Сергей Герасимчук: В Молдове Плахотнюк почти полностью сдал свои позиции

Острая фаза политического кризиса в Молдове, которая сопровождалась фактическим двоевластием и неоднократно угрожала перерасти в прямое гражданское противостояние, закончилась победой новосозданной парламентской коалиции в составе проевропейских сил во главе с Майей Санду и пророссийских социалистов президента страны Игоря Додона.

Буквально за сутки так называемое глубинное государство Влада Плахотнюка - олигарха, главы руководящей Демократической партии и фактического хозяина страны - ушло в небытие: Плахотнюк вместе с ближайшими соратниками покинули Молдову, ряд активов олигарха оказались под арестом, чиновники и силовики переприсягнули новой власти, а Демпартия не подает признаков жизни.

В то же время, ни у кого не вызывает сомнений, что неестественная и пестрая коалиция не является и не может быть постоянной, и борьба за влияние, должности, ресурс, в конце концов - за то, куда будет указывать внешнеполитический вектор Кишинева, рано или поздно приведет к конфронтации и переформатированию политической сцены страны над Днестром. О том, что сейчас происходит внутри правящей коалиции, какие подковерные игры идут в Кишиневе, и о роли постплахотнюковской Молдовы в региональных и геополитических раскладах говорим с членом правления Группы стратегических и безопасностных студий, заместителем председателя правления совета внешней политики "Украинская призма" Сергеем Герасимчуком

Недавно в Молдове власть перешла в руки новой коалиции в составе в составе проевропейских политиков во главе с Майей Санду и пророссийских социалистов президента Игоря Додона. Скажите, что сейчас происходит внутри столь противоречивой коалиции? Каковы реальные позиции Майи Санду?

Если говорить о нынешней Майе Санду, то мне кажется, она в новом правительстве, несмотря на должность премьер-министра, является фигурой наиболее уязвимой. И не только из-за социалистов Додона, но и из-за своего партнера Андрея Нэстасе из "Платформы DA". Ситуация сложилась так, что Санду - это лицо, которому верят на Западе, в Европейском Союзе и США. Майя Санду так же смогла сформировать команду из людей, имеющих репутацию в Европе и Штатах. Это и министр иностранных дел Нико Пепоску, и руководитель его кабинета Дину Тодераску, и ее вновь назначенная советник по вопросам безопасности [Виктория] Букетару. Однако, все эти люди на самом деле являются заложниками того, что, во-первых, в коалиции большинство мандатов имеет Партия социалистов, и Партия социалистов вместе с "Платформой DA" перевешивают небольшую фракцию Майи Санду.

Во-вторых, на мой взгляд, ошибочным шагом было то, что коалиция согласилась отдать под руководство социалистов, под непосредственное влияние Додона, Службу информации и безопасности (это их аналог СБУ) и Министерство обороны. Кроме того, г-н Нэстасе, который стал вице-премьером и министром внутренних дел, также не является фигурой известной и, соответственно, контроль над МВД тоже находится под вопросом. Так же неоднозначна ситуация с назначением вице-премьера по вопросу реинтеграции Молдовы, г-на Василия Шовы, который до этого был советником президента Додона, и очевидно тоже принадлежит к его команде. Создается впечатление, что под руководством Майи Санду мы имеем значительное усиление пророссийских политических сил - социалистов; мы имеем рост амбиций лидера "Платформы DA" Нестасе, который, предположительно, стремится воспользоваться нынешней должностью вице-премьера в качестве отправной точки к премьерству уже в новом правительстве. И мы имеем ситуацию, когда существует риск того, что Майя Санду либо не сможет удержать амбиции своих партнеров по коалиции - в частности, не удержать их порывы к прагматичным отношениям с РФ; либо, если она их попытается сдержать и это ей не удастся, она просто сама потеряет пост премьера, и Молдова пойдет на досрочные парламентские выборы. То есть, ситуация выглядит так: Санду является главной вывеской, человеком, которому доверяют, но Санду при этом теряет контроль над собственным правительством. И она может либо противодействовать таким тенденциям ценой собственной должности и досрочных выборов, либо же может согласиться с прагматичностью в подходах к РФ. Однако тогда последняя политическая сила, которую воспринимают как полностью проевропейскую, будет дискредитирована в Молдове.

