Зорян Шкиряк: Украина прошла критическую точку роста преступности

Сегодня наш гость — Зорян Шкиряк, советник министра внутренних дел.

1. Зорян Шкиряк за свои неполные 47 лет прошел путь от санитара районной больницы до советника министра внутренних дел Украины. Как бизнесмен попробовал себя в разных сферах. В начале 2000-х даже построил собственную аптечную сеть.

2. Путь в политике начал в 2002 году как депутат Шевченковского райсовета столицы. В 2014-м баллотировался в президенты.

3. В 2006-м по списку «Нашей Украины» стал депутатом Киевсовета. Там отметился критикой сделок «молодой команды» мэра Черновецкого и даже пострадал за это – его избили неизвестные.

4. Стремительный взлет карьеры Шкиряка произошел после Революции Достоинства. Как и много других активистов пошел во властные структуры, стал советником министра внутренних дел Авакова. На этой должности пребывает по сей день с небольшим перерывом, когда исполнял обязанности руководителя Государственной службы по чрезвычайным ситуациям.

5. Зорян Шкиряк – один из главных спикеров Министерства внутренних дел. Недавно стал настоящим героем роспропаганди: его обвинили в заказе убийства боевика Гиви. Правда все превратилось в фарс в фантазиях корреспондента одного из российских телеканалов: советник Авакова раздвоился на радикалов Зоряна и Шкиряка. «Называют две фамилии: это Зорян и Шкиряк – представители украинского истеблишмента», – прозвучало в российской программе «Вести».

Итак. Вы говорили, что очередная волна дестабилизации продлится до конца марта. Почему именно это время?

Прежде всего надо сказать, что Российская Федерация на протяжении двух с половиной лет и по сей день максимально осуществляет грубые шаги по дестабилизации Украины. Что касается их интенсивности, то они зависят от политического контента и периода, в котором находится Украина. Скажем, все прекрасно помним осеннюю серию – с октября до декабря.

И сегодня мы констатируем, что по нашей оперативной информации на совещании, которое состоялось в конце 2016-го при участии помощника президента РФ Суркова с представителями российских спецслужб, определялись планы дальнейшей дестабилизации внутренней ситуации в Украине в период от конца февраля до конца марта.

Почему они выбрали такой период? Я думаю, что это связано с активизацией политического сезона, прежде всего в Верховной Раде. И так уж сложилось, что, как правило, поздняя осень и ранняя весна являются наиболее благоприятными периодами для попыток расшатывания ситуации путем проведения различных политических акций.

Вы говорили, что могут быть теракты во время памятных дней чествования Революции Достоинства, 18-21 февраля. Ничего не было, и хорошо. Но не были ли эти ожидания в определенной степени преувеличенными? Не были преувеличенными те меры предосторожности – с установлением рамок и тому подобное? Потому что все это выглядело неэстетично и порой даже мозолило глаз.

Министр внутренних дел недавно заявил, что для него эти меры также создают определенный дискомфорт. Я вам скажу откровенно: мне, как человеку либеральных взглядов, не нравится, что на период каких дней у нас установлены такие меры, которые, безусловно, вызывают определенный дискомфорт у людей.

Но давайте отталкиваться от другого: Украина живет в состоянии постоянной, я подчеркиваю, постоянной террористической угрозы на протяжении последних трех лет. То, что мы обращаемся к гражданам и предупреждаем о каких-то мерах, которые будут применяться подразделениями Нацполиции и Нацгвардии, СБУ, является не нашим правом, а нашим долгом.

И это практика любой цивилизованной страны мира – предупредить о возможности провокаций или терактов. Это превентивные меры, связанные с контртеррористичной деятельностью, это необходимость, вызванная временем. И все эти разговоры, что кто-то очень активно этими мерами возмущался – по моему глубокому убеждению, это очень преувеличенная реакция.

Я все эти дни – Дни памяти Героев Небесной сотни – был на Майдане, общался с людьми, и у большинства людей получил понимание о необходимости этих мер.

