Герои Украины. Ирина Мельник (Сабрина): труднее всего было искать раненых по посадкам

После окончания колледжа — сразу на фронт

В течение нескольких лет на войне Ирина Мельник с позывным Сабрина была военным медиком 24 "королевской" бригады. С 2019 года спасала воинов в Донецкой области, а полномасштабное российское вторжение встретила в Золотом в Донецкой области и до сих пор выполняет задачи на передовых позициях.

Девушка в армии уже четыре года. Отправилась в армию сразу после завершения медицинского колледжа. Параллельно еще училась в университете на психолога. Впрочем, не хотела работать в гражданской больнице, а решила помогать военным. Она месяц обдумывала свое решение, но собрала документы, пошла в военкомат и подписала контракт.

"У меня не было военных в семье. Все друзья и близкие отношения появились потом, — рассказывает Ирина. — Попала сразу в 24-ю. Помню, это было перед Паской в пятницу. Я сидела в военкомате, а во вторник девушки должны были ехать уже в Десну на учебу, был единственный шанс попасть в армию — отправиться в 24-ю "королевскую" бригаду, поэтому не колебалась и поехала на вокзал, тогда ехали женщины из военного госпиталя, которые в то время тоже подписали контракт. Там и начали учиться".

Читайте также: Герои Украины. Военная Ирина: фотографирует собратьев и фиксирует преступления российских окупантов

Впервые в зону боевых действий попала в Марьинку Донецкой области. К тому времени сформировалась позиционная война. После месяца пребывания на линии фронта, у Ирины были первые ранения. Пришлось спасать двух "тяжелых" воинов.

"Это был первый раз, - вспоминает Ирина первых раненых. - Я открывала сумку, что-то искала, лекарства передо мной лежат, а я не могу ничего найти. Хоть и не могу сказать, что была паника. Тогда у меня был один тяжелый. Он имел множественные осколочные ранения по всему телу, был полностью иссечен осколками. Я оказала всю первую помощь и его эвакуировали.Через неделю я узнала, что он умер в больнице в Днепре. А у другого тоже было ранение в грудную клетку и несколько пальцев оторвано. Честно говоря, практически о работе боевого медика я уже узнала там, где было подразделение. Все узнала во время работы".

фото: архив Ирины Мельник

Пока Ирина спасала воинов на войне, ее исключили из университета. Из-за боевых действий ей не удалось явиться в университете на сессии. Только через год удалось возобновить обучение. Тогда в Марьинке военных отпускали раз в несколько месяцев в пункты постоянной дислокации. А дальше была светлодарская дуга.

"Мы тогда меняли военных из Национальной гвардии. Они рассказывали, что было много ранений, все были очень боевые, - вспоминает Сабрина. - Я тогда, как заезжала, немного испугалась, потому что думала большое количество раненых будет. Очень переживала. Но вся ротация была чудесная. Лишь осенью был один легкий ранен в ногу, но и его быстро вывезли. Все время на этой ротации я четыре часа была на смене, а в свободное время проводила курсы тактической медицины для воинов".

Думали, что будем в кольце: бои за Золотое

В июне 2021 года воины 24 бригады заехали в городок Золотое в Луганской области. Это была одна из самых длинных ротаций для бригады. Ирина напоминает, что тогда ротацию обещали сначала в конце ноября, потом в декабре, а затем и в январе ее не было. Дальше все начинали понимать, что-то не то. И чем ближе было к полномасштабному вторжению, тем больше ситуация напрягалась.

За неделю до 24 февраля уже россияне начали более интенсивные обстрелы. И что не было характерно – они обстреливали тылы.

"Я помню тогда были первые выходы и приходы САУ (самоходная артиллерийская установка, - ред.), они через нас все перелетали, потому что летели в тыл, - вспоминает военное время. - А 24 февраля 2022 года я ходила в наряд на связь с шестой до девяти утра. Когда я вернулась с дежурства на наш пункт, все были очень обеспокоены.У меня были пропущены от мамы, парня.Фактически мы не испытывали начала. Новости узнавали с маленького телевизора, который был у нас на позициях".

Читайте также: Герои Украины. Вывел из окружения более трехсот воинов своего батальона: комбат 24-й ОМБР Сергей Мазорчук (Ирис)

Первые бои в районе Золотого были, когда случился прорыв на пятую роту. Это были позиции левее Золотого. Только тогда город был интересен россиянам. Но украинские военные взорвали мост, так что оккупанты не имели никакого шанса пройти на Золотое. Поэтому начали штурмовать Попасну, которая была справа. Там стоял мотопехотный батальон 24-ки. Они и ощутили первые силы противника и глобальные наступления.

"Мы в Золотом сначала жили в доме, а потом переехали в подвал. Вечером выходили и в стороне Попасной, в 9 вечера, когда уже темно, было такое светлое небо, как полдень. Там все горело в это время. И было страшно. Потому что в первые дни был прорыв на Станицу Луганскую и Крымскую с одной стороны, а Попасную с другой стороны штурмовали. Тогда мы понимали, что можем быть в кольце", – вспоминает Ирина.

