Московский след польских поправок

5 мартa, 2018 понедельник
14:16

1925 год в закон об Институте национальной памяти мог вписать только тот, кто знаком с архивами советской разведки

Об этом говорится в статье Мирослава Чеха для газеты Wyborcza, перевод которого опубликовало издание "Збруч".

На протяжении многих лет Кремль пытается доказать, что за начало Второй мировой войны отвечают не Сталин и СССР как союзники Гитлера и III Рейха, а Польша, связана с III Райхом теплыми отношениями с января 1934 года до марта 1939 года. Поправки к закону об ИНН – это автострада, по которой этот тезис должен въехать в сознание Запада и европейскую правовую систему.

В вопросах исторической политики, отношений с Израилем и евреями, с Украиной, даже с США, не будет возврата к состоянию перед 26 января, когда ЗиС [партия "Закон и справедливость" (PiS)], [парламентское группировки] Кукиз’15 и ПСП [Польская крестьянская/народная партия" (PSL)] проголосовали за изменения в постановления о Институт национальной памяти. Слишком много прозвучало слов и были разбужены демонов, чтобы признать, что и дальше будет business as usual [все, как обычно (англ.)]. Тем более, что на вершинах власти обязывает приказ: ни шагу назад.

Ситуацию не исправят ни изменения, предложенные Гражданской платформой [PO] (в целом справедливы, однако ЗиС их, вполне очевидно, не поддержит), ни жалоба президента к Конституционному трибуналу. Анджей Дуда подчеркнул обеспечении свободы слова (прежде всего свидетелей Холокоста), научных исследований и художественной деятельности. А также на уточнении формулировок "украинские националисты" и "Восточная Малопольша". Он обошел другие аспекты, в том числе фундаментальный вопрос о внесении в уголовный права польскую нацию как субъекта.

Выбросить закон на помойку не позволят укротители "педагогики стыда", эндеки с ЗиСа и Кукиз’15, т. зв. "кухня кресовая" среды и радикальные националисты. Они слишком близко подошли к поставленной цели, чтобы уступить под влиянием тех, против кого направлены эти поправки.

Изменить закон не позволит также Россия – его скрытый соавтор.

 

Еврейский вопрос и его зеркало

ЗиС пока не вывел Польшу из состава ЕС и НАТО, поэтому мы підлягаємо международному праву. Таким образом, лица или учреждения, оспорены на основании закона, будут участвовать в судебном разбирательстве, а не в научном семинаре, политическом митинге или дебатах о постановление в парламенте. Приговор будет основываться на правовых положениях и их толковании, действующих в III Республике, а не на довоенном польском праве или законах ПНС.

Польский и европейский правовой порядок следует из опыта Второй мировой войны, в частности главного принципа: больше никогда не допустить законодательных идей и практик (фактически незаконных), которые ввели тоталитарные государства – виновники развязывания Второй мировой войны.

Речь идет, во-первых, об отбрасывании этнического или расового критерия гражданства, отсюда безусловное принятие принципа гражданства как единственного критерия принадлежности к нации – общности всех граждан. Так, как это записано в преамбуле к польской Конституции.

Во-вторых, об уважении к правам национальных и этнических меньшинств. С уточнением, что эти права принадлежат отдельным гражданам, а не всей меньшинству как группе. Чтобы не повторилось разыгрывания карты национальных меньшинств для дестабилизации какого-либо государства соседом или агрессивной великодержавой.

В-третьих, о признании исключительно индивидуальной ответственности, а не коллективной. Применение той второй считается преступлением против человечества.

В-четвертых, о территориальной целостности государств как основного принципа международного порядка, что сегодня имеет принципиальное значение, когда Запад использует различные инструменты, чтобы сдержать Путина.

В применении положений закона о ИНН, эти принципы означают, что если бы кто-то обжаловал автора заявления о том, что в Едвабно поляки убили своих еврейских соседей, то во время гипотетического судебного разбирательства не может быть принято никакого иного, кроме оправдательного приговора.

Согласно с польским законодательством, в Едвабно поляки погибли от рук других поляков, причем жертвы были евреями по происхождению, а преступники – этническими поляками. Собственно такой приговор предложили прокуроры Института национальной памяти в 2003 году.

Более того, в свете этих выводов ИНН, потенциальную жалобу на тех, кто говорит о польских виновников убийства, следует отклонить как беспредметную. Кроме того, прокуратура, особенно связанная с ИНН, должна в рамках служебных полномочий инициировать процесс против тех, кто отрицает преступления, совершенные против польской нации в Едвабно. А если бы прокуратура прибегла к обструкции, тогда граждане просто обязаны подать иск в суд против таких прокуроров, а следовательно, и Польского государства. Сначала – в суды в Польше, а если те будут "сомнения" – в международные суды.