Отмечу, что только за один день, 20 февраля подразделениями Нацполиции во время осмотра и соответствующих проверок, прямо на Майдане Независимости, было изъято гранату РГД-5, около 10 единиц холодного оружия, в том числе штык-нож, один стартовый пистолет и несколько предметов, похожих на самодельные взрывные устройства. Кому и для чего все это было нужно – вопрос риторический, но, слава Богу, ничего не произошло. Вот это и есть пример необходимости принимаемых мер и эффективности работы правоохранительных органов.

Вот у меня все равно такое впечатление, что вы чего-то не досказываете. Или относительно той информации, которая у вас была по поводу этих самых возможных терактов, или относительно того, что были какие-то большие ожидания, возможно, каких-то массовых акций. Потому что, все же, есть такое подсознательное впечатление, что по сравнению с прошлым, позапрошлым годом больше боялись именно атак на органы власти.

Смотрите. Безусловно, оперативная информация всегда есть. Ту, которая может быть обнародована, мы ее подаем, а та, что является закрытой, она отрабатывается.

Вспомните хотя бы арест и тем самым невозможность использования 20-21 февраля на Майдане Независимости двенадцати автоматов – вы помните спецоперацию СБУ – и поверьте, это не последнее задержание, поскольку та сеть, которая была разоблачена, и о которой рассказали Василий Грицак и Юрий Луценко, – это далеко не полный перечень всего, что на самом деле планировалось осуществлять в Украине.

Поэтому, безусловно, когда такие мероприятия проводятся, это делается в первую очередь для защиты жизни, прав и свобод мирных граждан. Меня удивляют люди, которые возмущаются количеством правоохранителей. Эти правоохранители просто выполняют свои обязанности. Кстати, сотни, а то и тысячи из них прошли горнило войны, с оружием защищая Украину на востоке, и были активистами Революции Достоинства.

Поэтому нужно исходить из понимания необходимости тех действий, которые сегодня осуществляются в целях недопущения подрыва нашей страны изнутри. А это сегодня – главный план Путина. На востоке, на войне они ничего сделать не могут, поэтому действуют на подрыв Украины изнутри, в том числе – через политические силы.

Если очень кратко. Всем запомнилась та схватка, которую устроили несколько народных депутатов вместе со своими сторонниками, когда были избиты полицейские. Ну вот произошла стычка – и что? Эти народные депутаты понесут наказание, их сторонники? Были какие-то уголовные дела?

Ну по факту причинения тяжких телесных повреждений правоохранителям, конечно, возбуждены уголовные дела. Насколько я помню, задержали того, кто непосредственно сломал нос одному из полицейских. Его предварительно задержали по статье 208-ю, а там уже что ему будет инкриминировано – это вопрос следственных органов и прокуратуры. Но как на меня это, безусловно, безобразие.

Я вообще считаю сравнение этих событий с 2013-м и 2014-м годом просто аморальным. Так же как аморально и желание определенных политиков или политических сил устраивать такие пиар-перформансы в день, когда вся Украина чтит память Героев Небесной сотни. Как минимум, можно было пару дней подождать.

Никто же не запрещал это сделать любого другого дня. Поэтому расчет был сугубо политтехнологический – на то, что в эти дни туда придет больше людей, которые, возможно, ситуативно могут к ним присоединиться. И очень обидно, что искренние патриоты, к большому сожалению, порой поддаются на посыл таких политических аферистов. Кстати, некоторые из них на Майдане никогда не были и никакого отношения к нему не имеют.

Была еще одна перестрелка, 17 февраля. И в одном из интервью Аваков сказал, что по предварительной информации те люди в камуфляже, которые устроили стрельбу, якобы имеющих отношение к депутату Мураеву.

Эта информация подтвердилась?

Я на сегодня не имею информации от следователей, но я могу только поддержать в этой ситуации министра. Я думаю, что такая возможность не исключена. Мураев является откровенным врагом Украины. Он на сегодня, по моему глубокому убеждению, является тем, кто активно работает в информационном поле и в политическом против украинской государственности. Что же касается проведения следственных действий, то я вам обещаю, что как только получу информацию, сразу же вам сообщу.

