О Черчилле как Зеленском, ликере "Шасси" и политбюро – 5 книг, где можно найти много аналогий

Так, например, согласно этой книге можно провести немало параллелей с событиями Второй мировой и нашим настоящим. В частности в биографическом исследовании Эрика Ларсона "Величие и низость. История о Черчилле, его семье и сопротивлении во время Лондонского блица" (К.: Наш Формат) упоминается о том, как нацисты безжалостно бомбили мирные города, а столица Великобритании атаковалась 57 ночей подряд.

К сожалению, украинцы проживают схожие события: враг обстреливает ракетами жилые дома и критическую инфраструктуру. Также немало параллелей также относительно самого Черчилля и Владимира Зеленского, оказавшегося в подобной ситуации с началом российско-украинской войны. Так, в книге упоминается момент, когда в первый день премьер-министра Уинстона Черчилля Адольф Гитлер вторгся в Голландию и Бельгию. Польша и Чехословакия уже упали, а до эвакуации из Дюнкерка оставалось всего две недели. В течение следующих двенадцати месяцев Гитлер будет вести непрерывную кампанию бомбардировок, убив 45 тысяч британцев. Так же, как Зеленский в нынешних обстоятельствах, Черчилль должен был удержать свою страну вместе и убедить президента Франклина Рузвельта, что Британия является достойным союзником и готова бороться до конца. И это одна из причин, почему эта книга особенно близка украинцам, ведь она описывает реалии Британии во время войны: что переживали люди, как реагировали власти, как удалось объединить общество и т.д. К примеру, что переживал премьер Уинстон Черчилль, когда его переполняло дразнящее предчувствие трудностей и возможностей? Когда тысячи бомб разоряли его город, а он ценой сверхусилий выгрызал доверие Штатов к Британии как союзника? Как реагировала его семья, когда тарахтели воздушные атаки, выли сирены и грохотали бомбардировщики? Поэтому перед нами эмоциональная история Черчилля, его семьи и Британии на границе мира и войны, в которой автор в кинематографических деталях показывает, как его герой учил британцев "искусству быть бесстрашным".

Также о сопротивлении захватчику говорится в книге Сергея Литвина и Юрия Калиберды "Милитарные сообщники украинцев в борьбе против российского порабощения (1917-1921)" (Л.: Пирамида).

Причем едва ли не впервые акцентируется на том, что не только местный "национализм" требовал "независимых" движений - будь то в "тюрьме народов", как называли царскую Россию, или в "империи Зла", как именовали Советский Союз. "Советские историки по идеологическим причинам не занимались этой проблемой, - отмечают авторы. - Замалчиванием исторической правды на страницах своих трудов они фактически помогли официальной коммунистической пропаганде создать в сознании нескольких поколений соотечественников образ искаженной картины борьбы их предков за государственную независимость Украины, и исторически безосновательного мифа о так называемом "узком национализме" борцов за украинскую независимость". Так что этот труд – взгляд на Украинскую революцию 1917–1921 гг. через призму совместной борьбы веками поверженных Российской империей народов за свое освобождение. "Освободительные соревнования украинцев не оставили равнодушными многих представителей других национальностей, предки которых на протяжении многих веков бок о бок вместе с ее автохтонным населением совместно проживали на территории Украины и которую в свою очередь также считали своей второй родиной, - напоминают нам. - Часть из них честно и преданно служили новому государству, а некоторые даже занимали высокие командные должности и своим военным опытом помогали молодой украинской армии". Понятно, что эта борьба была недостаточно согласованной, страдала разновидностью, несовпадением интересов, а также имели место взаимные территориальные претензии, а то и вооруженные столкновения, что отвлекало материальные и человеческие ресурсы от борьбы с главным врагом – большевистской Россией. Поэтому, к сожалению, в конечном итоге потенциал совместной борьбы остался нереализованным. Сама же книга является нелишним напоминанием об исторических событиях, которые должны быть поучительным уроком, призывом к общности действий народов перед угрозой новейшего российского порабощения с учетом нынешних агрессивных посягательств России в отношении Украины, аннексии Крыма и войны на Донбассе.

Так же как и у предыдущих авторов, рассказчик в следующей истории не может обойтись без мифов. Оно и не удивительно, если заметить, что речь в романе Эмилиоса Солома "Дневник одной измены" (Л.: Издательство Анетты Антоненко) - о греческом прошлом, отражающемся всеми сюжетными красками в современном приключении главного героя.

