Генерал Бен Ходжес: Пока Россия не заберет своих солдат, я бы не признавал легитимность никаких выборов на Донбассе

Разговор состоялся в рамках сотрудничества между телеканалом Еспресо и Львовском форуме

Перед Украиной стоит ряд определенных угроз, в том числе один из них - реализация формулы Штайнмайера, хотя мы и не знаем, какой будет четкий алгоритм действий, но понимаем Москва хочет диктовать Украине свои условия перемирия, которые могут быть катастрофическими для Украины.

Во-первых, и я думаю, это важно: следует отметить жертвенность молодых ребят из украинских Вооруженных сил. Солдаты проявили невероятную храбрость. Они остановили россиян, поэтому какие бы политические и дипломатические решения мы бы ни искали, мы не должны забывать того факта, что очень много украинских женщин и мужчин были убиты Россией. Именно Россия - агрессор, и об этом не следует забывать. Во-вторых. У нас, конечно, должно быть дипломатическое решение. Мы должны иметь политическое и дипломатическое решение, которое бы защищало украинский суверенитет и украинскую территориальную целостность. И здесь, я думаю, Германия, Франция и США играют критическую роль. Мы должны держать Россию подотчетной. Россия не сделала абсолютно ничего, чтобы Запад ей что-то подарил, просто "ноль". Они системно нарушают все, что обещали сделать, они продолжают нарушать международное право. Они обещали вернуть три украинских военных корабля в ноябре и моряков. И даже если моряки наконец вернулись, то Россия никогда не вернет эти три корабля. И еще сотни украинцев остаются у них в плену. Поэтому Германия, Франция и США должны продолжать оказывать давление на Россию. Формула Штайнмайера может стать частью решения, однако формула не объясняет пути после подписания соглашения и до выборов. Чтобы выборы были легитимными, на Донбассе не должно быть ни одного российского солдата. Украинская полиция должна быть там, украинское официальное правительство должно быть там, граница между Донбассом и Российской Федерацией должна контролироваться Украиной. Если же эти условия не будут соблюдены, я бы не признавал легитимность никаких выборов на Донбассе. Из-за того, что это носит имя Штайнмайера, немцы должны сделать все для легальности процесса. Герр Штайнмайер - хороший дипломат, экс-министр иностранных дел Германии, теперь он - президент Федеративной республики Германия. Его имя на этом всем и это означает, что немцы имеют свою часть ответственности в этом решении.

Украина может оказаться в так называемом стратегическом окружении со стороны Российской Федерации. Речь идет о том, что российские войска есть в Беларуси, они есть на границе с Украиной и на территории Украины, во временно оккупированных территориях, мы видим усиление российской морского присутствия в Азовском и Черном морских бассейнах.

Опять же, это то, почему я говорю, что Россия, Кремль не сделали абсолютного ничего, чтобы заслужить наше доверие. Президент Рейган сказал, когда имел переговоры с мистером Горбачевым, об их совместной работе: "Доверяй, но проверяй". Поэтому организации по типу ОБСЕ или ООН должны следить за тем, выполняет ли Россия свои договоренности. И я думаю, опять же Германия, Франция и США играют критическую роль в защите интересов Украины, но также и в поиске решения. Не следует позволять России действовать, даже если она не вовлечена в процесс. Я был в Беларуси три недели назад и виделся там с российскими официальными лицами, которые говорят: "Как мы должны уйти из Донбасса, если там нет наших войск"? И если люди продолжают доверять ложному российскому нарративу, Россия будет продолжать вмешиваться, будет влезать и делать, что ей заблагорассудится. И в этом лидерство Америки в работе с немецкими и французскими союзниками является определяющим. Но я не чувствую, что сейчас оно настолько прочное, как должно быть. У Украины также есть обязательства. Украинское общество должно быть консолидированным, чтобы противостоять российским вызовам дезинформации. Это означает, что медиа должны быть агрессивными и соответствовать высоким стандартам профессионализма. Это означает, что судебная система должна быть прозрачной и профессиональной и следовать букве закона. Это значит, что Украина не может быть контролируемой различными олигархами, которые влияют на все вместо украинской Конституции, Верховной Рады и президента.

