Режиссер фильма о Северной Корее: Это хуже чем Советский Союз

Дарья Тарасова
30 мартa, 2016 среда
09:00

Русский документалист Виталий Манский провел 45 дней в Северной Корее и снял фильм, в котором показал эфемерность и фейковость всего северокорейского общества

В Киеве проходит 13-й Docudays UA. В течение недели здесь покажут документалки из 43-х стран. Картиной-открытием фестиваля стал фильм российского режиссера украинского происхождения Виталия Манского "В лучах солнца".

Запрещенная к показу в России документальная картина о Северной Корее показывает жизнь в изоляции, где тоталитаризм обрел практически идеальное воплощение.

Разрешение на съемку Манский получил лишь при условии, что фильм сделают по написанному северокорейскими партийными работниками сценарию. Также фильм был официально поддержан российским Минкультом. Впоследствии, когда стало известно, что Манский снял не пропагандистский фильм, а правдивый, учреждение отреклось от картины.

"В лучах солнца" - это документальный фильм о жизни восьмилетней школьницы Зин Ми в Пхеньяне, столице КНДР. По вымышленному сценарию, фильм должен показать совершенную жизнь в совершенной стране.

Девочка - дочь образцовых родителей, которые якобы работают на образцовых фабриках. Она собирается вступить в детский союз, чтобы стать частью идеального общества, которое живет под вечным сиянием лучей солнца - символа великого народного вождя Ким Ир Сена.

В день показа фильма журналисты Эспрессо.TV встретились с режиссером и поговорили о съемках в КНДР под наблюдением, о "разрешенных" туристических маршрутах и жизни в Северной Корее.

Снять документальный фильм о Северной Корее – идея авантюрная и в определенном смысле опасная. Почему вы решили снимать этот фильм?

Откровенно говоря, меня всегда интересовала тема несвободы, несвободного общества, тоталитарной системы. Все мы корнями из советской системы, которая перелопатила судьбы миллионов людей, в том числе и моей семьи, и всех, кто жил на территории Советского Союза. Как документалиста меня всегда интересует реальность, которая может быть тактильной, которую я могу потрогать, в которую я могу войти. И несмотря даже на устанавливающийся путинский режим в России, понять в полной мере возможности существования тоталитарного государства можно при двух условиях. Для этого нужно либо произвести путешествие в машине времени в какой-то сталинский период, либо попасть в Северную Корею. Хотя я и не мечтал, что мои авторские амбиции будут реализованы. 

К этому фильму я шел достаточно ответственно и поступательно. У меня в фильмографии есть картина "Родина или смерть", снятая 7 лет назад на Кубе. Там я прожил 3 месяца. И оглядываясь назад, могу сказать: Куба по сравнению с Северной Кореей не то что не тоталитаризм, а просто рай на земле. Хотя Куба - это жесткое тоталитарное государство.

Сегодня я достаточно жестко критикую происходящие в России вещи и считаю, что Россия находится на пути построения вертикали власти. В конечном счете, такая политика может привести к построению полномасштабного тоталитарного общества. Но вернувшись из Северной Кореи в Россию, несколько недель я считал, что Россия не такая уж и тоталитарная страна. Такое странное отклонение взглядов происходит. 

То есть вас интересует исследование изнутри, испытание на себе?

Я бы не сказал, что у меня есть цель заниматься мазохизмом и испытывать на себе различные экстремальные состояния человеческого бытия. Но без погружения невозможно создать художественное произведение. Конечно, это серьезный эксперимент и над самим собой. 

Я вспоминаю свои ощущения после первого визита в Северную Корею. Тогда я еще не снимал, а поехал туда на ознакомление с пространством будущей картины. Помню, как я вернулся во Владивосток (а прямого сообщения с Пхеньяном нет), и эти пару дней после возвращения был абсолютно не я, а какой-то другой человек. Потому что во время визитов туда происходит частичное видоизменение самого себя.

Но происходит это не сразу, потому что они хитрецы. Они так выстраивают гостевые программы, чтобы человек ничего не увидел и не почувствовал. 

Для иностранцев посещение страны происходит по какой-то программе?

Да, есть стандартная программа гостя в Северной Корее. Целый день – посещение какой-то лавочки, на которой Ким Ир Сен встречал рассвет солнца. Все, конечно, мифологизировано.

