Василий Шкляр: Хохлы и малороссы столетиями приспосабливались к языку империи

Писатель и политический деятель Василий Шкляр, романы которого всегда становятся бестселлерами, широко известен в Украине и за ее пределами. Его произведения переведены на английский, болгарский, армянский, шведский, словацкий, русский и другие языки. Поэтому особо представлять его не нужно.

В интервью сайту Эспрессо.TV Василий Шкляр рассказал о советских мифах, которые мешают развиваться Украине, и борьбе россиян с украинским языком.

Сейчас литература на украинском языке и украинская музыка постепенно становятся более популярными. Вы видите в этом положительные тенденции или пока этого мало?

Действительно, в последнее время среди читателей произошли положительные сдвиги. Многие уже стесняются разворачивать в метро дешевые книжечки Донцовой или Марининой. Люди тянутся к своему.

Тиражи украинских книг растут, несмотря на отсутствие благоприятного климата в издательской сфере. Украинская музыка тоже звучит чаще, но, к сожалению, не с экранов ведущих телеканалов.

Разве же это не катастрофа, что на украинскую песню устанавливают квоты, фактически узаконивают ограничения, продолжая традицию имперских запретов. Такими "законами" ловко пользуется отступническое телевидение и все те радиостанции, которые прочно застряли в тисках совкового балагана. Их лозунг "Единая страна – единая страна" перефразирована из советского "единый советский народ".

Не стоит говорить, что все это происходит вследствие дешевых вкусов, культурной неприхотливости или пророссийской инерции. Нет, за кулисами этих явлений стоит большая политика с бездонным денежным мешком неукраинского происхождения. Эта политика циничная, наглая, нахрапистая. Мы за четверть века только подошли к декоммунизации Украины, а они деукраинизировали Крым за неделю.

Наша же власть в своем подавляющем большинстве или враждебна, или в лучшем случае равнодушна к украинским делам. Поэтому мы никогда не имели целенаправленной украиноцентричной политики в гуманитарной сфере. Это, между прочим, стало и одной из причин нынешней войны.

Несмотря на то что большинство украинцев считают украинский язык своим родным, двуязычие до сих пор бытует в нашем обществе. Есть ли в этом опасность для государства в целом?

Да, это одно из ментальных недоразумений украинцев, которое дает право соседям называть Украину недогосударством. Миллионы наших граждан пишут в анкетах, что их родной язык украинский, а разговаривают на русском. И их даже не привела в чувство война с московским захватчиком.

Хохлы и малороссы на протяжении столетий приспосабливались к языку империи. Они подстраивались под него не потому, что любили этот язык, а потому, что без него нельзя было обойтись, если ты хотел делать карьеру.

Привычка – второй характер, говорили древние, и эта привычка въелась многим хохлам в печенки. Им казалось, что русский язык выше их, что он дает право на принадлежность к высшей культуре, к привилегированной касте. Украинская классическая литература, кстати, всласть поерничала над такими оборотнями.

За времена независимости этих людей можно было привести в чувство простым цивилизованным путем. Сделать так, чтобы без государственного языка вменяемый гражданин не мог обойтись. Если хочешь получить образование, если хочешь делать ту же карьеру – знай государственный язык.

Здесь нет ничего навязчивого, ничего насильственного, потому что это норма для всех демократических стран, где язык является фактором национальной консолидации. Иначе зачем тогда вообще государственный язык?

Но Украина под внешними влияниями и политиканской истерией пятой колонны цивилизованным путем не пошла. Хотя общество к тому было готово, о чем свидетельствует и признание большинством граждан своей принадлежности к украинству и его наибольшей ценности.

А зачем тратить силы? Люди увидели, что можно занимать высокие государственные должности, не зная языка, можно получать образование без него. Еще и сегодня в Минобразования идет дискуссия, оставить ли в силе фактически закон Колесниченко-Кивалова или сделать обязательным обучение на государственном языке.

Определенные сдвиги в сознании малороссов происходили во время последних двух революций, и потом снова все угасало. На высших ступенях власти люди увидели не повстанческих руководителей, а русскоязычных чиновников, обнаглевших иностранцев, которые кричали в лицо украинским патриотам, что они "не пазволят" разгул украинского национализма.

Есть ли в этом двуязычии опасность для государства? Конечно, есть. Как бы там не характеризовали "русский мир" с точки зрения путинской политики, что бы не говорили политологи о цивилизационном разломе, но основой этого "мира" является русский язык.

Московский захватчик пришел вызволять "своих", и большинство обывателей на оккупированных территориях действительно оказалось их. Я бы не преувеличивал здесь влияние российской пропаганды, зомбирования через средства массовой информации, хотя это, конечно, сыграло немаловажную роль. Но советская пропаганда еще больше обрабатывала мозги украинцев, и что с того вышло? Поэтому культивируемое двуязычие всегда будет нести угрозы для украинского государства.

Украинские телеканалы из-за запрета российского контента вынуждены наконец снимать свои сериалы. Впрочем, эти фильмы кому-то могут лишь казаться украинскими, а на самом деле их снимают на русском языке, у них даже прослеживаются антиукраинские мотивы. Как тогда в Украине создать именно украинское телепространство?

Национальное информационное пространство создается под опекой государственных факторов и влиянием общественности. Речь не о цензурном давлении, грубом вмешательстве в политику телеканалов, а о законодательном содействии информационному климату.

А как это делается у нас, мы хорошо видели на примере голосования парламента по запрету нашествия российских гастролеров. Это была лакмусовая бумажка на духовное (или бездуховное) сращивание наших избранников с "руским миром".

