Преодолеет ли реанимация "Варшавского пакта" болезненные воспоминания?

Встреча и речи президента Украины в Польше, без сомнения, выглядят очень симпатично и энтузиастично – особенно на фоне сложного исторического прошлого во взаимоотношениях обоих народов. Без сомнения, актуальное сотрудничество обеих стран и поддержка Украины со стороны Польши в противостоянии с общим историческим врагом – очень хорошая возможность наконец прервать многовековую полосу взаимной вражды.

Впрочем, у человека, разбирающегося в исторических перипетиях взаимоотношений Украины и Польши во всей их сложности, этот образ порождает две ассоциации. Первая – воспитательница, которая вместо того, чтобы разбираться с причинами конфликта двух не поделивших что-то воспитанников, мирит их нежным шепотом: "Ну, вы же хорошие детки, поцелуйте друг друга и не ссорьтесь". Даже с моим почти отсутствующим педагогическим опытом выглядит значительно более вероятным, что эти "детки" скорее побьются снова, достаточно лишь отвлечься бдительному глазу опекунки, чем помирятся на веки вечные.

Ассоциация современного польско-украинского сотрудничества с пактом "Пилсудский – Петлюра" условна, ведь сейчас мы отстояли Киев сами.

И другая ассоциация – Варшавский договор, он же пакт "Пилсудский – Петлюра". Цель этого пакта заключалась также и в очередной попытке покончить с хроническим противостоянием украинцев и поляков в прошлом. Этот пакт, как и современное соглашение, появился в критических для Украины условиях, хотя думается, что если бы Петлюра в 1920 году имел такую ситуацию, в которой Украина находится сейчас, то не знал бы, какому святому благодарственный молебен заказывать. Все же, Киев на этот раз мы отстояли сами.

Во внешнеполитическом смысле это столетней давности соглашение осталось преимущественно знаком того, что договориться можно, и является символом и базой объединительных усилий для последующих поколений сторонников, архитекторов и, наконец, воплотителей взаимопонимания. Зато во внутриукраинской перспективе духу Петлюры до 1990-х годов мстил тот факт, что за военную помощь он был вынужден уступить Галичину. Фразу "Петлюра продал нас полякам" приходилось слышать еще и мне в детстве. Неплохой результат...

Антиукраинские исторические ресентименты – весомый компонент современной политической жизни в демократической Польше, и с этим следует считаться при формировании внешней политики Украины.

Уже этих двух ассоциаций хватает, чтобы понять, что не все так просто. И об этом напоминают два, казалось бы, независимых друг от друга момента. Первый – это, собственно, безоглядно оптимистический тон президента. Ладно, оказия не та, чтобы вытаскивать старые обиды. Ладно, надо наконец что-то менять. Но, вот же рядом премьер Польши Моравецкий, которого постоянно уносит в исторические ресентименты, а президент той же Польши вынужден постоянно маскировать эти выпады. И собственно это является той второй вещью, которая, с одной стороны, вызывает благодарность к господину президенту Польши, но и невольно провоцирует определенную настороженность, потому что Польша – не президентская республика...

А между тем политическая сила, к которой принадлежит премьер соседней страны, отчасти является наследницей той политической силы, давление представителей которой было одним из факторов, заставлявших Пилсудского держаться за Галичину и чьи усилия привели к ситуации, в которой Пилсудский был вынужден извиняться перед своими украинскими союзниками.

Мечта Пилсудского об украино-польской федерации "упокоилась" еще перед Второй мировой войной в Галичине и на Волыни. Не стоит снова пытаться прыгать на грабли.

И в этом контексте фраза президента Зеленского об исчезновении границ между Украиной и Польшей вызывает ассоциации с видением Пилсудского о повторении опыта Первой Речи Посполитой – хотя визия эта, говоря популярно, "упокоилась" еще в межвоенные годы. Причем весьма убедительно.

В этом месте наступает момент для важного разъяснения. Проблема не в польской стороне. И не в показушной доброжелательности обеих сторон. Речь не идет также о – в конце концов, очень российской – идее, что лучше быть врагами, зато искренними, чем притворно дружить.

