переселенцев и беженцев трудно даже сосчитать

По опросам, которые представила в начале разговора модератор Виктория Середа из Йенского университета имени Фридриха Шиллера в Германии, наиболее готовы помочь украинцам и даже принять некоторые экономические риски, соседняя Польша, Швеция и Румыния. Италия, Германия, Финляндия и Франция не хотели бы рисковать из-за Украины, но если бы Германия и Италия еще помогли бы с беженцами, то Франция против даже такой гуманитарной помощи в случае войны.

Сама же дискуссия касалась того, как в Украине справились с волной вынужденных переселенцев, бежавших из оккупированного Крыма и частей Донбасса. По словам бывшей дончанки Оксаны Михеевой из Европейского университета Виядрина, что в Германии, большинство беглецов от войны и оккупации расселились на территории Украины, хотя около 400 тысяч искали спасения в соседних странах – Польше, Словакии, Беларуси, России и других.

В начале войны многие переселенцы не получили статус вынужденных переселенцев по многим причинам – не были готовы государственные механизмы к вызову такого масштаба. С другой стороны, сами переселенцы, преимущественно молодые люди, не хотели получать наклейку, которая могла дискриминировать их среди других жителей страны.

Хотя существовавший в советские времена институт прописки был номинально отменен, регистрация, которая ее заменила, мало чем отличалась от прописки, так как связывала предоставление большинства государственных услуг с местом регистрации. И эта система усложнила интеграцию переселенцев в тех местах, куда они убегали от войны. Чтобы сменить прописку, нужно было купить собственное жилье и там зарегистрироваться, но поскольку многие переселенцы не могли купить жилье на новом месте, они остались формально зарегистрированными на оккупированных территориях.

По словам Оксаны Михеевой, украинцы в других регионах преимущественно положительно отнеслись к новым переселенцам и, по результатам исследования, переселенцы не ощущали дискриминации на бытовом уровне. Зато на уровне государства они испытали немалые притеснения. Исследовательница говорит, что она сама оказалась в такой ситуации и при каждом взаимодействии с государством, или его институтами, донецкая регистрация становится проблемой.

Больше всего пострадали люди пенсионного возраста, живущие на оккупированных территориях, и которым, для того чтобы получать пенсию, нужно было зарегистрироваться на подконтрольной территории. А для того чтобы получить пенсионные деньги, им нужно по меньшей мере раз в три месяца пересечения демаркационной линии.

Интересно, что уехавшие из Украины в своих новых странах пребывания также редко получают статус беженцев. Во-первых, потому, что в этих странах им говорят, что только 7% территории Украины оккупированы, и они могут жить на остальной территории страны. А во-вторых, многие даже не пытаются получить статус беженца, потому что не хотят ассоциировать себя с униженной категорией.

Поэтому из-за отсутствия статуса переселенца или беженца как в Украине, так и в других странах, экспертам трудно исследовать эту категорию людей, потому что они ничем не выделяются из общей трудовой миграции.

По словам Наримана Устаева из Стэнфордского университета в США, переселенцы из Крыма имели дополнительные проблемы в связи с тем, что государство продемонстрировало полную растерянность в том, какой статус должен получить территория, над которой Киев потерял контроль. Создавали специальные агентства по Крыму, в 2015 – свободную экономическую зону. При этом жители Крыма получили статус нерезидента. Следовательно, на материковой Украине они не могли даже открыть банковский счет. И этот закон просуществовал многие годы. Некоторые из решений Верховной рады относительно статуса Крыма, по мнению Устаева, были откровенно "коррупционными" и фактически еще больше изолировали Крым.

Марте Ганде Мире, исследующая проблему украинских переселенцев в Университет Осло в Норвегии, говорит, что подобные проблемы с собственным правительством испытывали люди и во многих других странах, которым пришлось бежать из родительского дома. Бюрократические трудности, сложности с жильем и работой – все эти проблемы общие для людей из многих стран. По ее словам, международные гуманитарные организации пришли на помощь переселенцам в Украине, помогали не только деньгами и вещами, но и советами. К примеру, они настаивали, что переселенцы должны быть включены в процесс принятия решений. С другой стороны, когда общественные организации берут на себя большинство работы с переселенцами, они часто перебирают на себя функции государства, а это уже вредит процессу, в котором государственные органы должны приобретать опыт, чтобы справляться со своими функциями самостоятельно.

Социологиня Анастасия Рябчук из Киево-Могилянской Академии, которая изучала общины вблизи демаркационной линии, говорит, что действительно украинское государство не имело соответствующей политики в отношении беженцев и внутренних переселенцев. Но с другой стороны, такова проблема во многих других гуманитарных сферах Украины. И многие уже привыкли к тому, что на государство здесь нечего полагаться. И помощь скорее поступит от общественных организаций, украинских или зарубежных, чем от государственных органов.