Отрицание принадлежности к польской нации польских граждан другой национальности, чем польская, тождественное с акцептованием этнического определения нации. И именно так это записано в законе об ИНН. Статья 2а вводит различение между "еврейским населением" и "гражданами II П[ольської] Г[еспублики]". На которой, хотелось бы спросить, основании? О Конституцию 1997 года уже упоминалось, а в ст. 1 абз. 1 апрельской конституции 1935 г. было записано: "Польское государство является общим достоянием всех граждан".

Для политиков Зиса и их приспешников нормы закона ничего не значат, поэтому они достигают ендецьких концепций нации как сообщества "воспитание в польскости", верующих римо-католиков и тому подобных "высоких духовных материй". Однако принятие в законодательстве этнической дефиниции неизбежно должен закончиться проверкой "правильности происхождения" во втором, третьем или четвертом поколениях. То есть, как бы человек не крутился, рано или поздно все сведется к нюрнбергских законов III Рейха.

И это то зеркало "еврейского вопроса", которое вы перед собой поставили, господа "настоящие поляки". А вовсе не дилемма: сажать или не сажать в тюрьму Яна Томаша Гросса и как реагировать на "наводнение полонофобии".

 

Речь не идет о Бандере

Ст. 2а закона определила преступления украинских националистов как действия, совершенные в 1925-1950-х годах, "заключающиеся в применении насилия, террора или других форм нарушения прав человека против отдельных лиц или групп населения. Преступлением украинских националистов и членов украинских формирований, которые колаборировали с Третьим Германским Райхом, является также участие в уничтожении еврейского населения и геноциде граждан II [Польской] Республики на территории Волыни и Восточной Малопольши".

Нацистские преступления, а следовательно и преступления колаборантських формирований, не подлежащие срочные давности. Однако виновным в их совершении должен быть конкретный человек, о чем в жалобе в Конституционный трибунал напомнил [президент Анджей] Дуда. Поэтому если кого-то обвинят в отрицании "преступлений украинских националистов и украинских колаборантских формирований во время Второй мировой войны, он спросит: а чьих конкретно?

Это важная деталь, поскольку при возникновении спора о польско-еврейских вопросах власти в Польше решила проблему юридической классификации антипольской операции УПА на Волыни в 1943 году. Ведь было констатировано (в том числе президентом в конституционной жалобе): в соответствии с международным правом за все, что творится на оккупированной территории отвечает оккупант.

Во время Второй мировой войны оккупантом и для поляков, и для украинцев была гитлеровская Германия. Кто хотел, тот знал об этом издавна, хотя в 2013 году этот вопрос изложил проф. Клаус Бахман [Klaus Bachmann] ("Gazeta Wyborcza Wrocław", 12 lipca 2013): "Это не исключает вины украинских исполнителей, но государственную ответственность несут немецкие оккупанты, и если кто и должен от имени государства просить прощения за это, то Германия, а не Украина".

Однако Украина просит прощения, неся моральную и политическую ответственность за действия формирований, которые она признала борцами за независимость. К этому процессу на протяжении многих лет привлечены украинские Церкви, интеллектуалы и общественные организации. Так же, как и президенты, правительство и парламент. В 2016 году президент Петр Порошенко уклякнув в Варшаве перед мемориалом жертв Волынской трагедии. В ответ Ярослав Качиньский, по его словам, бросил Порошенко во время разговора (в декабре 2016 г.): "С Бандерой в Европу вы не войдете". И эта фраза стала аксиомой польской внешней политики.

Закон об ИНП показал, что это риторический уловка, потому что речь не идет ни о Степане Бандере. В зисовской Европе нет места для одной Украины. Там, где расположена украинская Галичина, для Польши содержится "терен Восточной Малопольши". Запись [президент Анджей] Дуда, правда, обжаловал, утвердив, что он "очерчен не до конца". Но политически все было очерчено так, что яснее уже нечего.

Петр Сквецинський [Piotr Skwiecieński] в еженедельнике "Sieci" №6/2018 (издании, ближайшем взглядами к окружению [Ярослава] Качиньского) жаловался: "Мы вполне очевидно продемонстрировали украинцам свою слабость. И то подробно на отрезке, перед которым (...) предостерегали украинцев. Мы же им говорили: "Вы не осознаете, что на Запад вас не пустят с культом бандеровцев, которые в конце концов убивали не только поляков, но и евреев". С тех пор прошло совсем немного времени, и кто тут имеет проблемы с евреями? Кто пытается нас поучать? – спрашивают насмешливо в Киеве".

В лекции о польско-еврейские отношения (Холм, 13 февраля) премьер Матеуш Моравецкий [Mateusz Morawiecki] решил утереть нос "насмешливым" украинцам. "Первым актом, – сказал он, – преступления против евреев, в еврейской историографии иногда сравнивают с Холокостом, было восстание Хмельницкого". По его словам, тогда погибли 100 тыс. евреев (историки говорят о примерно втрое меньшее количество, что не меняет страхітливості тех событий), а один из раввинов рассказал ему о трех крупнейших преступников в еврейской истории: Гитлера, Гиммлера и Хмельницкого.

