Если Россия съест Украину частично, то потом набросится на остальное и другие страны. Нельзя ей этого позволить, - Дуда

В эти минуты происходит очень много обострившихся вещей. Имею в виду на самой линии фронта, там начались более активные боевые действия. Каждый день мы слышим о селах, освобождающих друг за другом. Надеюсь, что вы так же наверное утро начинаете с новостей, которые происходят Украине. Есть простой вопрос к вам. Есть ли у вас видение, когда у нас закончится война?

Нельзя разрешить России выиграть войну против Украины. Этому есть несколько причин. Во-первых, потому что героизм украинского народа, героизм защитников Украины заслуживает высочайшего уважения и поддержки. Это прежде всего. Второе – для меня естественно, что народ, таким образом защищаемый от наступления армии, которая в разы больше и лучше оснащена, просто необходимо поддерживать. Тем более, что мы прекрасно знаем, что справедливой эта война может быть только в одном случае – справедливость есть на стороне тех, кто защищает свою свободу, свою независимость, свой дом и свою страну. Мы прекрасно знаем, кто здесь бандит, агрессор и нападающий, а кто защищающаяся жертва. Во-вторых, нельзя позволить России победить, потому что она будет продолжать наступать. Это будет поддержкой его империализма. Она как дикий зверь, который съест человека. Если дикий зверь пожирает человека, то обычно говорят, что его нужно просто выследить и застрелить, потому что он привык есть человеческое мясо. Так же и с Россией. Если Россия съест Украину, даже частично, то она бросится на остальную Украину, как только оправится. А потом набросится на другие страны: на Польшу, страны Балтии, на страны бывшей сферы влияний Советского Союза. Возможно, Запад этого не понимает, но мы это прекрасно знаем. Это обязательное условие успешного и справедливого завершения войны. Каким оно должно быть? По меньшей мере, таким образом, чтобы восстановить верховенство международного права. Международное право будет восстановлено, когда Россия будет вытеснена из всех оккупированных земель Украины. То есть, когда Украина возобновит полный контроль над международно признанными украинскими территориями.

Другой вопрос – компенсация, которая должна быть выплачена Украине за все понесенные ею потери. И здесь нет никаких сомнений. К счастью, никто серьезный на международной арене не сомневается, что эта компенсация должна быть выплачена Россией. Чем быстрее эти деньги, полученные от России, например, из-за использования замороженных российских капиталов в мире, будут использованы для восстановления Украины, для восстановления всей инфраструктуры, которая была разрушена, и для возмещения тем, кто понес потери, тем быстрее будет восстановлена справедливость и тем скорее мы вернемся к нормальному миру.

Мы надеемся, что война завершится нашей победой. Какими вы видите отношения между Украиной и Польшей после войны?

Прежде всего, я бы хотел, чтобы это были отношения между двумя странами, которые являются членами Европейского Союза и НАТО. Это то, что, по моему мнению, будет способствовать процветанию не только Украины в смысле обеспечения ее безопасности и экономического процветания всего общества в будущем. Я хочу это очень сильно подчеркнуть, потому что я верю, что в Европейском Союзе украинская власть будет мудро вести политику так, что преимущества пребывания в ЕС, выгоды от этого будут справедливо распределены в украинском обществе. Из-за свободы предоставления услуг, ведения бизнеса, выбора места работы и места жительства. Это очень важные элементы, которые, если их хорошо реализовать, непременно принесут процветание, я в этом не сомневаюсь.

Хорошо израсходованные средства Фонда сплочения, которые, безусловно, получит и Украина, означают новые автомагистрали, новые железные дороги, новые мосты, много новой инфраструктуры в самых разных сферах жизни. Поэтому если кто-то хочет увидеть, что означает эффективное использование средств фонда объединения и средств на развитие сельской местности, то я приглашаю их поехать в польское село, независимо от того, где они сейчас в Польше находятся. Я смотрю через призму Польши, и это естественно. Я смотрю через призму своей страны. Если мы смогли преодолеть определенные патологии, такие как коррупция, в значительной степени преодоленная в Польше после 2004 года, и многие другие подобные патологии, оставшиеся после коммунистических времен, то это значит, что Украина также способна это сделать. Единственное – люди должны быть решительно настроены делать это и быть готовыми к определенным рискам. Понятно, что не все будут от этого в восторге, а иногда возможно даже будет возникать угроза жизни. Но это нужно сделать. И они должны искренне поверить, что политика – это такая разумная, здравомыслящая забота о общем благе. Общее в самом широком смысле, всего общества. И я верю, что такие люди в Украине есть. Я не сомневаюсь, что, среди других, таким человеком является президент Владимир Зеленский. Потому я верю, что мы будем хорошо сотрудничать. Я верю, что помогая друг другу и поддерживая друг друга, оставаясь в союзе (как военном, так и экономическом), осуществляя совместные экономические проекты, просто ведя бизнес в своих странах на справедливых равных условиях, мы добьемся успеха.

