Под недремлющим оком совка

Снова обстреляли Краматорск. Он мне не чужой. Когда-то мы там были на книжном фестивале, уже после 2014 года. Город был освобожден после короткой оккупации, как Лисичанск и Славянск. Город "красных директоров" с помпезными зданиями и маленьким бюстом Шевченко в скверике, установленном за счет местной украинской диаспоры в 2013 году. Да, диаспоры. Это было место общения людей, которые выбрали для себя украинскую идентичность. Таковы большинство украинских городов и юга, севера и востока, и ничего тут не поделаешь. И долго еще так будет. Чем больше русифицирован город, тем патриотичнее и радикальнее там украинская община.

Читайте также: Демоны-улучшатели

Там, в Краматорске, я встретила поэта Володю Вакуленко и мы с радостью обнялись и пошли пить кофе, потому что нас объединяли прекрасные и драматичные воспоминания о блокпосте "Бетон" во Львове зимой 2014 года.

И если бы меня спросили сейчас, что было такого особенного тогда в Краматорске, куда порой доносился грохот войны, я и сейчас отвечу – колючий взгляд старшей учительницы, которая была на встрече с выпускным классом. Она сидела в углу и уныло наблюдала за ребятами. Такой ненависти и злобы я давно не чувствовала.

Нас с Ольгой Деркачевой, писательницей из Франковска, конечно, это не волновало, потому что мы тут только в гостях, и легко завладели вниманием подростков, которые даже задавали вопросы, хотя плечи выдавали напряжение, ведь они были под прицелом классного руководителя. Те, кто мог говорить на украинском языке. А потом, когда выходили, одна девочка сказала другой на русском: "А знаешь, мне понравилось".

Читайте также: Прогресс, проявляющийся регрессом

Директором школы была молодая женщина с проукраинскими взглядами. Она была отчаянная и веселая, но можно себе представить, что скрывалось за ее радушием. Мы уедем, а за ней будут наблюдать старые учительницы, которые, возможно, учили еще ее. Ожидая момента, когда можно будет сдать ее и ее маленькую дочку, подарившую нам сплетенные из двух лент патриотические браслеты. Как сотни или тысячи других предателей, которые только и ждут, чтобы их освободили от ненавистной Украины.

Люди, у которых совок отнял язык их предков и элементарное достоинство, научил доносить на других и воровать у самих себя, которые блокировали воинские части и заставляли наших солдат оставлять оружие сепаратистам. Только тот, кого опустили на самое дно, может унижать других.

Директор библиотеки грустно сказала по секрету, что все проукраинские краматорцы уже в списках, и что даже у нее в библиотеке за ней следят, и только ждут оккупантов, чтобы сдать. И она понимает, что ничего тут не сделает, что защитить ее смогут только украинские воины, щитом стоящие впереди. "Ну, — сказала я, — у нас тоже есть такие списки на Львовщине. Кого на расстрел, кого в тюрьму, кого на перевоспитание каторжным трудом". Но фронт далеко от нас, это правда.

Когда-то одна моя знакомая хвасталась, что в КГБ напротив ее имени стоит плюсик. Я так никогда и не узнаю, что стояло напротив моего имени. Спокойствие пожилой женщины, знающей, что ее точно бросят в тюрьму, а квартиру отберут, тоже из совка.

Мы были беспомощны перед сексотами, которых было множество повсюду, начиная от детсадов, где следили за персоналом и родителями. Мы не знали, как с этим бороться, и выпускали пар политическими анекдотами, где КГБ выглядел вездесущим и всемогущим.

Читайте также: Где Украина?

Ведь должен кто-то контролировать анекдоты определенного толка и направлять общественное мнение в определенное русло. Нас держали в стойле пацифизма до 2022 года, отобрав и уничтожив наши арсеналы, пока рашисты не начали бомбить всю Украину, уничтожая всех подряд – и сепаратистов, и украинцев, и фанов Путина. И хотя сейчас от пацифизма даже следа не осталось, и мы яростно желаем смерти всем без исключения оккупантам, мне почему-то кажется, что мы все еще беззащитны перед прищуренными глазами своих же сексотов. Чтобы выдержать этот взгляд, не нужно надевать розовые очки, просто закрывать глаза. Чтобы выдержать его, нужно смотреть через прицел собственного оружия, которое не выпускать из рук ни днем, ни ночью. Ибо каждый день кто-нибудь из твоих земляков указывает, куда надо бить ракетами. И количество предателей так велико не потому, что мы, украинцы, склонны якобы к измене – это вброс российских спецслужб, информационная спецоперация. Это все следствие совкового воспитания, которое до сих пор доминирует в школах.

Тогда на встрече в классе дети тайком следили за реакцией учительницы. Как только раздался звонок на перерыв, она грубо скомандовала, чтобы все вышли, и поковыляла к выходу, даже не поблагодарив и не попрощавшись.

Специально для Еспресо.

Об авторе: Галина Пагутяк, писательница, лауреат Национальной премии имени Тараса Шевченко.

Редакция не всегда разделяет мнения, высказанные авторами блогов.