Отвечая на вопрос о том, как проходит исследование, Оксана Михеева обратила внимание на проблему, которая редко попадает в поле публичного обсуждения – разницы в подходах между академическими исследователями и организациями, публикующими рекомендации по политике в сфере беженцев. Она говорит, что научные работы требуют более длительного времени для исследования, написания, рецензирования и публикации и часто оставляют незамеченными еще долгое время. В то время как политические рекомендации могут быть написаны, изданы и распространены очень быстро, но не имеют той же глубины анализа и проверки фактов, что может привести к ложным рекомендациям.

Как говорит Нариман Устаев, с точки зрения многих государственных чиновников, внутренне перемещенные лица и оккупированные территории являются "проблемой", и это отношение нередко передается через СМИ и распространяется в обществе и мешает интеграции переселенцев. Также много обещаний, например, которое дал президент Турции вместе с президентом Украины, который говорил, что Анкара предоставит помощь в осуществлении инфраструктурных проектов для переселенцев. Но годы уходят, а проекты так и не были реализованы.

По словам крымскотатарского исследователя, с увеличением количества российских войск на границах Украины, количество внутренне перемещенных лиц растет. И нужно думать о том, как они смогут принять участие в выборах, особенно в местных выборах, которые становятся важными в связи с реформой децентрализации. По его мнению, переселенцы должны не только выбирать представителей местных властей, но сами входить в нее, для того чтобы проблемы переселенцев решали люди с соответствующим опытом. Для украинской власти, в конце концов, эти переселенцы являются важным ресурсом, потому что они являются тем мостиком, который связывает Украину с оккупированными территориями, к которому больше доверия, чем к чиновникам из министерств.

Переселенцы являются важным источником знаний «с первых уст» о работе государственных институтов – от пунктов пропуска на демаркационные линии до работы местных школ и больниц, которые они увидели свежим взглядом. Поэтому, по мнению Марте Ганде Мире из Осло, разговор с ними, их рекомендации имели бы большую ценность для правительства, которое могло бы таким образом определить приоритеты для улучшения своей работы с переселенцами и с услугами в тех частях страны, куда переселились беглые люди. от российской агрессии. Они приехали со своими знаниями и опытом, которые могли бы оказать положительное влияние на общину в своем новом городе проживания.

Анастасия Рябчук считает, что часто исследования, которые делаются по заказу определенных организаций, заставляют исследователей сосредотачиваться на какой-то отдельной проблеме, как будто она была изолирована от других. К примеру, когда речь шла о проблеме домашнего насилия в шахтерских городках, то организация хотела услышать об опыте женщин, а не о проблемах мужчин, оказавшихся без работы и без навыков ее поиска, которые начали злоупотреблять алкоголем. И эта часть исследования уже не интересовала заказчиков. Хотя одну проблему невозможно решить без решения другой.

Также социологиня обратила внимание на то, что исследователи часто примеряют на себя роль экспертов, все знающих и приехавших рассказать людям о том, как они должны изменить свою жизнь. Но этот подход не дает им увидеть некоторые важные связи внутри местного сообщества, которые помогают им выживать. Например, если в шахтерском городке существует оставшийся с советских времен шахтерский профсоюз, то и он является общественной организацией, порой полезнее тех, которые финансируют зарубежные доноры.

Коронавирусные ограничения еще более привязали оккупированные территории Украины к России

Донечанка Оксана Михеева рассказала о том, с какими проблема сталкиваются пенсионеры с оккупированных территорий, которые по разным причинам, но преимущественно по бедности, не могут оттуда уехать. Они раз в три месяца должны выезжать на подконтрольные Украине территории, чтобы получить пенсию, потому что система требует идентификации. С введением коронавирусных ограничений передвижение между подконтрольными и неподконтрольными территориями стало еще более усложненным. Если раньше перейти через пункты пропуска занимало несколько часов, то с коронавирусными ограничениями оно могло длиться несколько дней. Здоровье некоторых людей настолько взорвано, что они не выдерживают и умирают прямо там. Так умерла мама украинской художницы Алевтины Кахидзе, подготовившей серию рисунков об этой истории, и благодаря ей эта проблема стала более публичной. Также только публичность и судебные тяжбы привели к изменениям в политике Украины, когда государство штрафовало людей, которые были вынуждены ехать за своими пенсиями через территорию России, потому что других путей, чтобы попасть в Украину не было.

Говоря о влиянии коронавирусной эпидемии, Нариман Устаев обращает внимание на то, что у украинских граждан в Крыму нет доступа к международно сертифицированным вакцинам. Также российские власти не вводили карантинные ограничения, что привело к большому количеству заболеваний при нехватке больниц, оборудования и врачей. По мнению Наримана Устаева, главным приоритетом для Украины в Крыму должно быть сохранение коммуникации с жителями Крыма, но при пандемии связи с материковой Украиной было резко уменьшено. Уменьшилось количество новостей о Крыме в Украине, а носителями новостей об Украине в Крыму есть люди, которые ездят на подконтрольные украинские территории.

