Приватизационные аукционы пытаются сорвать те, кто не готов выпускать определенные объекты из-под своего влияния, – председатель наблюдательного совета Прозорро.Продажи Илья Михайлов

Несмотря на войну в Украине в системе Прозорро. Продажи ежедневно проходят десятки аукционов – продают государственное и коммунальное имущество, землю, спецразрешения на пользование недрами. Насколько целесообразна приватизация во время войны, как проверяют участников аукционов по связям с Российской Федерацией и когда начнут продавать конфискованные российские активы - в разговоре "Еспресо" с председателем наблюдательного совета Prozorro.Продажи Ильей Михайловым.

О продаже акций Прозорро.Продажи в ближайшей перспективе речь не идет

Недавно завершилась корпоратизация Прозоро.Продажи. Объясните, что дает превращение Прозоро.Продажи из  государственного предприятия в государственную акционерную компанию?

Это более современная форма, которая отвечает лучшим практикам и позволяет компании более гибко развивать систему, капитализироваться как государственный актив и лучше выстраивать надлежащие практики управления. В отличие от формы ГП, в которой мы, собственно, были созданы, форма акционерного общества гораздо более ясна для разнообразных контрагентов, в том числе и для международных финансовых и  донорских организаций. У них уже давно отсутствует такая правовая форма как государственные предприятия, поэтому при переговорах, коммуникациях им сложно понять, как с этим быть. Что важно, и я это подчеркиваю с момента, когда мы завершили корпоратизацию – владелец не изменился. Государство как было, так и осталось владельцем Прозорро.Продажи в лице Минэкономики.

Значит ли это, что в перспективе будет возможна продажа по крайней мере части акций Прозорро.Продажи?

Я не могу на это ответить, потому что это прерогатива и мандат владельца. Я не знаю, как он будет видеть перспективы развития компании, какие будут планы у государства как у регулятора. По состоянию на ближайшую перспективу об этом речь не идет.

Провели корпоратизацию Прозорро.Продажи. А какова судьба Прозорро, занимающегося закупками? Насколько это разные системы?

Я уже семь лет объясняю всем. Это две отдельные государственные компании. Разница между Прозорро и Прозорро.Продажи – то, что Прозорро экономит деньги для государства путем проведения электронных аукционов по закупкам. Мы, Прозорро.Продажи, зарабатываем деньги для государства путем проведения электронных аукционов для управления разнообразным имуществом публичного сектора экономики. Что нас объединяет – принцип "все видят всё".

Обе компании являются системами, к которым подключены площадки – частные брокеры. В Прозорро.Продажи их более 40. Первый уровень системы – уровень площадок, второй уровень – центральная база данных, куда попадают все предложения от участников и где собственно происходит аукцион, который затем оформляется автоматически в форме электронного протокола.

Во время военного положения приватизировали более 500 объектов

В сентябре прошлого года возобновили приватизационные аукционы. Было много дискуссий о том, стоит ли возобновлять приватизацию во время войны и можно ли выгодно продавать государственное имущество. За семь месяцев уже можно делать выводы, насколько оправдан был этот шаг?

Пусть цифры скажут за себя. По состоянию на начало мая 2023 г. в нашей системе состоялось более 500 успешных приватизационных аукционов, которые принесли более 2,3 млрд грн доходов в бюджеты разных уровней при объявленной стоимости около миллиарда. То есть, можем сказать, что стартовая цена выросла в 2,3 раза. В аукционах приняли участие более 1200 участников, что является подтверждением имеющегося спроса.

Из 500 аукционов 227 было проведено Фондом государственного имущества более чем на 2 млрд грн. Среди них я хотел бы выделить крупнейшие аукционы, которые состоялись с августа прошлого года, то есть уже во время войны. Это аукцион по приватизации Усть-Дунайского порта. Стартовая цена там была 60 млн грн, а сделка была закрыта за 201 млн, то есть цена выросла в 2,5 раза. Львовский ювелирный завод был приватизирован за 185 млн грн при стартовой цене 144 млн. Можно отдельно выделить спиртзаводы, пять из которых были проданы.