То есть Андрея Нэстасе и его политическую силу нельзя воспринимать такой же проевропейской, как Майю Санду?

У меня лично всегда были оговорки относительно проевропейскости "Платформы DA", и эти оговорки возникли еще тогда, когда во время протестов против власти олигарха Плахотнюка Андрей Нэстасе не постеснялся выступать на одной сцене с одиозным пророссийским Ренато Усатым. То есть, если Санду воспринимается откровенно проевропейским политиком, то Нестасе можно скорее назвать политиком, который объединял своих единомышленников против господства Плахотнюка, против господства Демпартии, и на этих лозунгах строил свою политическую карьеру. Окончательной точкой в моем восприятии Нестасе - думаю, как и многих моих коллег - стало голосование ним за возвращение РФ в Парламентскую ассамблею Совета Европы, где из представителей молдовской делегации за возвращение России проголосовал он и социалисты, а против - только представители партии "Действие и Солидарность" Майи Санду (это был вице-спикер Михай Попшой).

То есть, вы считаете, что Майя Санду все больше и больше превращается в некую ширму?

Майя Санду все больше и больше оказывается в ловушке, из которой у нее есть три выхода. Первый - смириться с тем, что Молдова будет постепенно разворачиваться в соответствии с указателями, которые выставляет Игорь Додон. Второй выход - не смириться с этим и пойти на развал коалиции. И третий путь - наиболее привлекательный, но наименее вероятный - это все-таки переломить ситуацию под себя и заставить правительство работать на нее как премьера, а не на своих лидеров - то ли президента Додона, то ли вице-премьера Нэстасе.

Если говорить объективно, ресурсов и возможностей у социалистов Додона сейчас больше, чем у Майи Санду?

Очевидно да, потому что социалисты большинство в парламенте, социалисты получили контроль над силовым блоком, социалисты контролируют процесс реинтеграции, социалисты имеют поддержку Москвы, и у социалистов нет распрей между лидерами - в отличие от того, что потенциально начинает вырисовываться в отношениях между Нестасе и Санду.

Вы сказали, что развал коалиции и, соответственно, досрочные выборы - одна из реальных опций. А на чьей стороне в таком случае будут симпатии избирателей - Додона, Санду, Нестасе?

Я думаю, что социалисты сохранят, если не укрепят, свои позиции, потому что кроме имеющихся у них симпатий населения у них растут возможности влияния через те органы власти, которые они теперь контролируют. Нестасе так же имеет шансы сохранить свои позиции. И здесь надо заметить, что, по большому счету, большую часть организационных работ во время избирательной кампании блока ACUM, в который входили и партия "Действие и солидарность", и "Платформа DA", выполняли именно штабы "Платформы DA". То есть Нестасе, по большому счету, был орговиком (талантливым, надо сказать) - и этот ресурс остается у него. Санду может апеллировать только к ценностно ориентированному электорату; Санду может апеллировать к западным партнерам и надеяться на их поддержку. Поэтому расклад сил может улучшиться для социалистов, сохраниться или улучшиться для Нестасе. Ну и, Санду очевидно будет в новом парламенте, если состоятся внеочередные выборы. Однако мне трудно говорить о том, насколько сильной будет ее фракция и будет ли у нее достаточно потенциала, чтобы восстановить себя на позиции премьера. Решающей будет осень - я не думаю, что до осени будут внеочередные выборы, поскольку осенью в Молдове должны быть местные выборы. Я думаю, что все политические силы захотят использовать местные выборы как тест - посмотреть, какой уровень их поддержки и есть ли смысл идти на развал коалиции, или стоит еще подождать, чтобы улучшить свои позиции в политическом пространстве Молдовы.

Как-то вы цитировали одного из молдовских политологов, который говорил, что российские танки не смогут прийти в Кишинев, потому что они увязнут в цветах, которые им будут бросать молдаване...

Тогда я цитировал Оазу Нантоя, который сейчас является членом парламента от PAS (партия Майи Санду "Действие и солидарность", - ред.).

