Путин все еще может взорвать ЗАЭС, а Запад это может проглотить, – полковник Грант

Очень опасный сценарий разворачивается, в частности вокруг Запорожской атомной станции. В свое время россияне угрожали нам, что могут применить тактическое ядерное оружие. Мы понимаем, что президент Джозеф Байден сказал, что эта опасность достаточно высока. Российские террористы могут либо использовать взрывчатку, либо взорвать реакторы или насосы из водохранилищ-охладителей, чтобы создать крупную техногенную катастрофу. Их поведение при взрыве на Каховской плотине показало серьезность их намерений, но ключевым моментом здесь является реакция Запада, если они действительно реализуют этот адский сценарий.

Я уверен, что Запад через свои закрытые каналы донес Путину, что это плохая идея. Я имею в виду, что американское правительство четко дало понять, что применение ядерной бомбы будет рассматриваться как нападение на НАТО, потому что последствия неизбежно коснутся стран НАТО. Поэтому логично, что россияне не захотят этого делать. Однако не следует забывать, что мы имеем дело с не совсем логичным животным, то есть Путиным, и всегда будет возможно, что он захочет использовать что угодно, лишь бы удержать власть в своих руках.

Прежде чем рассматривать какую-либо реакцию Запада, следует помнить, что эта война в большинстве случаев ведется ради российского общественного мнения. Его действия напрямую зависят от общественного мнения россиян, на пульсе которого постоянно находится его рука. В пользу ли подрыва АЭС это мнение сейчас? Не знаем. Но если он подумает, что решившись на этот шаг, общественное мнение окажет ему необходимую поддержку или сделает его более сильным, он это сделает.

Кроме всего прочего, прежде всего, нам нужно заглянуть внутрь России, чтобы понять, о чем она говорит и как думает.

Такая катастрофа, безусловно, всколыхнет Запад, но сомневаюсь, что люди там будут способны на какую-то исключительную реацию.

Ничего особенного они не сделали после подрыва Каховской ГЭС. И это действительно в голове не укладывается, ведь если бы плотину взорвали в любой другой стране мира, даже в Китае, то западные страны спешили бы с помощью, снабдили бы необходимым оборудованием, собаками-искателями и всем, чем угодно. Они бы отправили туда все, что могли, как, в конце концов, они всегда делают во время катастроф. Но в случае с Украиной они ничего не сделали, и боюсь, что это может повториться снова.

Это удивительно острый вопрос. И, к сожалению, должен сказать, что нам придется дождаться саммита, чтобы увидеть, что из него получится. Пока непонятно, в чем заключается сила аргументов. Белый дом говорит хорошие слова, но часто, когда дело доходит до критически важных вещей, таких как ATACMS, F-16 или гарантий безопасности, там начинают отступать. Может ли кто-нибудь, кроме НАТО, предоставить гарантии безопасности? Возможно, но пока об этом никто не говорит. Газеты молчат. Никто не спешит с визитами во многие столицы, пытаясь разработать гарантии безопасности. У меня такое чувство, что после этого саммита ничего нового в плане гарантий не будет. Конечно, я могу и полностью ошибаться, но я просто не чувствую, что что-то происходит, потому что нет предварительных дискуссий. Для гарантий безопасности нужно, чтобы кто-то вроде Блинкена поехал во Францию, Германию, Великобританию с целью обсуждения возможных дальнейших шагов. С другой стороны, тот факт, что явных обсуждений нет, может означать, что есть более сильные аргументы в пользу членства в НАТО. Но помните, что на пути к членству в НАТО внимание следует сосредоточить также и на палках, которые Венгрия и Турция уже готовы ставить. Членство Украины в НАТО для этих стран все еще кажется сомнительным. Так что эта неделя может быть очень сложной для Украины и чего-то особо позитивного я не вижу. Но опять же, как я уже сказал, могу ошибаться. Возможно, страны пойдут навстречу и мы услышим то, что хотим. Впрочем, следует быть реалистами, то есть готовыми к не совсем желаемому развитию событий. Следовательно, борьба будет продолжаться, и, как я уже говорил, правительство должно начать воспринимать войну серьезно, чего пока не происходит.

