Партнер с оливковой ветвью. Оккупация как инструмент мира

Конечно, эта тенденция началась не вчера, но сегодня она проявляется слишком ярко.

Как левый интеллектуальный дискурс по многим направлениям значительно перевешивает дискурс правый, так же левая пропаганда легко дает фору правой пропаганде. Словосочетание "геббельсовская пропаганда" является мемом, несмотря на то, что эта пропаганда потерпела быстрое и сокрушительное историческое поражение. Тогда как о левой пропаганде, которая перемолола национал-социализм, подарила советским коммунистам атомное оружие, чуть не 70 лет держала в покорности треть мира, привела к поражению США во Второй Индокитайской (вьетнамской) войне, уничтожила режим апартеида, и тому подобное, мы почти не говорим.

В течение последних 40 лет представители право-либеральных и консервативных кругов имели много шансов улучшить мир по своему разумению и справиться с имеющимися угрозами. Но вместо этого они только создавали новые вызовы. Например, терроризм, существовавший как вполне маргинальное явление, посредством "войны с терроризмом" был преобразован в масштабное социальное движение под лозунгами социальной справедливости и равенства.

Но главной угрозой, рожденной неспособностью правых адекватно реагировать на спровоцированные их политикой вызовы, стала социальная и политическая мутация левого движения.

Современные левые политические и управленческие элиты постепенно превращаются в новую форму глобализированной бюрократической диктатуры. Представители новой левой бюрократии успешно приватизировали борьбу за свободу слова, права человека, защиту окружающей среды, монополизировали борьбу с коррупцией. В этом, на самом деле исторически обусловленном явлении, не было бы ничего удивительного, если бы не досадная тенденция инструментализации управления, превращения политики в набор бессмысленных лозунгов и выхолощенных процедур, которые фактически разрушают государственные и общественные институты. Реализация этой тенденции в коммуникативной среде уничтожает свободу слова, превращает СМИ в желтую прессу и пропагандистские рупоры.

Инструментализация привела к размыванию общих ценностей, к потере универсальности, к партикуляризма, а следовательно и к эскалации многочисленных кризисов, ответом на которые является только рост отрицательных самоидентификаций, разрыв коммуникативных связей и появление "культуры события" как способа формирования информационного пространства.

Читайте также: Турецкие самолеты разбомбили древний храм в Сирии

Все это является тем контекстом, в котором происходят современные конфликты, и который одновременно является ответственным за формирование современной новейшей конфликтной среды. Без этого контекста нельзя понять разрыва между событиями, которые разворачиваются на войне, картинкой, которую рисуют СМИ и целями, которые преследуют силы, вовлеченные в конфликт. Об этом различии следует помнить, когда мы собираем информацию о новейших конфликтовах и войнах, в которых информация является оружием, гораздо более важным и весомым, чем обычные виды вооружений. Этот контекст определяет роль, которую должно играть общество, чтобы уменьшить свою уязвимость по отношению к движущим силам современных конфликтов.

Силы, задействованные в операции "Оливковая ветвь"

Операция "Оливковая ветвь" по созданию "зоны безопасности" и "устранению террористической угрозы" в кантоне Африн является ярким примером современной военной операции, в которой покушение является более важным, чем удар, где информационное сопровождение и подготовка важнее военных действий и даже текущих результатов.

Операция официально началась 20 января 2018 наступлением с 8 направлений на севере, северо-западе, юго-западе и востоке Африна. Со стороны Свободной сирийской армии задействовано 20 подразделений общей численностью около 12 тысяч человек, которых поддерживают до 3 тысяч турецких военных. Еще до 4 тысяч турецких военных и 7 тысяч войск Свободной сирийской армии расположены в непосредственной близости от границ. В поддержке операции задействованы более 70 самолетов турецкой авиации, что составляет чуть менее 10% наличного состава ВВС Турции или более 20% ударной боевой авиации. Также в поддержку протурецкой коалиции выступили 3 группировки сражавшихся неподалеку сирийских радикальных моджахедов общей численностью до 2,5 тысячи бойцов, которые помогают обеспечить лояльность российских, иранских и сирийских правительственных "партнеров" на южных и восточных границах кантона.