фото: архив Ирины Мельник

Военная была дважды в Золотом. Первый раз находилась до апреля. А в начале июля снова было это направление. Летом военная работала в группе медицинской эвакуации. Удерживаемые бригадой позиции были вблизи Лисичанского нефтеперерабатывающего завода. Задача была прикрывать фланги, когда бригада будет выходить из Золотого.

"В первые дни, когда бригада выходила, за нашими последовали войска противника. Зашли между двух батальонов с левого фланга. Тогда были первые ранены, - рассказывает Ирина. - Был один очень тяжелый командир роты, его эвакуировали. Он получил раненый в живот. Я почти убеждена, что там было внутреннее кровотечение. По факту сверху ничего не было, только дырочка маленькая у живота. Его к нам привезли, все подсоединили и везли на точку передачи. Позже пришел командир пулеметного взвода ко мне. А у него рука в "мясе", хоть и с турникетом. Я тогда оказала помощь, зафиксировали все, присоединили, обезболила его и поехала за командиром роты, которого вывозили. Там уже и увидела, что его не спасли. Тогда еще во Времени Яр возили и в Бахмут в больницу. Они еще нормально трудились. Потом были ранены с руками и ногами. Впрочем, когда это происходит, насколько быстро летит время, что не замечаешь ничего. Это как конвейер. Задание сделать так, чтобы военный был жив. Было таких адских два дня, а дальше немного успокоилось".

фото: архив Ирины Мельник

В основном вся помощь на уровне медицинского пункта батальона происходила в пути. Медики получали военного на точке передачи раненых, по дороге его подключали, проверяли все перевязки, наклейки и затем передавали врачам. Военная объясняет, что спасение военного имеет много звеньев. Боевой медик работает на позициях, ведет огонь, стреляет, поддерживает свою роту огненными разными средствами, но, когда ранен, оказывает первую домедицинскую помощь. Он организует свой пункт сбора раненых и отправляет их на следующее звено эвакуации. Ирина уже работала на следующем этапе – эвакуации. Везли непосредственно на стабилизационный пункт медицинской части или точку передачи.

"Помню случай, - продолжает Ирина. - Ночью, где-то одиннадцать часов была. На эвакуации была я, еще одна девочка медик и водитель. Нам передают, что нужно человека забрать на эвакуацию. Были обстрелы. Мы должны были ехать по трассе, где на выезде есть посадки в которых были наши точки эвакуации. Нам нужно было ехать в конец . И водитель говорит, там что-то так стреляют, военный не тяжелый, то можем ехать полем. Так мы едем и попали в какой-то тупик. Мы заблудились и чуть ли не заехали на позиции оккупантов, потому что это как раз была трасса Бахмут – Лисичанск, которая обстреливалась и частица трассы уже была не наша. В результате мы забрали раненого и начали искать ту дорогу. Я помню того парня было зовут Олег, его подключили, целую дорогу с ним говорили, он нам рассказывал откуда он, как его зовут, сколько у него было девушек, имел ли он серьезные отношения. Потом мы пели с ним. Пока мы его довезли в стабилизационный пункт, прокапали всю капельницу. И он вышел из машины, как будто все нормально. Просто встал и пошел к тем медикам. Мы всю работу стабилизации проделали за целую дорогу. И это было только потому, что мы его очень долго везли, потому что не могли найти нормальную дорогу".

Один из напряженных дней – было первое января. Противник зашел к нам в траншею и они начали перебрасываться гранатами.

Дальше последовали бои на Бахмутском направлении. Стояла бригада в стороне Опросного. Противник был с левой стороны и впереди. В первые дни точка эвакуации была очень близка к оккупантам. Ближе, чем миномет стоял. Были пункты 1,5 км до точки, а были 300-400 метров до полосы фронта.

"В Бахмуте бывали такие моменты, что мы только на точке эвакуации могли загружать раненого, выехать с дороги за переезд в Бахмуте, встать между домами и там еще раз осматривать и оказывать дополнительную помощь. Потому что иногда не было возможности этого сделать раньше из-за обстрелов. того, очень тяжело было найти раненых, ведь некоторые медики рот уже были ранены и нам на прямую военные из рот передавали раненых на эвакуацию, потому что медика у них не было. Бывало, что отправляли людей на эвакуацию без связи. Мы приезжали туда, искали по посадкам раненых и кричали через окно, где есть триста. И когда слышали голос, подъезжали и забирали. Один из таких напряженных дней – было первое января. С обеда началось очень много работы. Тогда противник зашел к нам в траншею и наши войска с оккупантами просто перебрасывались гранатами. Столь был близок контакт. Тогда было много раненых. Мы днем забирали раненых, а вечером погибших.

фото: архив Ирины Мельник

Тогда военные позиции отбили, противник туда так и не зашел. Были утраты, но не было никаких результатов прорывов неприятеля.

В настоящее время девушка продолжает находиться в армии. На войне она потеряла любимого и продолжает его дело. Еще и получает офицерское звание. Но не планирует вперед, а стремится внести свой вклад в победу Украины.