Профессор Андрей Зубов: Путин боится. Народ недоволен, а армия ненадежна

Отравление Навальног в самом деле показало не только преступное отношение Кремля к своим же гражданам - это не новость - на самом деле оно демонстрирует новый отсчет: если у режима нет других методов, кроме уголовных, кроме преступных, то он обречен.

Понимаете, путинский режим в России пытался выглядеть патриотическим, пытался выглядеть сборщиком российских земель, а в результате оказался просто бандитской организацией. Вот то, что оказалось сейчас, выяснилось, что это просто бандитское сообщество. И все люди, которые хотят знать правду, они ее знают. Они знают, что действительно по приказу Кремля было совершено покушение на убийство ведущего оппозиционного политика России. Эта попытка покушения совершена не просто так. Она совершена с использованием боевой химического оружия, использование которого запрещено во всем мире и производство которого уже давно запрещено. И Россия подписала все соответствующие конвенции. То есть, это также нарушение международных обязательств России по неиспользования и не производство химического оружия. Наконец, как Вы это правильно сказали, это демонстрация того, что все легальные способы сохранения власти (а цель этого режима, - это, конечно, оставаться во власти как можно дольше) они исчерпаны. Или хотя бы этот режим считает, что они исчерпаны. И он страшно боится. И именно поэтому прибегает к таким судорожных, плохо подготовленным и преступным действиям, - шило в мешке не утаишь - сразу же выходят наружу. Вы спросите меня, а почему он так напуган сейчас? Вроде только в июне прошло голосование о поправках к Конституции, о продлении сроков, Путин утвердился к какому году - к какому, даже не помню. Что они так боятся? Мне кажется, что начались опасные, самые непредсказуемые процессы на постсоветском пространстве. Это - массовые народные движения. Отравление Навального - это очевидный сигнал всем нам, всем людям, которые находятся в оппозиции к режиму, "то, что сегодня сделали с Алексеем Анатольевичем, завтра мы сделаем с кем-либо из вас". И мы, конечно, это понимаем. Мы все знаем, что цена каждой нашей действия, цена каждого нашего слова возросло многократно. Потому что право на свободу мы теперь совершенно ясно оплачиваем риском для жизни.

Использование террора, при данных обстоятельствах, может только отсрочить, и то на очень незначительное время, большую развязку.

И Путин, и Лукашенко, у вас там в свое время - Янукович - они уже были давно во власти. Их знали как облупленных. Путина знают, знают его пенсионную реформу, знают его узурпацию власти, знают его богатство, благодаря тому же Навальному, который много об этом говорил, и его фонд борьбы с коррупцией. Лукашенко за 26 лет - вообще уже все белорусы знают каждую его складку на коже, и каждый волосок его усов. Поэтому никого уже обмануть ничем они не могут, и соблазнить никого не могут. Поэтому их террор - бессмыслен. И только ожесточает. Если бы это был террор новой силы, то одни были бы за эту силу, а на других был бы направлен террор. Но когда это террор старой силы, никто и ничто не заставит многомиллионный народ подчиниться с помощью тысяч охранников. Нет, конечно. Не заставят. И мы видим, что ни в Хабаровске, ни в Беларуси, ни в Башкирии заставить не могут.

Внутренний монолог Лукашенко о том, что сегодня они возьмутся за Беларусь, говоря об условном Запад, а завтра - упадет Россия, на самом деле эти полусумасшедшие заявления Лукашенко адресованы только одному человеку, который спряталась в бункере, обставилась охраной, и не знает что делать со своей властью , поскольку уровень его поддержки, согласно российской социологией, колеблется в пределах 20 процентов.

И Путин, и Патрушев - что они могут сделать? Ничего они сделать не могут, если народ выступает против них. Я могу вам сказать, и пусть слушатели в Украине это четко знают: у Путина практически не осталось людей, которые одобряют его политику внутри страны. Все озлобленные на его внутреннюю политику. По внешней, там есть разные оценки, но внутренняя политика однозначно отвергается. Люди чувствуют, что они брошены в нищету, а людям действительно самое главное - иметь кусок хлеба и стабильный заработок. И поэтому, я думаю, даже эти 20 процентов - это, конечно, искусственная цифра. Не знаю, знают ли мои украинские слушатели, где-то в июне или в мае я написал статью под названием "Тиранопад". Мы должны помнить: Снос памятников Ленину на Украине был в Украине, а это - тиранопад. То есть, мы повинниочикуваты падение тирании на постсоветском пространстве, по крайней мере, когда речь идет о России, Беларуси, Казахстане, возможно, об Азербайджане, о Средней Азии я не говорю. Почему? Потому что сформировалось новое общество, пришла новая молодежь. Посмотрите, кто на протестах в Беларуси. Это же в основном молодежь. Это в основном люди с цифровой образованием, цифровой культурой. Они знают о Западе не понаслышке. Все ездили куда-нибудь в Польшу, или в Латвию, или дальше и хотят жить по-человечески. И когда они поняли, что их унизили, что они проголосовали за Тихановську, а ее выдворили из страны, их избили, и старый диктатор хочет остаться во власти любой ценой, - они возмутились. То есть, это очень важно, что это борьба не холодильника и телевизора, как очень часто у нас еще недавно говорили. И холодильник, и телевизор оказались в стороне. Это борьба за человеческое достоинство.