С противоположной стороны этим силам противостоит 10 подразделений Отрядов народной самообороны Курдистана, Революционной армии Джейш-аль-Тувар, Отрядов женской самообороны Курдистана, отрядов полиции Асайиш, Сил самообороны региона Африн, в состав которых входят и вооруженные отряды Рабочей партии Курдистана, ответственные за террористические атаки на Турцию, и Международного батальона свободы - общей численностью около 12 тысяч человек.

При этом следует помнить, что никакого единства курдского народа на самом деле не существует. Внутри курдской Демократической федерации Северной Сирии, известной как конфедерация Рожава, даже между племенами, населяющими кантоны Кобани и Джазира, есть существенные противоречия и глубокое недоверие, которое компенсируется лишь присутствием на этих землях западных контингентов и западной помощью.

Еще более глубокие противоречия, обусловленные политическими, историческими и экономическими причинами, имеют место в отношениях с общинами кантона Африн. Вместе с тем, нет единства сирийских курдов с племенами Иракского Курдистана и курдскими общинами Турции. Следовательно, надеяться на внешнюю поддержку курды Африна могут разве что со стороны немногочисленных радикально левых сообществ, для которых прокоммунистические идеалы Рабочей партии Курдистана и имя Абдуллы Оджалана до сих пор остаются близки. Вряд ли такой поддержки сегодня хватит в условиях, когда большинство игроков либо предпочитают не вмешиваться в ситуацию, либо прямо участвуют в оккупации Сирии.

Операции предшествовала мощная авиационная и артиллерийская подготовка. Используются мощные боеприпасы, направленные на уничтожение укреплений противника и обеспечение наземных операций. На стороне протурецких сил тотальное превосходство в технике и огневой мощи, курды имеют неплохие инженерные укрепления, знание местности и поддержку населения. Заявлено о 4 этапах операции. На текущем этапе активность сконцентрирована на захвате и уничтожении укрепленных районов противника в горных районах с высотами около тысячи метров. В то же время, важными задачами являются обеспечение защиты гражданского населения в зоне боевых действий, надежная защита тыловых районов от террористических атак и противостояние информационным влияниям.

С целью надежной защиты приграничных территорий от террористической угрозы Турция планирует создание пограничной зоны безопасности мощностью 25-30 километров, контролируемой собственными военными. А также создание буферной зоны между ними и другими районами Сирии, контролируемыми лояльными к Турции группировками. Фактически, речь идет о введении постоянного оккупационного контингента на территорию Сирии и о разделе страны между марионеточными региональными "правительствами".

За две недели потери протурецких сил составили, по разным сообщениям, от 34 до 47 погибших (из них 9 турецких военнослужащих, из которых 3 погибли на территории Турции в результате диверсионно-террористических атак курдских боевиков). За это время курды потеряли от 27 до 36 человек по сообщениям собственных агентств, и до 783 человек по сообщениям официальных турецких источников. При этом, по данным официальных турецких источников, погибли 28 гражданских лиц (двое из них на территории Турции) и ранен 51 человек. Независимые наблюдатели сообщают о гибели 134 военных протурецкой коалиции (из них 9 турецких солдат и офицеров и 10 членов военного персонала турецкой армии), 106 погибших военных из числа курдских отрядов, и 136 гражданских (из них 7 на территории Турции).

Продвижение протурецких сил в Африн является медленным, но достаточным для решения как военных (уничтожение вооруженных отрядов Рабочей партии Курдистана), так и политических (создание декларируемой зоны безопасности) задач Турции в Сирии. Попытка "быстрого и мощного удара" скорее всего привела бы к значительным потерям как собственных военнослужащих, так и гражданского населения, спровоцировала бы террористические атаки внутри Турции, нанесла бы непоправимый ущерб имиджу Эрдогана, и ослабила бы позиции Турции в сирийском конфликте.