Лавочка эта находится условно в 100 км от Пхеньяна. Утром подъем, садишься в машину, едешь по заранее подготовленной дороге. Вдоль дорог никогда не бывает никаких местных жителей, большая часть дороги вообще закрыта каменными заборами. Ты едешь туда 3 часа, приезжаешь, смотришь на эту лавочку, там тебя кормят, какую-то лекцию тебе читают и назад. Все, день вычеркиваешь из своего графика. 

Следующий день - посещение какого-то парка. Тебя завозят на огражденную территорию парка, выйти оттуда ты не можешь и проводишь тут целый день. В этом парке ты как бы наблюдаешь, как отдыхают люди. Если честно, я очень сильно подозреваю, что это аниматоры. Они в нарядных костюмах на твоих глазах перетягивают канат, играют в бадминтон, водят какие-то хороводы. И все, день пролетает. Дальше – посещение дамбы. Тебя везут на Желтое море - 4 часа туда, 4 часа назад…

А если ты не хочешь по этой программе?

А ты не можешь не хотеть. Там такая хитрая система, что твое мнение не интересует никого. Есть программа, и от этой программы ты не можешь отступать. Выйти из гостиницы ты не можешь, остаться в гостинице ты не можешь. Любопытно, а если ты заболел?

А сами северокорейцы какие? Есть надежда, что в этом обществе зародится протест, что режим рухнет? Или он кажется вечным и незыблемым? 

Видите ли, сама структура этого режима такова, что он настолько герметичен, что никакие воздействия внешней среды на него не влияют. Люди находятся в закрытом пространстве.

Опираясь на свои субъективные ощущения, самому режиму я даю 30 лет. Учитывая, что лидер молодой, хоть и немножко болеет и страдает ожирением, но при идеально отлаженной под одного человека медицине он так или иначе будет руководить страной.

Допустим, через 30 лет по каким-то неведомым нам обстоятельствам этот режим рухнет. Но чтобы люди, которые являются составной частью этого режима, видоизменились и превратились в свободных людей, смогли принять другое общественное состояние, потребуется 50-70 лет. Почему столько, потому что я считаю, сколько поколений должно родиться в новой системе координат.

Не секрет, что мы все из советского прошлого, Украина уже 25 лет живет не в коммунистической системе. Но мы же знаем, что даже самые прогрессивные люди, самые ярые либералы и демократы все равно не могут изъять из себя этот советский бекграунд, эту советскую червоточину, которая формирует их жизнь, их взгляды. 

Да, они ведут над собой работу, стараются измениться, стать другими, мы стараемся стать другими. Но мы все равно "совок". Какие б Майданы ни побеждали, мы в этом поколении еще будем советскими людьми. 

Наши дети, я надеюсь, во всяком случае в Украине, будут уже рождаться более свободными. Смогут создать истинно демократическое общество, к которому мы стремимся, вы стремитесь.

Северокорейское общество похоже на то, что было в Советском Союзе?

Нет, и это одно из моих удивлений. Когда я отправлялся в Северную Корею, я предполагал попасть в такой СССР 1936-37-го годов. Но ужас заключается в том, что сходство только внешнее. Да, строй, да, песни, плакаты, речевки. Но все же в Советском Союзе при всей жесткости тоталитарного режима снимал Эйзенштейн, писал Булгаков, Пастернак, Ахматова, Цветаева, ставил Мейерхольд, снимал Ветров, список бесконечен. 

Да, мы понимаем и знаем, чем закончилась жизнь практически всего названного мной списка. Но он был. Была так или иначе реальная оппозиция. Она, может, не имела влияния на власть, но были люди, которые у себя дома на кухнях говорили, что они думают о Сталине, о режиме, были троцкисты.

Ничего подобного в Северной Корее нет. Выражаясь простым языком, мы, идя в колонне и скандируя какие-то лозунги, в определенный момент, в 6 часов вечера, выходили из этой колонны и попадали так или иначе в какую-то свою личную жизнь. 

А в Северной Корее из этой колонны не выходят. Эта колонна и есть жизнь. Вот в чем главный ужас, парадокс и вот в чем заключается главное преступление против человека.

И вы думаете, что герои вашего фильма, которые были вынуждены играть роли, не понимали, что это все фейк?