Что говорить об откровенных проводниках этого враждебного мира в Верховной Раде, если даже бывшие известные журналисты грудью встали на защиту русской попсы. Потому что там, видите ли, есть Макаревич, Шевчук, которому опасно заявлять о том, что они не одобряют политику Кремля.

Но, думаю, дело здесь не в Макаревиче. Дело в тех настроениях, которые царят в головах, и тех, кто вроде бы взялся снимать украинские сериалы. Речь здесь, за отдельными исключениями, конечно, российская (страна-то единая!), случается для экзотики и один хохол, который часто появлялся в советских фильмах (или предатель, или дурак), а если кино про современную войну, то трудно разобрать, где там наш, где сепар. У каждого своя правда.

Ваш роман "Черный Ворон" хотят экранизировать. Вы участвуете в создании сценария?

Нет, я сценарий не пишу. Да и не смог бы резать себя по живому. Вичитаю окончательный вариант. Не думаю, что мне удастся кардинально вмешиваться в творческий процесс. Автором фильма является прежде всего режиссер, а не писатель и не сценарист.

Война до сих пор, к сожалению, остается актуальной темой. Вы верите, что в будущем возможно сосуществование Донбасса и остальной части Украины? Если представить, что завтра закончится война и аннексированный Крым вернется, а оккупированные территории Донетчины и Луганщины будут освобождены, то каким вы видите совместную жизнь с ними?

Очень сложный вопрос. Мне трудно об этом говорить. Гипотетически такое могло бы быть после справедливых наказаний виновников, убийц, предателей. Но в украинских реалиях, когда даже здесь, в Киеве, убийцы легко ускользают из рук правосудия, это кажется призрачным.

Я все-таки вижу стену между теми территориями и большой Украиной. Об этом не имеют права говорить политики, президент, как гарант территориальной целостности государства. И штука в том, что такая позиция больше устраивает и Путина. Ему не нужна стена, которая нивелирует фактор постоянной дестабилизации в Украине. И он сделает все для того, чтобы Донбасс формально оставался в составе нашего государства. Но когда я говорю о стене, то не вижу ее вечной.

Крепкая, зажиточная Украина в будущем сможет присоединить утраченные территории, но уже на своих жестких условиях. Не под диктовку захватчика. История дает нам яркие примеры падения таких стен.

Как вы считаете, есть ли смысл называть Крым "временно оккупированным" и делать акцент на принадлежности этой территории Украине, если государство не может там контролировать ни соблюдение элементарных прав человека, ни защищать своих граждан, законы Украины там не действуют?

Опять же речь идет о штампах политической риторики, от которой нельзя отходить высоким политикам. Крым Украина потеряла. Кто-то говорит временно, кто-то говорит навсегда.

По поводу вашего вопроса, то правда в том, что подавляющее большинство жителей Крыма не нуждаются ни в защите со стороны Украины, ни ее законов. Тем более что завидовать нам пока что нет оснований.

Крымчане счастливы, что живут и умирают в России, они любили и любят эту страну. Человек – существо капризное. Один мой знакомый мэр известного города предложил жителям незавидной улочки назвать их улицу именем украинского героя, которого большинство здешних людей еще не воспринимают как героя.

Э, нет, уперлись люди, мы хотим, чтобы наша улица называлась Счастливая. Хорошо, ответил городской голова, пусть будет ваша улица Счастливая. И сами будьте счастливы, добавил себе мысленно, но асфальт положим в первую очередь на той улице, которая будет носить имя героя. Так же я скажу и про крымчан: пусть пока что будут счастливы, а там оно покажет.

По поводу фильма "Волынь". Понятно, что бороться с антиукраинской пропагандой в Польше сложно. А что делать с этим в Украине? Как развенчивать советские мифы о бандеровцах?

Снова должны говорить о гуманитарной политике, об образовании. Есть такая книга "Холодный Яр" Юрия Горлис-Горского о повстанческом сопротивлении коммуно-московской власти на территории центральной Украины в 1919-1920 годах. На этой книге воспиталось целое поколение воинов УПА. Если бы ее изучали в наших школах с первых лет независимости, то уже благодаря этой одной книге сегодня Украина была бы другой.

Мы уже говорили о том, что смотрят наши люди по телевизору вместо фильмов о своих героях, о драматических событиях нашей истории. Кто-то скажет, что не это главное. А я скажу, что только фильм "Храброе сердце" так возмутил Шотландию, что повлиял во время выборов на политический спектр ее парламента.

Действительно, сейчас у украинского читателя появляется все больше интереса к своей истории, к исторической литературе. Как вы думаете, это означает, что в Украине создается новая нация, которую уже не удовлетворяют байки российской пропаганды?

Надо надеяться, что именно так. Наибольший читательский спрос сегодня имеют исторические романы. И тут есть естественное объяснение.

Украинцы никогда не знали своей настоящей истории, которую переписывали московиты еще со времен Екатерины. Они называли наших героев бандитами, а со своих бандитов лепили для нас героев. Многие только сегодня узнают правду, хотя и по сей день школьные учебники замусорены советскими перекручиваниями.

И есть в украинской нации самый большой герой, который потерпел жесточайшие нападки и которого россияне пытались уничтожить в первую очередь, потому что знали, что с ним мы неодолимы. Это – наша речь.

Во время крупных восстаний украинцев против московской власти в 1920-х годах прошлого столетия известный военачальник Красной Армии Михаил Фрунзе сказал, что россияне не одолеют украинцев до тех пор, пока не вырвут у них самое могучее оружие – их язык. Не удалось. Не вырвали.

А если бы так случилось, мы бы сгинули. Поэтому они и до сих пор не отреклись от этой цели. Поэтому война идет не только на востоке, но и в каждом нашем доме – на экране телевизора, в сознании каждого из нас.