Так вот, о пророссийских настроениях в Молдове - они продолжают оставаться сильными?

Пророссийские настроения в Молдове остаются сильными. Более того, те, кто позиционировал себя откровенно антироссийскими политиками - как, скажем, тот же господин Оазу Нантой - сейчас в рамках правительственной коалиции вынуждены идти на прагматичные шаги. И я с удивлением видел, как господин Нантой - известный критик российского режима, известный критик Приднестровья - был в составе молдовской парламентской делегации в Москву.

А как сейчас развивается противостояние не между самими коалициантами, а между новой властью Молдовы и deep state олигарха Влада Плахотнюка? Или сейчас уже нельзя говорить о deep Плахотнюка, и реальные рычаги переходят к Додона?

С большим удивлением я увидел, что Плахотнюк почти полностью сдал свои позиции - при том, что у него было немало рычагов влияния, чтобы удержаться крайней мере, в политическом дискурсе Республики Молдова. Плахотнюк полностью от этого отказался, сейчас Демократическая партия даже отказалась от своего центрального офиса в связи с тем, что не имеет средств на его оплату. На днях в Молдове были арестованы медиа-активы и бизнес-активы Плахотнюка, был арестован известный отель "Нобиле" в Кишиневе, были арестованы несколько телеканалов, принадлежащих Плахотнюку. Говорить о том, что Плахотнюк плетет интригу по возвращению к власти, по-моему, пока не приходится. Демократическая партия фактически сыграла роль, которую играли большинство партий власти в наших государствах - то есть, когда лидер пошел на дно, партия идет вслед за ним.

То есть, можно говорить, что она уже исчезла или исчезает с электоральной карты и не будет серьезным фактором политической жизни?

По крайней мере, для того, чтобы вернуться в большую игру, демократам придется провести существенное реформирование политической силы, существенный ребрендинг. Потому что в нынешнем формате и партия, которая была ориентирована на Плахотнюка, она уже не может играть ту роль, которую она играла раньше.

А у них вообще есть какое-то постоянное электоральное ядро?

Поддержка демократов последние годы всегда была очень невысокой, поэтому это электоральное ядро вряд ли позволит им - без ребрендинга, без изменения стратегии - преодолеть проходной барьер в случае проведения досрочных выборов в парламент.

О преследовании Плахотнюка: как вы думаете, будет оно спущено на тормозах, как очень часто происходит в Украине, или коалицианты все же полны решимости дожать бывшего "хозяина Молдовы"?

У меня складывается впечатление, что с одной стороны коалицианты действительно полны решимости "добить" Плахотнюка как политического игрока - и прилагают к этому максимальные усилия. В то же время, тот факт, что Плахотнюк покинул страну, не применив ни силового ресурса, ни каких-либо других ресурсов; покинул страну, не идя ни на какие публичные договоренности - он не требовал для себя гарантий безопасности, он просто покинул страну - свидетельствует о том, что договоренности все же были. Эти договоренности были теневыми, завуалированными, и я думаю, что гарантии личной безопасности Плахотнюк получил. И поэтому я не жду ни его арест, ни его заключения.

А от кого он мог бы получить подобные заверения?

В любом случае, это будет спекуляцией, но страну он покинул после 15-минутной беседы с послом Соединенных Штатов в Молдове.

А видны какие-то, хотя бы формальные признаки реформирования страны новым правительством?

Одним из первых решений нового парламента было принятие декларации о захваченном государстве, в котором шла речь о необходимости деолигархизации; сейчас Майя Санду выступает с инициативами пресечения контрабандных потоков, идущих через теневую зону в Приднестровье и обращается за помощью в этом вопросе к Украине. Также Санду уже посетила Бухарест, где встретилась с румынскими премьером и президентом и очевидно хочет перенимать у Украины и Румынии опыт борьбы с коррупцией - хотя мы с Румынией, возможно, и не достигли каких-то блестящих результатов, но мы можем поделиться этими уроками и объяснить, почему мы не достигли тех результатов и что они должны делать по другому, чтобы этих результатов достичь. Пока это первые шаги. И, безусловно, надо отдать должное Нику Попеску - он известный политолог, работавший и в Брюсселе, и в Лондоне, и в Париже. Я надеюсь, в должности министра иностранных дел он так же сможет по крайней мере удержать на декларативном уровне проевропейский курс. И, мне кажется, индикатором будет его отставка - если Нику Попеску уйдет в отставку, это будет свидетельствовать о том, что он не может "вырулить" Молдову в европейское русло, и Молдова постепенно разворачивается к России.

