Их много

Много, очень много, возможно миллион. Не знаю, знаю что есть тот, кто наводит ракеты на наши города. Знаю, есть те, кто сознательно сдает позиции нашего войска, где стоит ПВО, работает на врага. Знаю, что есть и те, кто за деньги, за страх, за желание как-нибудь протиснуться между нами и ими, но так не бывает. Есть преступление и достаточно четкое понятие коллаборант, предатель, преступник.

Что их так взорвало, задело, сбило, что толкнуло на измену? Мы забрали их идола, ленина, с наших площадей и ничего не случилось, небо не упало на нас? Мы живем без этого, без их парткомов, обкомов, показух, парадов, без КГБ, без вездесущего надзора, страха, мы свободны. Они хотели совдепии? Этих брежневых, лениных, сталиных, ждановых, каких-то мифических панфиловцев в названиях улиц, городов, сел. Всех этих абстрактных доярок, комбайнеров, шахтеров, металлургов, колхозниц. Они нам не простили этого и поэтому мы должны умереть?

Наш язык? Мы имеем наглость говорить на украинском языке дома, на людях, на работе, кругом, учить детей, наши дети говорят на украинском языке в наших городах, в Украине. Они хотели, чтобы здесь была малороссия, и мы дальше были хохлами. Так никогда не будет. Мы рождены здесь. Это наша земля, наша Родина. Убитая, разворованная, коррумпированная и искалеченная, но своя, родная земля. Это наша Украина. Мы такой ее построили, нам здесь жить, и наши русифицированные города такими не будут, нужно время, не будут.

Независимость и миллионы ушедших в землю. Мы не можем забыть. Память? Так у них этого нет, не было. Тени забытых предков на далеком кладбище в почти забытом всеми деревне. Глаза всех тех, кто застал, кто еще видел, слышал, помнит твоих прадедов, они на портретах в старом альбоме. У них этого нет. Мистика? Голос крови? Украина? Реальна, как кресты на могилах, как аллеи погибших, как флаг, как гимн.

Гимн и первые слова "Ще не вмерла.." и сто тысяч становится и дыхание забивает энергетическая волна и ноги твои, как протезы и даже старые, прожженные грызотами, бедами, сгоравшие циники начинают, ни не плакать, поднимать глаза к небу. У них этого нет, они этого не знают, они этого не желают.

Что же вы хотите, вы же приносите смерть в наши и ваши города. Вы ведь тоже здесь родились, не все, мы с вами ровесники, мы вместе росли. Вы ведь не забыли все начинающееся там. Асфальт, родильный и окна. Большими буквами краской нанесено "спасибо за сына, дочь". Поднятые на руки своих матерей наши дети улыбаются, а нам хочется плакать от радости. Эйфория и чувство там, слева где сердце. У вас это тоже было.

Дети. Маленькие люди. Первые шаги, первые слова мы пытаемся запомнить. Первый звонок, "Выпускной". Слезы радости не текут на заказ. Родину не любят, потому что надо, или да, или нет.

И возникает достаточно простенький вопрос, что ж ты гнида мерзкая не едешь домой, как тебе так плохо, нерадостно здесь? Не та страна, солнце не то, люди молятся чужим богам. Go home в свою родную Рязань, Смоленск, Тверь, Саратов или Новгород. Тебя же зараза никто не держит, границы открытые возвращайся в свою проклятую московию, в свою сибирь, в свою тайгу.

Малая родина. Город, квартал, улица. Уличная любовь в подъездах с поломанным лифтом. Родина. Вы принесли войну в наш дом, в наш двор, на нашу улицу, дом. Вам захотелось, что здесь царил русский рейх. Этого никогда не будет.

Мы дома. Там, где свой среди своих. Мы будем жить. Чужого языка, чужого мира, чужой жизни, чужой земли, чужих людей здесь не будет. Мы вас поубиваем или погибнем все. Победа не делится, она будет одна. Наше. Здесь наш дом, потому что здесь Украина.

Специально для Еспресо 

Об авторе. Майкл Мишкало (Михаил Мишкало), журналист, писатель

Редакция не всегда разделяет мнения, высказанные авторами блогов.