Пожалуй, это удачный способ проведения международной политики: "У соседа сильнее воняет изо рта". Нации, особенно при таких обстоятельствах, как у современных украинцев, о подобной "европеизации" не забывают десятилетиями.

 

Загадка 1925 года

Много наблюдателей страдают над вопросом о том, откуда в "украинской" части поправок к закону взялись 1925-1950 годы для обозначения преступлений украинцев. Этого не знало правительство, когда его представители поддерживали поправку, и не знали парламентарии, которые за нее голосовали. Об этом молчат авторы и эксперты Кукиза’15, однако в их случае молчание является золотом. На документе слишком заметна "печать Лубянки", то есть ФСБ, наследницы КГБ, чтобы "пащекувати" от ее имени.

Следует в случае конечной даты (1950 г.) ведет к истории советского аппарата репрессий. Собственно того года погиб на окраине Львова, Роман Шухевич, главнокомандующий УПА. Это также дата начала провокации "Зенона", как было названо создание в Польше фиктивной сети Организации украинских националистов (конечно, в согласии с советскими товарищами), чтобы проникнуть в ее зарубежное руководство. То есть или триумф несокрушимых чекистов в расправе с украинским национализмом, или снятие с советских спецслужб ответственности за то, что делали УПА и ОУН до этого года.

Однако никто не имеет представления о том, как интерпретировать внесение в закон 1925 года в качестве переломного в истории Польши и украинцев. А это ключевой вопрос для установления авторства "украинского" фрагмента определения. Поэтому поищем вместе (а поиски должны быть подробными), чтоб понять суть дела и оценить "руку мастера".

В истории СССР, особенно ее спецслужб, 1925 год обозначает окончание стратегии "мировой революции" как ряда восстаний в капиталистических государствах. Их должны были поднять Коминтерн и советская военная и гражданская разведка, но за два года до того не удалось восстание в Германии, а деятельность советских диверсионных групп в соседних странах резко сократилась. В Польше главным образом благодаря Корпусу охраны пограничья [KOP], созданном в 1924 году. С тех пор "победное шествие социализма" будет зависеть исключительно от мощности наступающих на Запад колонн советских танков.

"Когда именно в 1923 году, во время известной Тебе в Германии инфляции большевистская власть надеясь, что пришло время ожидаемой ею всемирной революции, обратилась за посредничеством некоторых высокопоставленных людей в Союз и предложила ей сотрудничество, а собственно денежную поддержку, делая одновременно зависимой эту поддержку от отстранение меня от руководства Союза, то сенат сразу на это согласился. Понимается, что поддержка большевиков продолжалась только 4 или 5 месяцев, и когда разбились их надежды на вызывание всемирной революции, они без обиняков копнули Союз, но получив доступ к ней, начали употреблять всех возможных средств для ее окончательной ликвидации. (...)

Когда дело поддержки Союза со стороны большевиков перестало быть актуальной, Союз оказалась в очень трагическом положении. За большевистские деньги он перестроил разные аппараты, поэтому должна была как можно скорее ликвидировать. Ликвидация вновь вызвала разочарование и депрессию". [Письмо Есть. Коновальца до Я. Чижа от 16.05.1930, цит. по: Военно-исторический альманах. – Ч. 1-2 (25-26). – Киев, 2013. – С. 111-112]

Автором этого письма, написанного в мае 1930 г., был полковник Евгений Коновалец. Во время борьбы за независимость (1917-1920) он командовал Корпусом сечевых стрельцов, а после поражения Украинской Народной Республики стал комендантом Украинской военной организации ("Союз"), предшественницы ОУН (основана в 1929). "Сенат" – это конспиративная название политического руководства УВО. Коновалец был проводником ОУН, он погиб в 1938 году в результате покушения, совершенного советским агентом по приказу Сталина.

Упомянутые им попытки большевиков уничтожить УВО ("Союз") – это раскол, который состоялся в сентябре 1925 года, когда группа меньшинства покинула организацию, создав Западно-Украинскую Национально-Революционную Организацию. Она имела коммунистическую и крайне антипольскую программу, ее финансировали советские [спец]службы.

"Хмельницкий, – писал в 1927 г. "Украинский Революционер", орган ЗУНРО, – имел возможность истребить ляшню в Украине и Галичине "к ноге". Задушить в сердце всякое милосердие и сантимент и отметить границы Украины на Вислоку. И он, вместо взять под Зборовом в плен польского "круля" и вырезать польскую шляхту до лабы – начал переговоры и начал на разговоры. (...) И в ближайшей вооруженной борьбе с ляцьким угнетателем девизом нашей должно быть "смерть ляхам" и то в дословном смысле: каждой ляцькій души, которая только поважиться выступить против чести нации и народной власти" [Украинский Революционер. – 1927, 5.05. – Ч. 4 (9); цит. за: Кныш Из. ЗУНРО. – Торонто, 1974. – С. 38-39].

До бойни на Волыни оставалось 16 лет, в тогдашних условиях – целая эпоха. Однако советские службы уже знали, как будет проходить "народная и революционная" борьба с польскими угнетателями.

