Нацбанк проявил независимость

2 июня НБУ повысил учетную ставку сразу в 2,5 раза, с 10% до 25% годовых. Этот показатель оказывает влияние на стоимость денег в экономике. Напрямую это касается ссуд и заимствований НБУ для коммерческих банков. Но опосредованный размер ставки может отражаться и на ставках по кредитам и депозитам для обычных клиентов банков, а также влиять на стоимость долговых бумаг. Такое влияние еще называют монетарной трансмиссией по аналогии с агрегатами автомобиля, помогающими передавать крутящий момент от двигателя к колесам. Все же напрямую НБУ отдавать приказы банкам изменять учетные ставки не может, а тем более он не может диктовать свою волю Минфину, выпускающему долговые бумаги "облигации внутреннего государственного займа" (ОВГЗ).

"Национальный банк ожидает, что правительство и банки адекватно отреагируют на изменение учетной ставки соответствующим повышением ставок по ОВГЗ и депозитам", - сообщила пресс-служба финансового регулятора.

А ведь монетарная трансмиссия работает в условиях рыночной экономики с минимумом административных ограничений и при обычных условиях. В то время как ситуацию в Украине назвать обычной нельзя: до 20% территории оккупированы, ведутся активные боевые действия, а по прогнозам Всемирного банка наша страна может потерять до 45% своей экономики (валового внутреннего продукта, ВВП) на конец года.

Собственно, именно из-за войны Нацбанк не менял учетную ставку в первые дни полномасштабного вторжения России в Украину. Вместо мягких монетарных методов центробанк применил жесткие административные ограничения: остановил отток иностранной валюты за границу и зафиксировал курс гривны. НБУ также начал активно поддерживать коммерческие банки, чтобы они не обанкротились из-за оттока средств, а также помогал финансировать расходы бюджета, стремительно выросшие в разы.

Жесткость в финансовой сфере странным образом сочеталась с либеральными подходами в фискальных решениях. Депутаты Верховной Рады по подаче Правительства отменили пошлины и налоги на импортные товары, в том числе на роскошные автомобили, сократили или отменили другие источники наполнения центрального и местных бюджетов. Такие решения, конечно, понравились многим украинским гражданам, но никак не способствовали наполнению бюджета, из которого платят зарплаты, в том числе и военным. Возможно, чиновники полагались на международную финансовую поддержку. Но уже в мае министр финансов Сергей Марченко констатировал в интервью The Economist , что бюджет требует ежемесячно до 5 млрд долларов дополнительно и что иностранных средств пока недостаточно. Появились даже сообщения о задержках выплат в бюджетной сфере из-за "кассовых разрывов" в казне.

Кроме этого украинцы начали ощущать на себе и другие последствия административных ограничений: дефицит отдельных групп товаров в супермаркетах, которые не были включены в перечень "критического импорта", очереди из автопоездов на границах, в том числе с довольно ценными авто, стремительный рост цен из-за "печати" средств" для бюджета и "удваивания" курсов иностранных валют и возрождение черного валютного рынка.

Держать экономику в "ежовых перчатках" административных ограничений и финансировать бюджет через НБУ долгое время невозможно. Эти решения могут быть действенны на короткий период, они также могут быть популярны.

Чем заканчивается "печать денег" мы хорошо помним по 90-м годам прошлого столетия, когда Украина пережила гиперинфляцию. А к чему приводит фиксация курса, мы знаем уже с истории времен президентства Януковича, когда для поддержки курса 8 гривен за доллар его послушный центробанкир сжигал золотовалютные резервы.

То есть такая экономическая политика в долгосрочной перспективе могла привести к еще большим экономическим разрушениям, когда ущерб от нее станет превышать пользу. Собственно, об этом глава центробанка Кирилл Шевченко написал в авторской колонке для издания "Зеркало недели" накануне решения об изменении учетной ставки. В частности, он сказал, что украинцы уже адаптировались к войне и пора постепенно переходить от "ручного управления" экономикой к монетарным методам.

"Экономика постепенно адаптируется. Экономическая логика начинает замещать психологический шок начала войны и преобладания благотворительных мотивов. Бизнес пытается максимизировать прибыль, а граждане увеличить доходы и защитить сбережения", - Кирилл Шевченко.

Таким образом именно НБУ, а не Правительство сделало первый шаг к экономической нормальности. Экономисты по-разному этот шаг оценивают: кто поддерживает, кто критикует, но не столько из-за самого роста ставки, сколько из-за самого радикального роста вплоть до 25%.

Сергей Фурса, инвестбанкир из компании Dragon Capital

"Это не решение от хорошей жизни. Это решение, опирающееся на давление на национальную валюту, на то, что дефицит бюджета очень высок, и потому это вызовет негатив… с точки зрения стоимости обслуживания государственного долга. Хотя Минфин на это не пошел. Но так нужно сделать, потому что военные облигации сейчас 11% годовых, что не помогает перебить инфляцию и это не обеспечивает их привлекательность, и люди их покупают только по патриотическим соображениям.
А из соображений собственной безопасности финансовой люди покупают доллары, и это оказывает давление на национальную валюту. Национальный банк справедливо отметил Минфину, что ставки должны быть рыночными, а рыночная ставка сейчас была где-то на уровне инфляции 23-25%. И, да, это вызовет негатив с точки зрения стоимости кредитов. Но это принужденный негатив. Национальный банк не выбирает между хорошим и плохим решением. Национальный банк выбирает между плохим и очень плохим решением. Но это плохое решение еще и нужно", - прокомментировал "Новости экономики во время войны" на телеканале Еспресо это решение Сергей Фурса, инвестбанкир из компании Dragon Capital.

Из всей этой истории можно сделать еще один важный вывод: Нацбанк остается независимым от правительства органом власти и может проводить независимую политику, позволяющую органам власти корректировать решение друг друга.