Нельзя просто говорить солдату: "Послушай, это все через несколько недель пройдет"

В Украине сложилась достаточно непростая ситуация: некоторые люди, возвращающиеся с войны, не могут себя реализовать в гражданской жизни. Возможно, срабатывает посттравматический синдром: люди становятся раздражительными, иногда агрессивными, и мы понимаем, что делается с ними что-то не то.

Отец Умберто: Прежде всего, скажу, что это крайне важная тема. В первую очередь следует начать с разговора о реальной действительности, поскольку солдаты возвращаются к реальной жизни и мы должны с этим справиться. Говоря о проведении оценок тех, кто вернулся, - я в нем участвую. Мы говорим о том, что случилось там, говорим о жизни, говорим о семье, чтобы понять, что же происходит, выяснить, сможет ли боец выдержать все, что на него свалилось.

Также у нас есть служба медицинской поддержки. Когда военные возвращаются, то идут в медицинскую часть и врачи их обследуют. Основным является то, что мы работаем вместе, и когда я понимаю, что что-то не так, или врачи или психологи чувствуют, что с человеком что-то не то, тогда мы начинаем действовать – помогать этому человеку. Например, если я что-то замечаю, то рекомендую человеку посетить врача.

Если же это касается консультативной помощи по поводу психического состояния и здоровья человека, тогда это больше пасторская работа, и мы рекомендуем другое - как находиться в обществе, общаться с семьей, и т. п. Это все процесс, который мы все проходим вместе с этим человеком. Но если с человеком что-то не так, существует медицинская часть, в которой мы заботимся о нем.

Насколько я понимаю, отец Эндрю, вы практикуете в Америке такой же, похожий подход. Во всем мире, наверное, много людей, которые еще вчера воевали, а сегодня они поставили свой военный рюкзак, отложили карабин, но они не пойдут в церковь. И они считают, что им нужна помощь. И часто вместо советов капеллана они могут пригласить на беседу бутылку Johnnie Walker либо бутылку водки, либо пива. И закрыться в себе.

Отец Эндрю: Хорошо вопрос. Есть такие солдаты, которые, как вы и сказали, возвращаются домой и должны вливаться в гражданскую жизнь, и в конце концов начинают самолечиться алкоголем или какими-либо другими подобными веществами. Подход, который мы разработали, во многих отношениях помогает должным образом в лечении всех, кто столкнулся с проблемой посттравматического синдрома, но мы всегда призываем солдат поддерживать контакты, обращаться за помощью, потому что это - не клеймо и не позор, и любой желающий может обратиться за помощью после возвращения с войны.

Также у нас существуют разные программы, которые были созданы для поддержки наших солдат, возвращающихся домой. Существуют различные процедуры для солдат, которые сталкиваются с посттравматическим синдромом: проблемы сразу же проявляют себя и с ними начинают бороться. Также существует ряд общественных структур, которые также оказывают поддержку солдатам. Это не милитарные группы, а церкви, другие группы – организации, люди, общины, которые хотят поддерживать солдат, помогать им во время переходного этапа от времени, когда они носили форму и военные рюкзаки, до того, как они начинают ежедневно носить рубашки с галстуками.

Один мой товарищ, который был снайпером в Донецком аэропорту, рассказал, что было для него самым трудным. Он говорит: "Я просто не могу спать. Ко мне постоянно возвращаются те страшные бои". Вы знаете, какой ужас творился под "украинским Сталинградом", под тем Донецким аэропортом? Он обращался в соответствующие психологические службы, но сам мне говорит: "А что они знают о войне и что они знают о моем состоянии?"

Отец Умберто: Прежде всего, мы не можем оставить все, как есть, и говорить: "Послушай! Это все через пару недель пройдет". Мы должны признать, что это действительно проблема и это действительно пережитый опыт. Это первое. Когда мы кого-то выслушиваем, должно быть сопереживание. Это является чем-то настоящим для них. Это первая важная вещь.