В июле этого года должен состояться саммит НАТО, на котором Украине могут предоставить дорожную карту для вступления в Альянс. Как думаете, какие конкретные результаты может получить Украина по итогам этого саммита?

То, что предложение будет принято всем альянсом и комитет Украина-НАТО будет трансформирован в Совет Украина-НАТО , это уже фактически решенный вопрос. Совет будет гораздо более сильной структурой с точки зрения возможности Украины мобилизовать НАТО в ситуации, когда это потребуется. Например, очень сильное предложение по этому совету состоит в том, что Украина может потребовать его созыва в любое время, когда он считает, что возникла угрожающая ситуация. Это – большая привилегия. Позиция Украины в отношениях с НАТО как государства-партнера НАТО станет намного сильнее благодаря этому.

Но, конечно, с моей точки зрения, как президента Польши, желающего Украине всего наилучшего, было бы гораздо лучше формально пригласить Украину в членство в НАТО. То есть, если бы Украина в результате решения ближайшего саммита уже начала этот завершающий этап вступления в НАТО. Это еще не означает вступление в НАТО. Это не столько свет, сколько маяк, показывающий конец пути в Альянс. С другой стороны, это столь серьезное решение, что сейчас оно находится в стадии обсуждения. Я боюсь, что сегодня многие союзники будут настроены скептически. Но я твердо убежден, что это требование украинских властей, президента Владимира Зеленского, что этот импульс для Украины, который идет от НАТО к Украине, должен быть очень сильным, четким. Чтобы это не было повторением случившегося много лет назад в Бухаресте. И я согласен в том, что Украина сегодня нуждается в гораздо более сильном сигнале. Я надеюсь, что этот сигнал будет сгенерирован

Возможно, союзникам будет легче принимать решения о вступлении Украины в НАТО, когда мы победим? А для победы нам нужны самолеты. Мы знаем, что Украина получит F-16. Планирует ли Польша присоединиться к модернизации тех самолетов, потому что у вас есть такие ресурсы. И возможно, планируется обучение наших пилотов?

Фактически с самого начала войны мы проводим обучение украинских военных на нашей территории. В разных сферах, в том числе недавно и для танкистов, а также в эксплуатации САУ "Краб" или других сферах. Мы также предлагаем наши тренировки, когда речь идет о самолетах F-16. Ведь, как вы знаете, у нас есть определенный пул самолетов F-16, и у нас есть пилоты, уже имеющие большой опыт работы на F-16, летали на них в разных местах, не только в Польше. Поэтому мы имеем возможность проводить эти учения. Мы действительно предложили эти тренинги. Верю, что это будет способствовать победе Украины, отпору аргесору, которым является российская армия.

Но будет ли больше способствовать авиация, или танки, или больше будут способствовать РСЗО, или дальнобойная артиллерия, мне трудно сказать. Но это нужное направление. Мы не должны позволить Путину замучить Украину и утомить нас. Мы должны сделать наоборот – так чтобы вместе с Украиной мы утомили российское общество и замучили Путина.

Ни для кого не секрет, что мы отправляем оружие в Украину фактически с начала конфликта. Да, мы отправляем наши САУ "Краб". И не только отправляем, но и предоставляем сервисное обслуживание в Польше. Если есть какие-то повреждения, какой-то износ, эти гаубицы возвращаются сюда, в Польшу, и на наших мощностях их ремонтируют и восстанавливают до лучшего состояния для использования украинскими воинами. Так по договоренности с Германией мы, вероятно, скоро будем иметь здесь еще и сервисный центр для танков "Леопард". Еще продолжаются окончательные переговоры по началу деятельности такого центра.

Мы также отправили в Украину миллионы наборов амуниции, карабины, направили САУ "Краб", отправили бронетехнику, более 300 танков с наших ресурсов, наши "МиГ-29", которые были еще у нас налицо. Эти самолеты имели большое преимущество в том, что украинские пилоты могли сразу летать, без всяких учений. Да, мы поддерживали, поддерживаем и будем поддерживать Украину.

Думали ли вы вообще о какой-то дополнительной помощи для украинских беженцев? И, возможно, планировали как-то обращаться по этому поводу в ЕС?

