Игра теократий

Подъема политического, а не экономического. Никаких оснований для увеличения цены нет. Но конфликт Ирана и Саудовской Аравии вызывает серьезное беспокойство покупателей – и, как результат, приводит к росту цены.

Конечно, можно говорить об очередном витке суннитско-шиитского противостояния. Саудовская Аравия претендует на роль лидера суннитского мира, Иран – естественный лидер шиитов, которые стараются потеснить традиционные лидирующие позиции суннитов в мусульманском мире. При этом Саудовская Аравия опасается за стабильность собственного режима из-за наличия шиитского меньшинства. И почему нужно удивляться, что это меньшинство ориентируется на Иран?

Но все эти политологические размышления имели бы реалный смысл, если бы мы имели дело со “стихийными демократиями”, а не с авторитарными режимами. И в Саудовской Аравии, и в Иране государство превалирует над обществом и может инспирировать любой уровень массового неудовольствия. Поэтому не нужно думать, что посольство Саудовской Аравии в Иране громили возмущенные граждане. Когда-то такие “возмущенные граждане” захватывали заложников в посольстве США в Иране – с явного благоволения властей. И это привело к одному из самых серьезных кризисов в истории ХХ века. Лидер Ирана аятолла Хомейни был заинтересован в этом кризисе как инструменте для упрочения собственной власти. Его преемник аятолла Хаменеи может быть теперь заинтересован в конфликте с Саудовской Аравией как аналогичном инструменте.

Но думать, что в Эр-Рияде не могли просчитать последствий казни шиитского проповедника, тоже не стоит. Могли. И просчитали. Потому что оба режима заинтересованы в повышении нефтяных цен.

Вопрос только в том, до какого момента саудовско-иранский кризис будет оставаться управляемый и не приведет ли он к настоящей конфронтации, которая обрушит и модель суннитской теократии в Персидском заливе, и модель шиитской теократии в Исламской Республике. Оба авторитарных государства, которые пытаются получить лучшую цену на единственный серьезный товар в своей экономике, на самом деле играют с огнем.