"Люди напуганы, постоянно спрашивали, свои ли мы", - рассказ волонтера о поездке на освобожденную Киевщину

Ульяна Кузик стала гостьей программы "Волонтеры и война" журналистки Еспресо.

Ульяна, недавно ты вернулась с Киевщины, где была с командой волонтеров. Но вы выбрали не города, а маленькие села. Все говорят об Ирпене, Буче, Бородянке… Где были вы?

Мы решили поехать в маленькие села, куда редко добираются, потому что там очень разрушенные дороги. В этих городках обычно оставались люди, которые не имели возможности бежать от войны: лежачие, с инвалидностью, старики, которые никуда не уезжали. Люди нам рассказывали, что был случай, когда внучка спряталась в подвал, а бабушка лежала под всеми обстрелами, не ела, потому что некому было принести. Я понимала, что мы, скорее всего, найдем там пожилых людей, а не детей, потому что их в основном вывезли. Не было продуктов, у них даже элементарно хлеба не было. Соответственно мы привезли важную помощь. Потому что обычно все едут в Ирпень, Бучу, большие города, а в маленькие, к сожалению, нет. Мы объездили около десяти сел. Возможно, и больше бы проехали, но были проблемы с горючим. Я говорила ребятам, что в следующий раз нужно брать бус с горючим.

О каком количестве людей мы говорим? Там жили под оккупацией, это были не те люди, которые вернулись на Киевщину?

Еще никто туда не возвращался, это люди, которые жили под оккупацией, пережили страшную беду. Они до сих пор напуганы, много нас останавливали по дороге и спрашивали, откуда мы, украинцы ли мы. Они рассказывали, что россияне запугивали их, говорили, что, мол, уходят ненадолго и вернутся. Мы шли по дороге, а люди постоянно спрашивали, свои ли мы. Когда слышали, что мы из Львова, начинали общаться. В некоторых селах мы не нашли голов села, потому что они уехали куда-то.

Собственно о местных. Что они рассказывают о российских военных? Знаем, что оккупанты любили "заходить в гости"...

Нам одна бабушка рассказывала, что звонили через видеосвязь к своим женам и спрашивали, какую им шубу взять или что-нибудь другое из жилищ, куда заходили. Очень мерзко вели себя. Разумеется, они пришли мародериты. Если был алкомаркет и они там штаб себе сделали, то вокруг все было в шампанском, водке – пили все, что было. Стандартное российское поведение.

У них были штабы, нам показывали, где они жили. К примеру, был магазин женского белья – они там сделали штаб. А белье забирали. Нам одна бабушка рассказывала, что звонили через видеосвязь своим женам и спрашивали, какую им шубу взять или что-нибудь другое из жилищ, куда заходили. Очень мерзко вели себя. Разумеется, они пришли мародерить. Если был алкомаркет и они там штаб себе сделали, вокруг все было в шампанском, водке – пили все, что было. Стандартное российское поведение.

Приходилось ли местным общаться с российскими военными?

Мы встретили бабушку, которая общалась с россиянами. Ей 86 лет. Рассказывала, что подсыпала им что-нибудь в пирожки, в чай что-то пыталась подсыпать. Единственное, что ей рашисты обещали вернуться.

Мы встретили бабушку, которая общалась с россиянами. Ей 86 лет, но она еще ходит и сама живет. У нее страха не было, такая боевая женщина. Рассказывала, что подсыпала им что-нибудь в пирожки, в чай что-то пыталась подсыпать. Единственное, ей рашисты тоже обещали вернуться. Говорили, что только меняют дислокацию, чтобы подкрепиться.

В Киевской области сейчас находят немало братских могил, где похоронены мирные жители. Вам приходилось с таким сталкиваться, с преступлениями российских военных?

Да, приходилось. Дядю моего побратима расстреляли возле церкви. Мы заезжали на это место и видели массовые захоронения. Они заставляли людей закапывать, в основном мужчин, которых убили. Жертвы – всех возрастов, кстати. Дяде было 72 года – всех расстреливали, даже пенсионеров. А тетя убежала, где-то укрылась и несколько дней жила в подвале. Ей повезло, потому что они хотели уничтожить всю семью. Как-то узнали, что внук в добровольческих силах или в ВСУ.