 

Оруэлл был прав

Показания Коновальца подтверждающие документы советских служб. В феврале 1923 года ГПУ (предшественник КГБ) считало его "агентом польской дефензиви", то есть политической полиции. Агентом он не был – хватило, что поддерживал Симона Петлюру и договоренность с Польшей. В феврале 1926 г. резидент советской разведки в Берлине докладывал, что в конце января Юзеф Пилсудский принял Андрея Ливицкого (премьера украинского эмиграционного правительства) и двух представителей руководства Украинского национально-демократического объединения (УНДО), самой влиятельной политической партии галицких украинцев во II Республике.

"Наши друзья, – писал один из них Коновальцу (письмо перехватила советская разведка), – стоящих на почве соглашения от 2 апреля 1922 года [ошибка, речь идет о 1920 г. – Прим. М.Ч.], при том Западная Украина должна получить широкую территориальную автономию. Польша должна предоставить соответствующую организационную помощь в борьбе за освобождение Великой Украины [Приднепровья] от большевиков. На этом основании мы ведем наши переговоры и возможно достигнем положительных результатов. Твои планы были оценены и в наших кругах, и в наших друзей. Проблема финансирования этих планов находится на правильном пути, я немедленно сообщу Тебе после ее положительного решения".

Суммируя полученную информацию (в материале "Польско-украинское взаимопонимание. Создание Украинской военной организации для борьбы с большевиками), берлинская резидентура советской разведки оценила, что к переговорам Пилсудского с украинцами "следует относиться всерьез". УНДО, сообщала она, доверило Коновальцу вести работу среди бывших военных с целью "получить их поддержку для польской украинской операции, направленной против Советской Украины".

С этой целью он уже посетил Прагу (центр украинской эмиграции), где разговаривал со всеми политическими средами. За исключением одного, они поддержали программу "освобождение Украины от советской оккупации". Для координации действий Коновалец созвал в Гданьске конференцию бывших военных украинской армии.

Приход Пилсудского к власти Сталин связал с одновременным обострением отношений с Великобританией и включил "военную тревогу". Он всерьез думал, что империалистическая интервенция уже на пороге.

Пилсудский, однако, не собирался снова отправляться на Киев, хотя польская разведка финансировала "прометеевскую" программу (поддержки освободительных движений наций, порабощенных советами), при Главном штабе Польской армии действовал штаб Армии УНР, а в линейных подразделениях служили Польше несколько десятков [украинских] контрактовых офицеров. И еще в октябре 1930 г. в разговоре с украинскими политиками львовский воевода Бронислав Наконєчніков-Клюковский [Bronisław Nakoniecznikow-Klukowski] скорбел, что во время устроенной тогда "пацификации" Восточной Галиции полиция застрелила Юлиана Головинского, краевого коменданта УВО и краевого проводника ОУН: "Головинский пошел бы против большевиков".

Бывший премьер Ян Ольшевский [Jan Olszewski] назвал сочетание в законе об ИНН польско-еврейских и польско-украинского сюжетов чем-то "между обсесією а диверсией" ("Super Express", 26.02.2018). Обсесии в том нет, ибо вписать 1925 год мог только тот, кто знает архивы советской разведки и заботится об интересах российских спецслужб. Не говорится также о диверсии, ведь постановление является результатом плановых, долгосрочных и открытых действий.

Кроме объяснения истории "загадки 1925 года", история с УВО важна по двум другим причинам.

Во-первых, она показывает политические меандры в треугольнике Польша – СССР – украинское освободительное движение, история которого во многом отличаются от схем, в современной Польше простых, словно бейсбольная бита в руках фанатов из антиукраинских манифестаций.

Во-вторых, это также голос в дискуссии о правомерности включения в закон нормы о наказании за отрицание "неоспоримых фактов". Иногда хватит нескольких документов, и "неоспоримые" выводы приходится корректировать. Как в случае отчетов берлинской резидентуры советов (рассекреченных в Киеве в 2016 г. после обнародования проекта закона группировкой Кукиз’15) и истории УВО.

Джордж Оруэлл заметил: "Кто контролирует прошлое, тот имеет власть над будущим, кто контролирует настоящее, у того в руках прошлое". В апреле 2016 года президент Путин подчинил себе российские архивы, поскольку они являются "элементом национальной безопасности". Ничего удивительного, ибо советская разведка добилась больших успехов в проникновении в Европу и половину мира, поэтому ее архивы скрывают немало тайн. А война обусловила, что значительная часть польских архивов и архивов украинской эмиграции оказались в руках у русских.

Поэтому Кремль решил "контролировать" польско-украинское прошлое, настоящее и будущее.

А депутаты от Кукиз’15 ("совершенно случайно") подали проект поправок к постановлению об ИНП 6 июля 2016 года, то есть через три месяца после решения Путина. И за полтора года стучали, что Зис должен ее принять, потому что в Украине "бандеризм" распространяется, как степной огонь.