Вообще слишком много в последнее время таких перестрелок. Очевидно потому, что много оружия, которое из-за войны распространяется по стране. С другой стороны, каждый человек также, по-видимому, постоянно наблюдает и то, что увеличилось количество ограблений и квартирных, и из автомобилей.

Вот скажите, какая сейчас ситуация? Эти субъективные впечатления – они соответствуют действительности? Действительно ухудшается криминогенная ситуация, как-то уже удалось ее стабилизировать.

Я вам очень благодарен за этот вопрос, который является очень дискуссионным и резонансным. Прежде всего хочу подчеркнуть, что новая украинская Национальная полиция является тем правоохранительным органом, который впервые за историю Украины не скрывает никакой статистики. И количество преступлений и рост преступности мы сами констатировали и показали в конце 2016 года.

У нас даже есть инфографика, на которой видно, что задержания и приговоры суда буквально в 20% от реальных преступлений.

Абсолютно верно. А теперь смотрите. Это рост преступности имеет объективные причины. Я не буду упоминать о том, что страна находится в состоянии войны, что безусловным фактором является социально-экономическое состояние населения, полиция и правоохранительная система находятся в состоянии реформирования, а это всегда определенным образом отражается на этих вещах.

Но при этом я хочу подчеркнуть, что на данный момент Министерство внутренних дел и все его подразделения есть возможно не самыми открытыми в мире. Я говорю это без бравады и без патетики, совершенно искренне.

Но интересует результат.

Давайте перейдем к результатам. Наконец в этом году, на конец февраля, мы констатируем тенденцию на улучшение криминогенной ситуации. После роста уровня преступности, безусловно, была определенная критическая граница.

Сегодня я могу поддержать министра Авакова с его выводом относительно прохождения критической точки. Думаю, что, учитывая и назначение главы Национальной полиции, и тот период становления, в котором находилась Нацполиция, теперь ситуация будет улучшаться, и это уже есть. Задержаны и ликвидированы десятки преступных группировок. Задержано и выдворено из Украины около 20 так называемых воров в законе.

Безусловно, одним из факторов, который не улучшает ситуацию в Украине, был знаменитый «закон Савченко», который я лично считаю вредным и таким, который надо или отменять, или кардинально корректировать.

Но мы работаем, и никто не занимается шапкозабрасыванием, и не пытается казаться идеальным. Есть много ошибок, к сожалению, еще трудно говорить, что мы искоренили коррупцию в правоохранительной системе, но уже то, что сегодня начинает работать главный элемент, который внедрялся реформой министра внутренних дел Арсена Авакова, – тотальная деполитизация правоохранительной системы, это начинает действовать.

Безусловно, это не вопрос одного или двух дней, но будем надеяться, что ситуация будет улучшаться. Лично я в этом уверен. Кстати, раскрытие тяжелых преступлений имеет значительное улучшение.

Но я так понимаю, что нет пока улучшения по вынесению приговоров.

А это проблема наших судов. Вот я вам простой пример приведу. Мы сталкиваемся с таким саботажем судейским, который, извините, на голову не налазит. Когда у нас, например, задерживают организованные преступные банды с оружием, по 208-й статье, и через два дня суд их выпускает под личное обязательство.

Вот просто представьте себе эту ситуацию. Кстати, это капитальный демотиватор для самих правоохранителей. Они отслеживают, проводят оперативно-следственные мероприятия, и когда уже идет вопрос приговора по суду, принятия меры пресечения – делается такое.

Если это решение неправомочное, неверное, то вы можете апеллировать?

Конечно, подаются апелляции, это делает уже, как правило, процессуальный руководитель соответствующей прокуратуры. Когда срабатывает, но тенденция пока негативная.

Вот опять если говорить о реформировании и преодоления коррупции. Насколько я понимаю, патрульная полиция когда создавалась – это была идея: создать абсолютно новый некоррумпированный орган, который затем распространит свое действие дальше, и от него, если можно так сказать, пойдет разветвление на всю систему Национальной полиции.