То есть расстрельные списки, о которых сообщали, были…

Были однозначно. Более того, я дорогой заметила, что очень много было машин с белыми лентами, с надписями "Дети". Местные хотели уехать, а машины расстреляли.

ПАСЕ поддержала создание международного трибунала по агрессии России. Они заявили, что в Ассамблее "обеспокоены растущим количеством свидетельств зверств, совершенных российскими вооруженными силами", и выразили полную поддержку всем усилиям, направленным на расследование нарушений Россией международных норм в области прав человека. На самом деле эти зверства не сойдут с рук россиянам, международные организации могут нам в этом помочь…

Сейчас еще можно собрать доказательства зверств россиян. Люди готовы рассказывать, может, не все сразу, ведь многие боятся, что скор российские войска войдут в село, где уже были. Соответственно, не все готовы свидетельствовать.

Конечно, могут. Единственное, чтобы это было не просто слово, а конкретные действия с их стороны. К сожалению, на восьмом году войны мы многое слышим, но самих действий мало. Украинцы держат оборону сами. Нам много обещают, много помогают, но обычно у нас историческое событие, что украинцы себя защищают и пытаются себя обеспечить. Сейчас еще можно собрать доказательства зверств россиян. Люди готовы рассказывать, может, не все сразу, ведь многие боятся, что скоро российские войска войдут в село, где уже были. Соответственно, не все готовы свидетельствовать. Но, я думаю, если встретить такую бабушку, как мы, она все расскажет. Дай Бог ей здоровье, запомню ее надолго. Надеюсь, мы еще вернемся и поможем ей.

Я всегда говорю, что ничего невозможно без поддержки народа. Вот все эти зверства россиян, о которых ты рассказала, российский народ поддерживает. Хочу привести данные опроса центра "Левада" в РФ, проведенного 21-27 апреля. После двух месяцев войны 74% россиян поддерживают наступление РФ на Украину и действия оккупационных войск. 68% россиян полагают, что война продолжается успешно. То есть все, что мы увидели, поддерживает большинство россиян.

Думаю, что у них есть доступ, понимают, что происходит. Единственное – они боятся что-нибудь сказать. По-моему, их настолько запугали, или часть из них нас не любит. Хотя с другой стороны, они сами к нам пришли, мы к ним не ходили.

Как думаешь, что может изменить мнение россиян? Недавно я снимала сюжет о женщине, приехавшей из Попасной во Львов. К ней на балкон прилетел вражеский снаряд. Во Львове ей восстанавливают руку. Но это Попасная в Луганской области, где боевые действия продолжаются уже девятый год. Она только теперь сказала, что не может считать российский народ братьями. На Москву должны лететь ракеты, чтобы они поняли, что в их стране что-нибудь не так?

Да, думаю, когда прилетит в Россию, они поймут, что такое война. По-другому, до них никак не дойдет. Это все человеческий фактор: пока не прилетит, не дойдет.

Еще одна цифра, которую я бы хотела озвучить из российского опроса центра "Левада". 73% опрошенных уверены в победе РФ, а 57% возлагают ответственность за разрушение украинских городов и гибель людей на Запад. Но если российское оружие – хлам на Киевщине, то нам оружия не жалеют. Я бы хотела вспомнить ленд-лиз. Насколько это может помочь нашей армии, в частности на Харьковщине, чтобы удержать позиции?

Грустно, когда у тебя пять побратимов с броником, а четыре – без на позиции. И они обмениваются.

Оружие – это хорошо, и оно точно нам нужно. Но не только в оружии проблема. Я могу говорить о добровольцах, потому что в большинстве их обеспечиваю, хотя с Вооруженными силами тоже делимся по возможности. Грустно, когда у тебя пять побратимов с броником, а четыре – без на позиции. И они обмениваются. Это грустно, потому что касок недостаточно. Даже если у тебя есть оружие, а россияне постоянно бомбят со всех сторон и ты без элементарной защиты – это очень плохо.

Насколько удается исправить ситуацию? Ведь элементарную защиту должно обеспечивать государство, в чем проблема?

