Фронт нужно поддерживать лучше, потому что война может длиться еще 2-3 года, - полковник Грант

Началось. На юге нашего государства разворачиваются мощные контрнаступательные действия ВСУ. Насколько важно это направление и вообще как вы оцениваете степень готовности наших бойцов брать под огневой контроль юг? Понимаем, что там минные поля, там мощные бетонные заграждения, но в любом случае огневой контроль – это очень важно.

Прежде всего, этот вопрос стратегический и ответ зависит от прогресса на поле битвы. Потому что если украинским силам удастся прорваться на юге и, возможно, добраться до Мелитополя или еще лучше до Бердянска, то, конечно, это будет мощным достижением. Если же им этого не удастся, то возникнут вопросы, стоило ли прибегать к атакам на этом направлении. Ведь мы знаем, что это наиболее укрепленный и заминированный прифронтовый участок. Впрочем, я думаю, что ваши бойцы справятся. Нет никаких сомнений в том, что они прорвут оборонительные эшелоны. Однако сколько для этого им понадобится? И какие потери будут на этом пути? Одно дело, если задуманное удастся. С другой стороны, стоит ли такой успех истощенных ресурсов? Ведь если потери слишком велики, то со стратегической точки зрения такой успех может быть поражением. Так что мы должны держать в поле зрения события в ближайшие несколько недель.

Бердянское направление. Токмакское направление и дальше по списку. Там продолжаются ожесточенные бои, работает наша пехота, наша артиллерия, нам не хватает авиации, но войска продвигаются. Враг начинает использовать оперативные резервы для того, чтобы удерживать свою линию обороны. Насколько эта августовско-сентябрьская южная кампания будет сложной?

Вероятность достаточно высока, поскольку у украинских солдат решительность и моральный дух продолжать упорно бороться, вызов для России состоит в том, может ли она позволить себе продолжать наступать на Донецком направлении, ведь именно там они упорно наступают, а не в южных областях. Нам известно, что у них очень плохое материально-техническое обеспечение и Украина провела очень успешную кампанию по уничтожению российской артиллерии и боеприпасов. Чего мы не знаем, и я не думаю, что кто-то в принципе может это знать, так это где находится слабость противника в плане артиллерии и боеприпасов, она может быть перед Донецком, а может, за Бахмутом, а то и к югу от Запорожья. Найдется место, где Россия вдруг не сможет воевать должным образом. Там должен произойти настоящий стратегический прорыв. И потому, глядя на юг,

у меня возникает вопрос: что происходит в районе Донецка, когда украинские войска продвигаются вперед?

Что произойдет, если они ворвутся в Донецк? Есть ли у ВСУ еще около 30 000 солдат, которые могут войти в Донецк и взять его? Это интересные вопросы на данный момент, потому что поле боя до конца неясно. А может это будет Лиман, или это Бахмут, или Донецк, или Запорожье и юг. И только в ближайшие две-три недели или в следующем месяце будет понятно, где на самом деле Украина может нанести наибольший вред.

Аматоры очень часто начинают чертить стрелочки на картах, пытаясь выяснить какое движение можно будет считать генеральным, но люди информированные говорят о важности логистики. Глен, вы только что отметили важность прерывания вражеской логистики.

Уничтоженная логистика - это отсутствие горючего, боеприпасов и возможности функционирования подразделений, которые действительно глубоко зарылись. Соответственно, если мы говорим всерьез об уничтожении вражеской логистики, мы понимаем, что с одной стороны – это Крымский мост, с другой – это взятие под огневой контроль сухопутного коридора от Мариуполя и до Крыма. И, конечно, прерывание коммуникации через крымские перешейки.

Уничтожение логистики – это важно. Но когда боевые действия разворачиваются так, как сейчас, то важнее не столько стратегическая логистика, сколько тактическая. Иными словами, что именно стоит за воюющими войсками? Вот что важно. Потому что оружие, которое упирается тебе в спину, важнее оружия и  боеприпасов, находящихся на расстоянии. И они об этом не знают. Поэтому, чтобы максимально сломить их моральный дух и их волю, необходимо сосредоточить украинские силы перед определенными рубежами, а затем уничтожать логистику за этими рубежами, чтобы они испытывали немедленный дефицит. Если концентрироваться на стратегической логистике, это дает врагу время для перемещения из одной части поля боя в другую. Если же атаковать тактическую логистику, то есть продовольствие, которое сегодня рассчитывали съесть, воду, которую сегодня планировали выпить, боеприпасы, которые сегодня должны использовать, то это окажет особый эффект на конкретном участке поля битвы.