В моей последней беседе с Даниэлем Фридом, до недавнего времени координатором Госдепа по вопросам санационной политики, он сказал, что одна из самых больших угроз для Украины - это изоляционизм Америки. И мы понимаем, что Соединенные Штаты в лице президента Трампа проводят довольно непродуманную политику, которая имеет определенные последствия. Мы в Украине часто проводим параллели с курдами, которые остались в одиночестве со своими проблемами.

Соединенные Штаты должны быть лидерами, оставаться вовлеченными в процессы ради собственных интересов. Я понимаю тех людей в США, которые говорят, что устали посылать солдат в Ирак или Афганистан. Я был полковником в операции в Ираке в 2003 году, командовал бригадой. Это было в 2003-м, а сейчас уже почти 2020-й, и мы до сих пор там. До сих пор в Афганистане. Я был в Афганистане с 2009 по 2010 год. Я даже не представлял тогда, что мы еще будем там. Поэтому есть фрустрация американского общества, вроде: "Почему мы до сих пор это делаем?". Но это потому, что не видно конечной цели. Если бы была конкретная цель, то мы бы оставались там сколько нужно, но если вы не уверены в завершении, тогда американцы теряют покой. Стоит сказать, что наша экономическая ситуация зависит от Европы - Европа крупнейший торговый партнер США. Не Китай или кто-либо другой, а Европа. Поэтому наша экономика зависит от Европы, стабильной, сильной, безопасной и процветающей. Поэтому нам нужна Европа, чтобы обеспечить собственные интересы. Плюс - мы не можем делать все самостоятельно. Нам нужны союзники. США, даже с самым большим военным бюджетом в истории, не смогут сделать все необходимое в Европе, на Ближнем Востоке, в Тихом океане, в Южной Америке и Африке. Поэтому нам нужны союзники. Лучшие наши союзники в Европе, также это - Канада и Австралия. Поэтому я надеюсь, что эта политика, а скорее даже философия изоляционизма изменится. Мы проходили через это раньше, то есть это не впервые в нашей истории, и последний раз наш изоляционизм был перед Второй мировой войной. Поэтому это наш собственный интерес - оставаться вовлеченными, оставаться проникнутыми и теснее работать с нашими союзниками. Я думаю, что мы вернемся на круги своя. Я в этом оптимистичен.

А как, по вашему мнению, будет развиваться ситуация в Азовском и Черном морях? Потому что разговоры между Путиным и Эрдоганом очень сильно напрягают нас в Украине. Мы понимаем, что вода может убежать из-под нашего контроля, речь идет об углубленной оккупации Россией бассейна тех морей.

Запад должен понять, насколько этот регион является для нас важным. Конечно, Кремль хочет контролировать Черное море. Черное море - это как ключик доступа в Сирию, на Ближний Восток, в Восточное Средиземноморье, Северную Африку. И именно поэтому Россия хочет превратить его в свое собственное. У нас там есть трое союзников НАТО: Румыния, Болгария и Турция. Там у нас также очень хорошие друзья: Украина и Грузия. Нам нужно, чтобы регион Черного моря был стабильным и безопасным. Это - часть восточного и южного крыла НАТО. Это - ключевое место для борьбы с исламским экстремизмом. Это касается не только России, но также и Ирана. Поэтому Запад должен мыслить стратегически в отношении этого региона. Следует признать это. И если мы будем работать над ростом экономического потенциала этого региона, например, сделаем его ключевым для поставок из Китая через Черное море в Европу, тогда европейские страны заинтересуются безопасностью Грузии, Украины, Румынии и Черного моря, так как будут иметь в этом экономический интерес. Для меня шаг номер один для безопасности этого региона - сделать его экономически привлекательным, например, именно поэтому россияне и делают все, чтобы Грузия не стала этим экономическим хабом.