ProZorro. Как государству сэкономить 50 млрд грн

В чем главная проблема госзакупок

Государство теряет около 20% того, что тратит на госзакупки, или примерно 50 млрд грн в год. 

В госзакупках большинство преступлений лежит в пограничной зоне между неэффективностью и коррупцией. Это случаи с ограниченной конкуренцией. Они не такие вопиющие, как заключение договора с фирмой брата директора. Но что делать, если тендер проведен некачественно?

В таких условиях определить, кто виноват — достаточно нетривиальная задача.

Что такое Prozorro

Это центральная база данных, где осуществляются транзакции и хранятся все данные о госзакупках. Также в экосистему входят площадки, которые обеспечивают доступ к этой центральной базе данных. Они могут быть, как частными, так и государственными, как украинскими, так и иностранными.

В осуществлении реформы мы исходили из нескольких принципов, главный из которых — прозрачность. В этом вопросы мы заняли очень агрессивную позицию, гораздо более агрессивную, чем в Евросоюзе. Она означает, что все видят всё. То есть, если вы считаете, что у вас как у поставщика есть какие-то конфиденциальные данные – не торгуйте с государством.

Наш второй принцип – привлечение к торгам как можно большего количества участников. Если в тендере участвуют две компании, то вероятность, что они сговорятся, очень велика. Единственный способ с этим бороться – повышать конкуренцию. Когда в торгах участвует 6-7 конкурентов, то они не договорятся никогда.

Третий принцип – клиентский сервис высокого качества. Закупки — это сервис, мы приняли для себя этот принцип.

Обязательные аукционы – еще один принцип, который мы приняли. Возможность поторговаться очень сильно влияет на цену.

Также немаловажный шаг, который мы предприняли – это открытый код. Доверие между бизнесом и государством низкое. И я еще раз призываю, учитывая средний кадровый состав наших госорганов – не верить никому. И открытый код мы сделали для того, чтобы каждый мог убедиться, что у Максима Нефьодова нет отдельного пароля, который можно ввести и что-то подкручивать.

Этапы внедрения Prozorro

Реформа делалась не так единонаправленно, как это кажется. В марте 2014 еще на Майдане у группы волонтеров было несколько немного наивных концептов. Потом была помощь экспертов ЕБРР, команды, которая строила е-закупки в Грузии. Концепт несколько раз менялся под те реалии, которые есть в Украине.

Прототип мы запустили в конце февраля 2015 года.

Отечественные реформаторы часто страдают стремлением сделать идеальный продукт, годами планируют и обсуждают все на круглых столах. Важно запускаться быстро, запускаться с ошибками и потом быстро реагировать на критику и на обратную связь. А не заниматься подготовкой чего-то идеального.

При этом, мы знаем, что в наших реалиях невозможно предсказать результат. Есть огромное количество переменных, поведение которых мы не можем предвидеть. И вообще, сделать с первого раза идеально не удавалось ни Стиву Джобсу, ни Илону Маску.

Работать над сложными проектами без большой команды невозможно. Сейчас над проектом Prozorro работает более 300 человек.

Наше развитие шло по классическим законам стартап-истории. В конце 2014-го года у нас были первые "посевные" деньги от площадок — наших партнеров, которые поверили, что мы занимаемся чем-то полезным и искренне хотим поменять страну. Это были небольшие деньги, сначала несколько тысяч долларов. А в июне 2015-года мы получили первый раунд финансирования, первые деньги от доноров. Потом мы еще проводили раунды финансирования. Сейчас у нас есть подтвержденное финансирование на примерно $780 000.

С точки зрения реформы — это совершенно смешные деньги. Только софт, который нам предлагали купить корейцы, стоил $10 млн. На корейском языке, без учета местного законодательства, европейских директив и так далее. Поэтому с точки зрения окупаемости инвестиций наша реформа суперуспешная.