Все держится на волонтерах, на людях за границей. Это первое, что хотела сказать. Если бы не диаспора, у нас бы 90% этого не было. Многое невозможно здесь купить. Поэтому все держится как раз на этих людях, которые из-за границы отправляют необходимое, помогают финансово

Сейчас оно начинает обеспечивать, но я говорю о ВСУ. Добровольцев государство пока ничем не обеспечило. Ждать, пока государство даст все необходимое, - никто не ждет. Все держится на волонтерах, на людях за границей. Это первое, что хотела сказать. Если бы не диаспора, у нас бы 90% этого не было. Многое невозможно здесь купить. Поэтому все держится как раз на этих людях, которые из-за границы отправляют необходимое, помогают финансово. Молчу уже о том, что мы покупаем ребятам горючее, ведь добровольцев тоже пока этим никто не обеспечивает. Когда мне сбрасывают деньги, стараюсь приобрести и доставить горючее или, если есть возможность, сбрасываю им деньги на карточку. Опять же, разные деньги – тепловизоры, коптеры, рации нужно покупать, и все очень дорого стоит. К тому же это очень тяжело найти. Потому что тоже не все подходит. Вот определенная модель, которой уже пользуются, поэтому ее нужно докупать, чтобы большее подразделение имело эту модель. Соответственно, всегда объясняю людям, что не нужно покупать какие-нибудь приборы, потому что оно будет не нужно. Следует купить четко то, что нужно, и ребята с этим будут работать.

Это действительно проблема тех волонтеров, которые только начали работу. Люди хотят куда-то вложиться, помочь, но не знают, что именно купить.

Да. У нас есть четкие списки от каждого батальона и подразделения. Знаем, чего нам не хватает, и сразу это ищем. Формируем постоянно списки, чтобы я всегда ориентировалась, какие батальоны чем обеспечены и чего недостаточно. Это важно, потому что когда я начинала свою волонтерскую деятельность в 2014-2015 годах, тоже была такая, как начавшие только сейчас. Покупала всем все, ко мне обращалось множество подразделений, мы пытались из-за границы все найти, передать. Когда несколько раз ездила на Восток, пообщалась с ребятами, набралась определенного опыта, начала разбираться в некоторых приборах, уже и в машинах пришлось разбираться, потому что покупаем внедорожники. Соответственно, это все опыт. Хотелось бы заметить, что у людей тоже нет много средств, возможностей, поэтому нужно использовать их в правильном направлении. То есть можно собрать денег и накупить разного, но будет ли оно нужно – вопрос. По моему опыту: веду таблицу, у меня четко расписано, кто чем обеспечен, кому что нужно. И ищем только то, что нужно. Стараемся экономно использовать деньги. Потребности есть каждый день, и нелегко взять и потратить крупную сумму. Соответственно, всегда стараюсь что-то сэкономить, даже если что-то нужно, говорю: давайте с этим подождем, а купим вот это – то, что очень нужно. Машины нам ремонтируют бесплатно, но запчасти из Европы мы покупаем, бесплатно тяжело найти.

А как сотрудничают добровольцы с Вооруженными Силами?

Конечно, есть сотрудничество. Стараюсь работать также для ВСУ или наоборот. У нас бывало такое, что Вооруженные силы давали горючее. Разумеется, не сейчас, когда началась полномасштабная война. У меня в ВСУ очень много друзей, одноклассников, братьев, им тоже стараюсь помочь. Единственное – все зависит от подразделения и потребностей. Есть ребята, которым нужно все, а есть те, кто понимает, что Ульяну можно попросить то, что очень нужно. Потому что невозможно всем все купить.

Но государство добровольческим силам не дает ничего.

Пока еще нет.

Если мы говорим о вооружении, которое нам обещает США (а это артиллерийские и ракетные установки дальнего действия) - будет ли оно в добровольческих батальонах, ныне стоящих на Харьковщине, Донбасе, в "адских точках"?

Конечно, дадут им. Добровольцы постоянно в этом направлении сотрудничали с ВСУ. Тем более что сформировалось уже официальное подразделение "Правый сектор". Думаю, наше государство понимает, кто где воюет, и будет однозначно помогать всем, кто сейчас встал на защиту нашей страны.