Если мы говорим о мощи врага на юге, мы понимаем: у них есть определенные проблемы, но есть у них и определенные преимущества, в частности, это довольно прочная, многоэшелонированная линия обороны, усиленная минными полями, пристрелянными позициями, большое количество авиации и артиллерии. С другой стороны, мы понимаем, что ключевая задача сейчас - это расколоть южную группировку врага. Ее можно раскалывать даже не непосредственно успешным проведением сухопутных боевых действий, но и с помощью огневого контроля прервавшего нормальную коммуникацию между двумя потенциально расколотыми группировками юга. Как долго могла бы длиться соответствующая кампания и насколько она была бы сложной? Если мы говорим о юге, после этого перейдем к востоку.

Поэтому я считаю, что за последние полгода мы многое сделали в сфере стратегической логистики, но Россия продолжает наступать, и нам нужно поддерживать солдат на передовой, нашу передовую пехоту, сосредоточившись на тех участках, которые находятся сразу за пехотой, с целью снижения огневых скоплений противника чтобы у него не было ни артиллерии, ни и боеприпасов для ведения ответного огня. Это ключ к прорыву.

Хочу сказать, что у России всегда есть потенциал для привлечения ресурсов в эту войну, как человеческих, так и вооружений.

Единственное, что может сломить юг – это полное развертывание линии фронта. И под этим я имею в виду, что как только Украина где-нибудь прорвется и окажется в тылу противника, россияне начнут убегать.

То есть самое главное – это прорваться, образовать определенный пробел в обороне и эффективно использовать его с целью окружения россиян. Впрочем, это может быть очень долгое и тяжелое сражение аж до Бердянска. Оборона россиян может и не дать столь легко трещину. Поэтому я не думаю, что вы должны ставить перед собой какие-то временные рамки. Необходимо признать, что фронт нужно поддерживать как можно лучше, а это значит, что, очевидно, нужно больше беспилотников, больше техники, больше карет скорой помощи, всего, что нужно бойцам, чтобы продолжать продвигаться вперед, потому что эта война может продолжаться еще два-три года. Не стоит недооценивать способность России бросить все свои ресурсы в топку войны. Мы должны быть готовы к продолжительному сражению и к тому, что этот прорыв займет длительный период. Сейчас идет постоянное движение вперед, километр за километром. И именно поэтому вы должны соблюдать принципы войны, одним из которых является концентрация сил, которая жизненно необходима, если вы хотите прорываться.

По вашему мнению, следует ли рассматривать как отдельные фронты, как отдельные поля боевых действий - Купянско-Лиманское, Донецкое и Южное направления, в частности, когда речь идет о стратегии врага. Они пытаются играть на трех локальных направлениях по-своему или у Герасимова сейчас есть силы сосредоточить это все и привести к общей логике военной кампании?

Это пространный вопрос, потому что они сконцентрировали свои усилия на Бахмуте, но безуспешно. Поэтому я бы сказал, что они не будут делать то же самое снова, хотя они могут. Это Россия, и вполне возможно, что они пойдут и снова наступят на те же грабли в попытках что-то провернуть. Сейчас кажется, что они пытаются держать как можно более широкий театр боевых действий, ведь когда он максимально широк, это заставляет Украину очень хорошо думать о привлечении резервов, потому что всегда есть место, где Россия наступает. Сейчас это дело Генерального штаба, и они должны держать себя в руках, потому что вполне возможно, что в районе Лимана или даже севернее Донецка Россия может прорваться и начать фактически продвигаться вперед. Это не значит, что они смогут активно продвигаться вперед, скорее они используют пробелы, которые имеет Украина на данный момент. Украина сейчас не может покрыть весь фронт, продвигаясь на юг. И именно на это рассчитывает Россия, которая хочет оказать давление на севере, чтобы заставить Украину подтянуть резервы на север в Лиман, забрав их с юга. Все это сродни покеру, и сейчас важно, кто моргнет первым.

Купянско-Лиманское направление, мы понимаем, что у врага там может хорошо укладываться с логистикой. Там удобная доставка боеприпасов, личного состава и т.д. Там усиливаются бои. Трудно говорить насколько высокой станет интенсивность в течение ближайших пары недель, но враг туда перекидывает большое количество подготовленных военных.

Да, и я думаю, что сейчас Россия пытается изменить фазу боевых действий, но дело в том, что Украина прекрасно показала себя на юге. Теперь она должна продолжать там наступать, потому что если они прорвут юг, уже не будет иметь значения, что произойдет на севере, потому что важнейшими трофеями в этой битве являются Донецк и Крым. Поэтому им нужно продолжать продвигаться по этим направлениям.

Освобождение Донецка и Крыма изменят динамику политики и стратегическое мышление внутри России.

