Теракт в Париже, которого не произошло

Терроризм - оружие слабых, учит нас теория безопасности. Причем - в обоих смыслах. И как инструмент борьбы вооруженных группировок с машинами государственного подавления гражданских свобод, когда терроризм как социальное явление выступает симптомом неблагополучия общества. И как метод продвижения своих внешнеполитических интересов отдельными режимами с помощью спецопераций, когда терроризм выступает индикатором институциональной слабости, отсутствия обратной связи и гибкости в принятии решений в области безопасности.

Собственно поэтому сегодня классический террористический инструментарий используется почти исключительно архаичными авторитарными режимами, такими как КНДР, РФ, Иран или Венесуэла.

И примеры, казалось бы, не заставляют себя искать.

В минувшую субботу , на участников ежегодной Парижской конференции оппозиционных иранских организаций, работающих в изгнании с середины 1980-х, - Организации моджахедов иранского народа Моджахедин-э-Халк (MEK) и Национального совета иранского сопротивления (NCRI), - готовилась террористическая атака с помощью взрывного устройства. Об этом сообщили европейские спецслужбы, представив задержанных подозреваемых в подготовке атаки.

Эта конференция, вообще-то рутинное мероприятие оппозиционеров-эмигрантов, неожиданно оказалась в центре внимания международной общественности в связи с обострением внутриполитической обстановки в Иране и связанной с ней активностью лидера МЭК - бывшей леворадикальной активистки, противницы как шаха, так и Хомейни, Мирьям Раджави.

В последние месяцы Мирьям Раджави и ее сторонники умело, грамотно и системно подают информацию о текущих протестах в Иране для западной аудитории, формируя экспертный консенсус и влияя на решения западных политиков. В западной прессе начали появляться статьи, в которых указывается важная роль МЭК и NCRI в текущих иранских протестах, что без сомнения является очень значительным преувеличением – МЭК и NCRI не имеют в иранском обществе или элитах ни достаточно широкой социальной базы ни организационного ресурса, чтобы стать заметным фактором общенационального сопротивления. Хотя, без сомнения, левые политические идеи в определенной степени распространены в иранском обществе и отражены в структуре и требованиях протестующих.

Международное влияние NCRI, частью которой является МЭК и президентом которого является госпожа Раджави, объективно возрастает. В частности, в работе нынешней конференции "Свободный Иран 2018 - Альтернатива" в Париже принял участие ряд западных политиков, в том числе, адвокат Дональда Трампа Руди Джулиани. Таким образом, он тоже должен был бы стать объектом террористической атаки. И это серьезно меняет масштаб события.

По подозрению в организации атаки спецслужбами нескольких стран были заблаговременно задержаны четыре человека. Среди них оказались супружеская пара бельгийских граждан иранского происхождения и французский подданный. Кроме того, на территории Германии был задержан иранский дипломат Асдолла Ассади, относительно которого правительство Австрии быстро приняло решение о лишении его дипломатического иммунитета. Задержанных Амира Садони и Назима Номени связывают с подразделениями специальных операций "аль-Кудс", возглавляемых генералом КСИР Касемом Сулеймани.

Иранские оппозиционеры однозначно обвиняют в подготовке теракта иранские власти, называя это "заговором террористической диктатуры, правящей Ираном", большинство аналитиков в целом разделяют эту точку зрения. Официальный Тегеран, разумеется, все отрицает - министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зарифе отверг все обвинения.

Надо сказать, что скандал, связанный с задержанными иранскими террористами, скорее всего глубоко негативно отразится не только на внешнеполитическом имидже Ирана, но и на внутриполитической ситуации - в частности, на попытках президента Хасана Рухани спасти ядерное соглашение и таким образом хоть как-то сбалансировать экономику страны, которая стремительно летит в пропасть. Именно на этой неделе Рухани осуществляет визиты в ряд европейских стран и проводит переговоры в Цюрихе и Вене.

"Как удобно: в то время, когда мы начинаем президентский визит в Европу, раскрыта вероятная иранская спецоперация и арестованы заговорщики. Иран безоговорочно осуждает любое насилие и террор в любом месте, и готов сотрудничать со всеми заинтересованными сторонами, чтобы выявить организаторов этой зловещей фальсификации", - заявил министр Зарифе.

Теперь, на фоне длительных протестов в Иране, потока публикаций в западной прессе с обвинениями в нарушении режима ядерного соглашения, - скандал с терактом с высокой вероятностью поставит крест на усилиях Рухани спасти экономику страны в рамках текущего политического курса. Вполне очевидно, что президент Рухани является последним человеком, которому этот скандал может быть выгоден. Но все ли он решает в сложной системе иранской власти, которая к тому же находится в состоянии тяжелейшего кризиса?

Причастность спецслужб Ирана к многочисленным заказным убийствам и терактам в разных частях мира - широко известный факт, и отрицать его с завидным упорством под силу только иранским официальным дипломатам. Однако, сегодняшнее странное совпадение, как минимум, заставляет задуматься о природе существующих угроз в сфере безопасности и о распределении источников этих угроз.

Например, следует понимать разницу между архаичными режимами и режимами архаизированными. Если первые, такие как в КНДР, достаточно догматичны, а потому более-менее неизменны, то вторые имеют склонность к существенным трансформациям, что приводит к существенным изменениям ландшафта безопасности.

В нынешнем глобальном мире опасность, которую несут архаизированные авторитарные режимы, имеет тенденцию трансформироваться вместе с эволюцией самих режимов. Авторитарные режимы, стремясь сохранить власть и капиталы, в большинстве случаев быстро гіибридизируются и превращаются в мафиозные.

При этом различные провластные кланы, интегрированные в вертикаль из силовиков, бизнеса и криминала, конкурируют за доступ к ресурсам, используя в этой борьбе функции государственного управления. Криминализированные олигархи, распоряжающиеся легальным, полулегальным и даже нелегальным силовым ресурсом, в борьбе за место во властной вертикали, гарантирующее доступ к финансовым ресурсам и личную неприкосновенность, выполняют разнообразные функции - от охраны правопорядка и ведения гибридный войн до осуществления терактов.

На примере стремительно и опасно гибридизирующегося мафиозного режима в РФ мы уже видели, как несогласованность и конкуренция различных провластных кланов привела к катастрофическим военным потерям в Сирии и значительным внешнеполитическим потерям для Кремля. Не исключено, что глубокий социально-политический и социально-экономический кризис в Иране привел к подобному результату: войны спецслужб, некоторые из которых давно и прочно превратились в коррумпированные кланы, за доступ к сокращаемых ресурсов. Тогда нынешняя – к счастью, невыполненная - террористическая атака является проявлением внутриклановых противоречий, следовательно - проявлением слабости иранской системы власти, и еще одним индикатором опасности для региона и мира.

Такая эволюция источника угрозы существенно влияет на генезис и распределение рисков. А то, что мафиозные режимы склонны коррумпировать мировые элиты, существенно влияет на нашу способность реагировать на эти угрозы.

История с несостоявшимся терактом в Париже, несмотря на оптимистичный финал, учит нас, что социальные угрозы именно такого рода – исходящие от архаизированных авторитарных режимов в стадии гибридной трансформации – будут актуальны в ближайшем будущем.

И сегодня нет уверенности в том, что мы к готовы к такого рода угрозам.