Культурный совок

Отвечая на вопрос о том, как он относится к запрету российских фильмов, выпущенных после 1 января 2014 года, Яковлев сказал: "Мне кажется, что этот запрет должен меняться. У нас же все довели до гротеска. Я читал список запрещенных проектов, среди них "Паровозик из Ромашково". Как это выглядит со стороны?". Изменить ситуацию, по его мнению возможно, если "разбирать каждый конкретный пример". Другой совладелец "Квартала" Борис Шефир был более прямолинеен. По его мнению, ничто так не убивает культурную отрасль в Украине, как украиноязычные квоты. "Если бы нам внутри Украины позволили производить на русском, мы могли бы торговать с Россией этой продукцией. Запреты - это искусственная и гадкая штука. Эту войну, которую развязали политики, надеюсь, сегодняшние политики закончат. Мое отношение к войне такое, что я понимаю - ее затеяли, чтобы подзаработать деньжат и с той, и с другой стороны. Все заработали, только нас разорили с вами".

Далее господин Шефир говорит о правах "региональных языков"; о том, что нужно не запрещать российское, а предоставлять украинскому преференции о том, что украинский язык должен стать модным, а производство на нем - коммерчески привлекательно.

Но зачем? Для чего кинопроизводителям - коими безусловно является "кварталовцы" - какой-нибудь "Паровозик из Ромашково"? Это не шедевр мирового кино. Зачем те, кто мог бы воспользоваться отсутствием конкуренции, предлагают открыть культурные границы Украины для российского производителя?

Дело не в языке. Дело в сути. Украиноязычный рынок довольно мал. Это касается как кинопродукции, так и книг, музыки и тому подобное. Вспомним, как отечественные художники - те, что "вне политики" - пытались искать своего потребителя среди русскоязычного сообщества. Украинцам же предлагалось раствориться среди россиян, белорусов, казахов и русскоязычных жителей Брайтон-Бич. Много лет политика псевдопреференций создавала на постсоветском пространстве попсовое СНГ. "Захотите приобщиться к новинкам - поймете и на русском", - говорили производители. В какой-то момент культурное производство в Украине исчезло совсем. Даже русскоязычный продукт здесь производили русские, оставляя украинцам роль "прислуги". Коммерчески привлекательный русскоязычный рынок, который сейчас так восхваляли дельцы от культуры, постепенно превратился для Украины в безальтернативные российские смыслы за российские деньги. Большинство того, что продавалось на отечественном рынке, снималось, писалось, печаталось не здесь. Но хуже всего, что перспективные украинские художники были поставлены перед выбором: либо ты подстраиваешь свое творчество под российский стандарт, либо превращаешься в маргинала в собственной стране.

Дело здесь не в языке производства. Дело в качестве. Во включенности или в мировые культурные тренды, или в постсоветское псевдоболото. Российские культурные стандарты заточены под постсоветские вкусы. Это ловушка, выбраться из которой невозможно без поддержки государства. Вот что изменили квоты. Они открыли для украинцев мир именно тогда, когда стали щитом на российско-украинской культурной границе.

Даже сейчас, во времена, когда любой мировой бестселлер можно найти в интернете бесплатно на русском языке, украинцы не очень предпочитают поддерживать национального производителя, или ждать перевода на украинский. Но возрождение отечественной культурной сферы уже началось. После 25 лет упадка, украиноязычный культурный продукт буквально в боях приобретает своего потребителя, которого тоже нужно еще вырастить и воспитать. А для этого отечественное культурное поле должно пройти детоксикацию. Отстранив третьесортный российский продукт, на который равнялись все ценители "российского рынка", Украина получила шанс впоследствии вырастить своих Джоан Ролинз, Толкина и Люка Бессона. Более того - сформировать потребительский спрос на продукцию, которая будет конкурировать с мировыми достопримечательности, а не с тем, что производит агиткульт страны-оккупанта.

И вот тут на сцену выходят те, кто не может быть Люком Бессоном или Гаем Ричи. Они хотят стать украинскими Никитой Михалковым или Дарьей Донцовой. Им нужны российские деньги, российские рынки и русифицированная Украина как плата за вход. Потому что для "коммерческой привлекательности" на рынке агрессора, они должны запустить в Украине имперский ширпотреб. Такие условия контракта. Вот, что скрывается за словами о "несовременности запретов". Вопрос не в коммерческой привлекательности произведений "Квартала". Будь это так, его владельцы стремились бы покорить мировые площадки, равнялись бы на Мистера Бина или Стивена Колбера, а не на Галустяна. Речь об обмене пленной украинской культуры на допуск к российскому рынку для исключительно обрусевших певунов "братства". А также о возможности законсервировать в Украине "культурный совок".

Язык, культура, казацкая слава, украинское барокко и расстрелянное возрождение. Что они для президента Украины Владимира Зеленского? А что они для нас? Зеленский, кстати открестился от "откровений" своих бизнес-партнеров. Но опасность того, что украинцы открестятся от культурных маркеров в обмен на обещанный "мир" тоже никуда не делась. Такие интервью - это соблазнение, где дезориентированному потребителю говорят о сплошном разорении и предлагают подумать о перспективах. И здесь все зависит от того, верим мы в потенциал тех, кто впервые за много лет получил возможность написать, снять, спеть без необходимости продираться через толпу выросших за российских деньги глашатаев "русского мира"? Если верим, то не стоит обменивать коммерческую привлекательность малороссийщины на мечту Украины занять достойное место в мировых культурных трендах.