Остерегайтесь лжепророков войны

Прогнозировать войну – это всегда рискованное дело. Даже самый высокомерный мудрец или политик в скором времени научится добавлять к своим прогнозам оговорку: "никогда нельзя сказать наверняка". Но даже с учетом этого, поражает, насколько плохо западные правительства, комментаторы и лидеры за последние несколько десятилетий оценивали не только то, по какому курсу может пойти война, но и то, как она разворачивается.

Выдающиеся аналитики российских вооруженных сил уверенно прогнозировали блицкриг России против Украины в феврале 2022 года. Но еще задолго до того, как вся сила западной помощи стала ощутимой в Украине, захватчик оказался гораздо менее компетентным, а защитники гораздо эффективнее, чем кто-либо ожидал. Подобная картина наблюдается и сейчас, когда анонимные военные источники и якобы эксперты утверждают, что украинское контрнаступление терпит неудачу, поскольку бойцы не маневрируют так, как Джордж С. Паттон и Третья армия во время прорыва из Нормандского плацдарма в 1944 году.

Читайте также: В чем опасность Совместного заявления Группы Двадцати для Украины?

Как и почему это произошло? В конце концов, неспособность спрогнозировать реальный ход войны – это явление, присущее как правому, так и левому политическому спектру, и довольно распространенное как среди действующих офицеров и сотрудников разведки, так и журналистов и комментаторов.

В определенной степени, объяснения различаются в зависимости от конкретного случая. Просчеты в Ираке и Афганистане частично отражают сложность преодоления добровольной амнезии военных по борьбе с повстанцами после Вьетнама. Настроения "Мы никогда не сделаем этого снова" привели к тому, что американская армия перестала думать о борьбе с повстанцами. Когда я проводил исследования на эту тему для Совета по оборонной политике в 2004 году, я обнаружил, что пособия по противодействию повстанцам, которые все еще были в наличии, были вьетнамской эпохи и предусматривали наличие вражеской армии, состоящей из коммунистически настроенных крестьян в соломенные шляпы и черные пижамы.

Недооценки Украины происходили из разных источников: узкое сосредоточение на количестве вооружений и снаряжения, неразбериха между военной доктриной и реальной способностью ее выполнять, а также стойкое американское подозрение, что если вы союзник Соединенных Штатов, то вы, вероятно, коррумпированы, некомпетентны и трусливы. Это было несправедливо по отношению к вьетнамцам, афганцам и иракцам, которые в определенной степени были обречены на поражение, но это еще более несправедливо по отношению к Украине. А в аналитической субкультуре, построенной на определенном почете к русскому медведю, некоторым было трудно принять, что косолапый был ревматическим, близоруким, хилым и с изуродованными когтями.

Читайте также: Почему на Западе не хотят демонтажа России

Немногие изучают войну. За последние три-четыре десятилетия университеты были заполнены курсами по "безопасности", что на практике означает такие вещи, как контроль над вооружениями, теория сдерживания и ведения переговоров в условиях угрозы. Именно там получали образование сегодняшние журналисты, ученые и члены правительства.

Университеты, в которых когда-то работали выдающиеся военные историки: Мак Коффман в Висконсинском университете, Гюнтер Ротенберг в Пердью, Гордон Крейг в Стэнфорде, Теодор Ропп в Университете Дьюка – увидели, как их заменили респектабельные ученые, менее заинтересованные (или вообще не заинтересованные) в том, что происходит, когда государства собирают армии, флоты и воздушные армады, чтобы применить последний довод королей.

Наша система высшего военного образования частично компенсирует этот недостаток непосредственного опыта. Когда Джеймс Мэттис был министром обороны, он призвал "вернуть войну в военные колледжи". Но военные колледжи, за важными и важными исключениями, с точки зрения преподавателей и курсов предназначены в первую очередь для введения офицеров среднего звена в военно-политический мир международной политики и внешней политики, принятия оборонных решений и анализа. Это не те инкубаторы элитных военных планировщиков и исследователей войны, которые нам нужны.

Во многих кругах сохраняется убеждение, что настоящая война как-то к нам больше не придет. Именно поэтому, хотя военные лидеры знают, что запасы боеприпасов слишком малы, они не обивают пороги своих гражданских начальников, умоляя их увеличить. Именно поэтому политические лидеры, в свою очередь, не могут сказать американскому народу, что нам нужно тратить больше – гораздо больше – на оборону, если мы надеемся предотвратить в других частях света ужасы, которые постигли Украину. Именно поэтому гуманитарные ограничения на некоторые ценные виды вооружений – в частности, мины и кассетные боеприпасы – могут проложить себе путь в законодательстве или политике, потому что мы почему-то думаем, что эти ужасы никогда не станут необходимостью.

Читайте также: Путин, Троцкий и "лучи чучхе"

На ум приходят два противоядия. Первая – это гораздо больше военной истории, сосредоточенной на старомодных орудиях и трубах, сколь бы устаревшими и неудобными они ни были для современного академического разума.

Как сказал когда-то величайший англоязычный военный историк 20-го века Майкл Говард, военную историю нужно читать вширь и вглубь. Нужно знать кое о многих войнах и о нескольких, чтобы развить инстинкт относительно того, что на войне пойдет хорошо, а что плохо, что можно предсказать, а что нет.

И мы должны вести честный учет. Ошибки – даже большие ошибки – в военных суждениях неизбежны. Но когда случаются ошибочные суждения, те, кто их допускает, должны задавать себе болезненные и наводящие вопросы. И когда такие ошибки действительно вопиющие, постоянные и, что гораздо хуже, непризнанные и неизученные, журналистам, экспертам и чиновникам стоит задуматься над тем, должно ли это хорошо известное имя оставаться на быстром наборе, как в случае с сегодняшней войной в Украине. В противном случае последняя серия ошибок точно не будет последней или даже самой плохой.

Источник

Об авторе. Элиот А. Коэн – руководитель Центра стратегических и международных исследований, профессор Школы передовых международных исследований университета Джона Хопкинса (SAIS)

Перевод Сергея Громенко

Редакция не всегда разделяет мнения, высказанные авторами блогов.