Китай не хочет победы России, но хочет окончания войны, - дипломат Брайза

Президент США совершил исторический визит в исторический момент – во время полномасштабного российского вторжения. Но самое важное даже не то, что он прилетел на восточный фланг НАТО. Даже не то, что он приехал в Киев, хотя это тоже вызывает огромное уважение. Но он провел очень важные координационные встречи. В частности, это касается всего восточного фланга НАТО. Так и понимаем, что есть некоторые дополнительные вещи, которые не попали в официальные протоколы.

Что касается визита в Киев, то, как сказал президент Зеленский, это, пожалуй, самый значимый визит любого американского чиновника в Украину, и я с этим соглашаюсь. Это потому, что Байден как лидер трансатлантической семьи в отличие от других европейских лидеров еще не был в Киеве. Он должен был поехать туда, чтобы продемонстрировать свое мужество и, конечно, противостоять заявлениям Москвы, что Байден уже стар, хил, оторван от народа и потому не может быть глобальным лидером. Но самое главное для Украины, конечно, то, что президент США впервые в американской истории смог посетить зону боевых действий, неподконтрольную американским военным, показав, что он готов идти на такой риск и продемонстрировав свою сильную поддержку постоянно растущей Украине. Так что визит президента Байдена в Киев был чрезвычайно важным политическим символом.

Когда речь идет о встрече Бухарестской девятки, то есть девяти передовых государств НАТО, ближайших к Украине, я считаю, что это также важнейший стратегический символ единства НАТО, и эти страны, в целом, исторически были наиболее озабочены и осведомлены относительно агрессивных претензий президента Путина к Украине и угрозы, которую он представляет для территории НАТО. Это также страны, оккупированные Россией во времена Советского Союза. Поэтому их нужно успокоить. Эти страны должны понимать, что лидер НАТО учитывает их беспокойство, и даже если в некоторых других частях НАТО поддержка Украины может несколько изменяться, но останется сильной, поэтому важно показать и им, что, как сказал Байден, все страны НАТО объединились, чтобы сдерживать Россию от любой агрессии против территории НАТО.

И последнее, почему оба визита президента Байдена были так важны? Дело в том, что ультраправые – самая экстремистская часть Республиканской партии в Вашингтоне, как мы уже обсуждали ранее, предполагают, что, возможно, США должны уменьшить свою помощь Украине. И если Дональд Трампа будет переизбран президентом, я очень переживаю, какой будет поддержка со стороны США при таких обстоятельствах. Но до этих выборов еще далеко, и я не стал бы сейчас прогнозировать, что президент Трамп победит.

А что мог привезти президент США в Киев? Это важно, это исторически и это огромный риск для президента Джозефа Байдена. Но он пошел на этот риск! И соответственно это означает, что какой-то исторический момент у нас есть. То есть, возможно, речь идет о геополитических торгах с РФ или с Китаем. То есть президент США за манифестировал собой, приехав в Киев, что здесь западный мир. Мы понимаем, что это можно было и отложить, или он мог приехать в Закарпатье или во Львов. Но нет, он приехал в Киев. И самый интересный момент – Кремль не совершил военной провокации. Почему Кремль не пошел на ракетные обстрелы Киева, и какой мог быть ответ на это со стороны США?

Администрация Байдена предупредила или предостерегла Россию о том, что президент Байден намерен посетить Киев. Белый дом предупредил Кремль заранее, что четко свидетельствует об ответственном поведении Вашингтона. Если бы Москва, в свою очередь, совершила воздушные налеты или ракетные удары по Киеву в то время, когда там находился Байден, она бы испытала огромный удар с точки зрения международного общественного мнения и, возможно, даже внутри России, поскольку существует международное политическое и юридическое понимание того, что страны не пытаются убивать главы государств. Несмотря на то, что Россия грубо нарушила международное право, вторгнувшись в Украину, она пытается управлять международными отношениями с общественностью и, откровенно говоря, у них хорошо получается.

Ведь за пределами Европы, США, Японии, Австралии, Новой Зеландии и других стран почти две трети мира симпатизируют России.

Кремль хорошо понимал, что потеряет это расположение, если сделает что-то столь безрассудное, как запуск ракет после того, как их предупредили о визите Байдена.