А кто-то из внешних игроков имеет какое-то монопольное влияние на новую власть в Молдове?

Боюсь, что нет. И это результат договоренностей, когда все стороны согласились, что ни одна из них не будет иметь монополии. Молдова так или иначе до сих пор финансово зависима от Европейского Союза; Молдова так или иначе зависит от Российской Федерации, имеющей своих агентов влияния. Обидно только то, что после кризиса в Молдове несколько ослабли позиции Украины и Румынии. Однако будем надеяться, что молдавская власть сделает все, чтобы восстановить доверие и Бухареста, и Киева - и показать, что новая коалиция не является коалицией Козака (российский вице-премьер, который сейчас отвечает за это направление; в свое время инициировал так называемый  "план Козака", меморандум Козака 2003 года), а является молдовской коалицией.

То есть, позиции Бухареста в Молдове также стали слабее?

Дело в том, что и Украина, и Румыния во время кризиса вели переговоры с обеими сторонами противостояния - и Демократической партией, и с новой коалицией. От Украины Молдову посетил уполномоченный по вопросам приднестровского урегулирования посол Крыжановский, от Румынии это был советник президента по вопросам внешней политики Богдан Ауреску. И на уровне риторики сначала молдовская сторона говорила, что вот такие жесты, попытка говорить с обеими сторонами - это была измена блоку ACUM, это была измена новой коалиции. Хотя на самом деле это была не измена, а два государства-соседа пытались повлиять на решение ситуации с пользой для Молдовы и не в таком ключе, который бы усилил позиции РФ. Однако эти предложения были отвергнуты, и, как мы видим, позиции России все-таки усиливаются.

Осенью прошлого года я разговаривал с Юлианом Кифу (бывшим советником экс-президента Румынии Траяна Бэсеску по вопросам безопасности, - ред.) Комментируя перспективы будущих выборов и прихода к власти социалистов, он говорил, что Украина и Румыния должны проводить согласованную политику в отношении Кишинева с целью сохранения проевропейского курса Молдовы. Так происходит ли что-то вроде координации политики Киева и Бухареста на молдовском направлении?

Мне кажется, что между Киевом и Бухарестом есть понимание, что ситуация с безопасностью в Молдове и внешнеполитический курс Молдовы влияет и на нас как двух единственных соседей Республики Молдова. Мне неизвестно об уже запущены форматах такой кооперации, но мне кажется, что в любом случае, такой формат должен быть не двусторонним, а трехсторонним - с включением Молдовы. И мы безусловно должны координировать свою позицию, но так же должны дать право молдовской стороне доказать, что она остается преданной курсу на европейскую интеграцию, и она не будет своими внутриполитическими решениями создавать какие-то ситуации, которые бы влияли на безопасность то ли Румынии, то ли Украины.

А что сейчас вообще происходит на приднестровском направлении?

На приднестровском направлении, на фоне кризиса в Молдове, особого развития ситуации не было. На уровне риторики кое-где возникают даже перепалки между так называемым лидером Приднестровья Красносельським и Додоном. Однако на самом деле мы понимаем, что тот факт, что господин Козак принимал активное участие в урегулировании политического кризиса; тот факт, что Козак уже посещал Молдову после кризиса свидетельствует о том, что, очевидно, идея федерализации Молдовы до сих пор остается на повестке дня для Россия, и Россия будет пытаться продвинуть эту идею, в том числе с помощью благосклонных к ней социалистов, и на повестку дня правительства республики Молдова. И очевидно у России есть интерес к тому, чтобы превратить процесс федерализации Республики Молдова в прецедент для Украины, чему Украина должна интенсивно сопротивляться, так как этот прецедент - это то, против чего Украина борется последние пять лет, это то, что сразу предлагала Россия нам в ситуации с Донбассом.