Жадан. Бард с Донбасса, где все разваливается на куски

Когда я говорила с украинским писателем Сергеем Жаданом прошлым летом в кафе в девятом районе Вены, мне он показался значительно мягче, чем я его себе представляла. На публике Жадан - сексуальный и жесткий, солист группы "Собаки в Космосе". Его музыка - постпролетарский панк, его поэзия лирическая, его романы напоминают Уильяма Берроуза и бит-поколения, иногда с неожиданным вмешательством магического реализма Латинской Америки.

Однако Жадан оказался мыслящим собеседником и внимательным слушателем. Он осознает свою роль как барда восточной Украины, и до сих пор понимает моральную ответственность, которую  несет за свои слова. Там, откуда он родом, не так много людей, чьи слова выходят за пределы границ.

Жадан - один из немногих украинских авторов, чьи работы широко известны и неоднократно переведены. Его последний роман "Ворошиловград" выиграл премию по литературе Яна Михальского в Швейцарии; он захватил аудиторию в Австрии, Германии, Польши и России. После одного из поэтических выступлений Жадана в Варшаве польский журналист отметил, что он никогда не видел, чтобы так много молодых женщин в городе носили короткие юбки в марте. Как мятежный и колоритный Джеймс Дин, Жадан иногда кажется несносным ребенком, хотя ему сорок два года.

Так же, как воспитательный роман, можно читать и "Ворошиловград", хотя главного героя и рассказчика Германа уже не воспитать.

"Мне 33 года, - начинает он. - Я давно и счастливо жил один, с родителями виделся редко, с братом поддерживал нормальные отношения. Имел никому не нужное образование. Работал непонятно кем. Денег мне хватало только на то, к чему я привык. Новым привычкам появляться было поздно. Меня все устраивало".

Как и Жадан, главный герой романа Герман из небольшого городка близ Ворошиловграда - города, который после падения Советского Союза больше не называется Ворошиловград, теперь это Луганск. Он расположен на Донбассе на востоке Украины. После поступления в университет в Харькове, товарищ нанимает Германа в качестве политического консультанта с какими-то мутными обязанностями. Он редактирует выступления, организует семинары на тему демократии, и отвлекает внимание от денег, которые отмывают его друзья. В целом Герман очень резвый. Поскольку он не доверяет банкам, то прячет деньги просто в книге Гегеля.

Старший брат Германа, Юра, до сих пор живет в своем родном городе, недалеко от Ворошиловграда. Юра владеет АЗС, где он и два старых друга ремонтируют автомобили. Один из них, Коча, - бывший мелкий преступник. Другой - бывшая звезда футбола, которого называют не иначе как Травмированный. Однажды жарким летним утром телефон Германа зазвонил. Это Коча: брат Германа исчез. Итак, Герман отправляется на АЗС. Другими словами, как объясняет Жадан, "он возвращается в прошлое, где для него начинается будущее."

Поездка получается длиннее и сложнее, чем должна была быть. Друзья Германа - "отмыватели" денег, которые везут Германа в своем старом черном Volkswagen, - разворачиваются обратно. Наконец приезжает автобус, и Герман попадает в мир "женщин в бюстгальтерах и тренировочных штанах с ярким макияжем и длинными искусственными ногтями, татуированных парней с кошельками, свисающими с запястья, и детей в бейсболках и спортивной форме, которые запасаются битами и кастетами".

Он намерен остаться на заправке только на несколько часов. На следующий день дела не становятся более ясными, и поэтому он решает остаться еще на день, а потом еще на два дня, а потом, возможно, на неделю. Он теряет ощущение времени, как Ганс Касторп в "Волшебной горе" Томаса Манна.

Он посещает бухгалтера своего брата, Ольгу, которая пристает к нему в баре за углом дискотеки, где много лет назад он потерял невинность. Он встречает пару парней-рейдеров, которые хотят купить - в смысле "отжать" - заправку. Герман выходит на путь войны: Травмированный и Коча рассчитывают, что Герман не отдаст рейдерам эту заправочную станцию, которая, в конце концов стала их жизнью.

На Донбассе живут жестокие дети, которые там и остаются. Однако Жадан сам на Донбассе не остался: как Герман, он переехал в Харьков. Но его родители, его брат и многие его друзья остались там. Он часто посещает их, даже сейчас, во время войны.

Примерно восемь тысяч человек были убиты с начала войны, с весны 2014 г. Более чем полтора миллиона людей оставили свои дома и стали беженцами. "Ворошиловград" стал романом нашей теперешней жизни и интимным возвращением в давно заброшенное советское приграничье, которое теперь грозит привести к падению всей Европы.

Расположенный глубоко в юго-восточной части Украины вдоль российской границы, Донбасс является постиндустриальным горнопромышленным районом с отсутствующей национальной самоидентификацией. Язык, который там доминирует, - русский, хотя украинский является обычным явлением, но в большей степени это все-таки суржик.