Но Путин же не дал какого-то четкого, жесткого, понятного ответа. Все ожидали, что Путин очень жестко начнет, по крайней мере, в риторическом плане, пытаться реализовать свои имперские фантазии или амбиции. И единственное, что он сделал из столь важного, – заморозил действие Договора о стратегических наступательных вооружениях.

Важно сосредоточиться именно на ваших словах. Путин решил заморозить, приостановить выполнение Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений, но не выйти из него и не расторгнуть этот договор. Я думаю, что

Путин посылает сигнал Соединенным Штатам, что вся система контроля над вооружениями, которая существовала с 1970-х годов, начиная с Договора о противоракетной обороне 1972 года, из которого США, кстати, вышли в 2002 году, уже не действует.

Он хочет посеять страх, особенно в Европе, что США ведут себя опасно, что может привести к ядерной конфронтации не только между США и Россией, но и между Европой и Россией. Поэтому Путин использует эту угрозу, пытаясь подорвать единство трансатлантического сообщества в поддержке Украины. Однако, как я уже говорил, он не отметил, что Россия вышла из соглашения, ведь в таком случае он работал бы против своей цели – убить клин между Европой и США. На самом деле, однако, практическое влияние этого шага невелико, поскольку с начала пандемии коронавируса Россия не разрешила никакой инспекции, которая предполагалась ранее, а именно – несколько раз в год каждая сторона, и Россия и США, согласно договору, имеют право предоставить уведомление о том, что в ближайший период она совершит визит для наблюдения за соблюдением другой стороны договора или нет. Россия не разрешала этого с начала пандемии, а затем, когда пандемия пошла на убыль, когда Россия вторглась в Украину, продолжение такого рода политического сотрудничества стало нецелесообразным. Это еще один символический жест, направленный на то, чтобы посеять страх, и нет никаких причин, почему стратегическая стабильность будет каким-то образом подорвана, если Россия заморозит исполнение договора.

В любом случае я не вижу, чтобы вы выглядели перепуганными. Я не вижу, чтобы США слишком сильно испугались этого чрезвычайно опасного и недипломатического российского шага. То есть, США не удивлены и в случае чего были готовы дать адекватный ответ.

По договору любая сторона может хранить 1550 ядерных боеголовок. Россия сохранила это количество, в то время как Соединенные Штаты располагают 1420 ядерными боеголовками. Так что этого достаточно, чтобы сдержать любое нападение России на США с применением ядерного оружия. Вопрос в том, применит ли Россия тактическое ядерное оружие в Украине - это совсем другой вопрос, и он полностью зависит от того, придет ли президент Путин к выводу, что, честно говоря, он сам столкнется с экзистенциальной угрозой, если Украина победит российскую армию на поле боя.

С какой целью совершил сейчас свой крупный европейский вояж руководитель китайской дипломатии, шеф так называемого заграничного отдела ЦК КНР Ван? Что мог привозить Ван? И что собой может представлять китайский мирный план, о котором все очень много говорят?

Не думаю, что китайский мирный план может на что-то повлиять. Во-первых, вряд ли Си Цзиньпин действительно заинтересован в том, чтобы играть роль посредника, как это пыталась сделать Турция. Они не проявили никакого интереса к активному привлечению. Китай пытается балансировать с точки зрения собственных стратегических интересов. На днях состоялась встреча министра иностранных дел Китая с президентом Путиным и министром иностранных дел Лавровым. Так, министр иностранных дел Китая говоря о китайско-российском партнерстве, использовал термин, который переводится как "крепкое как скала". Но на этот раз он не повторил фразу, которую Си Цзиньпин и Владимир Путин употребили во время встречи перед вторжением России в Украину, а именно, что у Китая и России есть партнерство без ограничений. Очевидно, что

Си Цзиньпин пытается ограничить Россию и именно в этом я вижу баланс в подходе Китая к войне.