Министр иностранных дел Дмитрий Кулеба 26 апреля сказал, что украинская армия переходит на натовское вооружение. А переходят ли на натовское вооружение добровольцы, не входящие в состав ВСУ?

Если нам предлагают бронежилет весом 15 килограммов, сразу говорю: извините, я своим ребятам этого не буду покупать. Понимаю, что оно чуть дешевле, но представьте себе 15 килограммов бронежилета и еще куча всего на себе.

Все обеспечение – на волонтерах, на управлении поставок Добровольческого украинского корпуса. Пока что государство ничего не обеспечивает. Мы стараемся покупать ребятам все необходимое по натовским стандартам, даже те же бронежилеты. Остановились на одном образце – немецком. Они легкие, с нормальной степенью защиты. Соответственно, если нам предлагают бронежилет весом 15 килограммов, сразу говорю: извините, я своим ребятам этого не буду покупать. Понимаю, что оно чуть дешевле, но представьте себе 15 килограммов бронежилета и еще куча всего на себе. Еще по опыту 2016, 2017 года знаю, что после них у части ребят грыжи, у других – проблемы с позвоночником. Мои побратимы с таким пошли на войну. Соответственно, им такой бронежилет никак не подходит. Я сама испытала бронежилеты. Тот, что весит восемь килограммов, – в нем еле хожу, а тот, что натовского образца – до пяти килограммов. Надо понимать, что это война, в большинстве случаев нужно бегать, куда-то убегать, а это все физическая нагрузка.

Сколько военных приходится обеспечивать?

Ребят много. У меня списки из четырех батальонов. Сейчас самая большая проблема – все хотят берцы летнего образца, потому что поехали зимой и сейчас нужно переобувать. А с формой мультикам вообще проблема. Ее просто нет и даже не знаю, где искать. Так же с обувью. Многие шьют, предлагают, но ребята постоянно ходят, и купить им обувь за 800 гривен – не вариант. Из всего уважения ко всем, но я такую обувь ребятам не возьму. Хотелось бы, чтобы в Украине наконец-то шили хорошую натовскую обувь, форму, чтобы мы покупали все это здесь, а не за рубежом. У нас есть хорошая фирма, но в первую неделю полномасштабной войны оттуда выкупили все, что подходило. Дальше пыталась докупать, но нет поставок. У них была фабрика в Харькове, часть под Киевом. Соответственно, мы все стали искать за границей. Сейчас наладили логистику, нам шьют футболки. Нужно, чтобы шили по натовским стандартам – не так, чтобы было много, лучше меньше, но хорошее. Принципиально пытаюсь некоторые вещи испытать сама. В украинской форме жарко, она "горит" быстро, рвется. Это ненормально. Возьмем стандарт итальянской формы, мне друзья подарили подержанную. Она служит уже четыре года. У наших ребят должно быть все самое лучшее, что есть.

Как ребята оценивают ситуацию? Добровольческие батальоны сейчас на Харьковщине, Киевщине. Понятно, что Киевская область легче, она освобождена, а на Востоке как?

Эти ребята будут стоять до конца, а если нужно будет, то и мы поедем. Украина победит однозначно. Это наша история, наша земля, и они очень пожалеют, что пришли сюда.

Конечно, они будут стоять до конца. Можно даже сказать, что они стали сильнее духом, больше, чем в 2015 году. Это по опыту тех, с кем постоянно общаюсь. То, что ситуация критическая, – да, у нас очень много погибших, раненых тяжело под обстрелами, когда они постоянно "градами", танками. Но я верю в нашу победу, независимо от того, что будет дальше. Знаю, что эти ребята будут до конца, а если нужно, то и мы поедем. Украина победит однозначно. Это наша история, наша земля, и они очень пожалеют, что пришли сюда.

"Волонтеры и война" – новый проект, который еженедельно во вторник в 13:15 выходит на ютуб-канале и в соцсетях телеканала "Еспресо". Мы рассказываем в нем о людях, которые уже девятый год не устают помогать войску и обеспечивать его всем необходимым. Еженедельно – интересные люди с незаурядными историями.

Следите за событиями в Украине и мире вместе с Еспресо! Подписывайтесь на Telegram-канал: https://t.me/espresotb