Фото: ru.wikipedia.org

Что касается результативности для органов местного самоуправления, то у них было 273 успешных аукциона, которые принесли в бюджеты громад 267 млн грн. Еще один важный аспект – наличие конкуренции на аукционе и она у нас в системе составляет почти 3 участника.

Хотелось бы также отметить, что речь не только и не столько о приватизации, сколько о возможности государства предоставить бизнесу площадки для релокации из зоны боевых действий. Площадки для будущего развития и инвестиций, для создания рабочих мест и для поддержки экономики.

Кстати, о конкуренции. На аукционе по продаже Львовского ювелирного завода был только один покупатель. Почему проходят аукционы даже если есть только один участник?

Здесь нужно смотреть на сам продаваемый актив. Не обязательно на отдельно взятый актив есть супер спрос. Он может потребоваться только тому участнику, у которого есть собственная стратегия развития этого актива и он понимает, как будет там зарабатывать. На мой взгляд, ограничение права для заинтересованных участвовать в аукционе и, собственно, в отсутствие конкурентов получать этот актив, не совсем правильно. Поскольку именно по ювелирному заводу мы видим, насколько выросла стартовая цена. А почему так вышло? Потому что участник не знал, будет там конкуренция или нет, сразу сделал свое лучшее предложение и государство получило более 40 миллионов гривен сверху к стартовой цене.

Например, хотел бы сказать, что в нашей системе во время работы состоялось почти 50 тысяч успешных онлайн-аукционов с одним участником, которые принесли в бюджеты всех уровней более 20 млрд грн.

Была ли занижена стартовая цена порта Усть-Дунайск

Относительно первой в истории Украины продажи порта. Владелец управляющей этим портом компании заявлял, что 60 млн грн за такой объект – заниженная стартовая цена. Собственно, как формируется стартовая цена на такие объекты, особенно столь важных?

Порядок установления стартовой цены определен законом. Она устанавливается на уровне балансовой стоимости актива, подлежащего приватизации. Второе, как мы видим уже по результату, стартовая цена оказалась в 3,5 раза меньше финальной цены продажи. Надо хорошо различать стартовую цену и цену закрытия сделки, потому что многие начинают эмоционально выступать и рассказывать про мало или много, а по факту инструмент онлайн-аукционов обеспечивает ситуацию, по которой актив продается по той цене, в которую его оценивает рынок.

Можно также сказать о зашитом конфликте между ожиданиями продавца и ожиданиями покупателя. Продавец всегда ожидает, что его актив стоит больше, а покупатель хочет его приобрести как можно дешевле. Наша система как раз позволяет управлять этим конфликтом через надлежащий соревновательный процесс и магию аукционов, которые сконструированы через принцип "все видят всё". И в результате государство как продавец получает лучшую цену за свои активы.

В большинстве приватизационных аукционов, в том числе и продаже Львовского ювелирного завода, так и порта Усть-Дунайск покупателю не выдвигают никаких условий по инвестициям в эти объекты. Единственными условиями является выплата долгов (если они есть) и не увольнять работников в течение полугода.

Продавец, безусловно, имеет право устанавливать дополнительные условия, в том числе и по сохранению профиля предприятия или другие обязательства. Установление срока, в течение которого эти обязательства должны выполняться. Кроме того, все это влияет на инвестиционную привлекательность объекта. Прежде всего, на цену, по которой бизнес готов этот объект приобрести. Если упрощенно: вы покупаете люстру, а вам продавец говорит, что имеете право ею пользоваться в течение трех лет исключительно с 4:00 до 8:00.

Это социальное ограничение права собственности, которое у нас остается с начала приватизационных процессов, которые у нас начались еще 30 лет назад. Насколько это оправдано и целесообразно сейчас? Думаю, это скорее политический и социальный вопрос, чем что-то, имеющее экономический эффект. Мне кажется, государство как собственник должно либо продавать, либо управлять. А здесь получается некая гибридная форма – вроде и продаем, но не до конца.