Что касается помощи Европейского Союза, то мы были очень разочарованы. Это очевидно. Мы считали, что, принимая на себя такое бремя из-за очевидной необходимости, мы получим такую помощь, которую в свое время получила Турция, чтобы остановить поток беженцев в Западную Европу. Вы видели, что когда Западная Европа была напугана и видела свой большой интерес, то она охотно давала деньги Турции. Но такой стране ЕС как Польша средства выделяют уже не так охотно. Правда, в том, что мы не получили этой помощи. А разные рассказы о средствах, которые можно использовать… Прекрасно, но это средства, которые можно было бы использовать на другие цели. Речь шла не об использовании средств, предназначенных, например, на инфраструктуру, а о получении дополнительных средств из-за исключительной ситуации в Европейском Союзе.

Вы отметили, что эта война должна закончиться победой Украины. А что бы вы сказали странам, которые предлагают Украине пойти на компромисс с Россией? В частности, уступить территории…

Тогда я предлагаю отдать свои территории. В чем проблема? Если они готовы с такой легкостью отдавать территории, то вперед! Пусть отдают свои. Пусть Украина получит обратно Донецк, Луганск и Крым, а кто-то вместо этого пусть отдаст кусок своей территории. В чем проблема? Я думаю, что Россия будет счастлива, если получит какой-нибудь такой хороший кусок, скажем, Средиземного побережья.

Господин президент, у нас очень древняя, глубокая история наших стран. Какие-то территории были общими, там жили рядом и поляки и украинцы. Россия очень часто это использует для того, чтобы как-то нас ссорить. Как положить этому конец?

Она и дальше использует, и будет использовать в будущем. Я не наивен и не сомневаюсь, что эти разные общественные настроения, разные типы исторических шрамов и ран будут использоваться для того, чтобы разъединить наши народы. Но наша большая задача состоит в том, чтобы эти вопросы между нами решить достойным образом. Ибо это самое главное – с уважением к памяти, другому человеку, с уважением к умершему. Чтобы у него была своя могила, где будет его имя, фамилия, чтобы семье было куда прийти, иметь возможность помолиться, перекреститься, вспомнить своих умерших, поставить свечу.

Как раз о ваших личных отношениях с Владимиром Зеленским. Насколько у нас есть информация, ваши жены тоже дружат и это помогает воплощать в жизнь какие-то проекты. Как это соответствует реальности?

Можно сказать так: каждый занимается своим делом. Мы с господином президентом занимаемся политикой. Можно сказать, что мы действительно симпатизируем друг другу. Но мы занимаемся политикой и, конечно, каждый из нас представляет свою страну. У нас бывают разные дискуссии, иногда сложные. Но меня очень радует и оптимистично настраивает на будущее, что даже если мы обсуждаем сложные вопросы, дух этих дискуссий всегда дружен. То есть, никто никому не хочет насолить, не хочет навредить. Мы просто ищем какие-то точки соприкосновения, согласие, понимание, ищем выход даже из сложных ситуаций.
А наши жены? Конечно, первая леди Украины Елена вовлечена в политику. Очень часто в Давосе или других местах, где мы вместе участвовали, она фактически в какой-то мере представляет своего мужа, который не может покинуть Киев, Украину. А она ездит и разрешает определенные дела. В большинстве своем она все время занималась гуманитарной работой. И здесь она сотрудничала с моей женой. Потому что моя жена вообще не занимается политикой, а гуманитарной работой. Она помогает беженцам, помогает детям, в том числе в Украине. Она несколько раз была в Украину, привозила туда разную помощь. В последнее время обе первые леди организовали обучение украинских спасателей и врачей здесь, в польских медицинских учреждениях. Например, в Люблине, где у нас есть специальное отделение – ожоговая больница. Там проходили тренинги для украинских врачей и спасателей.

Вы уже много говорили о ЕС и украинском стремлении туда вступить. Мы сейчас, пожалуй, как никогда близки к этому. Из вашего опыта: насколько все будет приближено к такой себе сказке, в которой проснется Украина? Чего ждать от вступления в ЕС?

Мне трудно сказать, как долго продлится этот процесс. Могу заверить вас, что я все время стою рядом с Украиной. Я был инициатором письма президентов, которое сразу после российской агрессии против Украины было адресовано президенту Еврокомиссии. Там говорилось, чтобы предоставить Украине статус кандидата на вступление в ЕС. В то время многие политики ЕС имели большие сомнения. Было даже много таких, которые пытались меня неохотить до того, мол, это не имеет смысла. Я же считал, что это давление имеет смысл, потому что через несколько месяцев Украина получила статус кандидата.

Могу сказать одно – здесь Украина всегда может рассчитывать на меня. Потому что я твердо верю в способность украинского общества адаптироваться к Европейскому Союзу и лучше использовать членство в ЕС. И я не сомневаюсь, что, несмотря на огромные затраты, которые придется понести Евросоюзу, чтобы помочь Украине отстроиться, они окупятся, если Украина станет его частью. Как обширный экономический рынок, как страна с большим сырьевым и человеческим потенциалом во всех отношениях.