В мае 2015 года реформа была впервые легализирована двумя распоряжениями Кабинета министров. Потом мы работали над изменениями в законодательство и, наконец, был принят закон "О публичных закупках", который распространил электронные закупки на все закупки в стране. С 1 апреля этот закон вступил в силу для половины госзаказчиков. И теперь они не в добровольном, а в обязательном порядке делают закупки в электронном формате.

Сейчас мы запустили Prozorro 2.0, перейдя из стадии пилотирования, когда у нас было все относительно просто, в гораздо более сложную и разветвленную систему.

Результаты 

Мы провели 85 000 тендеров на 17 млрд.гривен. В проекте участвуют 4,5 тысячи закупщиков из примерно 25 тысяч существующих в Украине, и около 15 тыс. поставщиков.

Наша экономия приближается к 13%. В целом, мы рассчитываем в этом году на 5 млрд. гривен экономии. В следующем году сумма экономии должна приблизиться к 50 млрд грн.

И, наконец, цифра, по которой легче всего отслеживать нашу эффективность – это среднее количество участников. Потому что, повторюсь, конкуренция – это наше все. И все что мы делаем, весь риск-менеджмент, все обучение, профессионализация, базы предметов закупок, клиентское обслуживание, сервис – все упирается в эту цифру. Она должна расти.

Мы начинали примерно с 2,2 участника на тендер. К апрелю мы выросли до среднего показателя 2,94 (лучший месяц — январь 2016 — почти 3,3 участника). Мы рассчитываем, что в апреле-мае это количество упадет. Потому, что по новому закону огромное количество закупок хлынет в систему. И, наверное, поставщики не успеют так резко приспособиться.

Где эти данные можно проверить? В модуле бизнес-аналитики. Заходите на сайт prozorro.gov.ua или bi.prozorro.org. Это лучший модуль бизнес-аналитики в мире, его нам подарила бесплатно американская компания Qlik.

Как оценить успешность тендера?

Оценка тендера — пока что самый сложный процесс. Публика оценивает тендер по двум категориям: «зрада» или "перемога". К сожалению, 99% тендеров это – "боротьба триває".

Казалось бы, можно легко определить, что хороший тендер — это тендер с высокой экономией. Но на практике это может означать, что это тендер с плохим планированием и изначально завышенными ценами.

Другой показатель — количество участников. Понятно, что по системе это важно. Но в ней — скоро будут многие сотни тысяч тендеров. И для конкретно взятого тендера число участников само по себе может ничего не значить.

Потому что можно нагнать "ботов", которые будут создавать видимость конкуренции. Или это, наоборот, может быть низкоконкурентный рынок. Например, если вы закупаете что-то в условном Крыжополе, там действительно может быть всего два поставщика.

И, наконец, распределение цен. Чем ближе распределение цен к бюджету и чем меньше попыток от бюджета сдвинуться – тем хуже качество тендера.

Что такое хороший тендер?

- Это высокий уровень конкурентности – когда торги проходили активно, и победа досталась победителю не просто так, а "с боем";

- это высокий уровень экономии;

- это отсутствие формальных участников;

- это тендер, где разница между победителем и номерами два и три – минимальная;

- это правильное распределение цен, похожее на нормальный статистический процесс.

Зачем нужны эти показатели?

Мы можем действительно увидеть, что существует некая "зрада". Например, если находим поставщиков, которые постоянно участвуют в тендерах с низкой активностью. Так, в Киеве есть поставщики, которые участвуют в тендерах только по питанию для больниц. Согласитесь, это даже на первый взгляд странно. Получается, что у них есть уникальный талант работать с больницами, а со школами такого таланта уже нет. Тут можно только догадываться, на чем этот талант базируется. И в данном случае разбираться.

Вот это и есть причина того, почему мы вынесли мониторинг на уровень гражданских активистов. В каждом конкретном случае нужно разбираться.

В каждом городе мы создаем платформу, инструменты для активистов, для совместного обсуждения проблем. Здесь нужны расследования – что это? Коррупция, плохая организация или низкая конкуренция, и тогда нужно обращаться в Антимонопольный комитет.