Потому что если вы этого не понимаете, то они стопроцентно проигнорируют вас. Они скажут: "Вы не понимаете, о чем мы говорим". Особенно важным является проговаривание всех тех вещей именно в тот момент, потом уже можно будет развивать тему, но на тот момент очень важно выговориться.

Во-вторых, нельзя просто сказать "все будет хорошо". Нужно дать понять, что человек должен трудиться, чтобы защитить себя, потому что таковы реалии, и это займет немало времени. Вот почему капелланам так важно проводить беседы о духовности, надежде и перспективах в таких ситуациях, ведь они помогают человеку найти смысл жизни.

Моя позиция – это свобода данного человека, его надежды, будущее, признание ситуации, в которой он оказался – все это является частью моего подхода, чтобы начать разговор с ним. Один раз в день, для того чтобы мы разработали платформу, по которой будем идти, задействуя духовные ресурсы, молясь вместе и обсуждая все.

Я хотел бы расспросить Вас, отец Эндрю, о конкретных примерах. Как, например, Вам удавалось спасать людей после войны и ставить их на ноги?

Отец Эндрю: Расскажу о себе. Меня направили в Афганистан. В меня стреляли. Мы двигались в автоколонне, которая наехала на самодельную мину. Частью процесса психологической адаптации, так же как и в вопросе возвращения домой, является страна, семья, восстановление общественной жизни, радость от того, что тебя ждут дома, я думаю, все имеют подобные реакции.

Вы упомянули в своем предыдущем вопросе разговор со снайпером, и он говорил, что не мог ни с кем говорить, потому что никто не мог понять его состояние, однако он стремился поделиться этим опытом с вами, потому что вам небезразлично, вы расспрашивали его, вы хотели с ним говорить, вы были настоящим и искренним. Это моменты реального уважения к людям и к личному достоинству. И именно это помогает солдатам адаптироваться, когда они возвращаются домой.

То, что я сделал лично, чтобы каким-либо образом облегчить адаптацию солдат после их возвращения домой, - я продолжал заботиться о них как капеллан, любить их, как человек, облегчать их жизнь и делать все, что было в моих силах, чтобы укреплять солдатскую стойкость, о чем я постоянно с ними говорил.

Отче, а как превратить эти слова в руку, которая вытащит человека из воды?

Отец Умберто: Хороший вопрос. Вчера я кое-кому помог. Человек сломался, он был в стрессовой ситуации, мы говорили о войне, экстремальных ситуациях. Но в повседневной жизни у всех военнослужащих случается множество вещей, в частности, семейные взаимоотношения особенно могут привести к стрессу и повлиять на психическое состояние.

Например, кто-то приходит и говорит: "У меня в семье большая проблема: от меня ушла жена". Для человека это является настоящим стрессом. Обычно после этого приходит наша группа, и мы все вместе пытаемся помочь тому человеку.

Моя задача состоит в том, чтобы поговорить с этим солдатом, проанализировать, что же на самом деле происходит, успокоить человека, попытаться разобраться в ситуации, и во многих случаях я обращаюсь к семье, чтобы услышать их версию, - ведь существуют разные версии одного и того же события, и в большинстве случаев мы даем рекомендации: "Я убежден, что этому человеку нужно вернуться домой" - для того чтобы урегулировать ситуацию в его жизни, а также и в его семье.

Это становится практическим подходом от установок к реальной помощи. И такая методика очень помогает, ведь люди нам по-настоящему благодарны. Но также существует и другой подход к решению такого вопроса. Иногда кто-то к тебе приходит и рассказывает о том, что его беспокоит, что происходит, а вскоре после того ты просишь человека самостоятельно подумать, как можно решить его вопрос, одновременно направляя его: "А ты подумал об этом? Ты подумал о том?" И рекомендуешь сделать несколько несложных вещей, а вскоре после этого они говорят: "Да, я могу это сделать".