Что такое Лиман - никто в России не знает, где находится Лиман, и их это не интересует. Но они знают, где находятся Крым и Донецк. Так что если они их потеряют, политика в России изменится. Путин не сможет пережить потерю чего-то столь важного.

В то же время понимаем, что Россия сейчас пытается совершить очередное преступление не только против Украины, но и против международного морского права, в частности речь идет о попытке России аннексировать принадлежащий Украине Черноморский бассейн. Соответственно видим усиление ударов по Одессе, по югу Украины, но это, скорее всего, может вплетаться в общую концепцию российской агрессии в Черноморском бассейне. Был созван Совет Украина - НАТО, и понимаем, что должны пойти чрезвычайно серьезные ответные шаги, потому что Черноморский бассейн - это очень серьезная история, учитывая международное право и не только. Насколько может быть успешной стратегия сдерживания сейчас россиян в Черноморском бассейне и что, по вашему мнению, господин полковник, они могли задумать, в частности, когда речь идет о попытках атаковать юг? Юг – это юг Украины, это Молдова и так далее. Хватит ли у них сил на это? Или это отвлекающий маневр?

Прежде всего нужно забыть о международном праве. В такой войне, как эта, международного права не существует. Россия уже нарушила все международные законы, касающиеся войны. Поэтому они не заинтересованы, и для них не имеет значения, нарушают ли они его. Факты говорят сами за себя. Похоже, что Западу неважно, где соблюдаются законы, а где нет, потому что раньше они ничего не делали. Вспомните, как Россия устанавливала мины в Балтийском море, которые попадали в румынские гавани. Россия и раньше останавливала корабли НАТО, например из Болгарии, и никто ничего не сделал. Поэтому давайте забудем о юридическом аспекте этого вопроса.

Во-вторых, я не вижу в этом чего-нибудь необычного или особенного. Дело в том, что Россия пытается атаковать Украину всеми возможными способами, и там, где есть слабое место, они будут атаковать. А слабое место потому, что сейчас нет украинского флота. И поэтому они имеют возможность оказывать давление на Украину на юге в отношении Молдовы и Приднестровья, одновременно держа Украину в тонусе на севере, из-за присутствия Вагнера. Таким образом, Россия фактически передвигает фигуры на шахматной доске в выгодную для себя позицию, в позицию, которая причинит Украине больше всего проблем.

Но не забывайте, что почти каждый акт против Украины является частью внутрироссийского естества. И многое из того, что они делают, имеет целью показать, что Путин все еще авторитетный человек, что он все еще может оказывать давление не только на Украину, но и на НАТО, учитывая, как он оказывает давление на НАТО и страны НАТО в Балтийском море. И он считает, что поступает правильно, давя на Румынию, Болгарию и Турцию. Это для него определенный взлет в глазах своего народа, показатель того, что он все еще остается жестким человеком и может делать то, что хочет.

Перемещение преступной организации Вагнера в Беларусь. Мы понимаем, что пока их личного состава недостаточно, мы наблюдаем как Беларусь постепенно наполняется российскими наемниками. Равномерно она наполняется и российской техникой. Понятно, что этой группировки недостаточно для того, чтобы совершить ту или иную военную провокацию успешно против Украины, но они могут пытаться расшатывать границу с Литвой и Польшей. И они формально будут выступать как экстерриториальная военно-преступная группировка и не будут представлять собой официальное правительство Беларуси или, возможно, России. Здесь ключевая история, как среагируют евроатлантические союзники в случае той или иной военной провокации, которая шла бы под фальшивым флагом, формально не от Путина, но от преступной организации Вагнера, речь идет о Польше и Литве. Мы понимаем, какую игру хочет разыгрывать Путин в Беларуси, используя преступную группировку Вагнера там. То есть в ответ на военную провокацию созданный вагнеровцами удар мог бы быть нанесен по территории Белоруссии. Тогда запускаются другие дополнительные протоколы безопасности.

Прежде всего, по поводу вагнеровцев, мы должны забыть все, что происходило раньше, потому что это был театр. Это был просто театр. Своеобразные игры, и никто из нас на самом деле не знает масштаба этих игр и того, кто в них действительно участвовал. Мы просто должны понимать, где они сейчас дислоцируются, а также то, что их группировка не так уж велика. Хотя их и немного, все же Россия усиливает их, а значит, кого-то собираются для чего-то использовать. У нас нет никакого представления, для чего. Может быть, их даже усиливают, чтобы в дальнейшем защищать Путина. В этом весь абсурд текущей российской политики.

Но не забывайте, что группировка Вагнера угрожает не только северной Украине. Она угрожает и находящейся рядом Польше, и Литве, и даже Латвии.

Следовательно, они представляют собой потенциальную угрозу в военном плане, даже ничего не делая. Они фактически являются проблемой как для НАТО, так и для Украины просто своей дислокацией. Им действительно и напрягаться не нужно.

