Олег очень сильный человек, и в этом российская система просчиталась, - режиссер фильма о Сенцове

Приговор - 20 лет колонии строгого режима в Сибири, за 9 тыс. км от родины. Уже почти три года украинский режиссер Олег Сенцов незаконно удерживается Россией.

Крымчанина, участника "Автомайдана", активиста, который помогал украинским военным перебраться на материк и участвовал в акциях против аннексии Крыма, 10 мая 2014 года похитили возле своего дома в Крыму, пытали и судили по сфабрикованному делу.

Сейчас его имя звучит чаще всего, когда речь идет об украинских заключенных Кремля. Свою поддержку и восхищение его мужеством выражают выдающиеся кинодеятели, артисты и просто неравнодушные люди во всем мире. Но каким бы известным ты ни был, какими бы безосновательными и бездоказательственными ни были обвинения, российская система смеется тебе в лицо и ломает жизнь.

Известный российский документалист Аскольд Куров два года работал над фильмом "Процесс" о деле Олега Сенцова. Ход судебного дела, архивы, интервью с друзьями и родными Олега, комментарии экспертов – все это в документальном фильме Курова рассказывает историю противостояния украинского режиссера и российской системы.

Мировая премьера фильма состоялась 10 февраля в специальной внеконкурсной программе одного из самых престижных международных кинофестивалей – Берлинского.

Уже в конце марта фильм "Процесс" будет показан и в Украине во время фестиваля Docudays.UA.

А пока Эспрессо.TV поговорило с создателем фильма Аскольдом Куровым о кафкианском деле Олега Сенцова, психологических сложностях работы над фильмом и резонансе на Берлинале.

Вы познакомились с Олегом еще до его похищения ФСБ в Крыму. Расскажите, как это произошло.

Олег посмотрел в интернете мой первый короткометражный фильм и сам нашел меня в Facebook. Написал, что тоже режиссер, только игрового кино. Он как раз заканчивал тогда "Гамер". Потом мы увиделись, когда он приезжал в Москву на премьеру "Гамера". Это был единственный раз, когда мы встретились лично. А так просто переписывались в Facebook.

Арест Олега был настоящим шоком. Когда его привезли в Москву, я ходил на первое заседание просто для того, чтобы увидеть его и поддержать. И только потом, через некоторое время стало понятно, что это дело абсолютно сфальсифицировано. Тогда возникло ощущение какого-то бессилия, что ты ничего не можешь сделать в этой ситуации. И я подумал, что единственное, что я могу сделать, это снимать кино.

Мне кажется, в России работать над фильмом о человеке, заключенном Россией же, по меньшей мере сложно. Скажите, испытывали ли вы какое-то препятствие извне при работе над фильмом?

Нет, в работе над фильмом мне никто не мешал. Никаких препятствий не было. Единственное, психологически сложно, когда ты понимаешь, что за твоими героями постоянно ведется наблюдение, что телефоны прослушиваются и что то, что они говорят на камеру, могло повредить на тот момент Олегу или им самим. Психологическая сложность - это единственное.

Кадр из фильма "Процесс"

А сами друзья и родные Олега легко соглашались помочь вам? Все же кто-то мог бояться светиться в картине про политзаключенного.

Такие сложности были только в Крыму. Некоторые из друзей Олега, которые остались в Крыму, отказались встречаться со мной просто из-за страха.

Каждый документалист, начиная работать над фильмом, ставит перед собой какие-то задачи: расследовать, привлечь внимание, высказаться. Для вас работа над фильмом "Процесс" - это что?

Для меня этот фильм, в первую очередь, желание привлечь внимание к делу Олега Сенцова, рассказать о том, что произошло и как произошло.

Есть люди, которые, может, слышали о деле Сенцова, но не знали его подробностей и не имели представления о том, насколько оно сфальсифицировано и абсурдно. Конечно, среди зрителей были и люди, которые вообще не знают ничего о деле Олега Сенцова и о политических заключенных в России.

Кадр из фильма "Процесс"

А в целом по структуре фильм – это интервью с различными людьми, связанными с Олегом?

На самом деле, в фильме интервью занимают не более 5 процентов. Мы сознательно хотели избежать этого жанра, так называемых "говорящих голов" и закадровых авторских комментариев. Хотя была и такая идея. Ведь казалось, что ситуация настолько непонятная, что обойтись без авторских комментариев никак невозможно.