Что касается использования ядерного оружия, то ни для кого не секрет, что Си Цзиньпин настойчиво советовал президенту Путину не делать этого во время их последней встречи, как Нарендра Моди. Китай желает окончания войны. С точки зрения баланса он хочет сохранить свой принцип поддержки территориальной целостности государств. И здесь дело касается Тайваня. А баланс в том, что Китай не сторонник того, чтобы Россия оккупировала и разделила Украину. Есть еще одна очень тонкая грань китайского мышления, на которую мало кто из аналитиков обращает внимание: с точки зрения Китая можно рассматривать незаконное, на наш взгляд, вторжение России в Украину как попытку восстановить территориальную целостность России с точки зрения Путина, который, как мы знаем, своим вторжением в Украину нарушил международное право, а своими утверждениями, что Украина не имеет права на существование, склоняет международное сообщество к обвинениям в геноциде. Но в китайском стратегическом мышлении у конфликта нет четкого толкования территориальной целостности, и поэтому Китай просто хотел бы, чтобы война закончилась, не отталкивая при этом Украину, поскольку ведет с ней активную торговлю. Китай хочет мира, но не демонстрирует готовность к активному посредничеству. Впрочем, всем известно, что нет шансов, что Украина просто скажет: "Ладно, давайте прекратим войну сейчас, без весеннего наступления, целью восстановить территориальную целостность Украины". Простите, что вот так долго пытался объяснить свое мнение, что китайский мирный план никуда не приведет.

Странный но характерный момент: китайцы хотели бы продавать себя как "великие миротворцы" (в кавычках, конечно). В таком случае чрезвычайно удивительно, что Ван улетел в Москву, а не улетел в Киев. Если бы Китай имел серьезные намерения вмешиваться или пытаться погасить российскую агрессию, то Ван И в первую очередь должен переговорить с высшим политическим руководством Украины.

Это то, что я пытался доказать в своем предварительном ответе, что Китай не имеет серьезных намерений быть посредником или миротворцем. Фундаментальный стратегический интерес Китая на данном этапе состоит в том, чтобы помочь противостоять доминированию Соединенных Штатов на мировой арене через поддержку России и президента Путина, который является глобальной фигурой, стремящейся взорвать международную систему правил, возникший после Второй мировой войны мультилатерализм и все усилия, которые в то время прилагали США. Пекин всегда будет склоняться к Москве в этом конфликте и никогда не будет миротворцем. Но опять же, как я уже говорил, Пекин является конфликтным и из-за своей поддержки принципа территориальной целостности, в том числе в Украине, но, конечно, в первую очередь для себя относительно Тайваня. Соглашаюсь, что если бы Пекин хотел сыграть роль миротворца, министр иностранных дел приехал бы в Киев, но это не тот случай. Пекин просто хочет избежать того, чтобы быть против России, и в то же время не быть слишком благосклонным к России в этом конфликте.

По вашему мнению, когда наступит этот момент? Какие будут наиболее характерные его признаки, подтверждающие, что Россия будет готова или Россия будет вынуждена вступать в переговоры? Потому что мы понимаем, что перед нами лежат два кровавых сценария: большие битвы или попытки россиян заморозиться и несколько снизить интенсивность – но кое-что. И не прекращая боевых действий.

Это будет определяться успехами военных операций Украины в предстоящем весеннем наступлении. Путин абсолютно настроен на уничтожение Украины, и он сделает это, если его не остановить. Он никогда не сядет за стол переговоров в духе доброй воли, если побеждает на поле боя. Мы уже обучены Минским процессом. Путин просто использовал время между 2014 и 2022 годами для усиления военного присутствия России, увеличения ее возможностей и подготовки к вторжению в Украину. Это именно то, что он сделал сейчас, если бы в результате каких-то переговоров было достигнуто прекращение огня. Единственный вариант – это победить его на поле боя. Как мы знаем, Россия сталкивается с серьезными вызовами и трудностями, у нее закончились регулярные войска, у нее мало боеприпасов, и она не может производить амуницию из-за санкций. Пригожин недавно заявил, что они больше не смогут набирать призывников даже из тюрем. Есть интенсивная политическая борьба между Пригожиным и военными России, особенно министром Шойгу и начальником Генштаба и руководителем военной операции в Украине Герасимовым. Я думаю, что Путин знает, что в тоталитарном или авторитарном государстве, как его Россия, такие конкурирующие центры власти должны быть разделены. Людей, контролирующих военную силу, необходимо разделить, иначе они могут восстать против него. Я пытаюсь сказать, что состояние России в военном плане достаточно опасно. В России гораздо больше людей, которыми Путин готов пожертвовать как пушечным мясом, во время атак по линиям обороны Украины. Путин надеется, что Украина истощится на поле боя и что ее друзья и партнеры в какой-то момент перестанут оказывать ей столь решающую военную помощь. Думаю, Украина готова к решающей победе этой весной.

