Король ужасов, разбойники-свинопасы и онлайн-противодействие Путину – 5 книг, где расследуют и наказывают

В частности, такие книги, как исследование Андреаса Каппелера "От страны казаков до страны крестьян. Украина на краю Запада в XVI–XIX вв." (Л.: Летопись) просто необходимы, если говорить о национальной идентификации. Причем не только нашей. Потому что автор говорит о восприятии Украины Западом как отсталого края, в частности в глазах России и Польши – именно так они нас издавна воспринимали, - что свидетельствует о проблемах с оптикой у упомянутых стран. Как бы там ни было, но автор не говорит о том, что определенным образом, а именно из-за колониального унижения, не в последнюю очередь мы и сами провинились своими "фольклорными жалобами" на тему несчастной Украины.

С другой стороны, если долго прогибаться под многочисленными захватчиками, то можно и запамятовать, какого мы роду-племени, выступая в разные исторические эры то славными рыцарями, то гречкосеями, то свинопасами, то опять разбойниками. Почти как у Шевченко: "Немец скажет: "Вы моголы". / "Моголы! моголы! / Золотого Тамерлана / Внуки голы. / Немец скажет: "Вы славяне". / "Славяне! славяне! "/ Славных прадедов великих / Правнуки плохие!" Стоит вспомнить, как уже даже в 1917 году писали крестьяне редактору газеты "Рада": "Пришел к нам какой-то человек, который говорит, что он украинец. Что оно такое? Мы его тем? Мы его заперли". Можно, конечно, сказать, что такова была тактика выживания. Или уже так хорошо с этим замаскировались, что долгое время вот такие писания "чужаков об Украине" оставались у нас настольной книгой то ли о "древности", то ли о вышеупомянутой "идентификации"". Неужели снова "сами виноваты"? Или те самые "чужаки", которые описывали Украину? "Так называемая имагология, или межкультурная герменевтика, изучает образы других стран и народов, – разъясняет автор. – Часто такой образ проявляется в редуцированной и эмоционально заряженной форме в предубеждениях, клише, мифах или стереотипных представлениях, в обобщенных, приписываемых тому или иному коллективу харктеристиках, которые могут находить отражение в текстах и художественных полотнах и часто мало изменяются на протяжении веков". Поэтому неудивительно, что картина вплоть до времен Просвещения с романтизацией рыцарей-казаков складывалась невеселая. Ввиду "польских рамок, в которых находились публикации об Украине, казаков, которые поднимали восстания и вели войны с Речью Посполитой, а впоследствии с Россией, и крестьянство, выступавшее против легитимной власти, преимущественно осуждали как незаконных и безбожных мятежников".

Определенным образом история движения о раскрытии скрытых вещей глобального характера восходит к книге Элиота Гиггинза "Мы - Bellingcat. Онлайн-расследование международных преступлений и информационная война с Россией" (К.: Наш Формат). На самом же деле она проста, как и объяснение того, как и почему упомянутые вещи маскируются на протяжении веков вплоть до нашего времени.

Представьте себе простого офисного сотрудника, который, скучая на работе, читает в соцсетях драматические рассказы о горячих точках на планете (например, об арабской весне) и обнаруживает, что их нет в официальных новостях. По крайней мере, о чем свидетельствуют комментарии очевидцев. Далее вокруг него сплачиваются энтузиасты, которые в дальнейшем и составляют команду Bellingcat. Они круглосуточно рыскают по Интернету, добывают геолокацию фото и доказывают факты военных преступлений. Здесь и дело "Бука", сбившего самолет Малайзийских авиакомпаний, и грязные концы агентов ФСБ, и всякий разный мусор, выводивший негодяев на чистую воду. В почти детективных историях автор книги описывает детали многих расследований, открывших миру правду и бросивших вызов тем, кто отрицает действительность ради собственной выгоды. "Мы доказали, что сирийский диктатор Башар аль-Асад применял химическое оружие против своего народа, - вспоминают участники Bellingcat. - Мы показали, кто стоял за крушением рейса МН17. Мы находили сторонников ИГИЛ в Европе. Мы идентифицировали неонацистов, терроризировавших Шарлотевилл в Вирджинии. Мы помогли обуздать лавину дезинформации, которая распространялась вместе с пандемией COVID-19. И мы разоблачили кремлевских засланных убийц". Конечно, после 24 февраля роль онлайн-расследований стала еще очевиднее. Впрочем, и упомянутые "концы" тоже научились глубже прятать "в воду". "Репрессивные государства стали более осмотрительными с тем, что попадает в открытые источники, - напоминает автор. - Кремль запретил российским военным публиковать в соцсетях информацию об их службе и принял решительные меры против утечки данных. (Москва каждый раз отрицает влияние Bellingcat, однако эти ограничения, - очевидно, прямой ответ на наши расследования - косвенно подтверждают наши выводы.) Некоторые беспокоятся, что золотой век расследований по открытым источникам подходит к концу. Нас это не беспокоит. Работы у Bellingcat много как никогда. Кстати, сейчас, во время войны России против Украины Элиот Гиггинз вместе с командой собирает доказательства военных преступлений и нарушений прав человека.

Также до недавнего времени не могла увидеть свет и следующая книга, а именно "Секс и германско-советская война" Владимира Гинды (К.: Арий). Его коллеги, как свидетельствует он сам, в один голос заявляли, что общество не готово воспринимать такую историю о войне, ведь там много внимания уделено сексуальному насилию в партизанских отрядах и регулярных войсках, поэтому ветеранские организации, содержавшиеся в Украине на деньги Кремля, однозначно обвинят в попытке опозорить (и переписать) глорифицированную память о немецко-советской войне.