В начале современного периода на Донбассе уже был своего рода Дикий Запад: не укрощенная степь служила прибежищем для козаков, бежавших от польского гнета; позже, сюда приехали преследуемые евреи, религиозные меньшинства, раскулаченные крестьяне, преступники – это был золотой приют для беглецов всех мастей.

До ХХ века, это была "политически неуправляемая ... пограничная земля, где внутренние стремление к свободе, дикая эксплуатация и повседневное насилие боролись за господство", так историк Хироаки Киромия описывает это в своей книге "Свобода и террор на Донбассе". При Сталине Донбасс стал местом для стахановского движения, ковки суперрабочих, которые могли бы выполнить пятилетку за четыре года. Эта спешка была темным делом даже по сталинскими мерками: террор 1930-х годов на Донбассе был чрезвычайный, пишет Киромия.

Сталин умер, суперрабочие исчезли, Советский Союз пал. 1990-е годы принесли мафию и олигархию на Донбасс, и все увидели подъем местного хулигана-клептократа Виктора Януковича, которого в 2010 году выбрали президентом Украины.

В романе Герман возвращается в мир, который как и раньше ему глубоко знаком, возможно, потому что ничего и не изменилось. "У меня всегда было ощущение, что после 1991 года люди на Донбассе не позволяли времени двигаться вперед", - сказал мне Жадан. Результатом стало появление "затемненных мест, аномальных зон во времени".

В этой временной аномальной пустыне все экзистенциальное возникает через физическое: немного футбола, много секса, еще больше насилия. Материальные объекты Жадан описывает с почти гротескной точностью - деревянные иконы православных христианских мучеников, подвеска Манчестер Юнайтед, пара электрических ножниц Bosch – все эти предметы занимают пустые места лаконичного диалога. Однако, здесь отсутствуют не только слова.

Люди называют Донбасс "Бермудским треугольником", сказал мне Евгений Монастырский, 23-летний аспирант-историк из Луганска и поклонник Жадана: объекты, годы, люди, как и брат Германа, исчезают там все время. У многих из тех, кто остается, сохранились следы от насилия. "Мы все хотели стать летчиками, большинство из нас стали неудачниками", - говорит Герман.

И не только неудачниками, Жадан хочет, чтобы мы понимали, что сломанные люди, их торсы, конечности, лица имеют шрамы. "Я внимательно посмотрел на моих старых друзей, их тела разбиты тяжелой жизнью и кулаками их соперников", - говорит Герман.

"Черные метки на спине, груди и лопатках выделялись на ярком солнце, черепа и серпы, женские лица, и непонятные шифры, а также скелеты, Дева Мария, загадочные формулы. Самой минималистичной была татуировка Семена Черного Х...я, на его груди можно прочитать "Адольф Гитлер - мой Бог", на спине -"Вор в законе правит тюрьмой".

Татуировки, сочетающие свободу и террор, предлагают нетривиальное понимание: абсолютная власть всегда была только волосом тотальной анархии. В "Ворошиловграде" само отсутствие принятого закона становится угрожающим присутствием. "Украинская жизнь основывается не на законе, а на правилах", - написал украинский прозаик Тарас Прохасько. "Основное правило заключается в том, что закон может быть нарушен". В этом смысле Донбасс такой же, как и вся Украина, только еще в большей степени.

21 ноября 2013 года Янукович под давлением со стороны президента России Владимира Путина неожиданно отказался подписать Соглашение об ассоциации с Европейским Союзом. Для многих украинцев это стало концом их будущего. Сотни людей, в частности, студентов, собрались на Майдане, на большой площади в центре Киева в знак протеста. Около 4 часов утра 30 ноября Янукович послал "Беркут" избивать студентов.

Видимо, он рассчитывал на родителей, которые заберут своих детей с улиц. Вместо этого родители присоединились к своим детям на главной площади страны. На следующий день более полумиллиона человек пришли на Майдан, настаивая на том, что "они больше не позволят бить детей."

"У правительства есть кровь на совести, оно должно отвечать за это", - сказал Жадан несколько дней назад в интервью польскому журналисту Павлу Пьянежеку.

Из-за столкновений зимой выросли ставки, выросло и насилие. Майдан стал сложным параллельным городом в городе, с кухней и открытыми университетами, с медицинскими клиниками и распределением одежды, привлекая миллионы людей всех поколений и этнических групп.

"Беркут" Януковича применил водометы в мороз. Его головорезы похищали и пытали протестующих. "Майдан" стал означать страстное восстание против произвола и тирании. "Это не диско - это настоящая революция", - сказал Жадан журналисту. Революция достигла своего апогея в феврале, когда снайперы Януковича убили примерно сто человек на Майдане. На следующий день после того, как стрельба прекратилась, Янукович сбежал в Россию.