Когда-то молодой и ярый археолог, он в очередной раз прибывает на один из многочисленных островов Эгейского моря, чтобы снова пройтись по тропам упущенной судьбы, сложить пазл из событий, произошедших в этих краях и попытаться выбраться из лабиринта памяти. Следовательно, стоит упомянуть и Минотавра – фатум, преследовавший нашего археолога в виде соблазнов на острове, и божество Времени, с которым он пытается соперничать. А главное – понять, когда и как произошла измена, из-за которой он провинился не только перед собственной женщиной, сойдясь на острове с юной девушкой из своей экспедиции, но и перед самим собой. "Женщинам нравится манипулировать, а мужчинам становиться объектом манипуляций, - оправдывается он. - Дукарелис вспомнил Калипсо, которая обольстила Одиссея, заманив в дальнюю пещеру, вдали от служанок и любознательных глаз, на ложе объятий и поцелуев". И вот теперь, уже в преклонном возрасте, наш герой возвращается на остров, на котором бродит, ища теней прошлого, и "листает одну за другой пожелтевшие страницы, пока не наталкивается на записи второго лета раскопок", припоминая "все до мелочей в том роковом лете, как он обозначил выцветшими буквами на берегах своего дневника измены".

Финальным аккордом также звучит название следующего сборника, а именно – "Стихов последней ночи на Земле" Чарльза Буковски (Ивано-Франковск: Пьяный корабль). При жизни автор скрывался за многочисленными псевдонимами своих "автобиографических" героев (от Дэна Скорски до Гарри Мартела), но главный из них - писатель Генри Чинаски, работающий на малооплачиваемых работах (из которых его постоянно увольняют или он увольняется сам), постоянно п и занимается любовью с женщинами, ходит на ипподром, где играет на лошадиной гонке, пьет в барах либо сам, либо со своими товарищами-неудачниками (шлюхами, сутенерами, алкоголиками и бродягами), возвращается домой и непрерывно пишет, слушая классическую музыку.

Что же касается поэтического амплуа, то следует упомянуть, что автор сборника – выдающийся американский писатель и поэт, давно ставший культовой фигурой во всем мире; лучшим поэтом Америки называли его Том Уэйтс и Жан Жене. На самом деле он стоит в стороне от своих именитых коллег, не принадлежа ни к битникам, ни к каким другим представителям своего поэтического поколения. Единственное, что их объединяет – это внимание к собственному лицу, собственным текстам и т.д. а я же не держу копир, кроме этого, ты забрала мои рисунки, / лучшие из них; это невыносимо: / ты хочешь уничтожить меня, как и все остальные?" Вообще сложно сказать, кем на самом деле был Чарльз Буковски. Даже откровенная экранизация его жизни в фильме "Пьяница", где писателя сыграл замечательный Микки Рурк, которого по сценарию любит не менее феерическая Миа Ферроу, вряд ли поможет в этом разобраться. Может быть, он был одним из ангелов, заброшенных к нам для проверки под видом бродяги? Мол, по нашему отношению к нему Господь хотел выяснить, кто есть кто на этой грешной земле. Ведь так же, между прочим, сложно бывает определиться и с Уильямом Берроузом с его сотней любимых кошечек, и с Алленом Гинзбергом с не меньшим количеством любимых мальчиков и Джеком Керуаком с его маниакальной идеей психоделического хипстеризма. Наверное, все они были лишь писателями родом из очередного "разбитого поколения", которые учили своих читателей чувствовать жизнь в каких-либо других масштабах. Создавая при этом также другие пропорции мира.

Следующая литературная история так же проводит нас лабиринтами жизни вплоть до конца. Правда, не такого непостижимого или метафорического, как в поэзии предыдущих авторов. Суровая аналитическая публицистика – вот что представляет собой книга Владимира Саркисяна "Исследователи смерти. От Шерлока Голмса и Агаты Кристи до лаборатории судмедэксперта" (К.: Вихола). Названия глав которой говорят сами за себя: "Джейн Марпл" против Скотленд Ярда", "О ликере "Шасси" и политбюро", "Кто отравил гроссмейстера", "Достойно Гичкока", "Паганине вскрытия трупов и Шуберт микроскопов", "Шар для вурдалаки", "Яд для лошади". И вопросы, которые автор ставит перед читателем, следует добавить, не менее потрясающие.

Почему Шерлок Голмс избивал трупы в анатомке? Кто такой танатолог и как британское законодательство сдерживало развитие медицины? Определяют ли цианид на обоняние и, может ли капля никотина убить коня? Как химия помогает идентифицировать шары и почему от антифриза нужно держаться чуть дальше? На самом деле, в своей книге автор расскажет о том, что же происходит на самом деле в лаборатории судмедэкспертизы, как украинские токсикологи обнаруживают яды и в конце концов, в каких аспектах ошибается даже известная мастерица детективного жанра Агата Кристи. Как работает автор-химик с подопытным материалом, или с классикой литературы и истории? Он препарирует классические детективы и развеивает стереотипы, объясняет, действительно ли чеснок мог нанести вред вампирам и почему для борьбы с оборотнями подходят не только серебряные шары. Объясняя при этом, как изменялись подходы к выявлению ядов со временем, и какова взаимосвязь между историями о привидениях и отравлением угарным газом. Следует добавить, что судебной медицине автор посвятил 14 лет, после чего кардинально сменил сферу деятельности, после событий 2 мая 2014 года в Одессе присоединившись к экспертно-журналистской комиссии "Группа 2 мая".