Марыся Никитюк о своей победе на конкурсе сценариев Каннского кинофестиваля

У Вас интересное имя - Марыся (я в детстве книгу читал про Марысю, очень мне понравилась) или это Ваш творческий псевдоним?

Нет, это настоящее имя, по паспорту. Так меня назвали родители. Папину маму звали Мария, и имя мое - вот такое «скрытое в честь». Потому что Марыся – это Мария, только польский вариант.

Все говорят о том , что Вы победили на Каннском фестивале. Очевидно, на самом фестивале пока не победили, но получили награду за лучший сценарий от достаточно авторитетного жюри, и сценарии из многих восточноевропейских стран соревновались с Вашим. Так?

Я бы не говорила «соревновались». Почему? Потому что эта программа, в которой я принимала участие, «Скриптист», длилась полгода. У нас была первая встреча в Варшаве, под Варшавой мы провели почти две недели. Потом во время Берлинского кинофестиваля была вторая сессия, и третья, завершающая, в Каннах.

Там было 11 проектов, которые были отобраны – каждый из своей страны: Восточная Европа и Центральная Европа. В этом году, кстати, Украине и Грузии впервые можно было податься на эту программу, потому что в связи с тем, что мы не являемся членами Евросоюза, «Евримаж», многие другие европейские программы, особенно те, которые касаются кино и поддержки кино, мы не можем брать, опять же, участвовать в серии ворк-шопов, мастер-классов, конкурсов и тому подобное.

А в связи со вступлением в креативную Европу в этом году впервые Украине можно было быть участницей, на конкурс попал мой сценарий, и мы выиграли.

Но мы полгода работали каждый над своим сценарием, мы обсуждали свои сценарии в группах, сдружились. По крайней мере я ни с кем особо не боролась, потому что это были очень сильные и интересные люди, каждый был максимально сконцентрирован на реализации своего проекта.

Ибо это программа не только сценарная. Ты начинаешь свое движение с продюсерской части сценария, то есть проекта, поиска денег, сопродюсеров, дистрибьюторов, агентов по продажам и так далее. Со всеми нас знакомили и вводили в контекст наших проектов. То есть это такая рекламная мощная штука.

Вы достаточно молодая женщина и разными вещами занимаетесь: и сценарии пишете, и режиссурой занимаетесь, сайты делаете о театре.

Делала, сейчас уже трудно все совместить.

А когда Вы учились на журналистике в Институте кинематографии, чем больше всего хотели заниматься, потому что все Ваши занятия и увлечения, хоть они и касаются искусства, изображения или игры, но все же это разные вещи...

Так сложилось, что я всегда хотела быть писателем. В принципе, мне удалось это.

Почему? Как у Вас это желание возникло?

Мне было 13 лет, у меня были очень сильные преподаватели - почему-то всегда мне везло в учебном процессе - украинской и зарубежной литературы. Мне попадали в руки книги гораздо старше, для более старших.

Я пропустила подростковый вариант, даже Сэлинджера не прочитала вовремя, а когда читала в 20 «с копейками», то чувствовала, что «поезд ушел», было не то впечатление, какое должно было бы быть.

Я решила когда-то, что момент самоидентификации, когда вопрос, кем ты хочешь стать, когда вырастешь, возникает не на уровне милого детского лепета, а когда это - внутренняя потребность. По этой внутренней потребности у меня появилось желание быть писателем. И весь этот путь у меня у меня был к сочинительству. С журналистикой все это было связано, ибо пришел период поступать в университет и не нашли другого компромисса. То есть родители хотели, чтобы я имела все-таки профессию. Для них была понятна журналистика и совсем не понятно писательство.

Сейчас они уже все поняли и приняли, счастливы и все прекрасно, но тогда для них было много непонятного. Поэтому была компромиссная журналистика. А после нее появилась театральная история в сочетании с театральной критикой, а от того, что мне постоянно хотелось писать, появилось желание написания пьес.

Мы с Андреем Маем и с Натальей Ворожбит организовывали фестиваль «Неделя актуальной пьесы» о современной украинской и зарубежной драматургии. Мы привозили польскую драматургию, немецкую, российскую - с ДОК, которые сейчас также сейчас в России определенных опалах, которые достаточно жестко стоят на своих хороших, правильных началах и на основе документального театра, который консервирует язык, целые пласты жизни...

А какой Ваш творческий успех принес Вам наибольшее творческое удовлетворение? Это было художественное произведение, сценарий, фильм, статья или еще что-то?

Месяц назад у меня вышла книга «Бездна». Это моя первая книга прозы, там 10 рассказов. Один из них уже стал кинофильмом. Пока выходила книга, мы работали с молодым режиссером Андреем Любым, это при поддержке Госкино его режиссерский дебют. Мы с ним переделали киносценарий, который устраивал бы нас обоих, я знаю, что его уже доснимали. Должен еще пройти монтажный период, и фильм скоро появится, я еще ничего не видела, но очень жду.

А вообще, «Свиньи» - был моим одним из самых любимых рассказов, по которому я впервые захотела делать сценарий. Я работаю, в основном, с продюсером Игорем Савиченком, известным по фильмам «Братья», «Поводырь», «Зеленая кофта» и многим другим, и вот сейчас мы будем делать «Когда падают деревья».

