"Будьте волонтерами, собирайте деньги для войска, но разберитесь, что нужно покупать", - Галина Мороз о новоиспеченных волонтерах

Галина Мороз стала гостей программы "Волонтеры и война" журналистки "Еспресо.Запад" .

Галина, Вы общаетесь с военными, как они отпраздновали эту Пасху? В канун Пасхи волонтеры максимально повсюду собирали пасхальные корзины на фронт. Наверное военные нашли минуту попробовать паску?

С 2014 года постоянно перед Пасхой был "бум" пасок. Пекари, обычные люди дома пекли и приносили нам, чтобы передать на передовую пояса. Наши военные уже привыкли праздновать на передовой, ведь мы - народ, для которого традиции являются ценностью. Украинцы не орда, для которой нет ничего святого. Мы ее празднуем, наши военные празднуют, и мы делаем все, чтобы они продолжали это делать. Конечно, мы не говорим о Мариуполе, он заблокирован и ни о какой помощи туда речь не идет. Там надежда только на деблокаду и что однажды мы сможем до них добраться.

Вот, если говорить о Мариуполе, все просят об эвакуации, деблокаде, власти говорят, что военным путем освободить Мариуполь не удастся. Потому вопрос в обеспечении военных. Как по вашему выглядит обеспечение сейчас?

На плечах волонтеров остается обеспечение военных связью, транспортом, тепловизорами, прицелами и подобным. Помимо того, что это делает государство, нам нужно понимать, что у нас увеличилось войско втрое. То есть обеспечить всех всем сложно, поэтому государство сосредоточено на обеспечении тяжелым вооружением. Кроме того, государственное обеспечение проходит определенные процедуры, что тоже занимает немало времени. Я не могу говорить, что украинскому руководству безразлично и они ничего не делают, но для государственного обеспечения нужно время и они немного на другом сконцентрированы. Более мелкие вещи продолжают оставаться на плечах волонтеров и помогающих благотворителей, а также на плечах самих бойцов, которые самостоятельно себя обеспечивают.

О чем идет речь, когда мы говорим о волонтерской помощи?

К примеру, мы сконцентрированы на технике. Мы снабжаем автомобилями, оптикой, тепловизионной оптикой, прицелами, обеспечиваем связью, а это рации, гарнитура и так далее. Кроме того, мы не закупаем, потому что средства держим для более ценных вещей, но получаем от благотворителей формы, наколенники, налокотники и так далее. Проблема усугубилась в украинском войске тем, что очень много заводов и производств снаряжения, амуниции, даже формы и обуви были сконцентрированы на Востоке и в центральной Украине. Когда начали бомбить, предприятия быстро закрылись и сейчас перемещаются на западную Украину. Но это долгий процесс запуститься здесь.

Поэтому большая часть сейчас ложится на мир, который нам помогает…

Да, очень много помощи идет от диаспоры. Это святые люди, и мы не знаем, как им отблагодарить. Нам еще очень долго нужно будет их благодарить, потому что их помощь ощутима и невероятна.

Вы уже девять лет работаете с военными на передовой. Но если до 24 февраля речь шла только о Востоке, то линия фронта в настоящее время очень расширилась. Вы сами говорите, что войско увеличилось втрое. А как происходит коммуникация с ними, как сотрудничество с подразделениями?

Все начинается с того, что нас кто-то находит. Преимущественно кто-нибудь из родственников или сами военные. Мы работаем более восьми лет и соответственно контакты уже давно отлажены. Есть подразделения, где мы хорошо знаем, что нужно, но есть новые подразделения. Мы получаем официальный запрос от командования и не обязательно от руководителя бригады, а от батальона, например, может быть руководитель роты или подразделения, имеющий право подписи, обращение с просьбой оказать какую-либо помощь. Такое письмо - гарантия, что имущество действительно нужно его не предоставило на подразделение государство. Что более ценно - примут на учет, помельче – командование будет знать, что оно есть в подразделении.

С 24 февраля очнулось очень много волонтеров. Особенно, если смотреть фэйсбук ленту, она изобилует постоянными фотографиями кто и куда отправил помощь. Как Вы оцениваете такую ситуацию, ведь действительно профессиональные люди…

По разному. С одной стороны, это положительно, потому что до 24 февраля война существовала только для определенной группы волонтеров, военных и их родственников. Для остальной страны ее не существовало, не было, война была далеко в телевизоре, время от времени возникала и чем дальше, тем меньше. С 24 февраля каждый из нас понял, что война здесь прилетает по соседству. Соответственно, сейчас многие участвуют в процессе обеспечения. Даже было исследование, что каждый пятый украинец выполняет некую волонтерскую работу.