Это не так просто понять, а, когда это говоришь, оно кажется каким-то достаточно грубым и безапелляционным. Но они не задавались этим вопросом. Это общество, где ничто не подвергается сомнению. Они рождаются уже в таких координатах и не представляют о существовании других. Они, в принципе, не представляют, что существует Украина, что там вышли люди на улицу и в конечном счете свергли власть, которая им казалась несправедливой. Я думаю, если это рассказать северокорейцу, он просто не поймет, о чем я говорю.

А что с телевидением?

Вы смеетесь? У нас в номере постоянно работал телевизор, потому что это хоть какое-то окно во внешний мир. Международных новостей там нет вообще, я не видел ни одной. Мир там не существует. Там были небольшие сюжеты с Олимпийских игр и все. Все остальное - это здравицы в честь вождя, бесконечные концерты с хоровыми пениями. 

На телевидении отсутствует реклама, но вместо нее с определенной периодичностью, примерно каждые 30 минут, показывается рекламный блок о вождях. Это какие-то бравурные песни с бесконечными толпами людей, которые бегут за вождями, машут руками. Такие рекламные паузы.

А газеты?

Получить какую-либо информацию на прямо заданный вопрос нашим сопровождающим невозможно. Например, "сколько у вас газет?" - четкого ответа нет. Но косвенно мы понимаем, что в Пхеньяне существует 2-3 газеты. Я видел подшивку газет в российском посольстве, поэтому могу ответственно сказать, что они из себя представляют.

Прежде всего, газета всегда 4-листная. Люди старшего поколения знают: такими были газеты в СССР, нетолстые. На первой странице всегда огромный портрет одного из вождей с небольшим текстом – лозунгом. На второй странице - 4 портрета вождя. Уже он там с кем-то стоит. На третьей, как правило, групповые портреты вождей, а на четвертой – сообщения о трудовых свершениях. А в самом конце, в маленьком уголке - информация из-за рубежа.

Но что это за информация? Упал самолет, взорвался завод, забастовка где-то, кромешный ад в мире. И так выглядят все газеты.

Еще такой любопытный момент: каждое утро за этими газетами стоит очередь. При этом газету нельзя использовать как бумагу. В Северной Корее это уголовно наказуемое преступление. Поэтому зачем люди стоят за этими газетами, в которых ничего не написано, которые уже десятилетиями выходят по одному лекалу и которые нельзя даже как бумагу использовать?

Известно, что в КНДР согласились на сотрудничество с вами при условии, что фильм будет снят по их сценарию. Вам пришлось, по сути, снимать свой фильм скрыто. До этого вы рассчитывали сделать другой фильм? 

Нет, я отдавал себе отчет, что представляет собой северокорейское государство. Когда они мне писали сценарий, у меня была возможность вбрасывать им какие-то вещи, аккуратно направлять на то, что мне нужно. Но я видел сценарий, который позволит мне снять другую картину..

Фильм про фильм? 

Нет, эта идея родилась уже потом, в процессе работы. Я понимал, что буду работать в жестких, ограниченных рамках. Я хотел сделать картину, которая через все эти сцены была бы саморазоблачающей. 

Когда мы приступили к съемкам, я увидел, что вообще ничего нельзя сделать. Настолько все было инсценировано и фальсифицировано, что никакой эмоции невозможно было зафиксировать. Поскольку эти инсценировки происходили на наших глазах, я в какой-то момент понял, что эта инсценировка и есть форма жизни. Тогда мы стали фиксировать то, как они конструируют эту реальность.

То есть возможность снять этот фильм – это прокол ваших сопровождающих?

Да. И нам помогло, что у них была недостаточная техническая грамотность, чтобы до конца понимать, как работают цифровые технологии. Они поселили нас в гостинице и сами поселились в ней. Тут они установили специальную монтажную комнату, куда мы должны были каждый день сдавать материал. Они просто не понимали, что мы им не даем возможность увидеть весь материал, который мы снимаем. 

Они не всегда понимали, когда мы снимаем. Если камера включена, то не обязательно должна гореть красная лампочка, ее можно выключить. Они не понимали, что камеру можно включить и выйти из комнаты, а она будет продолжать снимать. Это нехитрые вещи.

Съемочная группа фильма

То есть люди, будучи соучастниками преступлений режима, сами стали его жертвами?

В общем, да. Но, в конечном счете, и все эти 3 вождя – жертвы системы, которую построили. Это как скорпион, который сам себя убивает жалом.

Герои вашего фильма – что это за люди, кто они на самом деле?