Марте Ганде Мире также подчеркнула, что ограничения, наложенные Украиной на пересечение демаркационной линии в связи с пандемией, привели к тому, что украинцы начали больше путешествовать в Россию по товарам первой необходимости. Норвежская исследовательница положительно оценила решение Верховной рады об упрощении процедуры поступления в украинские университеты для выпускников школ оккупированной части Донбасса, но ограничения в передвижении затронули и эту категорию. Сходная картина сложилась и с вакцинацией. Хотя Киев объявил, что жители оккупированных территорий могут получить вакцины, переехав на подконтрольные территории, сама процедура пересечения демаркационной линии резко снизила количество вакцинированных.

Так же как в Крыму, по словам Анастасии Рябчук, самые большие проблемы, о которых сообщают в разговорах переселенцы в связи с коронавирусом – это невозможность видеться с родственниками. «Большинство беженцев с оккупированных территорий остались в пределах Донецкой и Луганской области – они только переехали из оккупированных на неоккупированные части этих областей и были в постоянном контакте с семьями. Но ограничения в передвижении переваливали эти контакты. Это были их самые большие жалобы, что они не могли увидеться с пожилыми родителями, не могли побывать на похоронах», – объяснила исследовательница.

С другой стороны, как говорит Рябчук, пандемия принесла и некоторые положительные изменения – например, многие документации были переведены в режим онлайн, отпала необходимость ехать за справками в областной центр – многие вопросы можно было решить из дома.

Паспорта

Как говорит Оксана Михеева, большинство донетчан теперь имеют по меньшей мере три паспорта – украинский, российский и паспорт соответствующей так называемой народной республики. По официальным данным, около 720 тысяч жителей оккупированного Донбасса имеют российские паспорта, и это, по мнению исследовательницы, создает дополнительные риски для Украины, если российские власти захотят вновь "защищать" этих людей уже как своих граждан, и позже наличие большого количества российских граждан будет иметь серьезные последствия для Украины на этапе реинтеграции этой территории. Однако, по ее мнению, следует понимать реалии на Донбассе, прежде чем обвинять жителей этих территорий в нелояльности к Украине.

“Паспорт – это не о лояльности, а о контексте, в котором живут люди на Донбассе. Без паспорта невозможно получить государственные услуги – медицинское обслуживание, регистрацию, образование, невозможно пересечь границу и решить имущественные вопросы”, – объясняет Оксана Михеева.

Нариман Устаев говорит, что эта ситуация еще больше характеризует жизнь в Крыму – без российского паспорта жить там невозможно – регистрация, работа, право собственности и другие жизненные вопросы не имеют решения, если нет российского паспорта. Несмотря на то, что Россия заставила всех жителей украинского полуострова взять российские паспорта, она понимала, что паспорт, тем более полученный таким способом, не означает лояльности и начала преследование проукраинско настроенных крымчан, среди которых крымские татары составляют крупнейшую и организованную группу.

Первые шаги, которые Украина сделала по прекращению экономических отношений с Крымом, были, по мнению Устаева, ошибочны и нанесли большой ущерб. "Крымская блокада только консолидировала российский контроль над полуостровом", - объясняет крымчанин. В последние два года Украина сделала несколько важных шагов, направленных на укрепление связей с Крымом и нацеленных на реинтеграцию полуострова, в частности, признание крымских татар коренным народом, и проведение “Крымской платформы”, форума, который создал площадку для обсуждения вопросов Крыма, и К положительным шагам Устаев также относит начало обсуждения предоставления двойного гражданства для украинцев диаспоры, имеющих опыт жизни в демократических странах. О двойном гражданстве с Россией, конечно, в этом контексте речь не идет.

Согласно опросу, данные которого привела Марте Ганде Мире, чем дольше Россия контролирует оккупированные территории в Донбассе, тем меньше там остается желающих вернуться под контроль Украины. Если до указа президента России Владимира Путина от 2019 года о возможности получить российские паспорта для жителей оккупированных территорий Донбасса, более половины респондентов хотели вернуться под контроль Украины, после получения таких паспортов осталось около 12%. Россия ввела там свою валюту, признает документы так называемых "республик", оказывает услуги через правительственную диджитальную систему.

Среди вопросов к исследователям был вопрос о том, как украинская диаспора помогает переселенцам, и эксперты ответили, что эта помощь, которая началась с Майдана, продолжается до сих пор, и она помогла не только переселенцам или военным, но и по-новому структурировала украинские организации за границей, объединила многих людей, ранее не активных в общине.

Другой слушатель спросил, должно ли украинское государство платить пенсии тем, кто остался на оккупированных территориях. Исследователи отметили, что в вопросах реинтеграции речь идет не только о территории, но в первую очередь о людях. И чем больше связей с Украиной на гуманитарном уровне, тем легче будет реинтеграция. Нариман Устаев напомнил, что жителям Крыма Украина пенсий не платит. Таким было решение украинской власти, оно было, по его мнению, ошибочным, потому что уменьшило присутствие Украины на полуострове.

Говоря о предстоящей реинтеграции, опираясь на видение людей в регионе, эксперты отмечают, что они не видят четкой стратегии, исходящей от государства. А то, что предлагают негосударственные организации, не имеет того веса и доверия, которое имеют государственные программы с прописанным бюджетом.