И это очень хорошо с одной стороны. С другой стороны, новоиспеченные волонтеры очень слабо ориентируются в теме и им нужно немного времени, чтобы разобраться. Поэтому будьте волонтерами, собирайте деньги для войска, но разберитесь, что нужно покупать, а что покупать не стоит.

Какие опасности есть? Во время Вашей работы, что случалось?

Самая большая опасность – самодельные турникеты, плиты, даже плитоноски. Это просто ужас, и не надо этого делать.

Но ведь происходит какое-то тестирование, а не просто сшили и отправили на фронт…

Именно так и происходит. А если тестируют, то отстреляли из калаша самодельные плиты и считают, если их не пробили, то все нормально. На самом деле, это ненормально и так не должно быть. И это не называется тестированием. Тестирование проходит в определенных условиях, оно имеет определенные нюансы. Это не просто приставил к стене плиту и отстрелял, там совсем другие вещи нужно делать. Поэтому, чтобы не навредить, просто не делайте этого. Не бывает хороших плит из рессор, не бывает хороших самодельных турникетов.

Если вы не шили плитоноски или разгрузки до сих пор, не знаете, не разбираетесь, то вы не сшьете хорошую вещь пока не вникнете в тему и не купите оборудование. То, что сохранит жизнь, а это турникеты или самодельные плиты, просто не делайте этого. К примеру, приборы ночного видения. Обычно волонтеры, не совсем понимающие тему, смотрят, ага пишет прибор ночного видения, хорошая цена – взяли и купили. То, что это прибор ночного видения, работающий только в активном режиме, т.е. он имеет свой подсветку и демаскировачный, он демаскирует бойца, который им пользуется – это один вопрос. То, что он видит всего на несколько метров – другой вопрос. И эти приборы еще в 2014 году валялись в углу бойцов.

Купили, передали, фотку сделали, отчитались, что все хорошо, а дальше это ПНБ (прибор ночного видения, – ред.) сразу же в тот же день отбрасывается в уголок и лежит никому не нужен. Это ни к чему, это деятельность ради деятельности, без результата.

Просто для фотографий в Фейсбуке?

Это не со зла. Просто человек не понимает, не разобрался до конца и сделал думая, что он сделал хорошо. Нет какого-нибудь злого умысла, преимущественно неосведомленность.

А Ваше мнение по поводу фотографий, мы их видим очень много. Это действительно отчетность какая-нибудь?

Это важно, обязательно важно, потому что волонтерские средства – не наши личные средства. Я всегда это подчеркиваю. Это касается как расходования средств, чтобы тратить их с умом и на то, что действительно нужно, так и отчетности по средствам. Да, у нас есть общественная организация, мы все средства собираем на расчетный счет. К нам даже если налоговая придет проверять, найдет движение этих средств. Это нужно для того, чтобы благотворители видели, что происходит с их средствами. Возможно, если это единовременное пособие от благотворителя конкретному волонтеру, фото можно сбросить в приват. Но обычно средства собираются понемногу, усилиями многих благотворителей, поэтому общие отчеты должны выставлять, потому что это отчетность для людей в режиме реального времени.

Сейчас немало предприятий, которые начали шить медицинские сумки, разгрузки. Насколько такие предприятия полезны?

Они полезны, если вникли в тему, разобрались с технологией и материалами. Если они делают все правильно, то это обычно полезно и действуют в ситуации, которая есть вокруг, то есть поддерживают экономику, дают рабочие места людям, платят зарплату, они производят продукт, который сейчас критически необходим для нашей страны.

Как происходит обеспечение подразделений? Вы отправляете дроны, тепловизоры, автомобили. Как это доходит до бойцов?

У нас есть несколько водительских групп. Обычно если мы едем туда, то машины там остаются. К примеру, у нас есть три машины для того, чтобы передать в подразделение, формируем движение поездки, есть группа водителей, формируем коробки с обеспечением и они отправляются по линии, по графику, раздают все, что нужно. В конце все собираются в одну машину и собираются обратно.

Министр иностранных дел Сергей Лавров в эфире Первого телеканала заявил о рисках ядерной войны. Мы слышали о применении химического оружия в Мариуполе. В НАТО обещали передать защитные костюмы. Эти вещи можно достать?

