Андрей Кокотюха: Фекальная российская оккупация

Вполне справедливыми были прогнозы генерального прокурора Ирины Венедиктовой: каждый оккупированный город и кажое село Киевщины, Сумщины и Черниговщины пережили то же самое. И трудно не согласиться с прогнозом, что сейчас в Харьковской и Херсонской областях и на Донбассе геноцид украинцев продолжается. А после изгнания оккупантов откроются еще большие ужасы. Хотя после Бучи, казалось бы, куда уж больше.

Однако в рассказах о преступлениях российской армии отдельной линией проходят описания их быта на оккупированных территориях. Причем чем дальше, тем шире и объемнее эта картина. Описать ее можно одним предложением: российский оккупант опорожнялся там, где жил, ел и спал.

При других обстоятельствах над странными, плохо понятными украинцам обычаями можно было бы посмеяться. Но война, которую мы видим своими глазами фактически в прямом эфире, выводит подобные истории за территорию юмора. Заставляет задуматься, откуда у россиян удивительная манера "минировать" оккупированные объекты и локации продуктами собственной жизнедеятельности.

Собственными глазами мне довелось увидеть это в Буче и Ирпене 7 апреля. По стечению обстоятельств сообщения о, простите за грубое слово, обосранных оккупантами разграбленных украинских домах начали появляться регулярно и в геометрической прогрессии на следующий день. Но опишу свой опыт.

Мы с коллегами отвезли в Бучу гуманитарку, и по просьбе горожан, которые находятся в эвакуации, проверили их жилище. Это красивый и уютный жилой комплекс, которому посчастливилось избежать прилетов. Внешне о присутствии российских оккупантов свидетельствовали следы танковой гусеницы во дворе и расстрелянные в упор машины возле домов. Но ни в одном из корпусов не осталось целой квартиры.

По свидетельствам очевидцев, там поначалу хозяйничали кадыровцы, затем боевые буряты. Тяжелые входные двери были либо сломаны тяжелыми предметами, либо выбиты взрывными устройствами. Внутри – следы погромов, хотя бытовую технику оставили на местах. На кроватях хозяев явно спали и ели. А на кухнях – устроили туалеты. Это при наличии цивилизованных санузлов.

То же самое увидел в Ирпене. Воспоминания молодости вызывают ностальгию по тамошнему Дому творчества. К счастью, исторические корпуса уцелели. Выглядят заброшенными, неухоженными, но такими они были и до войны. Внутри же - аналогичная картина: погром и экскременты на видном месте.

Пикантная деталь. Около одного из корпусов мы с коллегами увидели оставленную орками военную форму. Брать в руки по понятным причинам было противно. Мы сделали фото, и уже на следующий день товарищ, причастный к военному делу, идентифицировал ее. Оказывается, такую форму носят россияне, которые служат в… ГРУ. То есть среди тех, кто захватил и освоил территорию Дома творчества, оказались гээрушники, так называемая российская военная элита. И эта элита оставила после отступления фекальное "послание".

Позволю себе еще несколько примеров. В Бородянке семья, вернувшаяся домой, нашла разоренный россиянами дом и аналогичный "российский привет" посреди детской комнаты. В Буче воины второй армии мира приспособили для этого детские песочницы во дворах. На Черниговщине – кухонную мойку. В Херсонской области – погреб для хранения консервации, причем прорубили в крыше специальную дыру. Высший пилотаж – писать фекалиями матюки на стенах школ.

Похоже, дерьмо и все, что с ним связано, является частью "кода россиянина", непременной составляющей "великой российской культуры". Чего стоит история о петушках из дерьма, которые на полном серьезе считаются в России арт-объектами . С 2014 года сами россияне - речь о так называемых "либеральных журналистах" - поехали за пределы московской окружной дороги и увидели, что там нет и никогда не было канализации. Следует добавить свежую российскую идею – танки-калометы . Цель – обстреливать Украину фекалиями, чтобы угнетать наш боевой дух.

Если же преодолеть отвращение и попытаться объяснить подобные практики рационально, можно выделить три основные причины.

Первая – искреннее непонимание российскими вояками, для чего предназначены унитазы. Те, кого мы привыкли называть орками, - выходцы из самых бедных российских регионов. Там не умеют иначе, кроме как под себя ходить.

Вторая – на оккупированных территориях из-за действий россиян исчезли свет, вода и другие блага цивилизации. Проще говоря, смывать в туалетах было нечем. Поэтому где именно гадить, для россиян в ситуации, сложившейся по их вине, действительно неважно.

Третья – мировоззренческая. Таким образом не только россияне, но и другие далекие от цивилизации народы во все времена метили территорию и выражали пренебрежение к местному населению. Собственно, это самое, упомянутое выше угнетение и унижение.

Однажды я выгнал из нашего подъезда бродягу, который пристроился спать под батареей и пугал жителей, особенно детей. Он ушел - но оставил после себя подобный "привет". На самом деле это делается от понимания собственного бессилия и потери контроля над ситуацией. Тем, кто вынужден убирать после россиян, от этого не легче. Однако понимание, что у оккупанта нет аргументов, кроме собственного дерьма, свидетельствует о нашей непременной победе.