Тогда возникнет трудный вопрос - будет ли Украина наступать и увольнять Крым,

за что выступает мой дорогой друг, которого я очень уважаю, генерал Бен Ходжес. Будет ли коллективный Запад оказывать давление на Украину, чтобы она прекратила боевые действия в этот момент? Это будет тяжелое политическое решение, и тогда Путин может сесть за стол переговоров, в частности понимая, что если он потеряет Крым, это будет для него как экзистенциальным политическим поражением, так и физической экзистенциальной угрозой. После того как Украина одержит решительную победу над Россией на поле боя за пределами Крыма, будет очень напряженный момент принятия решения, продолжать ли освобождать Крым.

Президент Джозеф Байден, прибыв в Киев и Варшаву, продемонстрировал что-то. Но вопрос не только демонстрации, но и готовности применить конкретные силы, в частности, речь идет и о наземных частях.

Конечно, это нужно. Это связано с удивительным поведением украинского общества как на поле боя, так и с его единством в поддержке военных усилий. Я имею в виду людей, которые не сражаются на передовой, но активно поддерживают военных. Успех - это общество, заставившее США и их союзников сказать: "Хорошо, теперь мы видим, что Украина способна победить, и поэтому готовы пойти на риск эскалации конфликта предоставив Украине столь необходимое ей вооружение". Украина может победить Россию в поле боя. Поэтому это риск, на который стоит пойти, потому что мы должны видеть победу Украины на поле боя, и Украина может это сделать. Следовательно, Украине должно быть предоставлено большее оружие, более мощное, и мы видели, как США и их европейские союзники шаг за шагом переступают через каждую из своих красных линий. Сначала не предполагалось никаких ракет большей дальности, а затем США предоставили HIMARS. Далее последовали противокорабельные ракеты, предоставленные Данией и Великобританией. И вы помните, что несколько лет назад администрация Обамы даже не хотела давать противотанковые ракеты Javelin, а президент Трамп согласился это сделать. Затем были заявления, что не будут предоставлены танки НАТО. В последний раз мы с вами разговаривали как раз накануне встречи контакт группы в Рамштайне, и были одного мнения, что Германия в конце концов предоставит танки Leopard 2, следуя решению США предоставить танки M1 Abrams. А затем США предоставили ракеты "Патриот". В настоящее время речь идет об усилении украинской системы противовоздушной обороны истребителями F-16. Я думаю, что в скором времени США согласятся на передачу Украине самолетов F-16. По мере того, как Украина добивается успеха на поле боя, ее друзья на Западе и будущие союзники по НАТО все больше готовы рисковать большей эскалацией войны со стороны президента Путина, чтобы убедиться, что Украина может победить.

Ужасное землетрясение в Турции ослабило определенные позиции президента Эрдогана. Как сейчас может меняться или наоборот ослабевать позиция президента Эрдогана и Турции как ключевого черноморского переговорщика?

Сейчас на самом высоком уровне турецкой правительственной системы нет способности думать о чем-то вне Турции.

Это беспрецедентная природная катастрофа в истории Турецкой Республики, и некоторые эксперты утверждают, что она может стать величайшей природной катастрофой в истории человечества. Было много больших стихийных бедствий, но сейчас пострадала территория больше всей Болгарии, где почти все здания были либо разрушены, либо серьезно повреждены. Только в городе Антакья, например, местный мэр объявил, что 80% зданий либо разрушены, либо нуждаются в разрушении и восстановлении. 80% в регионе с более чем миллионным популяцией. Предыдущие международные споры, продолжавшиеся между Турцией и Грецией, Кипром, Арменией, Израилем, сейчас выглядят довольно тривиальными, и на самом деле эти страны одними из первых предложили Турции помощь, оказав как спасательные бригады, так и другую гуманитарную помощь.