 

Батальоны НКВД

Член польско-украинской группы диалога Марья Пшеломець [Maria Przełomiec] заявила (TVP Info, 11.02.2018), что этот закон является "российской провокацией". Однако речь не идет о одну провокацию, а лишь следующий этап последовательного вывода Польши с Запада, раздору меджу ее с соседями и подчинения России. А также о защите интересов российских спецслужб, унаследовавшие традиции, методы работы и архивы предшественников. Чтобы даже тень дурную славу не упала на их репутацию, если бы кто, обвиненный в отрицании преступлений украинских националистов, сказал, что прошлое было не такое простое. И если бы он должен был сослаться на сотрудничество с советами.

Согласно с польским законодательством, он получит ответ, что это не имеет значения, поскольку сотрудничество состоялась до этой даты.

В своей жалобе в Конституционный трибунал президент поставил под сомнение формулировку "украинские националисты", чьи преступления парламент приравнял к нацистских и коммунистических преступлений. По словам [Анджея] Дуды, термин "украинские националисты" слишком общий и неопределенный, а также не функционирует в польской правовой системе.

Что касается путаницы – согласие, по второму вопросу президент ошибается. В польском законодательстве "украинские националисты" функционируют от 1994 года, когда голосами СДЛ [партия "Союз демократических левых", SLD] и ПСП парламент постановил, что ветеранами борьбы за независимость Польши являются члены т. зв. истребительных (истребительных) батальонов на бывших польских землях в Львовском, Станиславивском, Тернопольском и Волынском воеводствах, которые защищали польское население от украинских националистов в 1944-45 гг

Истребительные батальоны НКВД были созданы 24 июня 1941. для "очистки" заполья фронта от вражеских антисоветских элементов. "Среди поляков, – написал в Бюллетене Института национальной памяти (6/2002) Томаш Бальбус [Tomasz Balbus], – включенных в 1944-1945 годах на Юго-Восточных Окраинах к ИБ, были сотни воинов подразделений самообороны и местных структур Армии Крайовой лет немецкой оккупации. (...) После окончания операции "Буря", они под командованием офицеров НКВД защищали польские населенные пункты от нападений отрядов УПА, пацифікували села, где жили украинцы, участвовали в боях с украинскими партизанами, сотрудничали с совєтськими службами безопасности. Некоторые из них, привлеченные к агентурной работы, розпрацьовували польское подполье. Другие, вступая в ряды ИБ, мстили за убитых и погибших в борьбе с украинцами во время немецкой оккупации ближайших членов семей и жителей своего села или ближайшего городка".

Цитата была нужна, чтобы понять понятийную эквилибристику, использованную в приведенном предписании, и объяснить ее текущие последствия. Согласно Закону о участников боевых действий от 1991 года, эти права получили, в частности, члены формирований, которые воевали с "подразделениями УПА", за исключением сотрудников НКВД. В 1994 г. Сейм, так вот, упустил такую "мелочь", как упоминание о полное название формирований (то есть истребительных батальонов), воины которых стали ветеранами борьбы за независимость Польши.

Зато замена "отрядов УПА" на "украинских националистов" позволяет избежать ответа на вопрос, сколько в произведенной обороне польского населения было войны с партизанами, а сколько пацифицирования украинских сел, сотрудничества с советськими органами безопасности и разработки польского подполья.

В применении в польском законодательстве понятие "украинские националисты" была своеобразная последовательность: советы считали украинскими националистами не только членов подполья, но и их "сознательных или несознательных сотрудников". Независимо от пола и возраста, вплоть до утверждения, что националистом был каждый, кто пользовался украинским языком. И как такой должен был быть репрессирован.

Этот шаблон употребляли, конечно, в ПНС, ибо защита от украинского национализма был одной из основ "патриотической" леґітимізації коммунистической власти. Рядом со страхом перед немецким ревизионизмом, а от 1968 года также перед сионизмом.

ИНН (ни один историк из-за этой институции) не пытался рассказать об этом формирования на основании источников. А стоило бы, хотя бы ввиду участие бывших бойцов истребительных батальонов НКВД в т. зв. "кресовой" руси – главному глашатаю все большей враждебности всего украинского в Польше.

Кроме того, сейчас весь мир понимает, что в гибридной войне, которую Путин объявил НАТО и ЕС, решено прибегнуть к старой агентуры, древней и совсем новой.

 

Преступление преступлением погоняет

После принятия Сеймом в июле 2016 года постановления о геноциде польского населения на Волыни и в Восточной малой польши украинский депутат подал проект постановления "О чествовании памяти жертв геноцида, совершенного Польским государством относительно украинцев в 1919-1951 годах". В Киеве его зашикали, будто он провоцирует напряженность в отношениях с Польшей, а украинский парламент принял "взвешенное" решение, как это было оценено в Варшаве. Депутат уже не должен больше ничего предлагать: благодаря любезности польских коллег и за помощью польского законодательства он, забавляясь докажет тезис об исторической несправедливости, которая постигла украинскую нацию со стороны поляков и их государства.