Для меня характерным показателем того, как будет реализовываться та или иная военная доктрина помощи Украине, является выделение или не выделение истребителей F16 и ракетных комплексов ATACMS. Мы понимаем, что это очень серьезное вооружение, и оно нужно нам, оно нужно нашим солдатам, поскольку наш главнокомандующий генерал Валерий Залужный в своем недавнем интервью очень четко очертил, что нам нужно, а также свое видение того, как это должно быть сделано. С другой стороны, он также засвидетельствовал чрезвычайно важную вещь: даже если россияне совершат беспрецедентное преступление, включая применение, возможно, тактического ядерного оружия, даже если оно будет завернуто в формат Запорожской атомной станции, Украина не уступит, потому что российские интервенты не оставляют нам другого выбора.

F-16 – это другое дело. Американцам не нужны их F-16, ведь в запасе у них очень много. Я очень удивлен и разочарован их отношением к предоставлению этих истребителей Украине. Очевидно, есть определенные проблемы с логистикой, украинская система не приспособлена к управлению сложной системой вооружений, такой как F-16, но, с другой стороны, похожие нарративы витали и вокруг систем Patriot, которыми Украина довольно быстро и хорошо овладела. Поэтому я считаю, что страны, имеющие F16, должны рискнуть и отдать их Украине, а потом решать, как в дальнейшем удерживать их в воздухе.

Есть ли другие системы вооружений, которые вам нужны? Здесь стоит отметить, что на самом деле Украина нуждается не только в мощных системах, таких как ATACMS и F-16, но и в гораздо большем количестве малых пехотных комплексов, которые действительно помогут, ведь в конечном итоге ATACMS не удержат территорию, F-16 не завоюют территорию. Единственное, что может отвоевать территорию – это пехота, обычные воюющие люди и было бы гораздо лучше, если бы у них было больше ночных прицелов, больше минометов, минометных боеприпасов, в общем больше пехотного снаряжения, больше малых беспилотников, потому что тогда они будут вытеснять окупантов гораздо быстрее, чем это происходит сейчас.

Следовательно, следует сделать ставку на пехоту, пехотное снаряжение, а также на оборудование для разминирования.

Это те вещи, на которые мы должны направлять больше ресурсов на передовой, а не только на вещи, требующие больших затрат.

С одной стороны, взглянем на логистику. В течение последнего года вы активно уничтожали логистику, и, несмотря на это, артиллерия врага загремела еще громче. Просто уничтожить логистику – это не решить проблему, а на одного ликвидированного генерала придет двое новых. Ваша цель – не победа в битве, а крах русской армии. Россия постарается сохранить свою текущую форму ведения боевых действий. Это очень важно для нее, потому что русские солдаты и русская система не выдерживают неопределенности. Поэтому они тяготеют к определенности, к борьбе вплотную. Меньше всего они хотели бы, чтобы Украина проскользнула в их тыл. Такое развитие событий посеяло бы неопределенность, панику, а также необходимость немедленных переговоров с командованием, а элементарных раций у них не хватает. Это значит, что вам нужны командиры, умеющие хорошо думать, а не только отдавать приказы. Россия будет пытаться насколько возможно держать поле боя против Украины в форме квадрата. Если они смогут привлечь больше людей, а им это удастся, то они залатают ими ресурсные дыры повсюду, где только смогут перейти к комфортному для них бою вплотную, о котором я уже упоминал, возможно, снова вокруг Бахмута. Больше они ничего не смогут сделать, потому что пока не способны вести разумные боевые действия.

Вы знаете ответ на этот вопрос. Свежемобилизованные русские солдаты очень плохо подготовлены. Это не значит, что им не хватает смекалки, и в этом заключается проблема, потому что если российская армия начнет набирать больше представителей среднего класса, то в их рядах появятся, например, бизнесмены, которые гораздо умнее и которые будут воевать лучше, чем алкоголики первых нескольких волн. Но эти люди также будут более умными в плане принятия решений, и они не будут довольны тем, что руководство просто бросает их в жертву, как пушечное мясо. Поэтому для России это действительно может выйти боком. Другое дело, что Путин говорит о дополнительных 500 000 солдатах. Ну, а как вы научите 500 тысяч человек, кто, например, будет их тренировать? Кто найдет для них оснащение? Я имею в виду, что уже в последние месяцы людей присылают на передовую без должного оружия, питания и военной подготовки. Поэтому, если они снова наберут большое количество людей, мы увидим еще худших профанов, которыми будут затыкать дыры, которые сейчас создают продвигающиеся вперед Вооруженные Силы Украины.