Но мы знаем, что чекистские ребята будут открывать свои исторические методички и листать страшные, кровавые страницы подавления венгерского восстания 56-в году, уничтожение чехословацкой весны 68-в году, то есть они пойдут на это, скорее всего. И против новой молодежи или новых технологических вещей, или же нового сознания, они будут использовать старые трюки - стрельбу и танки.

Россия сейчас - не константа стабильности. В России же сейчас горят эти процессы. Россия - это вовсе не Советский Союз 50-х, 60-х, 70-х лет. Это другая страна. Она проснулась. Уже в прошлом году в Москве были мощные протесты. Так, их задушили. Но люди все помнят. И я думаю, что перед Путиным стоит альтернатива - обуздать собственный протест, идти укрощать белорусский, оставляя общество, которое может в любое время взорваться во всей России. Вот возьмите единый день голосования. Во многих регионах ситуация совсем нестабильна. Люди возмущены тем, что сняли популярных кандидатов, например, губернатора Архангельской области, кандидатов в законодательное собрание Республики Коми, в Иркутске и так далее. Поэтому эти выборы могут завершиться новым Хабаровском. Этого очень боятся. И поэтому, собственно, и поспешили попробовать убить Навального. Он же занимался подготовкой этих региональных выборов в Сибири. И вот в Иркутске его поспешили убрать. Поэтому, мне кажется, сейчас никакого 56-в году, как в Венгрии, в Беларуси не будет. И в этом смысле даже армия, если Путин решится ввести войска в Беларусь, как он их ввел в Украине, то очень возможно, что эти войска окажутся ненадежными, а то и обернутся против самого Путина. Понимаете, это другая Россия сейчас.

Я согласен с тем, что войны в России часто завершались или народным недовольством, или революциями. Революция 1905 в года, революция 1917-х и затем военный переворот большевиков также в семнадцатом году. Сейчас Путин в принципе грозит всем большой войной. Он угрожает большой войной Украину, он проводит свои сумасшедшие учения "Кавказ" и так далее. Он демонстрирует готовность стрелять. Он не прекратил убивать наших военных на востоке Украины. Но с другой стороны, я думаю, в его бункерном сознания все же есть ощущение, что большая война закончится тем, что режим падет. Я думаю, это единственное, что его останавливает самом деле, кроме больших санкций.

Многие из нас знает, что Путин в 2014-м году планировал нанести удар по Киеву, через Чернигов Белгорода и Брянск. Были разработаны военные планы, сконцентрирована техника. Он от всего этого отказался. Почему он отказался? Вовсе не потому, что какая-нибудь человек из его окружения уговаривала его на коленях, как говорят, а просто потому, что генералы дали понять, что армия ненадежна. Ненадежная. Одно дело, когда полубандитской формирования воюют на Донбассе, а другое дело, когда речь идет о завоевании Украины. Армия ненадежна. И он отказался от этого. Он испугался. Тоже самое в еще большей степени теперь - через шесть лет.

Ну, они могут использовать так называемую опричнину. Этот так называемый вагнеровский синдром, разлитый только на всех просторах вашей страны. То есть, регулярные силы многое не пойдут, но для обуздания собственного народа они будут использовать, вербовать преступников, как использовали в свое время преступников в Украине против народа. У нас их называли "титушки". Нечто подобное мы видим в Беларуси, когда используют в тех, простите, "хунвейбинов" с неузнаваемое лицами против народа.

Их там также уже назвали подобным образом, как ваших титушок. Да, это верно, но здесь опять же два момента уязвимых. Во-первых, человек без опознавательных знаков - это обычный гражданин, которого можно бить по морде, это не полицейский, которого нельзя бить при исполнении обязанностей. Значит, соответственно эти люди находятся в зоне риска. Какие-либо белорусские рабочие могут их так избить, что потом мало не покажется. Во-вторых, их не так много. Если их станет много, и они начнут использовать огнестрельное оружие, то я не уверен в лояльности Лукашенко белорусской армии. В Беларуси сильная, для десятимиллионной страны, армия. Лукашенко несколько раз за два дня отдавал приказ навести порядок в Гродно. Ничего не привели. Опять же, я уверен, что ему силы КГБ и даже силы армии сказали: не получится, наши части не будут этого делать. Офицеры откажутся, солдаты откажутся. И поэтому он и сходит с ума, и бегает с автоматом, и благодарит своих нескольким сотням действительно верным наемникам -опричникам, потому что они лояльны, а другие нелояльные. Поэтому он и благодарит тем немногим, кто остался лоялен к нему. Поэтому сейчас мы, дорогой Антон Анатольевич, находимся перед окном революции, причем революция идет не по украинскому сценарию, она идет по своему сценарию. Он другой. Как гражданину, мне очень хочется, чтобы революция победила. А как ученый, я с напряжением смотрю, как она побеждает, что с ней происходит, потому что это опыт на будущее для многих стран, не только даже для России. Поэтому я сказал бы так: сегодня Беларусь, завтра - Россия, послезавтра - Казахстан. Оглянешься, а через некоторое время - Китай. Вот такая динамика тиранопада сейчас.