Эрдоган будет озабочен своими предстоящими выборами, которые для него политически экзистенциальны.

Он еще никогда не проигрывал выборы. Политически дела у него шли не очень хорошо, но после землетрясения, если реакция будет такой же решительной, как и сейчас, после первых жалоб на то, что недостаточно помощи поступило во весь этот пострадавший от землетрясения огромный регион, то это будет очень хорошо. Эрдоган обещает в течение месяца начать восстановление 200 000 разрушенных домов. Он намерен укрепить свой статус на предстоящих выборах. Поэтому все взгляды на вершине турецкой политики сейчас прикованы к восстановлению, а затем к предстоящим выборам. Впрочем, внешняя политика продолжается. Министр продолжит активную турецкую дипломатию, но я не думаю, что Турция будет готова на уровне президента Эрдогана вернуться к роли посредника, которую он выполнял между Киевом и Москвой, пока не завершится спасательная миссия, которая займет по меньшей мере несколько месяцев. Турция готовится к выборам, которые первоначально были запланированы на 18 июня. Они должны пройти до 18 июня, но Эрдоган перенес их на 14 мая. В связи с катаклизмом, выборы, скорее всего, состоятся после 18 июня, с другой стороны, это невозможно по турецкой Конституции, потому что переносить выборы после объявленной даты можно только в случае войны в Турции. Но люди, писавшие Конституцию, не предусматривали катастрофы такого масштаба. Соответственно, если выборы отложат, то Эрдоган, скорее всего, не сможет выполнять роль посредника, пока не состоятся выборы.

Президент Джозеф Байден мне напоминает в чем-то лучшую версию президента Вудро Вильсона, который вернул Америку в большую, глобальную политику, который не боялся. Но в отличие от президента Вудро Вильсона, президента Джозефа Байдена поддерживают в США. Более 100 лет назад Вудро Вильсон начал нормировать мир в то же время, когда у него испортились отношения со своими родными, политиками и конгрессменами. Соответственно внутриполитическая ситуация в США не сможет сейчас негативно повлиять на идею президента Байдена – вернуть США действительно в большую, глобальную политику.

Активность США во внешней политике – это естественное положение вещей после Первой мировой войны и гораздо больше после Второй мировой войны. Очевидно, что тогда США стали мировым лидером. Однако во внешней политике США всегда существовала тенденция к изоляционизму, желание использовать, как говорили в 19-м и 18-м веках, отличную географическую изоляцию Америки, то есть океаны, изолирующие Соединенные Штаты от конфликтов в других местах. Вспоминая прощальную речь первого президента США Джорджа Вашингтона, одной из ключевых вещей, которую он сказал в этой речи, было то, что США должны избегать внешних запутанностей, то есть сосредоточиться прежде всего на ситуации внутри страны. Эту тенденцию вернул Дональд Трамп. Он возобновил политику изоляционизма по незнанию, за неимением не только понимания того, как устроен мир, но и из-за полного отсутствия интереса. Таким образом, Байден вернул нас к естественному состоянию внешней политики США после Второй мировой войны – быть лидером трансатлантического сообщества, базирующегося на НАТО, а также на американском договоре о защите договоров, о защите Японии, Южной Кореи, Австралии, Новой Зеландии. США обязуются в военном плане защищать все эти страны.

Однако, к сожалению, внутри США население не уделяет много внимания остальному миру. У членов Конгресса США даже нет паспортов для международных поездок, что вызывает беспокойство.

Внешняя политика Соединенных Штатов была своего рода сферой деятельности интеллектуальной элиты, и весь политический подход президента Трампа заключался в том, чтобы критиковать элиту, даже если он сам является экономической элитой страны. Он построил значительную часть своей политической поддержки среди людей, которые чувствуют, что американская интеллектуальная элита относится к ним свысока, а именно эта интеллектуальная элита больше всего заботится о внешней политике. Поэтому существует постоянная тенденция и напряжение в американской политике между изоляционизмом и интернационализмом, но, как я уже сказал, пока Дональд Трамп не президент, интернационализм будет еще долго оставаться позицией по умолчанию во внешней политике США.