Однако имущество разное. И если говорить о порте, через который происходит экспорт зерна, то, по-моему, все же должны быть какие-то договоренности о том, что порт и дальше будет работать или даже расширять пропускную способность.

Я более чем уверен, что вы или я поставили бы себя на место победителя аукциона, купившего порт. Если быть откровенным, он купил порт, который работает всего на 5% своих мощностей и возобновил свою работу только в апреле этого года. Какой-то набор административных зданий, какие-то площадки. Цель этой инвестиции ясна. Едва ли там собираются строить казино или торговый центр.

Кто проверяет происхождение средств, за которые покупают госимущество

Каким образом проверяют участников торгов, в первую очередь относительно  связей с РФ или подсанкционными лицами? Ведь часто это не прямая связь и недостаточно зайти на YouContol, чтобы понять, кто на самом деле стоит за той или иной компанией?

С точки зрения управления рисками в нашей системе они управляются на нескольких уровнях. Во-первых, это уровень первичной верификации, которая осуществляется в том числе банками при регистрации потенциальных участников на аукцион, поскольку они перечисляют гарантийные взносы с банковских счетов. Поэтому видно, откуда эти средства происходят.

Далее потенциальные участники подписывают публичные заверения о том, что они являются надлежащими участниками и декларируют свое полное соответствие установленным законом требованиям и ограничениям по участию в аукционах. Это нужно, если участник оказался недобросовестным победителем и отказался платить полную стоимость за актив, он терял гарантийный взнос в пользу организатора торгов.

Следующий этап проверки проходит непосредственно после аукциона, когда победитель начинает в рамках процесса подготовки договора купли продажи коммуницировать с владельцем актива. Если это приватизация, то с Фондом госимущества. И ФГИ начинает проводить собственные проверки.

Недавно было расследование Центра противодействия коррупции по месторождению медных руд в Волынской области. Госгеонедра продали через права на использование этого участка в мае прошлого года. Но уже после продажи в структуру собственности фирмы-покупателя вошла компания Новинского, который сейчас под санкциями. Есть ли какой-нибудь постмониторинг, происходящий далее с важными объектами. Ведь, скажем, медные руды определены как стратегические?

Вопросы арбитража, на мой взгляд, в плоскости правоохранительной системы. Они вне контура нашей системы, потому что процесс в нашей системе завершается с загрузкой заключенного договора купли-продажи.

Почему срывают приватизационные аукционы

Часто видим новости о том, что определенный объект продали на аукционе за какую-то невероятную сумму, а через некоторое время его снова выставляют на продажу. Например, базу отдыха "Трембита" на Львовщине и киевский "Электронмаш" продавали по несколько раз, потому что участники, предлагавшие самую высокую цену, отказывались ее платить, какая мотивация участников, которые таким образом срывают аукционы и есть ли к ним какие-то санкции?

Мотивация очень проста. Если что-то происходит или не происходит, значит, в этом кто-то заинтересован. Должны осознавать, что выставляемые на продажу объекты не бесхозные. Кто-то там есть, управляет ими, влияет на них. И дальше эти люди, понимая неготовность покупать эти объекты, начинают играть в срывы, направленные на то, чтобы как можно дольше удержать этот объект под своим контролем.

С точки зрения наказания мы делаем все возможное, чтобы им было это дорого. На законодательном уровне установлены штрафные санкции посредством повышенных размеров гарантийных взносов. К тому же, на отдельных рынках вообще есть прогрессивная шкала гарантийных взносов в случае циклических срывов аукциона. Бывает, растет до стартовой цены. Поэтому недобросовестным участникам становится все дороже срывать сделки. По закону, такие лица лишаются права участия в дальнейших аукционах, которые они пытались сорвать.