Если говорить о химическом оружии, то у нас есть советская защита в армии на обеспечении и ее в принципе достаточно. Что касается ядерного оружия, то пока, честно говоря, я не уверена, что есть возможность как-то защититься. Знаете, был такой мем, если будет ядерный взрыв, то пойдите на кухню, выпейте вина, съешьте вкусный бутерброд, от ядерной пыли вас не защитит, но хотя бы нормально умрете. А что касается химической – то у нас есть противогазы, костюмы химической и биологической защиты.

В чем сейчас наибольшая потребность в военных?

Наибольшая потребность сейчас в машинах. Хороших полноприводных, дизельных автомобилях, потому что наша тактика войны, наши солдаты действуют малыми группами. Они заходят с тылов, берут противника с разных сторон. И так его уничтожают, это позволяет быстро отходить назад. То есть не лобовая атака и окопный, что ты сидишь в окопе. Автомобили позволяют нашим военным быть мобильными, и они очень ломаются. Мы их называем "коряги".

Потому что мы тянем из Европы все бэушное, старое, ломаное, что подороже тоже тянем, но не факт, что оно прослужит подольше. Ведь, когда прилетает – крушит что старое, что  новое.

Вы сейчас говорите, что все везете из Европы. А как тяжело найти все там?

Найти не сложно, труднее купить. Потому что у нас деньги все на официальном счете, а сейчас есть ограничения по выводу валюты за границу. Это немного долгий процесс, потому что нам нужно договоры заключать, менять валюту на межбанке, но с другой стороны это такая прозрачность, в отчетности потом легче. Мы мало покупаем за наличные, больше по перечислению.

Как Европа идет на контакт, можете определить страны, с которыми легче, сложнее работать?

Это общественные организации, обычные люди и люди, которые объединились на фоне войны в Украине и основали новые общественные организации. Абсолютно разная коммуникация, разное взаимодействие.

Лучше всего мы контактируем с ближайшими соседями – Польша, Чехия, Литва, Латвия. Отсюда больше всего идет помощь. Плюс такая языковая коммуникация легче, потому что дальше нужно больше английский знать. А тут нам немного легче и в языковом вопросе тоже.

Поляки, мне кажется, очень хорошо себя проявили в этой войне. Таким братским народом себя проявили, очень большая помощь…

Поляки нам просто открыли свое сердце и помогают всем, чем могут и как могут. Нам следует понимать, это большая помощь. Позже нам нужно будет выразить им огромную благодарность и поддержку.

Я еще хочу обратить внимание, что наши люди очень умеют сплачиваться в сложное время для страны. Почему я так говорю? В разговорах с волонтерами они говорили, что в 2014 году, когда началась война, на автомобиль можно было собрать условно говоря за день, а чем дальше, тем труднее было купить. Теперь как?

Очень много финансовой помощи идет из Украины, от людей, которые продолжают жить и работать и помогать войску. Как помочь? Да как удобно. Мне хочется сказать, что лучше бросьте деньги разбирающимся волонтерам, но обязательно при этом бросьте тем волонтерам, которым доверяете. Не всегда есть возможность сделать хороший отчет, не всегда есть возможность сделать фотографию, не всегда есть возможность точно сказать, куда пошли ваши деньги. Если нет возможности помогать средствами, помогайте чем можете. Основное, чтобы эта война не стала такой далекой, как она была до 24 февраля.

Вы можете сравнить период в 2014 году и до 2022 года, какими волнам шла помощь от украинцев?

Если сравнивать 2014 год и сейчас, то помощи лично для нашей организации в разы больше. Если было десять тысяч в день, то сейчас сто тысяч в день. Больше людей задействовано, больше стран.

Чтобы Вы сейчас как волонтер хотели донести людям, что они сейчас больше всего должны делать?

Каждый должен на своем месте делать то, что может. Если вы волонтерите – продолжайте аккумулировать средства, продолжайте помогать армии, если вы предприниматель – продолжайте развивать свой бизнес, продолжайте платить налоги, продолжайте давать зарплату людям. Если вы работник – продолжайте работать на своем месте, продолжайте работать за себя и за эти города, которые сейчас не имеют такой возможности. А ведь именно на вас сейчас будет держаться экономика Украины.

Следите за важнейшими новостями Львова, региона, Украины и мира вместе с "Еспресо.Запад"! Подписывайтесь на нашу facebook-страницу и телеграмм-канал .