Информация важнее военных действий

В любой войне – новейшие конфликты не являются исключением из этого правила – выигрывает не тот, кто одерживает победу на поле битвы, а тот, кто может закрепить ее результаты в политическом поле и воспользоваться плодами своей или даже чужой военной победы в конечном итоге. Следовательно, политические результаты операции являются более важными, чем военные, и именно они будут определять долгосрочные безопасностные результаты.

Читайте также: Турция говорит, что убила 597 террористов-курдов в Сирии. Под удар могут попасть войска США

Сейчас многие результаты уже достигнуты. Во-первых, курдским отрядам, представлявшим угрозу для Турции, нанесены серьезные ресурсные, человеческие и материальные потери, уничтожено много важных укреплений, захвачено много оружия иранского и российского производства, существенно ограничены каналы поставки ресурсов. Это имеет не только военно-политическое, но и информационно-пропагандистское значение.

Во-вторых, мирная конференция в Сочи, которой так гордилась Россия, фактически сорвана, поскольку кроме представителей лояльных Асаду группировок в ней никто не пожелал участвовать в условиях очевидного заговора агрессоров. По тем же соображениям астанинский мирный процесс урегулирования в Сирии приостановлен на неопределенное время. В такой ситуации объявлено о целесообразности возобновления переговоров в Женевском формате. Это одобрительно воспринято в ЕС и может быть занесено в политический актив Эрдогана.

На фоне ситуации в Африне, в США обсуждают целесообразность создания совместно контролируемой "зоны безопасности" в 30-километровой зоне на границе с Турцией, что, собственно, будет отвечать целям Эрдогана, следовательно свидетельствует о возможности достижения политического успеха операции.

В-третьих, российский контингент в Сирии лишается стратегической инициативы и становится заложником решений других игроков, поскольку Кремль вынужден маневрировать между требованиями "союзников и партнеров" по антитеррористической коалиции.

Задача российского руководства не является простой: с одной стороны есть необходимость сохранить свою субъектность в Сирии, не превратить свой контингент в очередного наемника внешних игроков, а с другой, очень нужно реализовать проект газопровода "Турецкий поток", что предопределяет готовность идти на любые уступки.

Иран объективно заинтересован в ослаблении позиций курдов в сирийском конфликте, а западная коалиция во главе с США считает, что с Эрдоганом проще договариваться, чем с конгломератом враждующих группировок. Следовательно, шансов на то, что кто-то извне остановит турецкое вторжение в Африн становится все меньше.

Таким образом, политическая логика в действиях Эрдогана, отраженная в операции "Оливковая ветвь", бесспорно, есть. "Ум и мудрость в наших местностях – относительные понятия", – говорил мне турецкий коллега за чашкой чая в Стамбуле, – "мудрым и умным является не тот, к кому прислушиваются близкие, а тот, мнение которого не исключают в соседнем поселке. В мире, составленном из живого многообразия и противоречий, абсолютными являются только уважение, умение слушать и навык достигать и соблюдать договоренности. Наш Эрдоган – мудрый человек. Он знает, где есть границы демократии, и как этот вопрос понимают те, с кем ему приходится договариваться".

И об этой логике можно говорить, пока мы не проэцируем ее на судьбу сирийского народа и государства.

Урок, который мы должны усвоить, заключается в том, что когда нация теряет единство, когда закон не действует, а право силы становится господствующим принципом, когда хаотичное насилие подменяет видение совместного будущего, тогда ее судьбу начинают решать внешние силы. Сегодня судьбу Сирии решают не сирийцы; оккупанты делят страну, как добычу и подсчитывают число гражданских жертв как побочные потери. История постколониальных стран во многом похожа, важно не утонуть во внутренних дрязгах, не отказаться от права на выбор собственного будущего и иметь силы и упрямство для реализации этого выбора.