Согласно ст. 7 Устава Международного уголовного суда, преступлением против человечности является "любое из следующих деяний, когда они совершаются в рамках широкомасштабного или систематического нападения на любых гражданских лиц и если такое нападение совершается сознательно: (...) (d) депортация или принудительное перемещение населения, (е) заключение в тюрьму или другое жестокое лишение физической свободы в нарушение основополагающих норм международного права, (...) (h) преследование любой идентифицируемой группы или общности по политическим, расовым, национальными, этническими, культурными, религиозными, гендерными (...) мотивам (...) или другим мотивам, которые повсеместно признаны недопустимыми согласно международному праву".

В контексте этих предписаний особенно важно, чтобы в. 2а закона о ИНП читать вместе со ст. 55a, которая вводит уголовную ответственность "за публичное и вопреки фактам" приписывание польской нации или государству ответственности за соучастие в нацистских преступлениях "или других преступлениях, которые составляют преступления против мира, человечности или военные преступления, или иным образом поразительно умаляют ответственности действительных виновников этих преступлений".

Комментируя записи после слов "нацистские преступления", кто-то в шутку заметил, что на этом основании можно было бы осудить гетмана Стефана Чарнецкого за пацифікування казацкой Украины в середине семнадцатого века, потому что это был абсолютно чистый преступление против человечности. Не достигая в древности, следует констатировать, что определение об ИНП широко распахнула ворота, чтобы осудить деяния II Республики по крайней мере с 1925 года.

Более того, добавлю на обочине, было "спольщено" самый черный период ПНР (до 1950 г.), поскольку законодатель включил сталинский период до преемственности польской государственности. Поэтому коммунизм был предельно польский, он выводился непосредственно из Польши Пилсудского, Рыдз-Смиглого, Сикорского и Миколайчика. А преступления были не коммунистические, а польские. Получилось неплохо – как и положено "радикальным антикоммунистам".

И если "польской Польшей" было государство, подчиненная Сталину, то наиболее польском была эта государство в 1968 г., когда заставила тысячи евреев и лиц с еврейскими корнями покинуть страну. То есть, вполне наоборот до того, что объявил миру премьер Моравецкий: "В 1968 году вообще не было Польши. Был коммунистический режим" (Берлин, 17 февраля). Этот год также был годом вторжения войск Варшавского договора в Чехословакии при участии ПНР и Польской Народной Армии.

В ИНП уже много лет продолжается следствие по делу операции "Висла", то есть депортации в 1947 г. более 140 000 украинцев на северные и западные земли [Польши]. Раз его прекращают (прокурор констатировал, что действия власти не имели признаков преступления), в другой раз восстанавливают. Закон об ИНП, который только вступил в силу, дает шанс на радикальное ускорение урегулирования. Хватит сказать, что операция "Висла" была преступлением против человечности, и сразу же "патриоты" или ИНН направят в суд иск с требованием наказать за клевету на польское государство.

Суд признает вину или невиновность конкретного человека, но сначала должен высказаться относительно "факта". То есть депортации и обречения на ассимиляцию тысяч украинцев – граждан Польского государства. Все же поляков, хоть и украинского происхождения. В этом деле не должно быть иного приговора, чем утверждение, что это было преступление против человечности. Разве что современная Польша сочтет, что на ее территории международное право не распространяется.

Такую же юридическую квалификацию, можно принять к принудительному выселению в Украинскую ССР украинской народности, которая в 1945-46 гг. хотела остаться на родной земле. "Обмен населением" между СССР и Польшей должен быть добровольным (как говорилось в соглашении между ПКНО и правительством УССР от сентября 1944 г.), однако стал принудительным через массовые репрессии в отношении перемещаемых крестьян. Это были польские граждане, которым после утверждения, что они стали жертвами (они сами и их потомки) преступления против человечности, должен принадлежать возмещения от Польского государства.

"А Келецкий погром 1946 года?" – спросит кто-то. В 2006 г. после тщательного расследования ИНП установил, что наиболее вероятной версией событий был их спонтанный характер, и что преступниками были польские горожане, солдаты и милиционеры. Однако в Холме премьер Моравецкий сказал: "Следует со всей решительностью подчеркнуть, что Келецький организовала погром и погром в Кельце с уверенностью был в определенной степени провокацией коммунистической власти".

Что же, согласно закону о ИНН, к 1950 г. не было чего-то такого, как "коммунистическая власть". Была польская власть, и это именно ей нынешний премьер приписывает провоцирования погрома и убийство 37 граждан – все они поляки, хотя и еврейского происхождения. А согласно ст. 55а закона о ИНН, тот, кто приписывает польскому государству совершения преступления или "поразительно умаляет ответственности действительных виновников этих преступлений", подлежит наказанию до трех лет лишения свободы.