А все началось с того, что я ему присылала сценарии, и он говорил «Это интересно. Давай подумаем, кто это может реализовать». Так сценарии расходились, грубо говоря. Так же Володя Войтенко, я ему присылаю первому почти все свои произведения, получаю от него ответную реакцию, очень доверяю его вкусам, как будто скриптврачу, можно так сказать...

Вы говорите очень западные вещи - когда рассказываете о том, как участвовали в конкурсе сценариев и в их подготовке, когда общаетесь с украинским продюсером. Если взять украинское общество, Вы не переживаете за то, что Ваши книги могут быть не выданными из-за нехватки денег, не прочитанными?

Ваши фильмы могут быть не увиденными, потому что мало кинотеатров, Вы можете не заработать достаточно денег для творческой жизни, ибо если посмотреть на жизнь творческого человека в любой европейской стране, оно отличается от жизни молодой творческой украинской интеллигенции?

Не может ли так случиться, что, например, у Вас появится разочарование от того, чем Вы занимаетесь? Или Вы не чувствуете, что наша бедность и то, что культура все-таки не является приоритетом или является меньшим приоритетом, чем в других странах, в нашей стране мешает вам жить и работать?

Я бы не сказала, что мне мешает жить и работать, поскольку я очень люблю свою работу – писать сценарии и прозу, и реализовывать ее как режиссер. Я вообще считаю, что режиссура – это тот же писатель, но у писателя это такая себе внутренняя шизофренийка с кучей героев, а у режиссера есть целый пласт людей и вроде это не шизофрения ( в эстетическом формате), но пока ты со всеми договоришься, то можно действительно сойти с ума. Но я это очень люблю.

То есть режиссуру вы полюбили больше, чем литературу.

Нет, одинаково. Более того, я скажу, что пока ты реализуешь фильм, это все-таки долго. И пока доходит до того этапа, когда надо все забыть и работать 12 и более часов в сутки, потому что идет съемочный процесс, не хватает средств, всего на свете, все летит из рук, не хватает подготовки и времени. Но ты в него заходишь, в этот период, и он продолжается в коротком метре – до недели, в полном – 35-40 дней.

Где Вы научились режиссуре?

Нигде, на площадке.

Просто начали снимать, были ассистентом у кого-то, так?

Когда я принесла сценарий «Когда падают деревья» Игорю, и он спросил «Кому мы его отдадим, какие варианты?», отдать я его просто не смогла. Там была такая большая часть меня – огромная, можно сказать, что кусок сердца. Я в каждый сценарий отдаю часть себя, что-то достаточно дорогое и близкое мне, пропускаю его через себя.

Но тут этого было настолько много, что отдать на интерпретацию другому человеку, а так или иначе режиссер – это другой человек, это все-таки авторское кино, сценарий для авторского кино, и он будет менять и ставить свои акценты – я просто физически не смогла это сделать. Сказала «Я бы хотела сделать это сама».

Игорь предложил снять короткий метр. Это было связано с «Деревьями» - там было 6 собак, 2 актера, Петрушевские сады, зима и революция, страшное время...

Ваш последний сценарий, тот, который победил в Каннах, я так понимаю, это история женщин, которые пытаются сохранить себя и свою зависимость от окружения, но это в конце концов не удается. Правильно?

Наоборот. Это одна из линий. Там очень много линий. Мы с моим куратором определили этот сценарий в стиле магического реализма, там было много хитросплетений. Но центральная линия – это трагическая история любви двух подростков - молодой девушки и парня, который занимается криминалом.

Легким криминалом, не страшным, ему кажется, что все так весело, просто, что даются легкие деньги – все и сразу. Это происходит на периферии Украины, на востоке, в районе Харькова. Окружение девушки не воспринимает ее выбора. У них есть три поколения женщин – бабушка, мама и эта девушка, все они допускают одни и те же ошибки, то есть идут в угоду обществу, живут в режиме «А что люди скажут?».

Их очень зажимает это наше общеукраинское существование – жить чужой жизнью: телевизором, сериалом, политическим шоу, сплетнями, лишь бы не брать ответственность и не понимать, что твое не получается, но еще можно что-то с этим сделать. Собственно, об этом и кино, что всегда можно и нужно в первую очередь что-то делать с собой.

Там есть одна из героинь – маленькая девочка, 5-6 лет, которая пытается разорвать этот круг, подросток, ей не удается. А вот совсем маленькая девочка, совсем новое поколение, она полностью стоит на своих позициях, интуитивно четких, потому что это ребенок. Не то что философ какой-то.

А единственный персонаж, который все видит и правильно расставляет акценты, то есть говорит на белое – белое, на черное – черное. Потому что у других начинается своя очередь компромиссов, страхов, совокупность всего, что работает на то, что ты отказываешься от себя, от своего пути, ибо это нехоженая дорога, и там может быть страшно...

Чувствуется интересная история уже даже с Ваших слов. Будем надеяться, что и фильм будет интересный. Успеха Вам! Надеемся пригласить Вас еще, когда съемки фильма завершатся, по крайней мере, готовлюсь поддерживать этот процесс. Мы завершим фрагментом фильма «Ангел смерти» из альманаха «Украина, гудбай» режиссера Владимира Тихого и сценаристки Марыси Никитюк.