Все это требует мужества, стойкости к отвратительному ощущению, когда в душе ты осознаешь, что в очередной атаке ты скорее всего погибнешь.

Поэтому, чем глубже российская армия входит в общество, тем меньше будет людей, которые с радостью пойдут вперед на мины.

Российский план в основном базируется на сохранении репутации и жизни Шойгу и Герасимова, с одной стороны, и на том, чтобы бороться всеми силами, потому что кто-то хочет остаться министром или начальником Генштаба. Поэтому они полагают, что должны победить, бросив на фронт все, что могут. И тогда Пригожин, понимая, что если ему дать немного больше техники, зэков и других вещей, он продолжает питать надежду, что у него есть возможность где-то прорвать линию фронта. Но даже если он это сделает, его войска недостаточно квалифицированы и недостаточно оснащены, чтобы продвигаться дальше. Представим, что они прорываются через Бахмут, а дальше куда? У них нет ни подготовки, ни радиостанций, ни опыта для чего-то другого, кроме окопной войны в стиле Первой мировой войны. От России ничего разумного ждать не стоит, потому что у них просто нет умственных способностей, тренировочных умений и базовых навыков, чтобы чем-то нас удивить.

Думаю, это не о страхе перед врагом. Большинство экспертов, с которыми я общался, ясно осознают, что Запад, особенно США, не дал Украине достаточно оснащения, чтобы выиграть эту войну. Эксперты больше сосредотачивают свое внимание не на россиянах, а на том, что нужно победить в войне. Мы все знаем и видим, каковы россияне. Сейчас они просто построили огромные укрепления обороны, потому что ничего другого они не могут сделать. А Украина однозначно нуждается в лучшем вооружении. И как я уже говорил, Украине нужно лучшее пехотное снаряжение, не централизованное, которое может использовать Генеральный штаб, а такое, которое может задействовать пехотинец, чтобы пройти мимо мин, залезть в окопы и иметь оружие, которое действительно нужно для ведения окопных боев. Например, почему-то забыли об огнеметах. Именно огнеметы очень часто использовались в окопах во время Первой мировой войны.

Министерству обороны следует обратить внимание на минометы, с помощью которых можно получить преимущество в окопах. Слабость россиян в том, что они не могут сам на сам расправиться с должным образом оснащенными украинскими военными. Но если ваши солдаты не будут должным образом экипированы, тогда россияне будут продолжать давить количеством. Именно поэтому они задействуют больше артиллерии и пехотного стрелкового оружия. Запад должен понять это и сделать так, чтобы слабость россиян могли использовать лучше подготовленные и лучше оснащенные украинские солдаты на передовой.

Полностью с вами согласен. Война в Ираке была совсем другой, потому что иракские солдаты не были так подготовлены к великой битве в оборонном плане. И у них не было столько линий обороны и столь глубоких окопов. Их было гораздо легче одолеть, во-первых, с воздуха, во-вторых, из артиллерии, потому что было весомое преимущество в обеих сферах. Их практически разбили, и большинство из них бежали.

Сейчас такой сценарий не пройдет, потому что Украина – это совсем другая история. У вас нет ни F-16, ни А-10, а количество артиллерии все еще намного меньше, чем нужно для проведения масштабной атаки.

И в заключение скажу, что мы победим. Правда подождать придется гораздо дольше, чем люди себе представляют. Дело в том, что у россиян пробудилось желание воевать, и возвращаясь к тому, о чем я говорил в своих предыдущих интервью – правительству нужно серьезно отнестись к этой войне и начать определять, что необходимо для победы – не извне, а что нужно сделать внутри страны, чтобы победить.