 

II РП – поджигатель войны

Идем дальше. Во время т. зв. пацификации Восточной Галиции в 1930 г. государство использовало в своих собственных граждан принцип коллективной ответственности – с пытками, заключением политиков, общественных деятелей и священнослужителей, закрытием учреждений культуры. То есть – преследование украинского населения "с национальных, культурных или религиозных соображений". Преступление против человечности в чистом виде – так же, как уничтожение православных церквей на Подляшье и Холмщине в 1938 г.

А теперь давайте-ка оценим, какая судьба может постигнуть обвиняемых в отрицании "преступлений украинских националистов". В межвоенный период эти преступления должны заключаться в "применении насилия, террора или других форм нарушения прав человека в отношении отдельных лиц или групп населения".

Вспомним, что ответственность виновников преступления является индивидуальной, а в случае с членами УВО и ОУН она давно квалифицированная в суде. Бандера и его товарищи сидели в польской тюрьме до середины сентября 1939 г. Никто из украинцев не отрицает, что Бандера готовил убийство министра внутренних дел Бронислава Перацкого [Bronisław Pieracki] (1934 г.). Однако много кто добавляет, что это была "месть за пацификацию 1930 года". Будет ли он наказан? Но что тогда с оценкой пацификации самими судьями?

Каждый защитник обвиняемого сможет также спросить, современная Польская государство осуждает власть II Республики за: майский переворот (погибло около 400 человек); заключение политических оппонентов санации (в т. ч. лидеров польской оппозиции) в Брестской крепости; заключение тысяч людей без законных оснований в лагере на Берегу Картуській (не только украинцев, но и членов НРТ [правая польская партия Национально-радикальный лагерь, ONR] и коммунистов); применение жестокого насилия (вплоть до убийства) против бастующих польских и украинских крестьян, польских, еврейских и украинских рабочих

Это хрестоматийное "применение насилия, террора или других форм нарушения прав человека в отношении отдельных лиц или групп населения".

Представим себе также процессы других "клеветников на Польшу", когда их адвокаты начнут спрашивать о юридическом классификацию "лавового гетта" [польские националисты заставляли побоями и угрозами студентов и студенток еврейского происхождения сидеть вместе на нескольких отдельных рядах, – прим. пер.] и "numerus clausus" [своевольно введенное рядом польских ВУЗОВ во второй половине 1930-х гг. ограничение количества студентов/студенток еврейского происхождения, обычно не больше 10%, – прим. пер.] в университетах, планы чуть ли не принудительной эмиграции евреев из Польши, поиски для них места на Мадагаскаре, ограничение доступа к работе в государственной администрации и войске.

Проявлений антиеврейских начинаний, особенно после 1935 г., накопится столько, что никто не должен сомневаться в необходимости их дефиниции согласно процитованою выше ст. 7 Устава Международного уголовного суда (буква h), то есть как преступлений против человечности. А то, что это была "мелочь" по сравнению с Холокостом? Что же, для суда это не должно иметь никакого значения.

Мало? В документе, на основании которого в 1945 году был создан Международный военный трибунал в Нюрнберге, преступление против мира определена как "планирование, подготовка, развязывание и ведение агрессивных войн, которые также являлись войнами, нарушающими международные договоры, соглашения и обязательства, или соучастие в плане или заговоре, направленных на воплощение одного из перечисленных выше деяний".

И относительно этого можно иметь много вопросов к руководству II Республики. Прежде всего о Заолжье (населенная преимущественно поляками часть Тешинской Силезии), занятое II Республикой в 1938 г. после Мюнхенского соглашения, когда Гитлер получил от Великобритании и Франции согласие на раздел Чехословакии. Польши за столом совещаний не было, но Польская армия и диверсионные группы польской разведки тщательно готовились к этой операции. Министр иностранных дел Юзеф Бек из первых уст знал, что после аншлюса Австрии наступит время "навести порядок" в Чехословакии. И он много сделал, чтобы приблизить этот момент, о что есть много документов и свидетельств.

На рубеже 1938 и 1939 гг Польша двоїлася и троїлася, чтобы уговорить венгров и Гитлера завершить распределение и установить общую польско-венгерскую границу (что и произошло 15 марта 1939 года). А препятствием для этого была автономная Закарпатская Украина – кость в горле польской политики. То есть: Польша – поджигатель войны.

И когда польский суд это оспорит, тогда кто-то может спросить: это не означает, что современная Польша предполагает пересмотр границ? 30 сентября э. г. пройдет 80 лет от заключения Мюнхенского соглашения, которая привела к разделению Чехословакии. Идеальное время, чтобы задавать подобные вопросы, к тому же, за полтора месяца до сотой годовщины восстановления независимости Польши. Когда баланс достижений II Республики будут говорить громче.

 

Нам приснился сон

И здесь мы приходим к идеологической сути операции под кодовым названием: "Повешение Польши ЗиСом на веревке, подготовленной в России". Ее зсукали из польских мифов о "безупречном тысячелетия истории", об особой миссии в секуляризированной Европе, про враждебное окружение, которое неумолчно снует заговора с целью приуменьшить польскую величие.