Сейчас то, что я вижу, немного разочаровывает, потому что, во-первых, упало доверие к Национальной полиции с 60% в начале до 30-40% на сегодня.

Сегодня – 49 процентов.

Ну это у вас, может, какие-то очень хорошие данные. Но, во-вторых, есть и другое: мы не видим, чтобы люди из патрульной полиции пошли куда-то дальше в структуры. Даже назначение новым руководителем Сергея Князева.

Возможно, он хороший человек, возможно, никакого не имеет отношения к квартирам своей жены, но это человек из старой системы. Неужели во всей этой структуре патрульной полиции не нашлось молодых, непричастных к старой системе, достойных людей?

Патрульная полиция – это на сегодня 15 тысяч сотрудников. И когда мы говорим о патрульной полиции, а я, кстати, горжусь нашей патрульной полицией и ее руководителями – Александром Фесевичем, Евгением Жуковым, Володей Богоносом. Это 15 тысяч человек.

А что такое Национальная полиция в целом, и в первую очередь ее криминальные подразделения, которые непосредственно проводят оперативно-розыскную деятельность? Сергей Князев – это кандидатура, которую я не просто приветствую, а которую я искренне уважаю.

Это настоящий патриот, профессионал, который имеет безупречный авторитет среди личного состава, а это 130 тысяч человек. Да, патрульная полиция – это одно из подразделений. Но у нас есть уголовный блок, является управление защиты экономики, есть киберполиция, есть другие подразделения, которые нуждаются не просто желание показать красивого парня на телеэкране, но системного подхода и системной работы.

Князев – это человек, который, извините, свою спину не прятал, когда началась война. Я с ним познакомился в 2014 году, и это человек, который с оружием в руках защищал  Украину в самый тяжелый период ее истории. Это человек, который показал и доказал конкретными действиями свою эффективность на посту главы Национальной полиции Ровенской области.

Именно при нем началась реальная борьба с янтарной мафией, именно при нем начались реальные задержания правоохранителей, которые крышевали эту янтарную мафию. То же самое касается и Закарпатья. И я все же хотел бы, чтобы у нас было не навешивание ярлыков, а анализ.

Потому что не все правоохранители – негодяи. И не все правоохранители, которые и при Януковиче работали, были коррупционерами и, извините, подонками. Они так же раскрывали преступления, убийства, грабежи.

Но вопрос – почему не выйти за рамки той системы?

Они обязательно выйдут. Вы поймите, сломать за короткий период времени систему, которая деградировала, корумпувалася, гнилая и фактически искажалась десятками лет, очень трудно. Но мы потихоньку идем.

То есть патрульная полиция – это у нас закончился эксперимент, и собственно далее будет обычная работа МВД.

Никоим образом. Более того, это уже не эксперимент – это составляющая Национальной полиции, которая себя очень эффективно показала. Следующий этап, о котором я хочу рассказать у вас в эфире – это внедрение дорожной патрульной полиции, которая будет формироваться и запускаться в течение этого года. До августа месяца она будет работать на всех трассах международного значения, а до конца года она будет работать и на всех трассах государственного значения.

Скажите лучше, чем она будет заниматься.

Сейчас скажу. Мы уже начали потихоньку забывать о ГАИ и действиях, которые ее характеризовали. А это будет такая себе уникальная полиция, которая будет, в первую очередь, мониторить состояние дорожного движения, в том числе реагировать на правонарушения, совершенные автомобилистами. Но оперативно она будет реагировать и на оперативные вызовы, то есть, непосредственно реагировать на те или иные преступления, которые будут происходить в рамках тех или иных трасс.

Это будут соответствующие автомобили, которые будут соответственно оборудованы приборами, которые дадут возможность оперативно реагировать на все эти вызовы.

Поэтому ничего не закончится, реформа, которую мы проводим, – это процесс, который не может иметь начального и окончательного срока. Я убежден, что в течение нескольких лет мы выйдем на ту модель Национальной полиции, которая, собственно, в дальнейшем будет соответствовать всем стандартам европейских государств и лучшим образцам цивилизованных государств мира.