И это помогает человеку – забота, то, что ты постоянно о нем помнишь; это помогает человеку снова прийти в норму. Не забывайте о том, что у нас очень много молодых солдат и военнослужащих, и иногда им нужно учиться, как самостоятельно решать те или иные проблемы, с которыми они сталкиваются в своей жизни. Это является частью процесса созревания и становления, поэтому нас и называют "падре" или же "отцы капелланы", это наши должностные названия. А на практике это своего рода воспитательный процесс. Это часть нашей работы, и она действительно может приносить свои плоды в ходе снижения стресса и напряжения среди солдат.

В свое время во время Второй мировой войны генерал Паттон-младший обратился к Богу, для того чтобы он помог ему остановить нацистов. И насколько я понимаю, его призыв был услышан - Арденнское наступление удалось остановить. А как вы говорите с военными, ведь есть библейская традиция Ветхого Завета, в которой война трактуется как единственный способ, и есть традиция Нового Завета?!

Отец Эндрю: Да, я понимаю. Я проповедую по Святому Писанию. Многие вопросы по-разному рассматриваются в Ветхом и в Новом Заветах, поэтому я понимаю логику поставленного вами вопроса. Немало зависит от различных военных капелланов, священников или духовенства. Война в Ветхом Завете - это наказание за несоблюдение закона Божьего. Война в Новом Завете?! Напомню, мы никогда не видели Христа, чтобы он хоть когда-либо обращался к центуриону, приказывая тому опустить копья.

Следовательно, мы видим, что военная служба даже в Новом Завете Христа никогда не запрещалась. Своим солдатам я проповедую, что тот мир, в котором мы живем, является падшим миром. И это так, ведь этот мир погрузился в грехи, которые существуют в этом мире. Если вы верите, что между Добром и Злом существует нравственный закон, то это означает, что должен быть и законодатель морали.

А если существует этот законодатель морали, тогда кто же он? Для меня – и это есть абсолютная истина – законодателем морали выступает Бог. И поэтому моя судьба, и моя надежда, и мое доверие - это все содержится в Боге. А все остальное невечно. Я поддерживаю своих солдат в том, что они делают, я проповедую им, что существует вечная жизнь, чтобы они поняли, что она действительно существует, и хотя мы живем в падшем мире, наполненном грехом, все же, существует прощение.

Отец Умберто: Сегодня мы должны понять, что наш мир окружает Евангелие, Библия говорит о нашей нынешней ситуации. Но существует и такая вещь, которую я, например, могу выразить двумя словами - агрессия и угнетение. Думаю, как человеческие существа, мы должны постоять за себя и защитить себя. Ведь когда кто-то приходит и подавляет тебя, у тебя есть право сказать: "Послушайте, я буду отстаивать то, что считаю правильным".

А когда кто-то приходит к тебе домой и пытается убить твою семью, я верю, что у тебя есть право сказать: "Прекрати! Потому что если ты зайдешь слишком далеко и попытаешься убить мою семью, я буду их защищать". И в этом смысле важно понимать, что речь идет не о моей злости к другим, но о моем праве защищать то, что является для меня дорогим. Думаю, что это очень важно для нас. В этом смысле это не просто "ооо, я пойду и заберу все, что у тебя есть".

В то же время давайте, например, разберемся в том, что происходит. Следует защищать себя, когда кто-то приходит и хочет забрать часть того, что у тебя есть? Думаю, нужно. Но если ты лишь слепо отстаиваешь чьи-то идеи, то это неправильно.

Я верю, что люди могут отказаться выполнять приказы и уже сегодня могут прекратить войну, потому что если мы этого не сделаем, то это все будет продолжаться, и будут убивать миллионы людей. В то же время иногда следует сказать: "Послушай, если ты этого не прекратишь, то я буду с тобой воевать". Я верю, что это является именно тем, что дает нам цель, дает силу, и я верю, что Бог каким-то образом придаст нам сил отстоять правильный путь – путь справедливости и честности.