Речь идет о том, что любая однозначность – или неоглядный оптимизм, или декларирование принципиального противостояния – неизбежно диссонирует со сложностью общего украинско-польского наследия. Даже общие слова о том, что наследие действительно сложное, – даже они диссонируют.

Потому что игнорируют весь тот сложный пласт прошлого. А он является весомой в процентном отношении составляющей исторической и семейной памяти целого региона. Точнее сказать, регионов – потому что Западная Украина имеет свое зеркальное подобие по ту сторону границы.

Неосведомленность, которую демонстрирует актуальное правительство относительно этого факта, грозит повторением истории со стереотипами относительно Петлюры. Только на месте Петлюры может оказаться Зеленский. На самом деле украинской власти, которая происходит из центральных и восточных регионов (что вполне закономерно просто благодаря избирательной демографии), было бы чрезвычайно уместно посвятить немного времени изучению механизмов украинско-польского противостояния в Галичине 1920-30-х годов.

Подозреваю, что то же самое можно рекомендовать польским либералам из Западной и Центральной Польши. С польской стороны либеральное правительство предшественников актуального президента уже заплатило свою политическую цену за игнорирование сложности исторического наследия. Можно долго анализировать предпосылки, но, судя по беседам с моими краковскими приятелями – историческая политика выходцев преимущественно из Центральной и Западной Польши на востоке соседней страны считывалась, как равнодушие к тяжелому и героическому наследию. С другой стороны, чрезмерное подыгрывание ресентиментам и травмам прошлого, которое демонстрируют выступления премьера Моравецкого, грозит новым витком противостояния – уже в сфере символической. И утешение от этого очень относительное – с учетом опыта 2015-2019 годов.

Впрочем, с какой стороны ни взглянуть, причина в обоих случаях общая – колоссальная разница исторического опыта регионов вследствие длительной разделенности между империями.

Но у украинской власти есть еще одна уважительная причина углубиться в исторические студии, ведь существует чрезвычайно высокий риск, что с чем-то подобным можно будет столкнуться в освобожденном Крыму – в редакции " кырымлы против москалей и смоскаленных украинцев". Последних особенно будет стимулировать вытесненное осознание того, что они приехали на отобранное у законных владельцев. Как это работает в украинско-польском случае – рекомендую публикации польского публициста и эссеиста Павла Смоленского.

Политический опыт прошлого десятилетия показал, что время лечит не все, а у истории "длинные руки".

Из той же оперы, о чем пишет Смоленский, бесконечные скандалы и скандальчики вокруг повстанческих могил на Закерзонье и польского наследия в Украине. Раскрою страшную тайну – обе стороны все еще подсознательно подозревают контрагента в стремлении "маркировать территорию" в политических целях. А вы думали, что время все лечит? Лечит, но у истории руки длиннее, чем можно подумать.

И лечит при одном условии – признании. Не только на уровне элит. Позиция " прощаем и просим прощения" замечательная, без сарказма. Но это при условии, что элиты с обеих сторон забывают, в том числе, об избирательных "пряниках" и идут убеждать в этом собственных и чужих граждан. А болезненные страницы общей истории во всей их сложности выходят за пределы дискуссии историков и политиков в кулуарах. При случае сталкиваясь с полным спектром стереотипов и болезненных эмоций. Это сверхтяжелая работа, и мало кто ее выдержит. Но она должна состояться. Не стоит считать собственных граждан детьми.

Специально для Эспрессо.

Об авторке: Олеся Исаюк – историк, доктор гуманитарных наук, научная сотрудница Центра исследований освободительного движения и Национального музея-мемориала "Тюрьма на Лонцкого", исследовательница нацистских и советских репрессий в ХХ веке.

Редакция не всегда разделяет мнения, высказанные авторами блогов.

Следите за важнейшими новостями Украины! Подписывайтесь на нашу facebook-страницу и телеграмм-канал.