Вы спросили, что будет делать НАТО? Что ж, давайте проясним. Если вагнеровцы пересекут границу НАТО, они получат по зубам и очень быстро. И тогда игра будет совсем другой. НАТО не может допустить, чтобы вагнеровцы пересекли польскую, литовскую или любую другую границу, и чтобы им ничего за это не было. НАТО должно действовать, иначе какова вообще суть существования Альянса?

Поэтому я уверен, что Россия, и Путин, и Пригожин хорошо это понимают. Если они решатся, то подпишут себе смертный приговор. Я не думаю, что их готовят для этого, разве что есть какой-то мегаэкстремальный сценарий. Однозначно, их зачем-то подкрепляют и скорее всего планируется что-то в Украине.

Преступник Картаполов, заседающий в российской госдуме, пару дней назад выдал государственную тайну Российской Федерации в ответ на предлагаемые им изменения в мобилизационные распоряжения в России. Он сказал: конечно, мы это будем делать, потому что мы готовимся к долгой войне. И здесь ключевая история, как правильно толковать в российском понимании понятие долгой войны? Здесь вопрос, с одной стороны, интенсивности и готовности использовать дополнительные человеческие и технические ресурсы или это просто затягивание во времени. Какой вы видите, господин полковник, подготовку России к этой фазе и действительно ли они на это пойдут?

Подготовка у них достаточно мощная. Я имею в виду, что они работают над собственной оборонной промышленностью, мобилизацией большего количества людей, а также над своими отношениями с Северной Кореей, Китаем и Ираном. Они упорно трудятся над созданием более сильной советской системы. Именно термин "советской", а не российской - советской системы, которая действительно может воевать против Украины в течение длительного времени, и сможет уничтожать Украину шаг за шагом, используя массовые ресурсы. Это то, что они делают сейчас, и их намерение – продолжать делать это до тех пор, пока Запад не сдастся.

Я убежден, что Путин думает, что если он будет продолжать еще года два, Запад упадет и развалится, и будет заключено мирное соглашение, которое закрепит за ним захваченные территории. Украинское правительство совершает серьезную ошибку, недооценивая упрямство России в этой войне - не готовясь должным образом, не мобилизуясь должным образом, не организовывая свою оборонную промышленность. Именно этим Россия сейчас и занимается, тогда как Украина – нет. Это очень серьезная ошибка – полагаться только на союзников, ведь на определенном этапе у союзников закончится техника, боеприпасы и все остальное, и тогда Украина останется сама, и от нее будут ожидать, что она сделает гораздо больше сама. Поэтому стране нужно готовиться к тому, что эта война может занять два, три, даже четыре года. Вспомним, что Вторая мировая война длилась пять лет. Первая мировая война – тоже почти пять лет. Так что у нас все еще может быть потенциально длинный путь впереди.

Господин полковник, а как в Британии отнеслись к отставке Чрезвычайного и Полномочного Посла Украины в Великобритании господина Пристайко? Очень многих это удивило. Мы прочитали слова поддержки со стороны, в частности, министра обороны Великобритании Бена Уоллеса. Итак, что, по вашему мнению, произошло с Пристайко и вообще, как у нас складываются в нынешней фазе британско-украинские отношения?

В целом, реакции общественности почти нет, потому что господин посол не столь известен, чтобы общественность сказала "О, это ужасно". Очевидно, что он получил пиетет у политического истеблишмента, в частности, у представителей британского министерства обороны. Я уверен, что они надеются, что на его место придет кто-нибудь такой же хороший. Но в целом в большинстве западных стран послы не воспринимаются как веские персоналии, если только они не выдвигаются на публику и не делают еще многого. Поэтому есть очень мало послов, известных широкой общественности. Они известны в политическом плане благодаря своим словам и действиям, но если такие действия не вызывают общественного недовольства, большинство людей даже ничего о них не знают. Однозначно вам нужен другой хороший посол.

Это нас интересует, учитывая, не будут ли уменьшать количество поставок Storm Shadow в Украину. Понимаем, насколько важными оказались эти дальнобойные ракеты.

Конечно, будет уменьшение, потому что по мере того как вы их используете, их становится все меньше. В настоящее время промышленность в целом не может производить больше или с такой же скоростью, с которой они будут использоваться. Поэтому предоставление таких ракет будет сокращаться. Украина должна понять значимость изготовления собственных ракет. Необходимо направлять свои усилия на изготовление собственных Storm Shadow и делать это быстро. И для этого у Украины есть реальный интеллектуальный потенциал. Это вопрос воли правительства и, честно говоря, кого-то разумного, кто возглавит Укроборонпром и начнет делать то, что нужно Украине.