Часто происходит так, что государство в результате ненадлежащих действий получает 50-60% или даже 100% от стартовой цены объекта приватизации в виде гарантийных взносов, и при этом сохраняет этот актив в своей собственности.

Аукцион только для своих – невозможен

Может ли заказчик торгов, особенно если речь идет о коммунальном имуществе или коммунальных землях, влиять на перечень участников, допускаемых к участию в аукционе?

Не может. В начале работы системы организаторы хотели знать, кто участвует в аукционе. Но это невозможно. Архитектура системы построена так, чтобы этого риска не было. Организатор не общается с потенциальными участниками аукциона. Он начинает общаться исключительно с победителем уже на этапе оформления протокола и договора. На первом этапе коммуникация происходит только между потенциальными участниками и брокерами. И поскольку их у нас более 40, риск сговора отсутствует. Если бы их было трое, тогда они смогли бы друг с другом договориться и сыграть в контролируемые аукционы.

Когда на Прозорро.Продажи начнут продавать конфискованные российские активы

Еще в феврале премьер Денис Шмыгаль анонсировал, что конфискованные российские активы будут продавать через аукционы Фонда госимущества. Когда, наконец, можно ожидать таких аукционов? И почему этот процесс затягивается?

Хороший вопрос. Первое, управляет этими активами ФГИУ, а не система Прозорро.Продажи. Что касается длительных сроков подготовки. Должны осознавать, что весь этот санкционный трек по своей природе уникален, потому что в мире нет аналогичных практик, которые можно было бы взять и применить у нас. Поэтому с учетом повышенных рисков и необходимости соблюдать надлежащие практики, буквы закона, чтобы он потом не поехал в обратную сторону, – все это накладывает свой эффект на скорость.

Я уверен, поскольку премьер-министр заявил о готовности к реализации этих активов, то она все-таки состоится в ближайшее время. Возможно, речь идет о месяцах, но точно не о годах, потому что общество тоже требует действий и создает положительное давление на систему принятия решения. Вот даже вы спрашиваете "что-то долговато" это и есть проявление общественного давления, которое заставляет соответствующих должностных лиц динамично двигаться при решении этих сверхсложных вопросов.

Будут ли эти аукционы отличаться от приватизационных?

Не уверен. У нас архитектура модели аукциона стандартна почти для всех рынков. Различия, которые могут быть (но это будет зависеть от политических решений) могут касаться сроков экспозиции, порядка раскрытия информации об продаваемом активе. Возможно, будут отличия в пакете документов, необходимых для оформления права собственности на этот актив, какие-то дополнительные документы, чтобы предотвратить риск. Каких-либо драматических отличий я не прогнозирую.

Возобновление большой приватизации – вопросы государственной политики

А когда можно ожидать возобновления так называемой большой приватизации?

Это также вопрос Фонда госимущества, поскольку он отвечает за подготовку таких объектов, ведет переговоры с различными органами государственной власти, законодателями и т.д. относительно надлежащей подготовки этих активов. И он определяет сроки, когда эти активы могут быть выставлены на приватизацию.

Насколько целесообразно проводить большой приватизацию во время войны?

Это вопрос государственной политики. Приватизации длятся уже 30 лет: большая, малая, средняя. Постоянно кто-то приватизирует, но количество объектов в собственности государства существенно не уменьшается. Безусловно, есть риски с точки зрения спроса с учетом текущей ситуации. Такие риски есть, но если государство будет понимать, что есть инвесторы, готовые вкладывать средства, развивать, то, наверное, это тоже часть управленческих решений.

С другой стороны, я всегда говорю о том, что активы у нас, к сожалению, не дорожают. Они, напротив, дешевеют. Можно ожидать благоприятной конъюнктуры еще пять или десять лет – неизвестно, когда именно она наступит, и в чем будет ее благоприятность. И на момент, когда все скажут, да, вот теперь пора, – цена за этот актив может оказаться на удивление ниже, чем сейчас. И вообще, что с этим активом будет за это время? Поэтому следует очень внимательно взвешивать весь спектр факторов.