Не то

Жениться и стать там, нет, не своим, потому что это невозможно, а таким, как они. А я не хотел. И все, не хотел стать таким, как они.

Середина 90-х, гривню еще не ввели, тяжело, работы нет, заработки — единственная реальная надежда, а тут Великобритания, шанс, который выпадает далеко не всем. И не просто уехать как гастарбайтер, нет, как белый человек, будущий член семьи. Быть вхожим в дом, присутствовать на их помолвке, быть с ними в пабе, на отдыхе на пляже и, конечно, работа и, конечно, пикник. Всё это красиво, романтично и интересно.

Только вот когда тебе хочется смеха, когда, по твоему, очень смешно, они не смеются, когда тебе грустно, они этого не видят. Разговор у них – это что-то особенное. Этого нельзя обсуждать, потому что это табу, это нельзя трогать – вопросы расы, пола, национальности, семейных отношений и еще сотни тем – можешь обидеть чьи-то чувства. И возникает вопрос: о чем говорить? О котах, о рассаде, о погоде, о королевской семье? Женщины, футбол и политика – это у нас тема, там нет. Да, они немножко отходят, оживают, становятся, как мы, живыми, когда выпьют. В пабе при пиве. Но пьют они совсем не так, как у нас, потому что весело нам, и с радости, и с горя. Пьют они, чтобы забыться, чтобы память очистить, как компьютерный диск, словно принимают микстуру. Пятница вечером – у них пик. А так, после работы, это так, тут они молодцы, не бухают, как часто у нас, до, во время и после работы.

Только когда тебе хочется смеха, когда, по твоему, очень смешно, они не смеются, когда тебе грустно, они этого не видят. Разговор у них – это что-то особенное. Этого нельзя обсуждать, потому что это табу, это нельзя трогать – вопросы расы, пола, национальности, семейных отношений и еще сотни тем – можешь обидеть чьи-то чувства.

Мне не хватало даже наших, порой дебильных, пьяных разговоров, но разговоров, не тупого молчания, застолья, закуски и наших песен, наших невеселых песен. Да, мы украинцы поем много и часто, а они так не могут, не хотят, не умеют петь грустно-печальных народных песен, нет у них этой роковой тоски и печали. Только вот наша история, ну, как не петь, все эти войны вся эта кровь, эти беды, несчастья. Тимоти Снайдер обозначил земли между Балтийским и Черным морями в 1930-1940 годах "кровавыми землями" с высоким — экстремальным уровнем насилия. И в центре этого насилия, в сердце этой тьмы были украинские земли. Мы – не остров, у нас соседи – орда, у нас с ними уже 400 лет война и только промежутки мира.

Да, у них, в Англии, четко обозначены рамки твоей жизни, твоего частного пространства, в которое никто, буквально никто не лезет, носа не сует. У нас совсем другая картина, у нас часто семья, особенно у галичан, имеет право на всю твою частную и даже интимную жизнь. Вуйна, цьотка, стрыйна, что уж говорить о маме, сестре, могут сразу спросить: "Чего ты не женишься, у тебя кто-то есть, что ты себе думаешь, хлопец, сколько ты будешь ходить?"  Девушкам еще хуже: "Чего ты ждешь, когда детей будешь рожать, когда будешь старуха?" Женат или замужем: "Где внуки, сколько я должна ждать?" О твоей работе, о заработках, машине, жилье, даже здоровье… Никаких запретных тем. Да, конечно, не все, и не в больших городах. Но у нас это исключение, а там правило.

Читайте также: Так и было…

Только когда тебе нужно, потому что, например беда, ты обращаешься к ним, ты спрашиваешь у них, у близких, родных, своих. Ты не идешь к чужим, ты идешь к семье, когда возникает необходимость, нужда

Да, все это правильно, только когда тебе нужно, потому что, например, беда, ты обращаешься к ним, ты спрашиваешь у них, у близких, родных, своих. Ты не идешь к чужим, ты идешь к семье, когда возникает нужда. Ты не платишь чужому человеку только за то, что он сидит и выслушивает, что там у тебя внутри накипело, все твои обиды, жалобы, вся желчь.

У них личная свобода, самостоятельность во всем и независимость. Тебе 17 лет, ты свободен/свободна, что хочешь, то и делай. Ты фактически должен покинуть отчий дом, не только физически, это очевидно, но и духовно. Там разрыв между поколениями просто безумный. Внуки отдельно, а дедо с бабой тоже отдельно. Я когда увидел эти автобусы, полные ухоженных накрашенных и не слишком утомленных жизнью и бедами пенсионеров… Их привозят на экскурсию целыми караванами. Парки, дворцы, Англия очень красива.