Никакой достоверной информации у меня нет. И у меня есть все основания сомневаться в той информации, которую я получал из официальных источников. Единственное, что я точно могу сказать: да, семья эта фактически существует, потому что я видел семейный альбом. Видел, что девочка росла в этой семье, у этих родителей. 

Но увидеть, где она жила, я не смог. Обычно по семейным фотографиям можно понять достаток семьи, кем работают родители. Это по косвенным признакам всегда прощупывается. В этой семье это понять невозможно.

В фильме эти фотографии я поставил в начале. Они все практически сделаны на каких-то фонах. Реальный ребенок с родителями, и всегда подложены какие-то фоны. То есть понять, где, в какой квартире, невозможно. Где они живут в реальности, я не знаю. Живут ли они постоянно вместе, я не знаю. 

У меня есть основания подозревать, что там люди живут на предприятиях. Потому что я видел на территории фабрики, куда нас возили снимать, бараки, где живут сотрудники этого предприятия. Так же я видел помещения в школе, куда нас не допускали и куда дети строем уходят. Судя по всему, они там живут. 

Где же и когда собираются семьи, может, там есть отдельные дни, - это все зона домыслов. Тебе ничего не говорят, а то, что ты видишь, только порождает вопросы.

А вы могли разговаривать со своими героями?

Я-то мог, только они со мной не разговаривали. 

Боялись?

Ситуация такая. Разговаривать нужно через сопровождающих. Я задаю абстрактный вопрос: "Как дела на работе?". Мне сопровождающий говорит: "Не отвлекайте. Папа Зин Ми сейчас сосредоточенно думает о чем-то своем". Все, разговор окончен. 

Ладно, я не мог задать вопрос. Но я всю жизнь снимаю документальное кино и всю жизнь общаюсь с героями во всем мире: от Гималаев до Зимбабве. И везде меня люди спрашивают о чем-то, миллион каких-то вопросов. Здесь я находился долгое время с людьми рядом, и они ни разу ни о чем меня не спросили. 

Известна ли вам дальнейшая судьба этих людей?

Когда возник дипломатический скандал, и Северная Корея стала писать ноты протеста, меня официально российские власти обвинили, что я подвел северокорейских товарищей. Советник Путина Швыдкой даже выступил с официальным заявлением в "Российской газете", что я своим фильмом подвел наших северокорейских товарищей. И теперь их могут расстрелять. 

И я задаюсь вопросом: что же это у нас за такие товарищи, если они могут кого-то расстрелять? Может, не надо дружить с такими товарищами?

По факту, я не знаю, что с героями, потому что у меня нет никаких их контактов. И даже если бы были, это абсолютно очевидно, что невозможно ничего им написать, позвонить. После того, как северокорейская сторона поняла, что власти России не имеют на меня никакого воздействия, потому что я уехал из России (Манский живет в Риге, - Ред.), они стали пытаться выйти на связь со мной и завлечь на какую-то встречу. 

Они предлагали мне даже встречу в Москве для переговоров или чтобы я приехал в Пхеньян. Из этого я делаю вывод, что раз сопровождающие выходят со мной на связь, значит, они на своих рабочих местах. Еще они писали, что по мне очень скучает Зин Ми, из чего я делаю вывод, что все хорошо.

Все, что известно о Северной Корее, это домыслы?

Домыслы - это то, чем я могу поделиться. Никакой информации нет. Если я спрошу, сегодня мне скажут "папа учитель", завтра - "папа космонавт". Поэтому я остаюсь на уровне домыслов.

Как вы думаете, для чего создается вся эта видимость счастья? Ведь люди видят, какова жизнь в их стране на самом деле…

Люди там ничего не видят. Но это мой домысел. Еще один.

Теги:
Киев
+10°C
  • Киев
  • Львов
  • Винница
  • Днепр
  • Донецк
  • Житомир
  • Запорожье
  • Ивано-Франковск
  • Кропивницкий
  • Луганск
  • Луцк
  • Николаев
  • Одесса
  • Полтава
  • Ровно
  • Сумы
  • Симферополь
  • Тернополь
  • Ужгород
  • Харьков
  • Херсон
  • Хмельницкий
  • Черкасси
  • Черновцы
  • Чернигов
  • USD 38.99
    Покупка 38.99
    Продажа 39.5
  • EUR
    Покупка 42.18
    Продажа 42.91
  • Актуальное
  • Важное