Как видим, исследованию таки суждено было выйти в свет, заявив тему, которую в свое время, а именно в 1992 году, задел автор этих строк публикациями в своем журнале "Украинский Засев". В частности – о любви во время войны в освобожденном от советской тирании Харькове. История юной девушки и немецкого воина имела к тому времени продолжение: уже пожилой немец вернулся в независимую Украину, нашел свою любимую и забрал, женившись, в Германию. В этой книге истории в большинстве своем не так романтичны, зато хронологически и географически они охватывают весь спектр проблемы. "Книга написана не с целью кого-то заклеймить, оскорбить или прицепить ярлыки, - замечает автор, - а чтобы показать другое измерение военной повседневности, о котором обычно стесняются говорить и писать в украинском социуме". Чтобы не быть голословными, приведем хотя бы главные темы разделов этой уникальной книги, среди которых есть такие: "Сексуальность - инструмент для выживания во время военных действий", "Утоление либидо солдат вермахта во время немецко-советской войны", "Бордели" вермахта и проституция па оккупированных территориях", "Лагерные секс-рабыни: деятельность борделей в концлагерях", "Фронтовые любовницы советских командиров", "Сексуальные притязания на фронте и в партизанских отрядах", "Любовь в украинском национальном подполье", "Немчики" и "русская свобода" - изгнанники послевоенных обществ", "Изнасилования в партизанских формированиях", "Женская сообразительность: способы самозащиты от сексуального насилия".

Что касается следующей книги, то следует отметить, что любовь у ее героя так же была инструментом, но для достижения совсем другой, более "эстетической" цели, если можно так сказать о жанре триллера в кино. Поэтому "Двенадцать жизней Альфреда Хичкока. История короля саспенса" Эдварда Вайта (К.: Лаборатория) – о том, как "за пятьдесят лет он отправит на тот свет немало своих жертв, используя целый набор жутко неповторимых сценариев.

Среди них найдется место для вечернего удушения в роскошных манхэттенских апартаментах, удара ножом в спину международного дипломата и стрельбы на убогой лондонской улочке". Как бы там ни было, но "одно слово Хичкока - и женщин будут резать в душе, толкать с колокольни, рубить на куски и закапывать в цветниках, а мужчин будут сжигать, душить и приглашать на коротенькую прогулку, откуда они уже никогда не вернутся". Таким образом, перед нами авторизованная белетризованнаяи всячески (не)прикрашенная биография культовой личности мирового кинематографа, творчество которого нагоняет страх вот уже на несколько поколений зрителей.Фильмы Хичкока напряженные, загадочные и при этом чрезвычайно глубокие, при этом самого режиссера считают классиком саспенса, а жанр триллер стал его визитной карточкой. Кем на самом деле был человек, создавший такое значимое кинонаследие? Автор книги исследует 12 аспектов жизни Хичкока, проводя читателя путем жизни загадочного кинорежиссера, начиная с самого детства гения, позволяя заглянуть за кулисы его творчества и раскрывая нам таинственные стороны его персоны. Речь, в частности, о католическом детстве режиссера во времена военных налетов в период Первой мировой войны и пандемии гриппа; очарованности художника насилием и жестокостью, которые он мастерски и тонко отражал в своих лентах; неудовлетворении режиссера своей внешностью; браке Хичкока (был он платоническим или действительно наш герой был девственником (за исключением того единственного раза, когда он стал отцом своей дочери); ухаживании за актрисами и просьбой к секретарю "эротично развлекать" его).

Много неизвестного узнаем также из книги Алена де Боттона "Архитектура счастья". Хотя, казалось бы, чего еще мы не знаем о "музыке камня", как принято называть архитектуру? Впрочем, нам предложена целая авторская философия. С одной стороны, вера в важность архитектуры, по мнению автора, базируется на осознании, что все мы (к лучшему или к худшему) - разные люди в разных обстоятельствах.

А с другой, на убеждении, что архитектура призвана наглядно показать, кем мы могли бы стать в идеале. Таким образом, автор пишет об архитектуре как о живой среде, которая не только определяет текущее настроение жителя или гостя, не только отражает и разоблачает его черты, стремления, привычки, но и в определенной степени определяет будущее. Ведь то, как мы чувствуем себя в своей спальне или библиотеке, влияет на наше отношение к более широкому миру, видение собственного будущего и готовность бороться за него. Опять же, с одной стороны, автор приводит примеры отношения к архитектуре как имуществу (и в целом оформлению жизни) известных мудрецов, которые либо жили в пещерах и гробах, как отшельники, либо упорно не замечали красоты окружающего мира, занимаясь внутренним миром. Так, скажем, древнегреческий философ-стоик Эпиктет, по преданию, как-то спросил своего убитого горем друга, дом которого сгорел дотла: "Если ты действительно понимаешь, что правит Вселенной, как ты можешь тосковать по обломкам камней?" С другой стороны, нам предлагают другой взгляд на проблему – и архитектуру, и счастье ее понимать. "Однако рядом с такими знаковыми попытками пренебречь визуальным образом всегда проявлялись не менее упрямые попытки сделать материальный мир приятным глазу, - напоминает автор. - Люди напрягали спины, вырезая цветы под крышей, и зрение, вышивая зверей на скатертях. Они жертвовали выходными, чтобы тщательно продумать соответствующие рабочие поверхности на кухне. Они представляли себе жизнь в недостижимых дорогих домах, изображенных в журналах, а затем чувствовали грусть, как человек, проходящий мимо привлекательного незнакомца на многолюдной улице".