Я не мог понять, что здесь не так. У нас привычная картина: дед с бабушкой и внуки, там такого нет. У них такое понятие как семья отсутствует. Есть расстояние, есть холод, граничащий с презрением и пренебрежением. Мы приезжали в этот дом, где все старые, гериатрический пансионат, чтобы не говорить дом престарелых, у нас так это называют. Красиво, ухоженное все, медицинский уход, в квартире, это как квартира, есть кухня, ванная, на каждом углу ручка, дерни, примчатся медсестра, врач. Только вот самое большое событие там – проводы в лучший из миров кого-то из обитателей. Черная машина, черное танго и черный наряд.

Папа с мамой идут на гулянку, и кто будет с детьми? Не проблема, есть бейби-ситер, я был таким, я сидел с чужими детьми. Весь дом твой, ешь, пей, развлекайся. Они возвращались из паба и что оставалось? Сдача, монеты, маленькие банкноты платили мне.

Да, у нас, особенно в больших городах, есть старые люди, одинокие, часто в нужде, часто проблемы со здоровьем, и о больнице или пансионе можно разве что помечтать. Только у нас это очень часто из нужды, потому что дети далеко, на заработках, а у них рядом живут и все при деньгах.

Читайте также: Их больше нет

Но больше всего добивает не это, и не еда при таком шикарном алкоголе, — речь о пиве, джине, виски, — чудесном печенье, чае, хоть с молоком — это не для всех, такая довольно специфическая еда, а другое. Когда тебя в сотый раз спрашивают, откуда ты, а ты говоришь Юкрейн, они не понимают, география у них не является обязательным предметом в школе, и начинается Польша, Хорватия? Да нет, Украина. Where are you from? Украина. Украина? Польша ? Croatia? No I am from Ukraine. Теперь знают, война эту проблему решила.

Когда тебя в сотый раз спрашивают, откуда ты, а ты говоришь Юкрейн, они не понимают, география у них не является обязательным предметом в школе, и начинается Польша, Хорватия? Да нет, Украина. Where are you from? Украина. Украина? Польша ? Croatia? No I am from Ukraine. Теперь знают, война эту проблему решила

Англия, правильнее Великобритания, — замечательная страна, только, как объяснили швейцарцы, когда их затопила волна беженцев из Боснии, Африки, Сирии: "Мы вам поможем, но не едьте сюда, вы только гости, это наша страна".

Сейчас в Европе, США и Канаде, — это отдельная история, — по приблизительным оценкам, около четырех миллионов наших людей, украинцев. Беженцев от войны, вынужденных переселенцев. И многие из них планируют остаться там навсегда, получить гражданство. Не уверен, что все понимают, что на самом деле это означает, что такое интеграция в другое общество, в другую жизнь. Это не вопрос языка, это аксиома, хотя многие и этим пренебрегает. То есть дети и взрослые должны это знать, и ваш акцент будет всегда вас выдавать. Это еще вопрос культурного кода, неписаных правил, которые там составлялись веками и чужды для нас. Да, в южных странах с этим проще, они более открытые, а когда язык близок, как в случае Польши, еще легче. Северные – это тяжело.

Читайте также: Их много

Но помните, нас жалеют слабыми и помогают  как бедным и немощным, жертвам агрессии и войны. Но война не продлится вечно. Когда мы попытаемся стать равными с ними, нужно знать: нас там не ждут – там жесткая конкуренция. Пример: вся эта история с нашим зерном и дальше "Как разрешить торговый конфликт Украины и ЕС?". Так будет со всем. Да, быть рынком сбыта их товаров, хлебной корзиной, но для бедных стран, для Африки, Азии, но не Европы, потому что у них своего этого достаточно, нет, и уж никак не прямым конкурентом. Дать им нам наши руки, дешевые и трудолюбивые.

Да, так есть и так будет всегда. Не мы первые и мы не последние. Курды, турки в Европе  откуда взялись? Кто их пускал отстраивать целые города, строить заводы, дороги?

Главное – быть честными с собой и не питать иллюзий. Так, как дома, в Украине, вам не будет нигде. Там – "не то", там чужбина, сытая, возможно, но чужбина…

Специально для Еспресо 

Об авторе. Майкл Мышкало (Михаил Мышкало), журналист, писатель

Редакция не всегда разделяет мнения, высказанные авторами блогов.