В итоге получился фильм, который состоит из хроники судебного процесса, телевизионных архивов, из живых ситуаций, в которых оказывается, например, Наталья, сестра Олега, и другие члены семьи.

Также, действительно, есть два специальных интервью: короткое интервью с адвокатом (Дмитрием Динзе, - ред.) и с политологом Кириллом Роговым. Мы вставили их там, где совершенно невозможно было объяснить ситуацию и это нужно было информационно заполнить. А так фильм состоит из самого разнообразного материала.

Название фильма "Процесс". Но подозреваю, что речь идет не только о судебном процессе.

Да, есть и другие смыслы. Это, конечно, и о процессе, который происходит в российском обществе, это и аналогия с "Процессом" Франца Кафки. Ведь по степени абсурда это дело было кафкианским. И в английском переводе названия – "The Trial" - тоже есть определенная игра слов, потому что "trial" - это и "судебный процесс", и "испытание".

Вы проводите аналогию между судом и спектаклем, где все его участники играют "роли". Как вы думаете, избрав на "роль" узника Сенцова, система ошиблась? Ведь Олег оказался такой благородной личностью, а его поддержка в мире – такой прочной.

Я думаю, что ни одна система не способна до конца просчитать поведение человека. Ломать людей они умеют очень профессионально. В нашем фильме есть показания, которые зачитывает адвокат Афанасьева, с описанием тех пыток, через которые пришлось пройти Геннадию. И я не знаю ни одного человека, который бы эти пытки выдержал и не сломался.

Олега тоже пытали, но не так сильно и не так долго, слава богу. Олег очень сильный человек, волевой. Поэтому, я думаю, в этом они просчитались. Им, конечно, было бы намного проще, если бы все сломались, признались. Тогда бы дело сложилось. Но, в принципе, на ход дела это никак не повлияло.

Ведь, действительно, это напоминало театральное действо. Ничего не зависело от того, какие доказательства невиновности предоставила защита, от того, что ключевой свидетель - Афанасьев - отказался, заявив о пытках, от того, что обвинение рассыпалось на глазах, но весь процесс шел уже к заранее намеченному результату. Именно этим все и напоминало театральную игру.

Вы возложили на себя миссию – рассказать миру историю Олега Сенцова...

У меня не было какой-то миссии. Более того, я бы с радостью этого не делал. Как говорят наши продюсеры, мы мечтали бы, чтобы такого фильма вообще не было, чтобы не было в нем необходимости. И порой хотелось отложить камеру и участвовать более реально в помощи и Наташе, и адвокатам. Это было сложно - постоянно дистанцироваться и оставаться наблюдателем в этой ситуации.

Это очень сильная, мощная история и удивительно, что никто больше не снимал об этом кино. Но я думаю, что фильмы про Олега Сенцова и этот процесс еще появятся.

Часть денег для фильма вы собирали на украинской краудфандинговой платформе. Кто еще помогал в финансировании вашей работы?

Так, мы собрали немного денег на международном краудфандинге и на украинском. Но основные средства нам удалось найти только благодаря нашим польским ко-продюсерам, поэтому фильм финансировал Польский киноинститут. Также свои средства вкладывала эстонская компания "Маркс-Фильм" и Чешское телевидение. Это основные продюсеры. Думаю, им показалось, что это может быть интересное и важное кино.

Читайте также: Кино общими средствами. 5 фильмов, за которые заплатили украинцы

Вы довольны резонансом, который вызвал ваш фильм на Берлинале?

Да, более чем. Мы никак не ожидали, что будет такое внимание к фильму. На премьере у нас был аншлаг, все билеты были проданы за 2 дня до показа. Присутствовали политики, депутаты Бундестага, представители Киноакадемии. Все это сопровождалось акциями Amnesty International, которые собирали подписи в поддержку Олега Сенцова. На следующий день были очень хорошие отзывы в прессе. За два дня у меня было более 20 интервью. Я в жизни столько не давал.

Поэтому, да, был очень большой интерес, и в первую очередь, к проблеме Олега Сенцова, но благодаря фильму. Чему я очень рад.