Кремль уже много лет пытается доказать, что за взрыв Второй мировой войны отвечают не Сталин и СССР как союзники Гитлера и III Рейха, а Польша, связана с III Райхом теплыми отношениями с января 1934 до марта 1939. Кремлевские пропагандисты сварганили тезис, что перед пактом Молотова-Риббентропа от 23 августа 1939 года был "пакт Гитлера-Пилсудского" от 26 января 1934 г. (польско-немецкая декларация о ненападении). И время от времени публикуют на эту тему сборника документов из своих бездонных архивов.

Изменения в закон об ИНП – это автострада, по которой этот тезис должен въехать в сознание Запада и европейскую правовую систему. Польша с первой жертвы Гитлера, которая оказывала ему вооруженное сопротивление и не породила ни одного Квислинга, придет теперь к роли государства, співвідповідальної за развязывание войны и связанные с этим бедствия. Россия очень близка к успеху, потому что через месяц после принятия закона об ИНН никто уже не узнает "бывшую" Польшу.

Внутреннее измерение операции – это разделение общества на враждебные племена и управления ненавистью к оппозиции, беженцев (которые отсутствуют), мигрантов-гастарбайтеров (которых много), национальных и религиозных меньшинств (есть немногочисленные). После выгорания (почти полного) "смоленского" топлива [здесь речь идет о разжигание общественной ненависти обвинениями оппозиции в гибели польской политической элиты под Смоленском 10.04.2010 г.], настало время для судебных залов и улиц перед этими судами. С бритыми картами "патриотов", транспарантами и лозунгами: "Найдем дубину на бандеровскую рожу", "Жадные пархи", "Агенты Меркель".

"Вы хотели 20-30-х годов, то есть их", – раздался голос Рамзана Кадырова, наместника пацифицированной Чечни, который от имени Кремля похвалил польский закон. Это сигнал для правой руки, которая кормится побасенками о большую игру, которую должен вести на геополитической шахматной доске Зис. Путин сказал: такая игра и такая перспектива, как, извините, у Кадырова.

Недавно принятые изменения к закону об ИНН – это сравнительно краткий документ, всего несколько страниц печати. Ничто в сравнении с десятками страниц законов, которыми Зис разрушил Конституционный трибунал, Верховный суд, Краевой совет правосудия и всю судебную систему. Но эти несколько страниц поставили членство Польши в Европейском Союзе перед несравненно большим знаком вопроса. Государство, скроенное по идеологическим лекалам эндеков конца 1930-х годов, просто не вписывается в ЕС.

"Испарения абсурда", "больно", "безумие" – это чаще всего высказываемые оценки закона о ИНН и поведение ЗиСа, который ее защищает. Однако в этом безумии есть своя логика. Польша на протяжении десятилетий имела репутацию "специалиста по вопросам Востока", однако и не заметила, когда в гибридной войне, которую Россия ведет против Запада, оказались, по сути, беззащитной. Хватило произнести ключевые слова: "покушение в Смоленске", "бандеровцы", "геноциде на Волыни", "немецкие репарации", "еврейская жадность", "вставания с колен", "неукротимая польськість "кресов"".

Польша под властью ЗиС является суверенным государством, ибо по собственной и непринужденной воле совершает самоубийство – как член ЕС и НАТО и нация, что принадлежит к европейской цивилизации. Суверенитет "ЗиСовской" Польши фасадный, поскольку безгранично подвержен на внешнюю манипуляцию. Даже самый вредный для интересов государства закон прокатится сквозь парламент, словно буря, даже самая большая глупость и беззаконие приобретут статус толкования государственной политики.

Путин уже не должен убеждать, что крах СССР был "крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века". Все видят, что его следствием стала независимость наций, которые (и их все больше) этого не заслуживают. Они неизлечимо антидемократические, ксенофобные, антисемитские.

Взгляд Путина на Запад разделяют немало людей, поэтому в итоге они совместно признают, что время закончить "неудачный эксперимент". И начнут думать про новый порядок в этой части Европы. Под опекой, конечно, "исторически зрелых" покровителей.

Так заканчивается прекрасный сон о свободе, демократии и солидарности между свободными гражданами и свободными нациями. В месте, где эта мечта почти сбылась. На родине "Солидарности".

Теги:
Киев
+11°C
  • Киев
  • Львов
  • Винница
  • Днепр
  • Донецк
  • Житомир
  • Запорожье
  • Ивано-Франковск
  • Кропивницкий
  • Луганск
  • Луцк
  • Николаев
  • Одесса
  • Полтава
  • Ровно
  • Сумы
  • Симферополь
  • Тернополь
  • Ужгород
  • Харьков
  • Херсон
  • Хмельницкий
  • Черкасси
  • Черновцы
  • Чернигов
  • USD 39.07
    Покупка 39.07
    Продажа 39.55
  • EUR
    Покупка 42.26
    Продажа 42.99
  • Актуальное
  • Важное