После победы Майдана в украинской столице население на востоке Украины осталось разделенным. Российские "туристы" начали прибывать из-за границы, чтобы принять участие в демонстрациях "Антимайдана".

26 февраля Жадан разместил на YouTube обращение к жителям Харькова русском и украинском языках. "Не слушайте пропаганду", - сказал он. "Там нет фашистов или экстремистов. Ничто из этого не является правдой. Переходите на нашу сторону".

Через три дня, 1 марта, окровавленного Жадана вывели с демонстрации в Харькове, где его ударили по голове. Поэт был бесцеремонем. "Я взрослый – меня сложно удивить ударом по голове", - сказал он в интервью в конце месяца.

Обращение Жадана имело успех в Харькове, но не на Донбассе. Весной 2014 года сепаратисты захватили большую часть промышленного региона. Было трудно сказать, кто именно там был сепаратистом. Они сформировали пеструю армию из местных патриотов, фашистов, антифашистов, хулиганов, российских солдат-добровольцев, наемников, революционеров, спецназа Кремля, гангстеров и полевых командиров, которые объявили борьбу против фашистской хунты в Киеве (которой никогда не существовало).

Много сепаратистов затаили в зачаточном состоянии ностальгию по Советскому Союзу, царской империи, а различие между российскими империалистами и местными анархистами было размытым.

Сегодня бывший Ворошиловград находится в пределах территории самопровозглашенной Луганской Народной Республики - суть которой Жадан описал в мае 2014 года – "она существует исключительно в фантазиях самопровозглашенных "народных мэров" и "губернаторов". Последние персонажи описаны в его романе: Жадан изображает мужчин в спортивных костюмах и с татуировками, стеклянными глазами и отсутствующими пальцами. (Отсутствие пальцев не является частью магического реализма: Вячеслав Пономарев, 40-летний сепаратист, который в апреле 2014 года объявил себя "народным мэром" Славянска, не имеет двух пальцев на левой руке).

В произведении "Ворошиловград" Жадан описывает своеобразную зону боевых действий на украинско-российской границе вблизи Ростова: мужчины в камуфляже и масках с автоматами Калашникова иногда берут одного или двух заложников. Он описывает вездесущее насилие в то время, когда нет войны, которую принимают как данность.

"Вы знаете, до войны все эти вещи, естественно, выглядели совсем иначе: граница с Россией, камуфляж, ежедневная готовность к бою", - сказал мне Жадан в письме. "Тогда не было катастрофизма во всем этом". (Я писала Жадану на польском языке о романе, написанном на украинском, который я читала на английском. Он ответил мне на русском. Вся эта ситуация была очень украинская).

Балаклавы, автоматы Калашникова и культура гангстеров связаны с бездонной коррупцией. Слово, или, вернее, одно из слов, для описания коррупции на русском языке "продажность" (на украинском языке, "продажність"); это означает способность относиться с пониманием к тому, что все и всех можно купить. Своеобразная связь между продажностью и честностью относится к сути Донбасса.

Там, где нет доверия к системе, доверие к своим друзьям имеет важнее значение. Там, где нет закона, личная солидарность имеет первостепенное значение. Не имеет значения, как ты голосуешь, важно, как ты поддерживаешь друзей. Слово "честность" связано этимологически и концептуально с "честью ". Это так поразительно, что среди дикости Донбасса отсутствует лукавство. "Ворошиловград" - несентиментальним роман о человеческих отношениях в условиях жестокости, где нет ни одного случая измены.

Герман готов рискнуть всем ради своего пропавшего брата, Травмированного, Коча, Ольги, ради призраков прошлых времен, даже если это не имеет смысла. При попытке сбежать от парней-рейдеров, Герман оказывается на частном поезде, где "начальник" поезда дает ему совет: "У вас есть эта сумасшедшая идея в голове, что самое главное - это остаться здесь, не ступить и дюйма назад - ты цепляешься за пустоту. А тут них.. нет!".

Однако Жадан хочет донести, что есть на Донбассе что-то, чтобы остаться. В его прозе нет ностальгии, но есть настоящая любовь, грубая и глубокая. Даже в этом скотском месте есть доверие, верность и любовь.

Я говорила с аспирантом Монастырским, который предпочел Донбассу Львов, где он теперь живет, именно из-за "чести" и "честности", которые отменяют обычную буржуазную мораль. Несмотря на все насилие Монастырский настаивает на этом: "Донбасс полон радости, милосердия и сострадания". И он любит Жадана за изображение этих немногословных людей, которые более аутентичы, чем кто-либо другой. Жадан показывает нам, что "эти люди красивы, даже прекрасны в своем уродстве".

Автор: писательница Марси Шор, The New Yorker